Ахметов Равиль Нургалиевич

В студенческую пору нынешний первый заместитель генерального директора АО «РКЦ «Прогресс» — Генеральный конструктор — начальник ЦСКБ Равиль Ахметов даже и не предполагал, что его жизнь будет посвящена ракетно-космической отрасли, на ниве служения которой он достигнет практически всего, о чем только можно мечтать инженеру: сделает блестящую карьеру, под его руководством осуществятся многие амбициозные проекты как советской эпохи, так и новейшей российской истории, и в итоге он встанет во главе легендарной фирмы ЦСКБ.

Талантливый студент, являвшийся гордостью тех вузов, в которых ему довелось учиться, он некоторое время находился, что называется, в поиске. И в итоге вышел на ту стезю, которую считает оптимальным приложением своих сил, знаний, таланта. Он мог бы многого достичь и в других сферах, но состоявшийся именно в этой профессии Ахметов лучшего пути для себя не желает. Он не одно десятилетие посвятил космическим аппаратам, после чего начался не менее плодотворный «ракетный период». В итоге в конце 2005 года вполне закономерно состоялось назначение Р.Н. Ахметова на должность генконструктора. А началась его история очень далеко от города Куйбышева, по сути дела - на другом конце страны (рис. 1-5).

«Моя профессия безгранична, как Вселенная»

Родился Равиль Нургалиевич Ахметов в городе Южно-Сахалинске 25 мая 1948 года в семье офицера Советской Армии. После войны с Японией родители остались на Дальнем востоке, но впоследствии семье пришлось много поколесить по стране - Сахалин, Сибирь, Поволжье, Кавказ. Ахметов-старший во второй половине сороковых годов поступил в Московский юридический институт, и дальше он пошёл по соответствующей линии, был военным прокурором кутаисского гарнизона.

А его сын Равиль Ахметов в Кутаиси с серебряной медалью окончил среднюю школу. На знаменитом автогиганте, выпускавшем грузовик «Колхида», он проходил практику, освоил рабочую профессию токаря. После школы поехал за тысячи километров поступать в Новосибирский государственный университет, и аккурат в тот период в СССР начался «космический бум». Лично для Ахметова тогда не стояло вопроса, куда идти – в «физики» или «лирики». В Новосибирске у Ахметовых жили родственники. При этом так вышло, что в университет, согласно намеченным планам, 18-летний Равиль не поступил – ему не хватило всего лишь одного балла. Но молодой человек отчаиваться не стал, и подал документы в Новосибирский электротехнический институт, откуда после второго курса через собеседование можно было попасть всё в тот же университет.

Учёба в электротехническом по специальности «полупроводниковые приборы» захватила его с самых первых дней. Ахметову сразу понравился и преподавательский состав, и однокурсники, и, в первую очередь, сама специфика вуза. С головой окунувшись в студенческую жизнь, он уже и не помышлял куда-то переходить. По-настоящему увлекся комсомольской работой, стал комсоргом факультета.

На тот момент родители Равиля Нургалиевича уже жили в Куйбышеве. Отца перевели в город на Волге помощником военного прокурора гарнизона. Летом 1967 года Равиль приехал сюда на каникулы. Время он проводил на базе отдыха ПриВО, на территории нынешней «Зелёной рощи». Тут-то и состоялось его знакомство с будущей супругой - студенткой музыкального отделения педагогического института. Ахметов вернулся в Новосибирск и стал думать, как бы перебраться в Куйбышев. Вскоре состоялся его переезд и перевод в Куйбышевский политехнический на специальность «промышленная электроника», а там и свадьба не заставила себя долго ждать. Через год в молодой семье появилось пополнение – родилась дочь.

Мечта сбывается

Ахметов закончил вуз с красным дипломом, и, соответственно, имел право выбора будущего места трудоустройства. На тот момент он очень хотел работать под Москвой. И тут, казалось бы, на удачу, подвернулось распределение в подмосковный Дзержинск, куда требовались грамотные электронщики. Когда приехал на место, состоялось собеседование. Эрудированный молодой человек произвел на всех должное впечатление, и руководство предприятия уже собиралось оформлять без пяти минут дипломированного специалиста, как тут кто-то из начальников поинтересовался, а не женат ли соискатель. Когда в ответ раздалось, что он не только женат, но и успел обзавестись потомством, отношение резко поменялось на противоположное. С жильем в Дзержинске было непросто, и молодому отцу семейства Ахметову пришлось выслушать вежливый отказ.

После этого несостоявшегося предварительного распределения Ахметов вернулся в институт, осмотрелся, и задумался – а не устроиться ли на Куйбышевскую шоколадную фабрику, напротив которой он проживал. Что такое КФ ЦКБЭМ, Равиль Нургалиевич тогда не знал. Будь он местным и живи здесь с самого рождения – наверняка имел бы информацию, чем занимается эта закрытая структура. Но тогда ему данная аббревиатура не говорила ровным счётом ничего. И тем удивительней оказалось предложение пойти поработать в ЦСКБ, прозвучавшее на ректорском распределении. Конечно, Ахметов поинтересовался, чем придется заниматься, но внятного ответа, в силу существовавшего режима секретности, не получил. Единственное, что понял – работа интересная, и, самое главное – недалеко от дома. Услышав о последнем, Ахметов незамедлительно дал утвердительный ответ – согласен! К слову сказать, к моменту окончания института он уже всерьез интересовался космической тематикой, знал наперечёт всех космонавтов, мечтал найти себя в этой сфере. Но, как человек иногородний, он даже и не предполагал, что в Куйбышеве есть предприятия данной направленности.

Таким образом, в ЦСКБ Равиль Нургалиевич пришёл практически вслепую. Мало того – на преддипломной практике в 1972 году он первые пару месяцев вообще не знал, чем именно занимается фирма. Набирал материал по «своей» электронной тематике, писал диплом. И только со временем, по мере накопления информации, он наконец понял, что попал именно туда, о чём в последнее время мечтал.

Из беседы с Р.Н. Ахметовым.

- Распределили меня в так называемый отдел управления, в группу, которая занималась аварийными и нештатными ситуациями. Этой проблематике впоследствии я посвятил немало лет, и сейчас считаю её основной своей специальностью - и научной, и технической. Здесь есть результаты, успехи, много было сделано в плане спасения космических аппаратов на орбите. Коллектив у нас был молодой. Кроме работы, у всех имелась возможность самореализации в других направлениях, заниматься спортом, художественной самодеятельностью, но главным, конечно, была работа. Дело новое, очень серьёзное и увлекательное. Много времени мы проводили в центре управления полётом, что сейчас находится в подмосковном посёлке Краснознаменское (тогда он назывался Голицыно-2). Можно сказать, что там прошла вся моя инженерная молодость. Случалось, приходишь утром на работу - и тут тебя ставят перед фактом, что надо срочно лететь в командировку. Звонишь жене, сообщаешь ей об этом, и – на самолёт. Домой возвращаешься, скажем, через месяц или два. Но тем меня и увлекала работа на нашем предприятии. Тут, приходя в отдел, ты знаешь, что сегодняшний день не будет похож на вчерашний, и, одновременно он будет здорово отличаться от завтрашнего. Каждый день здесь бывает насыщен совершенно разными событиями. В них и есть постоянное движение и совершенствование.

Предложение, от которого он не мог отказаться

В своём отделении Равиль Нургалиевич прошел все должностные ступени – инженер, старший инженер, начальник группы, заместитель начальника отдела, начальник отдела. В последней должности он трудился довольно долго. Но в определённый момент всё сложилось так, что ему пришлось заняться ракетами. Произошло это в 1998 году. К тому времени Ахметов не только очень хорошо знал космические аппараты, но и руководил сильным коллективом. Вот вместе со всем своим отделом он и перешёл в «Отделение по разработке систем управления и испытаниям ракет». Кроме непосредственно ракет, здесь также занимались двигателями, системами управления и так далее. Тематику отделения Ахметов осваивал более семи лет, много ездил по полигонам, а весь 2005 год он и вовсе, можно сказать, жил на Байконуре. Последнее время он был техническим руководителем пусков, то есть человеком, полностью отвечающим за подготовку ракеты, и на самом старте являющимся вторым человеком после так называемого «пускающего номер 1».

Много ракет было отправлено в полёт под непосредственным руководством Ахметова, и при этом ему пришлось пережить немало нештатных ситуаций, без которых, к сожалению, в ракетной отрасли пока не получается обойтись. И вот в декабре 2005 года. Ахметову предложили пост генерального конструктора ГНПРКЦ «ЦСКБ – Прогресс». Первая его реакция, по признанию самого Равиля Нургалиевича – шок. Конечно, имея колоссальный опыт научной и руководящей работы, обладая солидным багажом знаний, он осознавал, что со временем ему предстоит занять высокую должность на своём предприятии. Но чтобы встать у руля созданной Д.И. Козловым фирмы – об этом ему задумываться как-то не приходилось (рис. 6).

Из беседы с Р.Н. Ахметовым.

- Получив такое предложение, я долго обдумывал свой ответ. Осмысливал, смогу ли. Хорошо зная свои возможности, я, конечно, не испытывал никакой боязни, а вот высокая степень ответственности некоторое время не позволяла мне дать свое согласие. Оно и неудивительно – я брал на себя ответственность не только за технику, но и за судьбы людей, за их материальное положение, и так далее, и тому подобное. Не надо долго объяснять, что от подписи генерального конструктора зависит очень много. Так что я должен был подумать не день и не два.

Много в плане принятия мной положительного решения сделал тогдашний генеральный директор Александр Николаевич Кириллин. Это был настоящий «мотор» нашего предприятия. Именно благодаря ему сегодня «ЦСКБ-Прогресс» существует и имеет хорошие перспективы развития. Кириллин, как принято говорить, был генератором идей, по-настоящему государственным человеком, мыслящим глобально. С его приходом на руководящий пост на предприятии произошли изменения в уровне оснащённости, а главное – в сознании наших сотрудников. Так вот, мы с ним несколько раз встречались для беседы по поводу моего предстоявшего назначения, обсуждали разные нюансы, и в итоге я всё же принял это предложение - возглавить коллектив ЦСКБ. Не последнюю роль здесь сыграли и мои старшие коллеги, так же убедившие меня в целесообразности такого серьёзного шага.

Руководить ЦСКБ нелегко. Те изменения, которые в 80-90-х годах прошлого столетия начали происходить в стране, в силу объективных причин только в последние годы докатились до нас в полном масштабе. Основная проблема – не финансовая, хотя и её значимость никто не собирается принижать, а кадровая. Скажем прямо: коллектив постарел, многие не в состоянии перестроиться на новую технику, с опаской подходят к компьютерам. А ведь совсем недавно именно эти люди представляли собой инженерную элиту государства. У многих наших сотрудников имеется колоссальный опыт, знания, чутьё. Но теперь настало время создавать новую элиту. А чем привлечь на предприятие молодые талантливые кадры? Естественно, наряду с перспективной интересной работой - хорошей зарплатой, системой льгот, в том числе и отсрочкой от армейского призыва. Была развёрнута широкая программа оплаты работы молодых специалистов, они получили специальные надбавки. Когда появилась отсрочка от армии, молодёжи к нам стало приходить больше. Вообще же было отрадно осознавать, что «оборонка» постепенно возрождалась после 90-х годов. Работающие у нас люди, повторюсь, руководствуются не только материальными соображениями. Если парень хочет состояться в профессии, хочет сделать хорошую карьеру, он должен вникать во всё, ездить по полигонам. А если увидит, что у него многое получается, что к нему прислушиваются другие специалисты – и тогда начинает расти в собственных глазах, стремиться к новым вершинам. И таких увлечённых ребят надо всячески поддерживать.

На грани фола

А теперь вновь переместимся в ту пору, когда Равиль Нургалиевич ещё не возглавлял ЦСКБ, но уже имел непосредственное отношение к большинству проектов «фирмы Д.И. Козлова». В те годы много времени у Ахметова отнимал полигон. С запусками связана масса и драматических, и отчасти курьёзных эпизодов. Вот, например, нынешний генеральный конструктор вспомнил случай, произошедший со спутником семейства «Янтарь». Этот аппарат наблюдения, как известно, был оснащен капсулами, которые по завершению работы спутника доставляли на землю отснятую фотоплёнку. Как правило, капсулы приземлялись на ярком парашюте, а поисковые группы получали их пеленг, выезжали к месту приземления, и далее информация в капсулах отправлялась к специалистам для дальнейшей обработки и анализа.

Итак, конец семидесятых, окрестности Байконура. Все ждут приземления аппарата. На первый взгляд, все проходит гладко. Пеленг есть, вертолёты вылетели, но вот незадача: в установленном месте не было обнаружено ни парашюта, ни капсулы. Мистика, да и только. Вертолёты барражируют над «заколдованным участком», но обнаружить объект не удаётся. Сигнал идёт, но при этом создаётся впечатление, что капсула-невидимка ползёт по полю, а точнее - перемещается вдоль степной дороги, на которой, кроме подводы с крестьянами-казахами, ничего и никого нет. Вертолёты спускаются, поисковики проводят «опрос местного населения», и селяне, поняв бесплодность своих устремлений, извлекают со дна телеги оранжевый парашют с капсулой. Как следовало из их объяснений, они подобрали всё это в поле, и, вознамерившись использовать красивую и прочную материю в хозяйственных целях, решили её забрать. А заодно они забрали и «непонятную железяку» - ведь в хозяйстве всё может пригодиться. К сожалению, аграриям их находку пришлось вернуть.

Ещё Ахметов вспомнил другой аналогичный случай из того времени, когда он стал техническим руководителем полёта. Это произошло уже в восьмидесятые годы. И сам космический аппарат тогда был уже другой, и капсула иной модификации, меньших размеров. Информация о её приземлении получена стопроцентная, а пеленг не работает. Несколько дней специалисты исследовали местность, строили догадки, что же могло случиться, но на след груза выйти не могли. Облёт местности осуществлялся ежедневно. Всё это происходило в будние дни, но, когда наступила суббота, в эфире неожиданно появляется пеленг. Тут же к установленному месту направился вертолёт, в котором находились не только специалисты, но и вооружённые автоматами военнослужащие - так, на всякий случай.

Подлетели к полевому стану, высадились. Первыми в избушку ворвались автоматчики. Их глазам предстала необычная картина. На стуле сидел мужичок, державший между ног капсулу и готовящийся кувалдой нанести по ней очередной удар. Как нетрудно догадаться, его сразу схватили, посадили в вертолёт и направили в «компетентные органы» для дачи показаний. Вскоре выяснилось, что важный груз местный житель обнаружил в сорока километрах от полевого стана, когда пахал поле на своём тракторе. Он положил в кабину и продолжил своё занятие. На тот момент из-за неполадок в аппарате пеленга от него уже не было. В течение нескольких дней тракторист не притрагивался к находке – ему надо было пахать, но, когда наступил выходной, он решил посмотреть, что же находится внутри капсулы. При этом нарисованные на корпусе череп с костями, а также надписи предупреждающего характера, отчаянного колхозника не остановили. После первого удара кувалдой реле замкнулось, в эфир пошёл пеленг, а тракторист тем временем продолжал свои «исследования». После перечисленных манипуляций ему ещё долго пришлось писать бумаги, объясняя, что никакого вреда государству наносить он не собирался, да и не предполагал вовсе, насколько серьёзный предмет он подобрал в поле. Остается добавить, что информация на катушке с плёнкой сохранилась полностью, ни один важный кадр даже после «обработки» кувалдой испорчен не был.

Никогда не забудет генеральный конструктор и другую историю, которая вполне могла закончиться трагедией. Очередной аппарат наблюдения был сдан в серию, военные его уже вовсю эксплуатировали, и тут случилась неисправность – отказал один из двигателей. Сначала ситуацию анализировали в ЦСКБ, но из-за отсутствия телеметрической информации представить картину в комплексе не представлялось возможным. По всему выходило, что необходимо лететь в Голицыно-2, поскольку все нужные данные можно было получить лишь в ЦУПе.

В два часа ночи Равиль Нургалиевич обратился к Д.И. Козлову с таким предложением. Дмитрий Ильич ответил, что отдаст команду подготовить самолёт уже к восьми часам утра. Ахметов с двумя коллегами едва успели съездить домой за личными вещами, и ранним утром прибыли на аэродром. Взлетели, но при подлёте к Москве получили сообщение, что аэродром не может их принять, поскольку там свирепствовала февральская метель, был сильный боковой снос, ветер свыше 18 метров в секунду, и самолёт могло буквально сдуть с полосы. И вместе с тем все понимали, что, не доберись они вовремя до центра управления полётом, космический аппарат мог погибнуть. У него уже садилась батарея, и его на спасение оставалось не более двух суток. Лётчик связался с землёй и получил разрешение на посадку, но только под его личную ответственность. Как вспоминал Ахметов, АН-24 пошёл на посадку по сложной траектории, он приземлялся, можно сказать, боком, расположившись едва ли не поперёк полосы. Но всё-таки они сели! Тогда впервые в жизни Равиль Нургалиевич увидел лётчика с позеленевшим от нервных перегрузок лицом.

После такой экстремальной посадки, осуществлённой талантливым пилотом на самой грани возможностей крылатой машины, Ахметов отправился в ЦУП, где в течение двух ночей подряд проводились эксперименты, и в итоге космический аппарат был спасён. Дальше он работал идеально, и затем штатно закончил свою орбитальную службу. Вот очередная иллюстрация отношения к делу, которое для настоящих фанатов профессии превыше всего.

О работе

Из беседы с Р.Н. Ахметовым.

- Много было случаев спасения космических аппаратов, когда мы их вытаскивали, казалось бы, из безнадёжных ситуаций. Не обходилось и без аварий, когда мы оказывались вынужденными включать механизм самоликвидации аппарата по причине невозможности дальнейшего продолжения работ. Но вот что хочется подчеркнуть: созданные нашим предприятием методики, методы спасения и повышения живучести космического аппарата для Советского Союза, а затем и для России, были уникальными, единственными в своем роде. Уникальность состояла в том, что мы разрабатывали схемы, при которых становится возможным выполнение боевой задачи посредством дублирования. Если говорить очень упрощённо, то в случае, когда у аппарата отказывал какой-то определённый прибор, мы были способны его заменить не только дублирующим прибором, но и программным обеспечением. То есть для выполнения функций отказавшего прибора с земли задаются новые программы, и в итоге всё-таки достигается необходимый результат. Мы первыми в СССР научились перепрограммировать борт с земли, вклиниваясь в ход работы программы. Мы «научили» аппарат в случае серьезной неполадки переходить в режим ожидания, и в нём функционировать до поступления помощи с земли.

Если же вести речь о глобальных проектах, то с точки зрения космической техники для нас определяющим был «Янтарь», на базе которого впоследствии появилось множество разработок (рис. 7-9). За ним последовал проект «Орлец» - это уже были многокапсульные аппараты. Следующим ключевым этапом по космической тематике стал спутник «Ресурс ДК», основное назначение которого – фотографирование и исследование земной поверхности в черно-белом и цветном изображении. Этот аппарат создавался как гражданский, но, поскольку его характеристики оказались очень хорошими, то он получил двойное применение, и затем использовался как в гражданских, так и в военных целях.

Конечно же, в каждом из таких проектов недавнего прошлого трудно переоценить заслугу Дмитрия Ильича Козлова. Главное его качество - большая человечность. Он редко раздражался по пустякам, и всегда вёл беседу одинаково ровно и с обычным инженером, и с руководителем высокого ранга. В результате такого дружелюбного общения люди раскрываются, говорят доверительно, и все вопросы решаются конструктивно. Дмитрий Ильич обладал колоссальным влиянием в среде смежников, что позволило ему создать мощнейшую кооперацию. Он действительно был Председателем Совета главных конструкторов по нашей тематике, реальным председателем не только по официальному статусу, но и по своему духу, по своей сути. Было видно, как его уважают смежники, с каким почтением относятся к нему высокопоставленные коллеги. Любое его утверждение всегда было продумано, технически осмыслено. Он никогда не бросал пустых фраз, не давал пустых обещаний. Это был человек с огромной технической интуицией, основанной на знаниях и опыте. Недаром его работы до сих пор пользуются авторитетом и уважением огромного числа профессионалов разных поколений.

А каким руководителем является сам Равиль Ахметов? По словам сотрудников, его прежде всего отличает «гипертрофированное чувство ответственности». Но мешает ли общему делу его такой скрупулезный подход ко всему? Может быть, он и мешал бы, занимайся Ахметов какой-либо другой деятельностью. Но в его профессии от так называемых «мелочей» нередко зависят человеческие судьбы. Выходит, без такого его отношения к работе в настоящее время нечего делать на подобной должности. Все отмечают широкую эрудицию генерального конструктора: как уже говорилось, он одинаково хорошо знает и ракетную, и космическую тематику, а также смежные направления - владеет электроникой, современной компьютерной техникой, английским языком. Так что его общетехническая и специализированная эрудиция налицо.

По отношению к людям Ахметова иногда отличает повышенная эмоциональность, что во все времена являлось признаком человека, неравнодушного к делу. К подчиненным Равиль Нургалиевич всегда бывает лоялен и дружелюбен, но в то же время справедливо считает, что человек, не способный поставить на место нерадивого сотрудника, не имеет права быть руководителем. Самому Ахметову не раз приходилось принимать принципиальные кадровые решения, но, даже расставаясь с людьми, он никогда не переходил на личности, всегда пытался объективно довести до подчиненного причину его увольнения.

Личное

Супруга Равиля Нургалиевича успешно работала преподавателем в музыкальной школе, воспитала сотни хороших учеников, многие из которых стали выпускниками консерваторий, состоялись в профессии. Сейчас Елена Петровна на заслуженном отдыхе. Дочь Ахметовых Галина закончила СГАУ, работала в ГНПРКЦ «ЦСКБ – Прогресс», ездила на полигон, занималась программным обеспечением, обработкой информации. После замужества сменила профиль деятельности, сейчас трудится в кадровом агентстве.

У Равиля Нургалиевича есть два младших брата-близнеца. Один работает начальником участка на Балаковской АЭС, другой – арбитражным управляющим в городе Тамбове. С родственниками генконструктор постоянно поддерживает отношения. Несмотря на проживание в разных городах, браться Ахметовы и их семьи собираются вместе по несколько раз в году.

В молодости Равиль Нургалиевич был страстным радиолюбителем. За эту свою деятельность он получал дипломы, грамоты, имел ряд зарубежных связей с коллегами по увлечению, но, когда пришел на предприятие, такие контакты пришлось прекратить – в соответствии с режимом секретности предприятия, на подобного рода общение были наложены строгие ограничения.

В литературе Ахметов отдает предпочтение Солоухину, Ахматовой, Гамзатову, Шекспиру (список можно продолжать). Давно увлекается бардами, в юности сам исполнял песни, аккомпанируя себе на семиструнной гитаре.

Еще одна его страсть – фотография, в том числе цифровая, открывающая большие перспективы.

В его личной библиотеке, наряду с классикой, имеется много профессиональной литературы. По ракетно-космической специальности, считает Ахметов, можно совершенствоваться всю жизнь, и все равно до конца ее не познать. Она бесконечна, как Космос.

Заслуги

Р.Н. Ахметов имеет учёную степень доктора технических наук. Тема его диссертации - «Системы управления автономных космических аппаратов». Он также является действительным членом (академиком) Российской Академии космонавтики им. К.Э. Циолковского (2007 год), членом–корреспондентом Академии технологических наук Российской Федерации, действительным членом (академиком) Академии навигации и управления движением.

Р.Н. Нургалиев имеет немало государственных наград, в том числе Орден Почёта (1988 го), Орден Дружбы (1995 год), Диплом Ю.А. Гагарина (1999 год), медаль имени В.И. Кузнецова (1993 год), знак Циолковского Роскосмоса, знак отличия командующего Космическими войсками МО РФ «За заслуги». Ему была присуждена премия Правительства Российской Федерации имени Ю.А. Гагарина в области космической деятельности (в составе группы, за 2016 год) — за разработку, испытания и эксплуатацию ракеты-носителя «Союз-2». Европейское космическое агентство наградило его Почётной грамотой. Р.Н. Нургалиев носит звание заслуженного конструктора Российской Федерации (2011 год) (рис. 10-21).

Евгений ЧУБАЧКИН.

Литература

Голованов Я.К. 1994. Королев: факты и мифы. М., Наука. : 1-800.

Голованов Я.К. 2001. Заметки вашего современника. Т.3. 1983-2000. М., Изд-во «Доброе слово».

Дмитрий Ильич Козлов. Генеральный конструктор. Самара, ООО Художественно-производственное предприятие «ИФА-Пресс». 1999.

Ерофеев В.В. 2006. Генерал космической верфи. – В газ. «Волжская коммуна», 2006 год, №№ 51, 137, 142, 147, 152, 157, 162, 167, 172, 177, 182, 187, 192, 197, 202, 210.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2007. Конструктор космической верфи (Самара космическая. Дмитрий Ильич Козлов и его соратники). Самара, изд-во «Офорт», 2007 год. 308 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2009. Конструктор космической верфи (Самара космическая. Дмитрий Ильич Козлов и его соратники). Самара, изд-во «Офорт», 2009 год. 308 с., цв. вкл. 16 с.

Космонавтика. Маленькая энциклопедия. Гл. редактор В.П. Глушко. 2-е изд., доп. М., «Сов. энциклопедия», 1970. :1-592.

Первушин А. 2004. Битва за звезды. М., ООО «Издательства АСТ». :1-831.

Ракетно-космическая корпорация «Энергия» им. С.П. Королева. Гл. ред. Ю.Л. Семёнов. 1996.

Центральное специализированное конструкторское бюро. Самара, изд-во «Агни». 1999.

Черток Б.Е. 1999. Ракеты и люди. М, Машиностроение.

Просмотров: 2836