Чисто тольяттинское убийство

Эти сцены красивой жизни ему снились чуть ли не каждую ночь. Словно наяву, перед его взором вновь и вновь возникали одним и те же картинки: он выходит из престижного ресторана, и, поигрывая ключами, направляется к собственной машине – «Мерседесу», «Форду», «Вольво», или, на крайней случай, к «девятке» последней модели. На него бросают завистливые взгляды и швейцар, и официанты ресторана, не говоря уже о рядовых прохожих. Стройные блондинки и жгучие брюнетки, толпой стоящие поодаль, замирают в ожидании – какую же из них этот шикарный юноша сейчас возьмет под руку, усадит на переднее сиденье своего лимузина и отправится вместе с ней прямиком к теплому морю…

Однако ночь всегда кончалась. Вместе с ней улетучивались, как дым, и эти сладкие грезы. Он открывал глаза – и снова видел вокруг себя лишь серые бетонные стены камеры (рис. 1).

Пропавшие родители

Третий день подряд Саша Албычев, еще весной исключенный из Тольяттинского политехнического института за неуспеваемость, спокойно и безмятежно отдыхал. С утра он выводил из гаража родительский «жигуленок», который наконец-то оказался в его руках, затем заезжал за своей новой пассией, которую звали Анжела, потом прихватывал кого-нибудь из ее подружек – и молодые люди отправлялись на волжский пляж. Погода в июле 1989 года удалась, солнце каждый день заливало берег своими яркими лучами, а девушки, загоравшие на горячем песке, затаив дыхание, слушали Сашин рассказ о том, как накануне он провожал родителей в аэропорт на заграничный рейс. Особенно привлекало то, что его отец перед отъездом торжественно вручил Саше ключи от автомашины, доверенность на управление и крупную сумму денег, чтобы в их отсутствие парень мог широко пожить в свое удовольствие.

Однако вечером, когда счастливый автовладелец лихо подкатил к своему гаражу, он увидел у ворот старшего брата Павла. Тот явно был чем-то встревожен.

- Ты не знаешь, где родители? – спросил его брат.

- Позавчера уехали на дачу и до сих пор не вернулись, - безмятежно ответил несостоявшийся студент. – И вообще, мне до них нет никакого дела. Ты же знаешь: у родителей своя жизнь, у меня – своя…

- А чего это ты вдруг разъезжаешь на отцовской машине? – продолжал беспокойно допытываться Павел. – Они же на дачу всегда только на ней ездили…

- А на этот раз они решили отправиться автобусом, - невозмутимо отрезал Саша. – Причем перед отъездом отец отдал мне ключи и от машины, и от гаража. Уловил? При случае сам у них спросишь…

Старший брат еще больше встревожился. Загадочное исчезновение родителей начинало беспокоить его все больше и больше. Его отец Юрий Никандрович Албычев работал наладчиком на механосборочном производстве ВАЗа, а мать Валентина Павловна вместе с Павлом – в КВЦ завода: она – конструктором, он – слесарем. Началось же это беспокойство с того, что утром к Павлу подошла сослуживица матери и спросила, когда же Валентина Павловна выйдет на работу. Мол, поступило срочное задание от руководства, и она в одиночку справиться с ним не в состоянии. И так как старший брат уже давно жил отдельно от родителей, то после этого разговора сердце у него не раз екало от тревожного предчувствия.

И вот сейчас, вечером, подтвердились самые худшие опасения Павла – с Валентиной Павловной и Юрием Никандровичем явно что-то случилось. А братец при этом, оказывается, уже который день подряд катает девочек на папиной машине, и при этом всех уверяет, что ничего не знает о родителях, хотя и живет с ними в одной квартире. Все это выглядело очень странно: ведь Юрий Никандрович до сих пор категорически отказывался доверять ему руль автомобиля. А когда младший брат однажды взял без спроса у родителей ключи от гаража и от машины, чтобы покрасоваться за рулем перед знакомыми девушками, отец и вовсе врезал замок в дверь своей комнаты, запретив Александру без особого приглашения вообще переступать ее порог. С того дня отношения между родителями и младшим сыном становились все более и более прохладными.

Из телетайпограммы Автозаводского РОВД г. Тольятти: «16 июля 1989 года супруги Албычевы – Валентина Павловна и Юрий Никандрович, проживающие по адресу: г. Тольятти, улица Степана Разина, д. 71, кв. 31, с утра уехали на дачу в район села Хрящевка и до сих пор не вернулись. Просим ориентировать на розыск весь личный состав».

Разговор с братом, казалось бы, озадачил Александра. Он оставил в двери соседней комнаты записку: «Родители, вас все потеряли. Позвоните к себе на работу», а затем и вовсе вызвался съездить на дачу в село Хрящевка. Однако, приехав сюда в сопровождении своей подружки Анжелы и ее отца, Саша даже не стал заходить на дачу. Он только бросил беглый взгляд на садовый участок и на дрова, хранящиеся у сарая, после чего заявил: «Родителей здесь не было. Как мы с отцом сложили дрова у стены – в том же порядке они до сих пор и лежат».

 

Под давлением улик

Александр Албычев в тот момент и не подозревал, что как раз в день упомянутой выше их поездки на дачу случайные прохожие нашли на свалке в Комсомольском районе паспорт Валентины Павловны. Не знал он и о том, что работники милиции почти одновременно с этим закончили опрос жителей дома № 71 на улице Степана Разина. Проживающая с ними в одном подъезде соседка А.М. Таранова рассказала следователю, что 16 июля Албычевы вернулись с дачи около полудня, и уже вскоре, буквально через полчаса после возвращения, из окна послышался душераздирающий крик. Но больше всего Сашу наверняка встревожили бы показания А.А. Пулькиной, их соседки по даче. Она рассказала работникам милиции, что 16 июля Албычевы действительно находились на своем садовом участке, причем приехали они сюда на… собственной машине!

Утром 26 июля Александр Албычев был арестован по обвинению в умышленном убийстве своих родителей. На первых допросах он пытался отрицать, что вообще видел их дома в середине дня 16 июля. Затем, припертый к стене показаниями свидетелей и данными судебно-медицинской экспертизы, Саша сделал первый шаг к признанию.

- Да, - заявил он, - на мне действительно лежит ужасный грех – убийство отца. Однако я сделал это, будучи в состоянии сильного душевного волнения и в пределах необходимой обороны, защищая свою жизнь и пытаясь отомстить за смерть матери…

Вот какие показания дал Александр Албычев 1 августа 1989 года в следственном изоляторе:

«Около 12 часов 16 июля я пришел домой, открыл дверь своим ключом – и увидел страшную картину: мать неподвижно лежала в своей комнате на паласе. Я позвал ее, но мама не откликалась, и тут я понял, что она мертва. Я сразу же догадался, что ее во время семейного скандала убил супруг, с которым мать давно не ладила. Отец в это время находился на кухне и не слышал, как я вошел. Однако через несколько секунд он выглянул в коридор, увидел, что я смотрю на труп матери, и, поняв, что убийство раскрыто, начал бить меня по голове и по телу с целью лишения жизни. Отбиваясь от него, я схватил стоящую в углу полированную доску и ударил ею отца по голове, от чего он скончался на месте. В ту же ночь я вывез труп отца в лес и закопал, а на следующую ночь проделал то же с трупом матери. В милицию обо всем происшедшем я не заявлял, так как боялся, что меня обвинят в убийстве обоих родителей».

Александра отвезли за город, чтобы он показал место, где закопал трупы родителей. Их останки были извлечены из земли 3 августа. Казалось бы, версия сына во всем подтвердилась, и потому, при всем ужасе произошедшего, Александр вполне мог надеяться на снисходительность суда. Ведь по статье 106 УК РСФСР, карающей за убийство при превышении пределов необходимой обороны, в то время предусматривалось наказание не более двух лет лишения свободы.

Однако на этом этапе следствие отнюдь не завершилось. Вскоре в дело были подшиты протоколы новых свидетельских показаний, никак не согласующиеся с версией подозреваемого. Оказалось, что уже весной 1989 года, то есть за несколько месяцев до преступления, он начал распространять среди знакомых и соседей слухи о том, что его родители уже в ближайшее время якобы собираются эмигрировать в Йемен. При этом, говорил Саша, всё свое домашнее имущество, вместе, разумеется, с автомашиной, они оставляют ему, младшему сыну. Более того: за день до трагедии Александр уже сообщил Анжеле и ее подруге Наташе, что сегодня утром он уже проводил Валентину Павловну и Юрия Никандровича в аэропорт, откуда они прямиком и отправились в Йемен. А в доказательство их отъезда Саша тут же предложил отцу Наташи купить у него гараж за 6 тысяч рублей, а также попросил помочь ему отвезти в комиссионный магазин принадлежавшие родителям стиральную и швейную машины, фотоаппарат и фотоувеличитель. Мол, теперь эти вещи принадлежат мне – что хочу с ними, то и делаю. Отец Наташи благоразумно отказался от покупки гаража, а поездку в комиссионку попросил отложить на несколько дней, сославшись на нехватку времени.

При дальнейшем следствии не нашли своего подтверждения и слова Албычева-младшего о том, что на него якобы набросился Юрий Никандрович, и что сын в результате убил отца, защищая собственную жизнь. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, на теле Александра не нашлось ни единой отметины, хотя бы отдаленно напоминающей последствия побоев. А вот под ногтями подозреваемого и на его шортах эксперты обнаружили пятна крови, принадлежащей отцу, а на шее Валентины Павловны – следы удушения двумя руками. При этом, согласно заключению судебных медиков, расположение и размер пальцев, которые оборвали жизнь женщины, как нельзя лучше подходили для кистей рук Александра, но ни в чем не соответствовали рукам его отца.

В ходе судебного процесса были подробно проанализированы показания свидетелей, данные экспертиз, осмотрены вещественные доказательства по делу и изучены другие улики, собранные следствием. В результате суд пришел к страшному выводу: да, действительно, днем 16 июля 1989 года в квартире на улице Степана Разина в Тольятти 19-летний Александр Албычев из корыстных побуждений совершил умышленное убийство собственных родителей. А поскольку сам обвиняемый и на предварительном следствии, и в ходе судебного процесса категорически отказывался сообщить, как все происходило на самом деле, автору этих строк придется восстановить сцену убийства по материалам его уголовного дела.

 

«Жигулёнок» как причина убийства

Да, отношения Саши и его родителей не сложились. Особенно напряженными они стали после того, как Сашу за неуспеваемость исключили из политехнического института, и он около полугода, что называется, сидел на шее у Юрия Никандровича. Правда, отец иногда подбрасывал ему десятку-другую, но при этом каждый раз напоминал, что он не намерен долго терпеть в своем доме тунеядца. Мол, пора бы молодому человеку и честь знать – нужно скорее или устраиваться на работу, или снова поступать в институт. А уже родительская автомашина и вовсе стала для них «яблоком раздора». После того, как однажды Александр буквально из-под носа у отца угнал его «жигуленок», Юрий Никандрович вообще запретил сыну даже заикаться о машине.

Как видно, мысль о необходимости избавиться от родителей пришла в голову Александру Албычеву задолго до его преступления. Во всяком случае, для того, чтобы заранее обеспечить себе алиби, претендент на отцовскую машину уже за несколько месяцев до убийства стал рассказывать знакомым и соседям, что Юрий Никандрович якобы разочаровался в советской действительности, и потому, мол, уже подготовил все документы для выезда за границу. А вскоре Александру представилась удобная возможность для осуществления своего преступного замысла.

Около 12 часов дня 16 июля его родители вернулись с дачи, причем Саша решил, что никто из соседей не видел, как они выходили из лифта. Остальное решили секунды. Когда отец наклонился над умывальником в ванной комнате, чтобы вымыть руки после поездки, сын схватил полированную доску, стоявшую в кухне, и нанес по голове отца два сильных удара, от которых Албычев-старший скончался на месте.

- Что это там у вас упало? – услышал Александр голос Валентины Павловны, которая в тот момент находилась в комнате. По звуку шагов он определил, что мать направляется в кухню, чтобы узнать, что же там случилось. Больше ничего она спросить не успела: сын встретил ее на пороге комнаты, и, повалив на палас, схватил за горло. Тут-то и раздался тот самый предсмертный душераздирающий крик, который слышала соседка.

Самое страшное, что в душе подонка, зверски лишившего жизни собственных мать и отца, ни в момент убийства, ни после него не шевельнулось и тени раскаяния или сожаления. Об этом свидетельствуют все дальнейшие события. Для Александра главным в этой ситуации был тот факт, что желанная жестянка на четырех колесах наконец-то оказалась в его полном распоряжении. Поэтому он, едва смыв с рук кровь отца, тут же выхватил из его кармана ключи от машины и гаража, после чего, даже не убрав с паласа трупы, немедленно отправился развлекаться с девушками на пляж. Следующими ночами он закапывал в лесу тела родителей, а днем, как ни в чем не бывало, рассказывал окружающим байки об их отъезде в Йемен, распродавал их вещи и хвастался отцовской машиной перед Анжелой и ее подругами (рис. 2-4).

Еще на предварительном следствии Александр Албычев пытался симулировать сумасшествие, но психиатрическая экспертиза показала его полную вменяемость. А в судебном зале он своей вины так и не признал. Вместо дачи показаний подсудимый оскорблял прокурора, хамил судье, угрожал свидетелям. Он обливал грязью даже покойного отца: например, заявлял, что все свое имущество Юрий Никандрович нажил за счет хищений с АвтоВАЗа, где он работал.

- Почему вы не занимаетесь расследованием его заводских преступлений? – выкрикивал сын на суде. – Ведь у отца была золотая челюсть. Неужели никто не видит, сколько он всего наворовал!

В конце концов из-за своего хулиганского поведения подсудимый был удален из зала суда, и дальше уголовное дело дослушивалось уже без него. В итоге судебная коллегия по уголовным делам Самарского областного суда под председательством Михаила Медведева признала Александра Албычева виновным в совершении преступления, предусмотренного пунктами «а» и «з» ст. 102 УК РСФСР (умышленное убийство двух человек, при отягчающих обстоятельствах, из корыстных побуждений). Приговор был вполне ожидаемый: исключительная мера наказания, то есть смертная казнь через расстрел.

Правда, через несколько месяцев, после кассационной жалобы адвоката в Верховный суд РСФСР, дело было возвращено на дополнительное расследование. Еще через год в ходе нового судебного разбирательства судья Николай Шабанов приговорил Александра Албычева к 15 годам лишения свободы в колонии строгого режима, и эта мера наказания так и осталась окончательной.

В 2004 году убийца своих родителей вышел на свободу. Однако в Тольятти его никто не ждал. Ни брат, ни другие родственники Александра в течение этих долгих пятнадцати лет так ни разу и не посетили его в колонии, да и после освобождения они видеть его больше не захотели (рис. 5).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

 

(При подготовке публикации использованы материалы уголовного дела № 02-76-1992 год из архива Самарского областного суда).


Просмотров: 7650



При подготовке публикаций сайта использованы материалы
Самарского областного историко-краеведческого музея имени П.В. Алабина,
Центрального государственного архива Самарской области,
Самарского областного государственного архива социально-политической истории, архива Самарского областного суда,
частных архивов и коллекций.
© 2014-. История Самары.
Все права защищены. Полное или частичное копирование материалов запрещено.
Об авторе
Политика конфиденциальности