Самарские губернаторы

Самарские губернаторы

В середине XIX столетия Самара, быстро богатеющая на хлебной и прочей транзитной торговле, уже была готова к изменению своего административного статуса. Поэтому вполне естественным выглядел Указ императора Николая I от 6 декабря 1850 года, согласно которому Самара становилась центром губернии, одной из самых крупных в Европейской части страны.

«Блюстители самодержавия»

В своем Указе российский император предписывал Правительствующему Сенату сделать все необходимое для образования 1 января 1851 года на Средней Волге нового региона. В этом документе было высочайше повелено следующее: «Губернию сию составить из трех уездов Оренбургской губернии: Бугульминского, Бугурусланского и Бузулукского, из двух уездов Саратовской губернии: Новоузенского и Николаевского, разделив последний по значительности в нем населения на два особых уезда, а сверх того в состав новой губернии отчислить от Симбирской губернии Ставропольский уезд и лежащие на левом берегу части уездов Самарского и Сызранского, образовав из них новый Самарский уезд» (рис. 1). Тогда же во вновь образованный регион был назначен первый губернатор.

Здесь нужно отметить, что в Российской империи все руководители губерний (губернаторы) официально являлись сотрудниками МВД, и потому указы об их назначении (конечно же, по согласованию с Императором Всероссийским и Правительствующим Сенатом) подписывались Министром внутренних дел. На эти должности до 1917 года у нас всегда выдвигались лишь российские подданные мужского пола, уже получившие многолетний опыт руководящей работы в государственных структурах и имеющие чин не ниже действительного статского советника, который в «Табели о рангах» соответствовал армейскому званию генерал-майора.

В «Своде законов Российской империи» об этой государственной должности сказано следующее: «Губернаторы как непосредственные начальники вверенных им Высочайшей государя Императора волей губерний суть первые в оных блюстители неприкосновенности верховных прав самодержавия, польз государства и повсеместного точного исполнения законов, уставов, Высочайших повелений, указов Правительствующего Сената и предписаний начальства… Они обязаны действием данной им власти охранять повсюду общественное спокойствие, безопасность всех и каждого, соблюдение установленных правил порядка и благочиния. Им поручены и принятие мер по сохранению народного здравия, обеспечения продовольствия губернии, доставление страждущим, беспомощным надлежащего призрения…»

В досоветский период существования Самарской губернии (с 1 января 1851 года по 1 мая 1917 года) ею поочередно руководили 18 назначенных свыше губернаторов, и еще один высокопоставленный чиновник, Николай Харламов, в ноябре 1915 года менее месяца был временно исполняющим обязанности главы региона.

 

Самый первый

Им стал тайный советник Степан Григорьевич Волховский (руководил губернией с 1 января 1851 года по 6 мая 1853 года) (рис. 2), который был переведен в Самару с поста вологодского губернатора в соответствии с указом министра внутренних дел Льва Перовского от 3 ноября 1850 года. При этом стоит заметить, что Волховский оказался также и самым возрастным руководителем нашего региона за всю его историю: в момент назначения ему было уже 65 лет.

Вступление Степана Волховского на руководящий пост самарские историки и краеведы считают наиболее примечательным из всех аналогичных провинциальных торжеств. Дело в том, что тайный советник приехал из Вологды на новое место своей службы в очень непростой обстановке. В результате катастрофического пожара 13 июня 1850 деревянная Самара выгорела практически полностью. После этой катастрофы в городе почти не осталось зданий, в которых можно было бы разместить провести торжества по случаю открытия Самарской губернии и назначения первого губернатора. Лишь после переговоров чиновников с симбирским купцом Иваном Макке была достигнута договоренность о снятии в аренду принадлежащего последнему каменного дома на Казанской улице (ныне Алексея Толстого), который даже после пожара находился в неплохом состоянии (рис. 3).

Торжественный прием по случаю открытия нового российского региона и вступления в свою должность губернатора Степана Волховского состоялся в указанном здании 1 января 1851 года, в 3 часа пополудни. При финансовой помощи самарского купечества здесь были накрыты столы на 108 персон. На церемонии присутствовал сенатор из Санкт-Петербурга, тайный советник Федор Переверзев, специально по этому случаю приехавший в Самару из столицы империи, а также Самарский  и Оренбургский генерал–губернатор Василий Перовский (рис. 4). Епископ Симбирский и Сызранский Феодотий отслужил молебен и благословил город Самару иконой святителя Алексия, который, как известно, еще в XIV веке предсказал его возвышение и величие. Затем начался обед, на котором выступили все приезжие высокие лица и самарский губернатор, который под крики «Ура!» произнес тост за здоровье государя-императора.

В завершение торжеств новый руководитель региона от имени губернского правления объявил благотворительную акцию по сбору средств на восстановление сгоревшей Самары. Сделал он это так, что все без исключения купцы, присутствовавшие на праздновании, просто не могли не пожертвовать на эти цели немалые денежные суммы – как правило, от 2 до 6 тысяч рублей серебром каждый. Здесь стоит отметить, что в середине XIX века Российская империя имела одну из наиболее твердых и дорогих валют в мире.

Уже в апреле 1851 года по распоряжению Волховского в Самаре были созданы первые губернские социальные службы: врачебная управа и приказ общественного призрения (по-современному – служба социального обеспечения). В течение 1851 года в Самаре открылись почти все остальные присутственные места, характерные для губернской столицы: канцелярии губернатора и градоначальника, губернское правление, судебные палаты и полицейские участки, и так далее. В перечень первоочередных учреждений вошла также и губернская казенная палата, занимавшаяся в числе прочего взиманием налогов и сборов. Новый губернский город стал быстро развиваться и строиться (рис. 5).

Нужно учесть, что до 1865 года, то есть до административной реформы Александра II, все присутственные места Самарской губернии находились в подчинении Оренбургского генерал–губернатора. Лишь после указанной даты самарский губернский глава стал по-настоящему полновластным хозяином на всей территории вверенного ему региона.

 

Царская любовь и царская немилость

Пожалуй, самым известным из дореволюционных самарских губернаторов считается Константин Карлович Грот (он руководил нашим регионом с 12 мая 1853 года по 27 февраля 1860 года)(рис. 6). Это объясняется целым рядом обстоятельств. Во-первых, именно при Гроте с его немецкой педантичностью и дотошностью в Самаре начались невиданные доселе работы по благоустройству городской территории (в их числе - мощение улиц и устройство тротуаров, создание системы уличного освещения, открытие первого общественного места отдыха – Струковского сада, и многое другое). Во-вторых, при непосредственном участии Константина Карловича в нашем городе было открыто рекордное количество учреждений просвещения и культуры: деревянный театр на 550 мест, губернская мужская гимназия, женские приходские училища, духовная семинария, публичная библиотека, и так далее.

Но самым запоминающимся из числа его благих дел оказалось третье: именно Грот впервые в истории Самары публично объявил борьбу со взяточничеством чиновников, за что заслужил среди простого народа неофициальное прозвище «Неподкупный». Неудивительно, что в феврале 1860 года за свои заслуги Грот был отозван в столицу, где получил назначение в ряд сенатских и министерских комиссий, где продолжил свое участие в разработке императорского указа об отмене в России крепостного права.

Вскоре в наш регион был назначен другой губернатор – Адам Арцимович (рис. 7). Он оказался самым молодым главой Самарской губернии за всю ее историю. В момент назначения на эту должность Арцимовичу еще не было и 33 лет (он родился 24 декабря 1828 года). Этот молодой чиновник прослужил в Самаре чуть более двух лет (с 3 апреля 1860 года по 17 апреля 1862 года) и был довольно неожиданно смещен с губернаторской должности, хотя никаких прегрешений за ним замечено не было. Лишь позже выяснилось, что Арцимовича сгубило его польское происхождение. Как раз в это время в Польше, в то время входившей в состав Российской империи, начались массовые революционные выступления, которые в 1863 году вылились в открытое вооруженное восстание. В связи с этим в МВД и поступило из Сената секретное предписание: сместить с высоких должностей всех чиновников, имеющих польские корни.

Четвертым самарским губернатором был назначен 38-летний действительный статский советник Николай Александрович Замятнин (рис. 8), который до этого занимал должность управляющего Тульской губернской палатой государственных имуществ. Он руководил регионом с 7 июля 1862 по 11 сентября 1863 года. Новый начальник принял губернию в непростое время. Прошло чуть более года после известного Манифеста Императора Всероссийского Александра II об освобождении крестьян от крепостной зависимости. И хотя его предшественник сделал все от него зависящее, чтобы снизить накал протестов крестьян по поводу несправедливого распределения земельных угодий между ними и помещиками, весной и летом 1862 года выступления в селах и деревнях вспыхнули с новой силой. Но если наш третий губернатор. Арцимович вместе с полицией и казаками не раз выезжал лично для усмирения митингующих, то Замятнин заниматься такими «мелочами» не считал нужным: он был сторонником применения жестких мер по отношению к бунтовщикам. При ним произошло свыше 40 случаев, когда крестьянские выступления закончились схватками между мужиками - с одной стороны, и казаками и солдатами – с другой.

При пятом самарском губернаторе Николае Мансурове (он служил на этом посту с 26 сентября 1863 года по 28 февраля 1865 года) (рис. 9) в Самаре впервые в России были созданы земства, началась финансовая и судебная реформа, открылось первое провинциальное отделение Государственного банка. В связи с такими управленческими успехами в феврале 1865 года Мансуров был отозван в столицу, где получил звание камергера императорского двора и чин тайного советника. Одновременно он занял сразу три государственные должности, в том числе директора Департамента общих дел. В дальнейшем на Мансурова также продолжали сыпаться чины и награды. В итоге он дослужился до должности присутствующего члена Государственного Совета.

Наш шестой губернатор, Борис Обухов (рис. 10), оказался первым из уроженцев Самары, занявшим 30 августа 1865 года столь высокое место. До этого все руководители региона были людьми приезжими. Наибольшей его заслугой перед нашим регионом считается строительство Самаро-Оренбургской железной дороги. В этом деле Обухов выступил и автором идеи, и мощной «пробивной» силой на пути ее реализации. Благодаря его энергии рельсовая магистраль из столицы прошла в сторону Средней Азии через Самарскую губернию, а не через Саратовскую, как предлагалось другими высокими чиновниками. Из Самары 15 октября 1866 года Обухов был переведен на должность псковского губернатора, а в 1870 году оказался в Санкт-Петербурге, где вскоре получил чин тайного советника и место в Правительствующем Сенате.

Седьмым главой Самарской губернии стал Григорий Аксаков (рис. 11), исполнявший эту должность с 20 января 1867 по 8 декабря 1871 года. Его отец Сергей Тимофеевич владел имениями в Бугурусланском и Бузулукском уездах, и, кроме того, был автором ряда повестей и рассказов, самыми известными из которых стали «Семейная хроника» и «Детские годы Багрова-внука». Писателями стали также и два его сына – старший Константин и младший Иван. А вот средний его сын Григорий выбрал жизненный путь чиновника и политика, дослужившись до поста самарского губернатора. Самым большой его заслугой перед нашей губернией считается открытие Самарского окружного суда, которое состоялось в ноябре 1870 года. Со своего поста Аксаков ушел по состоянию здоровья, после чего долгое время занимался благотворительностью и не раз избирался на общественные должности.

 

«Правителю должно жить в согласии с народом»

Восьмой самарский губернатор Федор Климов (рис. 12) (находился на этом посту с 15 декабря 1872 года по 3 января 1875 года) стал, пожалуй, первым самарским высокопоставленным чиновником, которого «ушли» с этой должности по причине его жесткого и длительного конфликта с губернским земским собранием. Будучи в недавнем прошлом кавалерийским генералом, участвовавшим в подавлении польского восстания, Климов и в отношениях с гражданскими подчиненными почти сразу же начал «рубить с плеча», принимая подчас скороспелые и непродуманные решения.

В частности, в голодном 1873 году он… отказался почти от всех государственных дотаций, выделенных правительством в помощь голодающим, и вместо предлагаемых Самарской губернии 900 тысяч рублей согласился взять для этих целей только 50 тысяч. А когда председатель Самарской губернской земской управы (то есть губернского парламента) Андрей Хардин решил запросить помощь «через голову» губернатора, Климов тут же уволио его с занимаемого поста. В ответ земское собрание создало ревизионную комиссию, которая стала проверять работу губернской управы (по-нынешнему – губернской администрации) в деле решения ею продовольственного вопроса, а также по расходованию казенных средств. В общей сложности конфликт продолжался более года, причем в нем участвовали министр внутренних дел Алексей Тимашев и бывший самарский губернатор Константин Грот, который в то время был членом Государственного Совета. Оба они осудили Климова за его самоуправство и некомпетентность. Конфликт завершился отзывом скандального чиновника с занимаемого места.

Следующий самарский руководитель Петр Бильбасов (рис. 13) прибыл в наш город в апреле 1874 года, в самый разгар конфликта между Климовым и земством, и тогда имел статус «врио губернатора». В этой борьбе Петр Алексеевич сохранял нейтралитет, пытаясь примирить стороны между собой, но все было тщетно. В таком «подвешенном» состоянии он находился более года, пока Климова не сняли с его поста. Только 19 мая 1875 года Бильбасов официально стал восьмым самарским губернатором, и находился в этой должности до 12 октября 1878 года.

В 1876 году совместно с Петром Алабиным он организовал первый в истории Самары юбилей — её двадцатипятилетие как центра губернии. Праздник был организован в курзале Струковского сада, был фейерверк, народные гуляния и фуршет от купечества. Еще на период губернаторства Бильбасова в Самарской губернии пришелся пик народнического движения. Благодаря предпринятым им мерам революционеров была быстро пресечена. А вскоре после этого Петр Алексеевич содействовал организации участия самарцев в русско-турецкой войне 1877—1878 годов и отправке Самарского знамени болгарскому народу.

Из всех руководителей нашего региона дольше всех на этом высоком посту находился Александр Свербеев (рис. 14) (с 23 октября 1878 года по 23 декабря 1891 года, то есть 13 лет и 2 месяца). О нем говорили как об администраторе с широким размахом, обладавшем способностью к тонкому критическому анализу, наблюдательностью, свободой от постороннего влияния и объективным отношением к делу. Свербеев внимательно относился к приносимым на его имя жалобам, каждую из них тщательно проверял, в том числе и критические материалы самарских газет. При Свербееве в 1886 году у нас широко отметили 300-летие города Самары. Кроме того, он дал разрешение на издание книги Алабина «Трехвековая годовщина Самары». За многие годы Свербеев снискал себе славу «просвещенного консерватора» и прославился фразой «Правителю должно жить в согласии с народом», произнесенной им в губернском земском собрании.

Такой же политики придерживался и одиннадцатый самарский губернатор - Александр Брянчанинов (рис. 15), который возглавлял регион с 23 декабря 1891 по 6 декабря 1904 года. Ему не хватило всего лишь 2,5 месяцев для того, чтобы побить рекорд его предшественника по длительности работы на этом посту. Брянчанинов активно занимался развитием Самары, а также благотворительностью. При нем в ноябре 1894 года был создан «Дом трудолюбия». Еще он активно содействовал строительству Кафедрального собора и участвовал в его открытии в 1894 году. В целом губернаторство Брянчанинова стало одним из самых спокойных и успешных в экономическом отношении периодов жизни Самары.

А вот правление следующего главы нашего региона - Дмитрия Засядко (рис. 16) (с 23 декабря 1904 года по 11 декабря 1905 года) пришлось на драматическое время первой русской революции, когда во многих российских городах, в том числе и в Самаре, произошли вооруженные выступления против самодержавия. Однако политика Засядко в отношении участников беспорядков оказалась неожиданно мягкой, что вызвало крайнее неудовольствие в МВД.

Например, в то самое время, когда в декабре 1905 года московские власти топили в крови рабочее восстание на Красной Пресне, в Самаре, в Пушкинском доме, вполне открыто действовал революционный штаб, где представителями ряда нелегальных партий готовился вооруженный захват власти в городе. Лишь после грозного окрика со стороны министра внутренних дел Петра Дурново Пушкинский дом окружили казаки, и штаб восстания был взят - правда, в отличие от Москвы, без массового пролития крови. Уже через несколько дней после этих событий «за отсутствие решительных мер при подавлении мятежных усилий» Засядко был освобожден от своей должности.

На рубеже эпох

Пришедший к нам вскоре после этих событий жесткий и решительный тринадцатый губернатор Иван Львович Блок (рис. 17) (он руководил регионом с 3 марта по 21 июля 1906 года) начал свою работу в Самаре с того, что «за излишнюю мягкость» уволил начальника губернского жандармского управления Каратаева. Через несколько дней по его приказу в Самаре началась волна массовых арестов, под которую попали практически все политически неблагонадежные лица. Кроме того, Блок стал лично ездить по губернии в сопровождении воинских подразделений для подавления крестьянских бунтов.

В итоге на подпольном съезде Самарской городской организации партии эсеров губернатору был вынесен смертный приговор, который 21 июля привел в исполнение столяр Григорий Фролов. В семь часов вечера на углу улиц Вознесенской и Воскресенской (ныне улицы Степана Разина и Пионерской) он бросил бомбу в губернаторскую карету, которая фактически разорвала ее седока в клочья. Террорист, получивший легкую контузию от взрыва, тут же был схвачен обывателями и впоследствии был осужден к 20 годам каторги. Таким образом, Блок стал первым (и, к счастью, последним) руководителем Самарской губернии, умершим столь страшной насильственной смертью.

Сменивший Блока новый губернатор Владимир Якунин (рис. 18) (он был на этом посту с 12 сентября 1906 по 23 августа 1910 года) учел уроки своего предшественника, и никуда не выезжал без жандармской охраны. Он повел решительную борьбу с террористами, и уже через четыре дня после своего приезда в наш город создал военно-полевой суд, выносивший смертные приговоры для бунтовщиков. В сентября того же года Якунин объявил Самарскую губернию на положении усиленной охраны (говоря по-современному, на военном положении), а также ввел строгую цензуру в печати. Успешная деятельность Владимира Васильевича была замечена и оценена правительством и лично премьером Петром Столыпиным. В мае 1910 года Якунин был переведен в столицу, где получил место гофмейстера двор Его Императорского Величества.

Наш пятнадцатый губернатор Николай Протасьев (рис. 19) (находился в должности с 23 августа 1910 года по 2 июня 1915 года) в памяти самарцев остался как один из лучших хозяйственных руководителей нашего края. При нем в губернском центре начала работать канализация, а водопроводная сеть получила невиданное доселе развитие. Также на годы правления Протасьева пришлось начало Первой мировой войны. Уже в августе 1914 года по его распоряжению в Самаре началась мобилизация, которая в ряде уездов не обошлась без выступлений призывников, однако усилиями губернатора массовые беспорядки были прекращены мирным путем. Затем в городе один за другим стали открываться госпитали дляраненых на фронте, шефство над которыми взяло на себя губернское земское правление.

Но в то же время с волной раненых в 1915 году в Самару были завезены такие страшные для того времени болезни, как холера и сыпной тиф. Протасьев, желая личным примером приободрить врачей и пациентов, бесстрашно посещал чуть ли не все медицинские учреждения, где лечили от этих инфекций, что его в конце концов и погубило. Почти сразу же после отъезда из Самары в Харьков, куда в июне 1915 года он был назначен губернатором, Протасьев тяжело заболел и слег. Диагноз гласил: сыпной тиф и двусторонняя пневмония. Несмотря на все усилия медиков, в ноябре 1915 года Протасьев скончался, так и не успев ничего сделать в Харькове.

Меньше всех по времени должность самарского губернатора занимал Сергей Дмитриевич Евреинов (с 6 июля по 19 октября 1915 года) (рис. 20). По этой причине в Самаре он ничего особенного сделать не успел. Уход Евреинова со своего поста в МВД объяснили тяжёлой болезнью. Вскоре, однако, он был назначен на должность исполняющего дела ярославского губернатора, которую он занимал до октября 1916 года.

Семнадцатый самарский губернатор Андрей Станкевич (рис. 21) назначение на эту должность 13 ноября 1915 года и исполнял ее до 13 сентября 1916 года. Он успел немало для помощи фронту: размещал на самарских заводах военные заказы, организовал поставки продовольствия, а также открывал медучреждения, в том числе «Плавучий госпиталь», где проходили лечение и реабилитацию сотни раненых. Также Станкевич принимал активное участие в работе местного отделения Российского общества Красного креста. В сентябре того же года он был назначен управляющим земским отделом МВД, после чего, дав прощальный обед, уехал со всей семьей в Санкт-Петербург.

Последним главой нашего региона в досоветский период стал князь Лев Голицын (рис. 22), представитель одного из самых древних и именитых дворянских родов России, который в этой должности находился с 19 сентября 1916 года по 1 мая 1917 года. После отречения царя Николая II от российского трона он по решению Самарского комитета народной власти от 3 марта 1917 года вместе с руководителями губернских силовых структур был заключен в камеру самарской тюрьмы на улице Ильинской (ныне Арцыбушевская). Однако уже через четыре дня по воле того же комитета его в числе других освободили из-под стражи. Официальное отрешение губернатора Голицына от занимаемой должности произошло только после указа Временного правительства от 1 мая 1917 года.

После событий 1917 года бывший губернатор остался с семьей в Самаре. В июне-октябре 1918 года, в период правления самарского КомУча, он был консультантом заведующего МВД КомУча по вопросам местного управления. В октябре 1917 года, перед лицом наступления Красной армии на город, Голицын вместе с семьей выехал на поезде на восток. В Омске и затем в Иркутске он служил консультантом при штабе Колчака, но в 1920 году чехословаки выдали его большевикам вместе с адмиралом и многими другими офицерами. Лев Голицын скончался от тифа весной 1920 года в Иркутской тюрьме.

…Как известно, после Октябрьского переворота руководители регионов в Российской Федерации и в СССР уже более не именовались губернаторами. В течение первых послереволюционных лет нашей губернией руководили председатели ревкомов, а затем – председатели губернских, краевых и областных исполкомов Советов. Однако фактическая власть в течение 70 с лишним лет принадлежала не им, а руководителям региональных (губернских, краевых и областных) комитетов компартии – РКП (б), ВКП (б) и КПСС. Лишь с декабря 1995 года высший руководитель исполнительной власти в Самарской области снова получил право называться губернатором.

Валерий ЕРОФЕЕВ.


Просмотров: 15681



При подготовке публикаций сайта использованы материалы
Самарского областного историко-краеведческого музея имени П.В. Алабина,
Центрального государственного архива Самарской области,
Самарского областного государственного архива социально-политической истории, архива Самарского областного суда,
частных архивов и коллекций.
© 2014-. История Самары.
Все права защищены. Полное или частичное копирование материалов запрещено.
Об авторе
Политика конфиденциальности