Генко Нестор Карлович

Чтобы облегчить положение трудолюбивого крестьянства заволжских степей, чиновники правительства российского развернули невиданную до того времени работу по выращиванию лесов там, где их никогда раньше не было. Автором проекта степного лесоразведения и руководителем работ по их созданию стал Нестор Карлович Генко (рис. 1).

Инженер-путеец

«Господин степной лесовод»

Судьба этого человека оставила заметный след в жизни всей России, и в том числе в Самарской губернии. Он родился 22 января (3 февраля) 1839 года в Курляндской губернии (ныне — Латвия) в семье управляющего имением Карла Георгиевича Генко, и Вильгельмины-Марианны, урождённой Швандер. В 1849 году Нестор поступил в Тукумскую прогимназию, затем в Академическую гимназию в Митаве (ныне город Елгава), далее прошёл курс обучения в Лесном и межевом институте в Петербурге. После продолжения обучения в офицерских классах Лесного института в 1862 году он выпущен в звании подпоручика.

Исследованием жизни и творчества Н.К. Генко в течение многих лет занимался Заслуженный лесовод России Иван Михайлович Шабалин, в течение 35 лет проработавший в Самарском управлении лесами, в том числе на должности начальника отдела лесопользования и лесовосстановления. Шабалин установил «двойное родство» известного ученого и практика с жителями Самары. Оказывается, во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов Н.К. Генко находился на военной службе. В должности командира пехотной роты он участвовал в освобождении Балкан, штурмовал Шипку, сражаясь за освобождение болгарского народа от турецкого ига. И уже вскоре публикации заслуженного лесовода из Самары И.М. Шабалина эхом отозвались во Франции, где сегодня проживает один из внуков Нестора Карловича Генко. Потомку было приятно узнать о том, что в честь 200-летия Лесного департамента России Дубово-Уметскому лесничеству Самарского лесхоза присвоено имя его знаменитого деда.

Нестор Карлович Генко свой трудовой путь в деле лесоразведения начал с должности младшего таксатора. Последующие 42 года жизни (с перерывом на участие в русско-турецкой войне) он посвятил посадкам лесов в степных пространствах, чтобы остаться в памяти потомков неутомимым практиком и ученым лесничим Главного управления уделов. Его перу принадлежат семь научных работ, которые специалистами оцениваются как серьёзные фундаментальные исследования. При этом практические рекомендации Генко по разведению лесов в зоне рискованного земледелия не утратили своей значимости и поныне.

Как писал знаменитый «лесной» профессор Г.Ф. Морозов, Нестор Карлович Генко был «лесовод по призванию, а не по случайным обстоятельствам. Он выделялся среди специалистов не только выдающимися знаниями, необычной энергией и большим опытом, но и любовью к лесу, которая не была сентиментальной, а заставляла близко к сердцу принимать вопросы лесоводства, ими жить, ими волноваться и вне их не представлять себе возможным живое отношение к жизни».

Дело, за которое взялся Нестор Генко, было новым не только для Росси, но и для Европы, учитывая масштабы степного разведения леса. Прекрасно осознавая, что плоды своих рук как он сам, так и его соотечественники увидят не раньше, чем через десятилетия, Н.К. Генко с особым тщанием заботился о семенах, доставая их как в глубинках России, так и за рубежом. Отправляя драгоценный груз в дорогу, он непременно сопровождал его специальными письмами.

Обращаясь к кому-нибудь из коллег не иначе, как к «господину степному лесоводу», он писал: «…предлагаю Вашему благородию принять этот груз со станции, уплатить за пересылку, передать часть семян другим господам лесоводам, остальное оставить у себя, причем позаботиться о скорейшем посеве семян в питомниках вверенного Вам участка. Об исполнении вышеизложенного и о качестве присланных семян прошу поставить меня в известность». Самарским лесоводам Генко посылал не только семена, но и подручный инструмент, помогал в организации питомников, часто сам выезжал на места. Летом 1895 года Н.К. Генко лично осмотрел фронт работ по разведению леса на удельных степях Самарской губернии и подготовил рапорт Министерству императорского двора и уделов, которое одобрило все проведенные мероприятия.

Защитник заволжских черноземов

Как свидетельствуют исторические источники, первые русские переселенцы появились в степном Заволжье более четырехсот лет назад. Их настолько поразила первозданная красота здешней природы, что они решили раз и навсегда связать своё будущее с этими удивительными краями. Однако скоро выяснилось, что очарованным странникам уготовано немало серьёзных испытаний, которые им преподносила матушка-природа. Вихри, смерчи и пыльные бури возникали совсем неожиданно, как из небытия. Только-только на небе сияло солнце, как вдруг, откуда не возьмись, тихое и ясное небо заслоняли серые тучи пыли. Буря нарастала так стремительно, с такой силой, что заставляла все живое прятаться куда подальше. А потом в течение нескольких дней пыль оседала, забиваясь во все щели домов и построек.

Но еще тяжелее было в зимнее время, когда снежные метели заносили дома по самую крышу, и без посторонней помощи из снежного плена выбираться было весьма проблематично. А хуже всего это испытание было для путника. Не случайно в те годы степные дороги назывались переметами. Перемело снегом, упрятало от взора – и нет дороги. Попробуй, сыщи, когда на расстоянии вытянутой руки ничего не видно!

Жестким и категоричным словом «шурган» окрестили пыльные бури старожилы Заволжья. Шурган, как и знаменитый сирокко, зарождался в пустынях и полупустынях южнее реки Большой Иргиз, а потом сотни верст носился по бескрайним степям. Для азиатских суховеев здесь было вольготно – никаких преград на пути, кроме крестьянских поселений.

Судя по всему, именно суховеи стали причиной неурожая и страшного голода в 1891, а позднее - и в 1911 году. Как писали краеведы, в Самарской губернии, которая кормила половину Европы отменной пшеницей-белотуркой, порой из-за засухи люди умирали целыми семьями. Похоже, что после этого и прижилось как за нашим городом, так и за всей губернией обидное определение «голодная Самара».

Действительный статский советник, чиновник по особым поручениям Департамента уделов Министерства императорского двора и уделов Н.К. Генко много сил и энергии посвятил делу создания лесокультурных участков в наших краях. В 1886 году в Самарской губернии было организовано два первых лесокультурных участка. А в 1892 году их стало уже шесть: Камышлинский, Безенчукский, Владимирский, Дубовский, Тепловский, Шиланский.

Все, что было посажено в Самарской губернии при непосредственном участии пионера степного лесоразведения, или под его непосредственным руководством, приживалось на земле и шло в рост как по благословению Всевышнего. Иначе просто трудно объяснить, как с легкой руки Нестора Генко с юга и запада на северо-восток протянулись многокилометровые лесополосы. Эти зеленые живые стены стали непреодолимой преградой для степных суховеев.

Общая площадь «генковских» лесополос в Самарской губернии составляет без малого 9 тысяч гектаров, а их протяженность – более 150 километров. Они и сегодня служат жителям села Шилан Красноярского района, защищают поля земледельцев Дубового Умета Волжского района, села Натальино Безенчукского района, Хворостянку Хворостянского района, прикрывают от ветров город Чапаевск.

Классик лесоразведения

Многолетняя работа Нестора Карловича по степному защитному лесоразведению в период с 1884 по 1904 годы позволяет причислить его к пионерам этой области лесоводства. Целью защитного облесения было повышение доходности обширных степей Удельного ведомства, для чего планировалось эти земли заселить, обеспечив новосёлов водой (прудами) и лесом. Насаждения предназначались также для ослабления сурового климата степей, губительного действия суховеев и засух, противодействия возникновению оврагов.

В общей сложности в засушливых степях Самарской, Волгоградской, а также Воронежской областей к 1902 году появилось около 13 тысяч гектаров защитных лесных полос шириной от 400 до 600 метров, по сей день именуемых «генковскими». Полосы высаживались на чернозёмах в виде лент по водоразделам (сыртам), которые являются в степях более пригодными местами для леса. Преимущественная ориентировка полос с юго-запада на северо-восток, то есть перпендикулярная (или близкая к ней) направлению летних юго-восточных ветров-суховеев. Сейчас возраст «генковских» лесополос, полностью изменившим климат заволжских степей, уже превысил 100 лет, но состояние сохранившихся посадок однозначно свидетельствует о правильной позиции Н.К. Генко в вопросах степного защитного лесоразведения.

В 1903 году он участвовал в работе X Всероссийского съезда лесохозяев, который состоялся в Риге (рис. 2).

В том же году по случаю 100-летия Санкт-Петербургского Императорского Лесного Института Нестор Карлович был избран в почётные члены института, но, тяжело больной, он не смог присутствовать на юбилее. Н.К. Генко был вынужден поехать на лечение в город Ментону (юг Франции), где он и скончался 28 января (10 февраля) 1904 года. Похоронен он был в том же городе на местном кладбище.

После периода длительного забвения в конце ХХ века в лесоводческом сообществе вновь заговорили о Несторе Карловиче Генко. В 1998 году постановлением губернатора Самарской области Дубово-Умётскому лесничеству Самарского лесхоза было присвоено его имя, и установлена памятная доска. По случаю 165-летия со дня рождения Нестора Карловича и 100-летия со дня его смерти 2004 год в Самарской области был назван «годом Генко», ознаменован проведением в Самаре межобластной научно-практической конференции с изданием сборника материалов, закладкой памятных посадок, экскурсиями по «генковским» лесным полосам (рис. 3).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Просмотров: 3002