Самара глазами Адама Олеария

Самара глазами Адама Олеария

В 1636 году по Волге проследовало судно посольства германского герцогства Шлезвиг-Голштинии

После того, как в начале XVII века торговый путь на Восток по Волге стал достаточно безопасным, многие иностранные посольства добивались от русских государей разрешения на торговлю с Персией через их земли. Однако московские власти вначале неохотно шли на выдачу таких документов, подозревая, что европейцы хотят получить от этого торга одностороннюю выгоду в ущерб русскому государству. Но при царе Михаиле Федоровиче правительство стало более лояльно к иностранцам, стараясь использовать их миссии для налаживания своих собственных связей с Востоком.

Приключения иностранцев в России

В 30-х годах XVII столетия число западных посольств, направлявшихся в Персию по Волге и Каспийскому морю, заметно возросло. В состав таких делегаций европейские монархи теперь включали не только купцов, стремившихся заключить на Востоке выгодные торговые сделки, но и официальных дипломатических представителей своих государств. Для нас эти факты интересны в первую очередь тем, что многие из западных путешественников впоследствии оставили в своих заметках описания поселений, городов и земель, лежащих на территории нынешнего Самарского края.

Наиболее известным и богатым по содержанию иностранным изданием о России того времени считается книга Адама Олеария, секретаря посольства немецкого герцогства Шлезвиг-Голштинии (Schlezwig-Holstein) (рис. 1).

Его труд впервые был опубликован в Германии в 1647 году под названием «Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно».

Биографическая справка. Адам Олеарий родился в августе 1603 года в небольшомгородке Ашерслебен в семье портного. Первоначально его фамилия была Olschläger (Ольшлегер), но позднее он ее латинизировал и стал подписываться Olearius. Получив неплохое по тем временам семейное образование, юноша поступил в Лейпцигский университет, по окончании которого он был зачислен асессором философского факультета. Однако начавшаяся вскоре 30-летняя война заставили Олеария покинуть Лейпциг и искать службу у шлезвиг-голштинского герцога Фридриха III. Здесь он получил должность секретаря посольства, которое по приказу монарха вскоре отправилось в загадочную Московию.

Первый визит голштинцев в русскую столицу продолжался с августа 1634 по январь 1635 года. За это время посольству удалось добиться приема у царя Михаила Федоровича, который по итогам беседы подписал грамоту, разрешающую немцам проезд через русские земли в Персию. После этого голштинские дипломаты отбыли обратно на родину для подготовки экспедиции на Восток (рис. 2).

Герцог Фридрих остался доволен итогами предварительного визита к русскому государю, и во второй делегации Олеарий получил должность не только секретаря, но и советника посольства. На специально построенный корабль погрузили богатые дары и для московского царя, и для персидского шаха. В октябре 1635 года судно отправилось из Гамбурга по Балтийскому морю, но возле острова Готланда из-за неожиданной бури произошло кораблекрушение. В этой катастрофе погибла часть экипажа, а также все подарки и верительные грамоты посольства. Оставшиеся в живых моряки и дипломаты с трудом смогли добраться до Ревеля, и лишь в марте 1636 года делегация прибыла в Москву.

Чтобы продолжить свой путьна Восток, немцы отправили в Нижний Новгород корабельного мастера Кордеса, с самого начала сопровождавшего посольство. Под его руководством здешними плотниками всего за три с небольшим месяца было построено новое судно. Голштинская миссия 30 июля отбыла из Нижнего Новгорода вниз по Волге, намереваясь до зимы добраться до Персии (рис. 3).

Жигулевские разбойники

Во время путешествия по великой русской реке Адам Олеарий вел подробный дневник, куда заносил не только служебные заметки, но и свои личные впечатления обо всем увиденном. Его записки сегодня так ценны для нас потому, что в них голштинский дипломат оставил уникальные сведения обо многих населенных пунктах, достопримечательностях и прочих географических объектах, ныне расположенных на территории нашего региона.

В частности, Олеарий стал автором самого первого известного изображения крепости Самара, без которого сейчас не обходится ни одно более-менее серьезное издание по истории региона (рис. 4).

Также в литературе не менее часто встречается и его описание нашего города, которое, согласно записям путешественника, было сделано 28 августа 1636 года. Вот этот текст: «…До восхода солнца дошли до города Самары, который считается в 350-ти верстах от Казани. Этот город лежит по левую руку, в 2-х верстах от берега, построен в виде четырехугольника, имеет небольшое количество каменныхцерквей и монастырей, и получил название от реки Самары, которая в 3-х верстах над городом дает рукав (его они называют - сын-Самары) в Волгу, но главным течением своим вливается в нее лишь 30-ю верстами ниже…»

Из этих строчек мы узнаем, что около четырехсот лет назад река Самара впадала в Волгу совсем не там, где мы сейчас привыкли ее видеть, а гораздо ниже по течению – по протоку, ныне называемому Сухая Самарка. При этом сама крепость, согласно Олеарию, стояла на второстепенном рукаве реки (отсюда и его название – сын Самары).

В книге Адама Олеария имеются также интереснейшие сведения о тех достопримечательностях нашего края, которые он во время плавания смог увидеть с Волги. Так, дипломата весьма заинтересовала «разбойничья» река, о которой он пишет: «…название этого притока – Уса… Местность здесь приятна на вид, но в то же время она очень опасна для путешественников, ввиду удобств, какие она представляет для разбоя…»

В те же дни немцы на собственном опыте убедились, что сведения о жигулевских разбойниках – вовсе не мифы и не легенды, которые-де распространяются властями с целью запугать иностранцев (рис. 5).

Вот что рассказал Олеарий о происшествии, случившемся с ними неподалеку от берегов реки Усы: «…Ночью два человека в небольшой лодке совершенно тихо подъехали по реке к нашему кораблю; когда часовой их увидел, они уже пристали к кораблю и взобрались на палубу. Здесь они заявили, что они рыбаки, и что у них в обычае, не задумываясь, забираться на стоящие суда. Однако русские сопровождающие нам сообщили, что подобным образом к кораблям подплывают разбойники, отрубающие якорные канаты, и затем уводящие и грабящие суда… Ночных гостей продержали всю ночь под арестом, а на следующее утро с нашимприставом их отправили вперед в Самару, лежавшую близко от нас».

Жигулевские горы путешественник… проспал

Здесь стоит отметить одну интересную деталь. Поскольку корабль голштинского посольства следовал с Верхней Волги по течению реки до Самары, он просто не мог не пройти мимо гряды Жигулевских гор, которые уже в те времена славились не только шайками речных разбойников, но и своей неповторимой красотой. Поэтому сразу можно было бы предположить, что Олеарий в своих записках должен был оставить хотя бы несколько фраз об этом участке волжского берега. Однако, как это ни странно, какое-либо описание Жигулевских гор в его книге полностью отсутствует.

Правда, Олеарий привел некоторые сведения о Девьей горе (так в те времена назывался Молодецкий Курган). По его словам, эта вершина «лежит по правую руку, очень высока, крута у берега и очень приятна на вид». Затем в тексте книги следует приведенный выше рассказ о ночных пришельцах, забравшихся на судно, после чего сразу же идет описание Царева кургана.

Получается, что величественная горная цепь, которую в своих заметках никогда не пропускали другие иностранные путешественники, почему-то выпала из сферы внимания голштинского дипломата. Впрочем, этому факту есть вполне логичное объяснение: просто судно посольства прошло волжскую гряду ночью, и Олеарий не увидел Жигулевских гор по причине того, что в эти часы он… просто спал.

О Царевом кургане Адам Олеарий привел самые первые сведения, которые встречаются в письменных источниках. В его книге есть такие строки: «… Мы увидели на левой стороне, недалеко от берега, круглую, голую, песчаную гору, лежащую на совершенно гладкой равнине и называемую русскими Царев курган. Нам рассказывали, что под этой горой погребен один татарский князь по имени Мамаон, который с семи татарскими царями плыл по Волге вверх и хотел пройти и покорить всю Россию, но здесь умер и похоронен, и будто бы воины его, которых было несчетное множество, сносили сюда на его могилу землю шапками и щитами и оттого образовалась гора» (рис. 6).

В тот же день судно посольства проследовало мимо Самары, причем практически без остановки. Путешественники воспользовались тем, что ветер стал попутным. Кроме приведенного выше описания нашего города, секретарь посольства внес в свой дневник немало сведений о тех достопримечательностях нашего края, что лежат ниже Самары по течению. Так, в тексте он упоминает речку Аскулу, за которую дипломат принял широкое устье Аскульского оврага, выходящего к Волге ниже села Ермаково (рис. 7).

Далее в своей книге голштинец описывает остров Батрак и речку Сызрань. Конечно же, одноименного поселения он увидеть никак не мог, потому что крепость Сызрань была здесь поставлена лишь через полвека после путешествия немецкого посольства по Волге.

Главный труд его жизни

Только в конце декабря 1636 года голштинские дипломаты прибыли в город Шемаху, который в то время находился на персидской границе, а ныне – на территории Азербайджана. Здесь посольство в течение четырех месяцев ожидало разрешения на въезд в страну, и лишь в конце лета 1637 года оно смогло добраться до столицы. Персидский шах принял немцев довольно прохладно, уклончиво отвечая на все их просьбы о налаживании постоянной торговли.

В итоге европейцы прожили в Персии до декабря, но никаких конкретных договоренностей так и не добились, с чем и вынуждены были отправиться в обратный путь. По дороге немцы опять задержались в Москве, где Олеарий опять имел возможность наблюдать за жизнью русской столицы еще в течение нескольких месяцев. За это время он составил немало описаний и различных торжеств, и повседневного быта рядовых горожан (рис. 8, 9, 10). Обратно на родину посольство смогло вернуться только в августе 1639 года.

    

 

В этот раз Фридрих III был крайне недоволен работой своих делегатов, поскольку экспедиция стоило громадных издержек, а главной своей цели она так и не достигла. Главу посольства Отто Бругмана обвинили в многочисленных злоупотреблениях во время путешествия, в результате чего он вскоре был казнен.

Что касается Адама Олеария, то после возвращения с Востока он получил должность библиотекаря и математика при дворе герцога Фридриха. Олеарий издал несколько книг, в том числе персидско-немецкий словарь и переводы персидского поэта Саади, жившего в XIII веке. Но главным трудом его жизни, конечно же, стало уже упомянутое «Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно» (рис. 11).

Кроме первого выпуска 1647 года, эта книга при жизни автора выдержала еще несколько изданий в разных герцогствах Германии, причем все ее тиражи раскупались в короткие сроки, несмотря на внушительную цену. И далее, вплоть до самой смерти Адама Олеария, которая последовала в 1671 году, публикация записок о путешествии на Восток приносила ему хороший доход.

Впоследствии его книга была переведена на французский, голландский, английский и большинство других европейских языков, однако отечественные читатели с ее русским текстом впервые смогли ознакомиться только в 1870 году. Затем записки немецкого путешественника в разных переводах выходили в нашей стране еще несколько раз.

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Просмотров: 5367