Самарский театр драмы

Самарский театр драмы

Самарский академический театр драмы имени М. Горького – это его современное название. В разные годы он также именовался Самарским городским театром, Самарским театр драмы, драматическим театром Средне-Волжского края и Куйбышевским академическим театром драмы им. М. Горького (рис. 1).

Театр в Самаре ведет отсчет своей истории с 1851 года, когда нашему городу был присвоен статус губернского центра. Тогда здесь появилась первая профессиональная труппа — антреприза Е. Стрелкова. Новорожденный театр отличился тем, что в своем первом же сезоне он показал самарской публике скандальную комедию Н. Гоголя «Ревизор» (рис. 2).

Труппа выступала в специально приспособленном доме купца Лебедева, однако в 1854 году этот особняк сгорел.

В 1855 году у театра появилось деревянное здание в районе Хлебной площади (рис. 3),

а в 1888 году по проекту архитектора М.Н. Чичагова было построено новое каменное здание театра в псевдорусском стиле, которое горожане сразу же стали называть «теремком» или «пряничным домиком».

Как строилось театральное здание

К началу 80-х годов деревянный театр в Самаре пришел в полную негодность. Все его конструкции, выполненные из дерева, окончательно обветшали и постоянно требовали ремонта, который вынуждена была оплачивать городская казна. В связи с этим городская Дума постановила: дальнейшие представления в старом театре запретить, деревянное здание сломать, а вместо него построить в Самаре новый каменный театр.

Для организации строительства нового здания была создана специальная театральная комиссия из представителей самарской общественности. Ей было поручено подыскать архитектора, собрать деньги для строительства, контролировать ход и сроки работ. Место для театра выбрали на площади между Струковским садом и Иверским женским монастырем, где здание стоит и поныне.

Проект заказали известному московскому архитектору Михаилу Николаевичу Чичагову (к сожалению, его фото не сохранилось). Его отец Николай Иванович Чичагов долгое время занимал пост придворного архитектора и успешно работал в Москве. Сын пошел по стопам отца, и в 60-е – 80-е годы XIX века он проектировал жилые дома, церкви, больницы, принимал участие в реставрации Московского Кремля. В Самару Чичагова пригласили после того, как по его проектам в Москве были построены четыре театральных здания, лучшим из которых считался театр Корша (в советское время – здание филиала МХАТа).

Переговоры представителей Самарской городской Думы с Чичаговым относительно условий работы велись с начала 1886 года, и были завершены в октябре. Архитектор выразил желание постоянно наблюдать за ходом строительства, для чего неоднократно приезжал в Самару, консультировал подрядчиков при подборе стройматериалов, при найме бригад рабочих и мастеров-отделочников, периодически осматривал возводимое здание. На последнем этапе строительства Чичагов также помогал комиссии в приобретении необходимого оборудования и инвентаря для театра. В Центральном Государственном архиве Самарской области сохранилась его обширная переписка с самарским городским головой П.В. Алабиным (рис. 4),

архитектором К.Д. Гордеевым, техником И.П. Куроедовым, которые ежедневно наблюдали за строительством.

Из архивных материалов также видно, что Чичагов дважды разрабатывал внешний декор здания. При этом первоначальный вариант оформления не сохранился, поэтому неясно, каким видел облик театра сам архитектор. Однако известно, что желание видеть здание в русском стиле у заказчиков появилось уже после завершения проектных работ.

В материалах заседания Самарской городской Думы от 27 марта 1887 года об этом говорится следующее: «…многими гражданами выражалось желание, чтобы утвержденный Думою проект плана городского театра был несколько видоизменен, в видах придания большей красоты боковым фасадам здания, обращенным как на Волгу, так и в противоположную сторону. Ввиду этого городской голова, в бытность его в Москве, просил архитектора Чичагова составить проект такового изменения, причем предложил пересоставить весь проект фасадов здания театра, придав им русский стиль. Вследствие этого г. Чичагов составил такой проект наружного фасада здания, оставив его план и внутреннее расположение в прежнем виде».

Торжественная закладка здания театра состоялась 25 мая 1887 года. Был отслужен молебен, с речами выступили представители городских властей и общественности.

Строительство театра в 1887-1888 годах составляло одну из самых главных забот города. На возведении здания были заняты самарские строители, а скульптурную отделку фасадов выполняла московская фирма «Преемники А.С. Козлова». Ранее она участвовала в оформлении всех московских театров, запроектированных Чичаговым.

В Москве по эскизам архитектора делали формы лепных украшений, а в Самаре лепщик А.П. Чернышов, представлявший фирму, по этим формам отливал и устанавливал на фасаде скульптурный декор. Из архивов известно, что за два самарских герба и цинковые флюгеры на башенках москвичи запросили особенно высокую цену: 500 рублей серебром из 2300 рублей, назначенных ей за все работы на здании театра. Самарская Дума не стала торговаться и уплатила подрядчику требуемую сумму. Однако в дальнейшем в целях экономии средств оставшиеся лепные работы в помещениях были поручены самарскому мастеру И.В. Пенкину, который, по признанию комиссии, выполнил их ничуть не хуже московских лепщиков.

В течение лета 1888 года театральная комиссия занималась в основном проблемами, возникавшими при отделке внутренних интерьеров театра, а также закупками инвентаря и реквизита. В Центральном Государственном архиве Самарской области хранятся многочисленные счета из московских и петербургских торговых фирм и магазинов на приобретение мебели, оборудования, театральных костюмов, грима, постижерных изделий (париков, накладных бород и усов и т.д.), а также прочих театральных принадлежностей.

Строительство здания завершилось в сентябре, а 2 октября 1888 года состоялось торжественное открытие театра. Жители Самары остались довольны новой достопримечательностью, хотя она обошлась городской казне в кругленькую сумму. Первоначально на постройку театра было выделено 84900 рублей, но вследствие изменений в проекте окончательная стоимость здания оказалась равна 169464 рубля 99 копеек. Впоследствии по примеру самарского театрального здания в городе было взведено немало зданий в русском стиле (рис. 5-17).

В 1932 году намечалось провести капитальную реконструкцию здания Самарского театра драмы по проекту, составленному архитектором А.Л. Каневским. Как писала в то время газета «Рабочая Самара», автор решил «придать зданию такой внешний вид, который бы гармонизировал с общим стилем построек на театральной площади». Это означало, что перестроенное здание мыслилось Каневским в конструктивистском стиле. Подобный подход исходил из теоретической программы архитекторов-конструктивистов, которые, не признавая ценности старых дореволюционных зданий, видя в них отголоски буржуазной идеологии, решительно вмешивались в уже устоявшуюся городскую среду, фактически уничтожая уникальные памятники архитектуры. Однако в итоге из-за недостатка средств проект Каневского так и не был осуществлен. Благодаря этому мы и по сей день имеем возможность видеть здание Самарского театра таким, каким оно было сдано заказчику в 1888 году.

(Глава подготовлена по материалам статьи Н.В. Мельниковой «Биография зданий. Драмтеатр». Сборник «Самарский краевед», Куйбышевское книжное издательство, 1990 год).

На рубеже эпох

Расцвет самарского театра в XIX веке был связан с антрепризами П.М. Медведева (60-80-е годы), А.А. Рассказова (70-е годы), И.К. Немова, И.П. Новикова (70-е - 80-е годы). Тогда в Самаре выступали и так называемые «смешанные» труппы» (драма, опера, оперетта). Начиная с 1907 года, представления шли в театре-цирке «Олимп» на улице Саратовской (рис. 18).

В советское время из-за ветхости это здание было полностью снесено, и затем восстановлено на прежнем месте. При этом его исторический фасад был сохранён. Ныне здесь располагается Самарская государственная филармония (рис. 19).

Бурный период революций и гражданской войны (1917-1920 годы) коренным образом изменил все стороны жизни российского общества. Не стала исключением и отечественная культура. В новых реалиях она всячески стремилась выполнить две, казалось бы, взаимоисключающие задачи: и сохранить вечные человеческие ценности из дореволюционного наследия, и одновременно принять в себя ростки зарождающегося пролетарского искусства. Самарский городской театр (ныне Самарский академический театр драмы имени М.Горького) в 1918 году также столкнулся с немалыми трудностями, и одной из первых в этом ряду было решение правительства о его национализации.

Самым сложным в жизни всех учреждений российской культуры был некий «период безвременья», пришедшийся на конец 1917 года, когда уже начали уходить или даже были официально отменены не только старые экономические отношения в обществе, но и многие «старорежимные» морально-этические нормы. Новые же правила морали и поведения еще только формировались, и в этом хаосе нелегко было ориентироваться даже искушенному искусствоведу, не говоря уже о рядовых работниках пера и сцены.

В декабре 1917 года Самарский городской театр и еще не закрывшиеся к тому времени кинотеатры были переданы в ведение вновь созданного в структуре губисполкома отдела работников искусств (сокращенно Рабис). Однако эти советские чиновники руководить культурой в большинстве своем пришли от заводских станков, и в лучшем случае умели не слишком грамотно писать, не говоря уже о знании театральной специфики. Неудивительно, что отношения руководства Рабиса с театром откровенно не сложились: чиновники лишь требовали убрать со сцены все проявления «буржуйского искусства», не предоставляя дирекции взамен ни финансовых, ни материальных, ни каких либо других средств.

Вот как картину провинциальной театральной жизни тех лет в своей книге «Горячие дни актерской жизни» нарисовал заслуженный артист РСФСР, актер Ленинградского Большого драматического театра Г.М. Мичурин: «Пришел 1918 год, и в жизни театров все перемешалось. Антрепренеры, напуганные перестройкой всего хозяйства страны, бросали насиженные места. Труппы разваливались. В немногих городах отделы народного образования брали на себя руководство театральными делами, но с новым для себя делом они почти никогда не справлялись».

Формально представители советской власти в начале 1918 года не могли диктовать свою волю театрам по сугубо экономическим причинам: театры в это время по-прежнему финансировались за счет частных средств (пожертвования, благотворительность, а также собственные заработки труппы). Поэтому еще весной 1918 года в РСФСР началась подготовка к национализации всей сферы культуры, однако этому помешала начавшаяся гражданская война. В Самаре, как известно, в июне к власти пришел Комуч, который на словах, конечно же, ратовал за свободное искусство, но на деле, как и большевики, также пытался ввести на сцене идеологическую цензуру. Так или иначе, но за четыре месяца Комуч так и не смог сформировать какую-либо четкую политику в отношении театра и вообще в отношении всей культуры.

«Зал театра – не место для буржуазных переживаний»

К концу сентября 1918 года обстановка на фронтах западнее и южнее Самары сложилась таким образом, что для всех стало окончательно ясно: удерживать город в своих руках Комуч и чехословаки более не в состоянии. Красная Армия уже заняла Симбирск, Сызрань и Ставрополь, и активно теснила белых в сторону Самары. В связи с этим Самарский губревком, который в тот момент в полном составе находился в Симбирске, рассмотрел и одобрил решение о национализации Самарского городского театра, всех прочих театров Самары, «каковые будут иметься в наличии», а также всех кинематографических театров. Это решение было опубликовано в номере «Приволжской правды» от 1 октября 1918 года. А вечером 7 октября, как известно, в наш город вошли передовые части 24-й Железной дивизии, относящиеся к 1-й армии Г.Д. Гая. А уже 11 октября на заседании губревкома проведение национализации учреждений культуры, кино, газет и типографий было поручено опытному партийному работнику В.П. Мяги.

На следующий день, 12 октября, при губернском отделе народного образования была создана коллегия по охране и использованию для широкой просветительской работы «культурно-исторических ценностей, в том числе театров и библиотек, предметов искусства и старины, оставленными в Самаре бежавшей с белыми буржуазией». Председателем коллегии был назначен опытный, хотя и старорежимный искусствовед, академик Владимир Николаевич Перетц (рис. 20).

В ее состав вошли также заведующий городским музеем Федор Тимофеевич Яковлев (товарищ председателя, то есть заместитель) (рис. 21),

председатель ученой архивной комиссии князь Сергей Александрович Хованский (рис. 22),

профессор Александр Васильевич Багрий, представитель губоно Николай Сергеевич Щербиновский (рис. 23)

и секретарь Мария Васильевна Неуструева. В помощь коллегии привлекли группу учащейся молодежи. В качестве экспертов сюда же были приглашены художники В.В. Гундобин и М.И. Степанов. Коллегия получила статус подотдела искусств губоно, и отныне все культурные учреждения города и области были обязаны во всем подчиняться его решениям.

Для Самарского городского театра советский период конца 1918 года начался с новых трудностей, которые в основном были связаны с подбором репертуара. Как гласило предписание подотдела искусств, направленное дирекции театра, «новые зритель – рабочие, крестьяне, красноармейцы, пролетарская интеллигенция и студенчество, стремятся отречься от буржуазных условностей старого мира и ждут революционных пьес и спектаклей, близких им по духу». При этом «отсутствие мотивов революционной современности» идеологические цензоры усматривали даже в старом театральном занавесе, на котором были изображены пальмы и озеро с лебедями. «Зал театра – не место для буржуазных слезливых переживаний, он должен быть превращен в боевое орудие революции», - писала в те дни областная газета «Коммуна». И далее: «Новый зритель уже есть, поэты и художники из среды пролетариата тоже есть, но в театре нет ничего яркого, созданного пролетариатом».

И пока «пролетарские драматурги» писали для театра новые пьесы с идеологически выраженным содержанием, точкой соприкосновения между старым миром и новым зрителем, как это не парадоксально, стала русская драматургическая классика. В конце 1918 – начале 1919 года на сцене Самарского городского театра были поставлены спектакли по пьесам А.Н. Островского, по произведениям Л.Н. Толстого и Ф.М. Достоевского, которые открывали пролетарскому зрителю неведомый ему ранее мир гуманистических идей, приобщали к прекрасному. Несмотря на опасения труппы, аудитория, особенно провинциальная, проявила к классике огромный интерес, и почти каждый спектакль завершался овацией. Долгожданные возвращение к классическому наследию позволило всей труппе в то нелегкое время снова поверить в себя, и даже очиститься от пошлых рутинных приемов, которые захлестнули многие театры в годы первой мировой войны.

Однако коллектив театра прекрасно понимал, что на одной классике в ее традиционном понимании в новых реалиях Советской России он долго работать не сможет. Поэтому в декабре 1918 года в театре был поставлен спектакль по пьесе тогдашнего наркома просвещения А.В. Луначарского «Королевский брадобрей». В январе 1919 года к ней добавился спектакль по пьесе самарского автора, заведующего городским отделом искусств К.Д. Гандурина «Минувшее».

Здесь необходимо отметить, что впоследствии пьесы Гандурина неоднократно занимали призовые места на различных конкурсах литературных произведений «о жизни и борьбе рабочих масс». В частности, его «Очарованная кузница» в январе 1921 года заняла третье место на конкурсе революционных пьес, объявленном комиссией по содействию Западному фронту. Газета «Коммуна» предрекала пьесе общероссийскую известность. Правда, такой известности пьеса так и не приобрела, но в то же время получила в печати отзывы такого рода: «Следует заметить, что в таких пьесах, как… «Очарованная кузница» К. Гандурина, чрезмерная усложненность и архаичность образности, многословность, вялость форм плохо соответствовали агитационным задачам дня. В этих и других случаях, когда символы и аллегории были явно литературными по происхождению и оказывались мало приспособленными для агитации, пьесы и спектакли настоящего успеха не имели».

Правда, уже упоминавшийся выше нарком просвещения РСФСР А.В. Луначарский (рис. 24)

призывал критиков не забывать, что искусство не может развиваться так же быстро, как и политическая ситуация – здесь нужен переходный период. Он предупреждал не в меру ретивых сторонников «революционизации» театра: «Можно было бы совершенно загубить театры, сделать их ненавистными для публики, скучными, если бы загромоздили их за неимением высокохудожественных драм и комедий революционно-благонамеренной макулатурой».

Кроме репертуарных, Самарский городской театр в это время испытывал и другие трудности. В частности, за короткое время над ним нагромоздилось огромное количество различных надзирательных органов, которые к тому же постоянно менялись. Так, в 1918 году в составе театрального отдела (ТЕО) наркомата просвещения РСФСР была создана репертуарная секция, издававшая и рассылавшая на места рекомендательные списки литературы. В феврале 1919 года «для потребности момента» в губоно организовалась репертуарная комиссия. Ее дело было «намечать пьесы, которые должны быть поставлены в театрах». Комиссия была громоздкой, и плоды ее работы оказались весьма скромными. Итогом ее деятельности стало признание в первую годовщину деятельности, что «…драматургия до сих пор не откликнулась на происходящие события, и более или менее серьезных пьес, удовлетворяющих запросам пролетариата, в распоряжении комиссии нет».

В 1920 году постановлением губернской конференции работников искусств при губотделе Рабис была создана репертуарно-художественная комиссия для «наблюдения за художественной формой спектаклей в театрах» (рис. 25).

При всей ее идеологической направленности комиссия приняла одно чрезвычайно важное решение – о недопустимости закрытия театров. Для Самарского городского театра это решение стало настоящим спасением, ибо его труппу власти в ближайшее время собирались распустить, а помещение передать под красноармейский клуб.

Свои приемы управления театрами нашего города в это же время разрабатывались самыми разными вышестоящими организациями. В конце концов во главе Самарского городского театра была поставлена коллегия, состоящего из заведующего и двух членов союза Всерабис. Особо подчеркивалось, что эта театральная коллегия контролируется только театральным подотделом гороно, и никакие другие организации (в частности, любые структуры ВКП (б) или Пролеткульта) не имеют права вмешиваться в деятельность этого органа.

Так или иначе, но после 1920 года новая театральная система в стране начала более или менее налаживаться. Здесь также в первую очередь соблюдался классовый подход в ее организации: например, для облегчения доступа рабочих в театры для них организовывались отдельные спектакли с низкими ценами на билеты. Но впереди советскую культуру ждали новые испытания, связанные с введением НЭПа в СССР. В это время строгая экономия государственных средств привела к тому, что провинциальные театры, ранее получавшие хотя бы небольшие дотации от государства, были их лишены и перешли на хозрасчетные отношения со зрителями.

Реалии советского времени

В 1931 году Самарский театр драмы переживал период нестабильности. В это время здесь часто менялись режиссеры и актеры. Однако весной того года из Ленинградского академического театра драмы уволились трое молодых актеров - В. Меркурьев (рис. 26),

Ю. Толубеев (рис. 27)

и Н. Симонов (рис. 28).

Вскоре все они оказалась в Самаре, на родине Симонова. Позже их имена станут всенародно известны, но тогда это были просто молодые талантливые актеры, желающие создать свой театр, сделать его одним из лучших в стране.

Особую роль в становлении Самарской драмы того времени сыграл Николай Константинович Симонов, который уже в то время был известен многими ролями в кино, а в 1938 году снимался в главной роли в фильме режиссера Владимира Петрова «Петр Первый». В Самаре он проявил себя не только как актер, но также как незаурядный организатор и педагог, как режиссер и художник. Три сезона подряд (с 1931 по 1934 годы) Симонов определял всю творческую жизнь театра. «Ленинградский период» не прошел бесследно для самарского театра: он окреп и обрел уверенность в своем творчестве (рис. 29, 30).

В 1936 году в соответствии с правительственным постановлением «Об увековечении памяти Максима Горького» Куйбышевскому краевому драматическому театру присвоено имя писателя (рис. 31).

Осенью грозного 1941 года из осажденной Москвы и блокадного Ленинграда в Куйбышев были также эвакуированы Государственный академический Большой театр, Ленинградский академический театр оперы и балета, симфонический оркестр Всесоюзного радио, а также многие другие всемирно известные художественные коллективы. После того, как в июле 1941 года по приказу Наркомата культуры СССР в нашем городе объединились театр оперы и балета и театр оперетты, на их основе был создан Куйбышевский областной театр оперы, балета и музыкальной комедии. В период эвакуации в нем служили такие известные всей стране актеры и певцы, как Анна Атаманова, Тарас Демидов, Михаил Ярин, Николай Скалов, Александр Глудзовский и другие.

Куйбышевский театр драмы имени М. Горького уже в сентябре 1941 года начал ставить пьесы столичных авторов, также эвакуированных в Куйбышев. Среди них были пьесы «Фронт» Александра Корнейчука, «Нашествие» Леонида Леонова, «Парень из нашего города» Константина Симонова, «Офицер флота» Александра Крона. Был выпущен спектакль режиссёра В. Вильнера «Ромео и Джульетта» (в главных ролях З. Чекмасова и В. Бурэ). Спектакль потом не сходил с театральной сцены в течение пяти лет, и еще долго сохранялся в памяти зрителей как один из лучших за все военные годы.

Большой популярностью в те годы пользовалась также театральная классика – произведения Максима Горького «На дне», Александра Островского «Бешеные деньги», Вильяма Шекспира «Ромео и Джульетта» и другие. Неоднократно ставились также спектакли по патриотическим пьесам Н.Ф. Погодина «Кремлевские куранты» и «Человек с ружьем» (рис. 32, 33, 34).

Артисты Куйбышевского драматического театра часто выезжали с гастролями на фронт. Всего в течение войны они показали в общей сложности 485 спектаклей. И, конечно же, все учреждения культуры вели активную работу с местным населением и с приезжавшими сюда на лечение военнослужащими.

В течение 50-х годов труппа Куйбышевского драматического театра пополнилась талантливыми актерами, среди которых были и фронтовики. В здании обновили интерьеры зрительного зала, заменили изношенные механизмы сцены, линии связи, коммуникации и оборудование, провели ремонт фасада (рис. 35, 36, 37, 38).

В 1955 году в драматический театр был приглашён Петр Львович Монастырский (рис. 39).

Его постановка пьесы «Дело Артамоновых» принесла театру большой успех на гастролях в Москве, после чего Монастырского в 1959 году назначили главным режиссёром театра. Он проработал на этом посту вплоть до 1995 года (с перерывом с 1965 по 1967 год, когда он уезжал в Воронеж). Только в год своего 80-летия Монастырский подал прошение об отставке.

В 1965-1966 годах по проекту архитекторов В.Ф. Горелихина, В.А. Голосова и Ю.И. Мусатова проводилась реконструкция здания Куйбышевского драматического театра. Авторы проекта достаточно бережно отнеслись к внешнему облику здания, решив при этом важную задачу: при минимальном изменении фасадов максимально улучшить функциональное содержание здания. Согласно проекту, была существенно расширена сцена, проведено ее оснащение современной театральной техникой, увеличены размеры фойе. К зданию был сделан пристрой, благодаря чему в театре появился репетиционный зал, подсобные помещение и комнаты для актеров.

К сожалению, реконструкция не обошлась без чрезвычайного происшествия (рис. 40).

На завершающем этапе работ в здании театра вспыхнул пожар, подробности которого вспомнил полковник внутренней службы Анатолий Константинович Карпов (рис. 41).

- В то время я находился в должности заместителя начальника отдела службы и подготовки управления пожарной охраны УВД Куйбышевского облисполкома и имел звание майора внутренней службы. А в здании драматического театра, гордости нашего города, в течение года шел затяжной капитальный ремонт. Во время его проведения в здании не раз случались мелкие возгорания, которые пожарными каждый раз успешно ликвидировались Причина этих возгораний оказывалась разная, но объединяло одно: почти все они стали возможными из-за небрежного обращения с огнем строительных рабочих.

Но самый крупный пожар произошел, когда ремонт уже близился к концу, Тогда строители подняли на чердак здания большое количество различного пиломатериала – досок, брусьев, планок, элементов обрешетки, и так далее. Шла работа по обновлению кровли, и, наверное, все эти деревянные детали здесь были необходимы, но, конечно же, не в таком большом объеме. Между тем именно в этой массе сухого дерева, как впоследствии было установлено, и возник очаг пожара. Непосредственной же причиной его, согласно материалам расследования, стало неосторожное обращение с открытым пламенем во время сварочных работ.

Конечно же, на кровле драмтеатра сварщики работали днем, но при этом они не очень-то следили, куда из-под горелки падают частицы раскаленного металла. На чердаке же, как уже было сказано, в тот момент находилось много сухого смолистого дерева, на которое, по всей видимости, и попала одна из этих огненных капелек. А специалистам известно, что в таких условиях огонь проявляет себя не сразу, а лишь по прошествии некоторого времени, которое необходимо, чтобы очаг тления на деревянной детали вырос в размерах, и чтобы затем тление перешло в открытое горение. В таких случаях от попадания раскаленного металла на доску от появления пламени может пройти несколько часов. Именно поэтому пожар, к тому времени уже вышедший на крышу драмтеатра, был обнаружен лишь поздним вечером, после окончания рабочего дня.

На ликвидацию этого ЧП было привлечено большое количество пожарной техники и личного состава пожарной службы, однако в общей сложности на подавление огненной стихии пришлось затратить почти сутки. Конечно же, по итогам происшествия было образована специальная комиссия, которая в итоге и выявила виновников возгорания. Было установлено, что пламя серьезно повредило уже почти готовую кровлю здания, а многие нижние помещения оказались испорчены потоками воды во время тушения пожара. В результате сроки ремонта увеличились более чем на полгода, а стоимость ремонтных работ возросла на треть против первоначальной сметы. Тем не менее в 1967 году, к 50—летнему юбилею советской власти, ремонт был полностью завершен (рис. 42, 43).

Хроника последующих лет

В 1969 году П.Л. Монастырским в Куйбышевском театре драмы был поставлен спектакль «Материнское поле» по пьесе Ч. Айтматова с Верой Ершовой в главной роли. На Всероссийском фестивале драматургии народов СССР этот спектакль был удостоен диплома первой степени. В том же году в гастрольной афише в Москве было широко представлено творчество Куйбышевского театра драмы, в том числе спектакли «Шестое июля» М. Шатрова, «Традиционный сбор» В. Розова, «Варшавская мелодия» Л. Зорина, «Гроссмейстерский бал» И. Штемлера. Тогда же П.Л. Монастырский поставил в театре города Стара-Загора (Болгария) спектакль «Ревизор» по одноименной пьесе Н.В. Гоголя.

В 1972 году главным событием культурной жизни Куйбышева стала премьера спектакля «Миндаугас» по пьесе Ю. Марцинкявичуса (режиссер А. Головин). Впоследствии спектакль стал одним из победителей Всероссийского фестиваля, посвященного 50-летию образования СССР (рис. 44).

В 1976 году в спектакле «Старомодная комедия» по пьесе А. Арбузова (режиссёр М. Карпушкин) сюжет поздней любви сыграли В. Ершова (С. Боголюбова) и М. Лазарев (А. Бибе). Спектакль затем долго не сходил с театральной сцены. Сохранилось мнение, что эта постановка теплее и одухотворённее всех столичных спектаклей. Лишнее доказательство тому – тот факт, что «Старомодная комедия» в куйбышевской постановке семь раз по просьбам телезрителей показывалась по Центральному телевидению.

В том году, кроме «Старомодной комедии», в афише московских гастролей Куйбышевского театра драмы значились: «Гамлет» У. Шекспира, «Зыковы» М. Горького, «Протокол одного заседания» А. Гельмана, «Левша» Н. Лескова, «Проделки Ханумы» А. Цагарели, «Золотая карета» Л. Леонова. Тогда в газете «Советская культура» писали о куйбышевском театре, как об «одном лучших творческих коллективов страны». Отмечался также и талант главного режиссера П.Л, Монастырского, «с именем которого связаны художественное своеобразие и высокая сценическая культура театра».

В 1977 году Куйбышевский театр драмы имени М. Горького получил звание академического.

В 1988 году Куйбышевский драматический театр на волне перестроечных процессов поставил спектакль по новаторской для того времени пьесе драматурга М. Шатрова «Дальше… дальше… дальше!», имевший грандиозный успех у публики (рис. 45, 46).

В 1993 году режиссер Н. Черкасов поставил в Куйбышевском театре драмы спектакль «Колдун» по роману Л. Фейхтвангера «Братья Лаутензак». В главных ролях были заняты актеры В. Малинин и О. Свиридов. Спектакль затем с успехом шел на малых гастролях в Москве.

В 1995 году вместо ушедшего на заслуженный отдых П.Л. Монастырского на должность художественного руководителя был назначен Вячеслав Алексеевич Гвоздков, который руководит труппой театра по настоящее время.

В 1996 году актриса Вера Александровна Ершова стала лауреатом национальной театральной премии «Золотая маска» в номинации «За честь и достоинство».

В 1998 году театр принимал участие в Авиньонском фестивале.

В 2000 году в театре состоялась премьера спектакля «Венецианские близнецы» по пьесе К. Гольдони. На постановку итальянской комедии дель арте был приглашён режиссер из Италии П. Ланди. Декорация и костюмы в стиле эпохи заказывали его соотечественнику художнику С. Миньеко. В спектакле была занята почти вся молодежь самарской труппы. Близнецов играли А. Амелин и А. Аверьянов, классического злодея Панкрацио - С. Кагаков и В. Малинин.

В том же году спектакль «Старосветская любовь» участвовал в театральном фестивале камерных спектаклей в Петрозаводске, а в июне спектакль «О мышах и людях» показали на международном театральном фестивале «Гостиный двор» в Оренбурге. В июне также состоялось первое представление спектакля «Душечка» по мотивам одноимённого рассказа А.П. Чехова. Постановку осуществил В. Гвоздков в соавторстве с известным режиссёром из Санкт-Петербурга Г. Васильевым. А в октябре в Санкт-Петербурге в программе Десятого международного театрального фестиваля «Балтийский дом2 был показан спектакль «Король. Дама. Валет».

В 2004 году театр приступил к постановке одной из лучших пьес двадцатого века «Амадей» П. Шеффера. Режиссер спектакля – В. Гришко (Санкт–Петербург), сценография и костюмы – В. Фирер (Санкт-Петербург), в роли Сальери – засл. арт. России А. Амелин, в роли Моцарта - засл. арт. России О. Белов. Премьера спектакля состоялась 10 апреля 2004 года. В том же апреле Самарский театр драмы со спектаклем «Доходное место» стал участником фестиваля «Островский в доме Островского» (Москва, Малый театр).

В 2007 году на I Всероссийском фестивале «Волжские театральные сезоны» спектакль «Душечка» А. Чехова (режиссер В. Гвоздков) получил приз за лучшее музыкальное оформление.

В 2011 год в связи со 160-летием Самарского театра вышел специальный номер журнала «Театральная жизнь» (рис. 47, 48).

(При подготовке данной публикации были использованы материалы «Википедии» и сайта «Театры России»).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Просмотров: 15234