Ефремов Михаил Николаевич
Он руководил Самарской губернской партийной организацией в трагическое время, когда в Поволжье по причине засухи и ошибок местного руководства разразился катастрофический по масштабам голод, унесший, по разным оценкам, только в нашем регионе жизни от 5 до 10 миллионов человек. После преодоления последствий голода ему пришлось решать не менее трудную задачу – восстановление хозяйства губернии, разрушенного в ходе революций и гражданской войны. Михаил Николаевич Ефремов справился с возложенной на него тяжёлой ношей, хотя эти испытания сильно подорвали его здоровье (рис. 1).
Он родился 20 ноября 1879 года в селе Кинель-Черкассы, Бугурусланского уезда, Самарской губернии, в бедной крестьянской семье. Ему удалось окончить два класса церковно-приходской школы, после чего мальчик жил в хозяйстве отца, а в летнее время работал по найму у местных богатеев1.
В ноябре 1901 года Михаил был призван на военную службу. В армии он прослужил до марта 1906 года, оставаясь нижним чином. В казармах молодой солдат познакомился с революционными идеями. «Рабочие солдат снабжали брошюрами, листовками, прокламациями, так что я стал достаточно разбираться в том, за что борются рабочие и чего они хотят добиться», - писал впоследствии М.Н. Ефремов в автобиографии2.
После демобилизации из армии молодой парень вернулся в родное село. В Кинель-Черкассах в это время еще не утихло революционное брожение: на сельских сходах крестьяне требовали отдать в распоряжение местного управления, которое должен избрать народ, все помещичьи земли, пастбища, лесные угодья. К крестьянскому движению примкнул и Михаил Ефремов, за что его дважды арестовывали, он находился под следствием, но за недоказанностью вины был освобожден3.
В 1914 году, с началом Первой мировой войны, все солдаты запаса, а вместе с ними и М.Н. Ефремов, были мобилизованы в действующую армию. Он служил на Кавказском фронте в обозных частях. Вспоминая то время, Ефремов писал: «…ни в каких партиях не состоял, но работал я в то время с теми, кто агитировал против войны. В гарнизоне хороших организаторов большевиков не было. Правда, было несколько человек большевиствующих, к которым примыкал и я. Но, дело прошлое, я тогда почти ничего политически не понимал. Я понимал, что воевать нам не за что, ничего мы от войны не получим, кроме нищеты. Поэтому я кричал не менее других «долой войну!» В этом в то время заключался для меня весь большевизм»4.
Он вернулся с фронта в конце декабря 1917 года, полубольной, с единственным желанием - отдохнуть. Но отдыхать не пришлось. В Кинель-Черкассах власть была еще в руках земства. Михаил Ефремов вместе со своим братом Григорием и двумя десятками таких же революционно настроенных односельчан-единомышленников в первых числах января 1918 года свергли земство и организовали Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Был избран исполком в количестве 13 человек, М.Н. Ефремов избран товарищем (заместителем) председателя, назначен комиссаром по внутренним делам. Не имея ни опыта, ни знаний, они начали работать, как вспоминал Михаил Николаевич, по-революционному.
В июне 1918 года Кинель-Черкассы были заняты чехословацкой армией, Ефремова арестовали, но через две недели освободили под подписку, и он до прихода красных скрывался под чужим именем. В октябре Кинель-Черкасская волость была освобождена от белых, а в ноябре Ефремов вступил в ряды РКП (б). После этого 25-26 ноября он принимал участие в совещании представителей Бугурусланской, Абдулинской и Кинель-Черкасской партийных организаций, где выступил с докладом о состоянии волостной Кинель-Черкасской организации, и был единогласно избран делегатом на губпартконференцию (рис. 2-6).
В марте 1919 года из-за действий командира продотряда, забиравшего в счет продразверстки скот у всех крестьян подряд, в Кинель-Черкасской волости вспыхнуло восстание. В Кинель-Черкассы прибывали тысячи крестьян с окружных волостей, и все были настроены очень решительно: побить коммунистов и разгромить Совет. Волостная партийная организация во главе с председателем райкома М.Н. Ефремовым выступила на защиту советской власти, хотя у них на 30 коммунистов было всего 10 винтовок и несколько десятков патронов. Милиция оказалась ненадежной, бойцы продотряда также были плохо вооружены. Под натиском восставших защитникам власти пришлось отступить, хотя они и успели сообщить о происходящем в Самару и в Бугуруслан. Прибывшими на другой день армейскими отрядами бунт удалось подавить. При этом было арестовано более 100 человек, которых судили быстро созданным ревтрибуналом, в состав которого вошел и М.Н. Ефремов. Хотя вожаков среди восставших установить не удалось, жертв, по его словам, было немало5.
В январе 1920 года Ефремова избрали членом президиума Бугурусланского укома РКП (б), в котором он заведовал отделом по работе в деревне и организационно-инструкторским отделом. В мае того же года Ефремов стал ответственным секретарём укома. Перед коммунистами уезда и их секретарем стояли сотни задач, требовавших немедленного разрешения: мобилизация добровольцев на фронты гражданской войны, организация и проведение субботников, агитационная работа среди населения, восстановление разрушенного хозяйства и многое другое. Впоследствии он писал, что работал в укоме в самый острый период гражданской войны6.
Ефремов уделял постоянное внимание состоянию детских домов в уезде и требовал «на хищения отвечать самыми репрессивными мерами…, не останавливаясь перед изоляцией и заключением в дом принудительных работ всех, обрекающих детей на голодную смерть»7. С июня 1921 года в уезде в связи с нехваткой хлеба и прочего продовольствия создалась неспокойная ситуация. Начались волнения крестьян, появились вооруженные банды, грабившие хлебные и продовольственные отряды. В связи с создавшимся положением 5 июля 1921 года при укоме был организован ревком из пяти человек во главе с Ефремовым, а Бугурусланский уезд объявили на военном положении8 (рис. 7-13).
На объединенном заседании укома и ревкома 30 августа положение с продовольствием в уезде было определено как катастрофическое, ждать помощи было неоткуда. Ефремов видел выход в том, чтобы «встать на рельсы собственной инициативы как единственного выхода из создавшегося пикового положения»9. В этой ситуации секретарь укома особенно строго спрашивал с тех коммунистов, которые занимались самоснабжением, и безжалостно с ними расставался. Борьба с голодом в работе укома в этот период занимала главное место: в сёлах организовывались столовые, голодающих и в первую очередь детей эвакуировали в более благополучные губернии. В докладе о политработе укома в октябре 1921 года, характеризуя обстановку, Ефремов писал: «Переживаемый период настолько труден, что требуются героические усилия, чтобы удержать организацию от развала»10.
По решению губкома партии в феврале 1922 года он был отозван из Бугуруслана в Самару. После его отъезда члены укома неоднократно обращались в губком с письменными и устными просьбами вернуть Ефремова в Бугуруслан, мотивируя это тем, «что со дня отзыва тов. Ефремова организация начала переживать ослабление, и в особенности стало чувствоваться отсутствие руководителя в лице секретаря»11. Но Михаил Николаевич в Бугуруслан уже не вернулся, поскольку в его жизни начался новый период. Он был назначен членом коллегии губземотдела, как записано в протоколе, «для усиления губземотдела»12, и здесь занимал должности сначала заместителя заведующего, с сентября 1923 года - заместителя председателя, затем председателя правления губернского сельского кредитного союза.
На пленуме губернской контрольной комиссии 10 января 1925 года Ефремов был избран ответственным секретарем партколлегии13. Отвечая на анкету по обследованию загруженности работой ответработника в марте 1925 года, на вопрос «среднее количество часов, уделяемых вами работе по этой должности» ответил - 12,5 часов в день14. В связи с проводимой в то время чисткой непролетарского состава партии члены губкомиссии работой были перегружены до максимума. В своём письме в секретариат Центральной контрольной комиссии он писал: «…меня работа по линии КК-РКИ вполне удовлетворяет, я чувствую, что работаю по призванию и отдаю все силы для партии»15.
Для справки: губернская контрольная комиссия осуществляла общее руководство и контроль партийной и хозяйственной работы, избиралась губернской партконференцией. ГубКК избирала президиум в составе пяти человек, партийную коллегию в составе двух постоянных членов и коллегию Рабоче-крестьянской инспекции.
Приказом от 17 февраля 1926 года Ефремов был назначен заведующим губернским отделом Рабоче-крестьянской инспекции, 3 марта - председателем дисциплинарного суда, 30 марта избран в президиум губисполкома. И при такой невероятной загруженности он находил время для самообразования, для чтения книг и газет.
На пленуме губернского комитета партии, состоявшемся 11 мая 1926 года. М.Н. Ефремов был избран секретарем губкома16, хотя он решительно возражал против своей кандидатуры, мотивируя отказ отсутствием опыта работы в аппарате губкома, отсутствием достаточных знаний для хозяйственной работы. Но мнение членов губкома было единодушным: его знает и уважает вся организация, и более подходящей кандидатуры нет. Возражения были только со стороны членов губернской контрольной комиссии, не желавших расставаться с М.Н. Ефремовым.
Несмотря на свои опасения, он достойно справился с порученным ему делом. Губернская парторганизация избежала в своих рядах массовой оппозиции, и, как писал ответственный секретарь губкома в письме в ЦК ВКП (б) от 12 февраля 1927 года, «в общем, в нашей организации болезненных явлений не наблюдается. Оппозиционеры не выступают»17. Губком самым суровым образом пресекал фракционную работу, не останавливаясь перед исключением оппозиционеров из партии. В мае 1927 года доклад секретаря губкома о состоянии Самарской губернской парторганизации заслушивался на заседании бюро ЦК ВКП (б). Центральный комитет счёл состояние организации вполне удовлетворительным18 (рис. 14).
В 1926-1928 годах экономика Самарской губернии переживала восстановительный период. Перед ней стояла задача после всех катаклизмов (гражданской войны, голода 1921 года, засухи 1924 года) поднять народное хозяйство до уровня 1913 года. К сожалению, в то время народное хозяйство Самарской губернии развивалось медленнее, чем в целом по Советскому Союзу, и потому восстановительный период у нас занял более продолжительный срок. В докладе секретаря губкома М.Н. Ефремова на XV губернской партконференции в декабре 1926 года отмечалось, что, хотя валовой оборот сельского хозяйства и промышленности и увеличился против 1925 года почти в два раза, но он тем не менее достиг лишь 55,6% довоенного уровня19.
Сельское хозяйство являлось основой экономики губернии. Аграрный характер хозяйства губернии предопределял и общий характер промышленности, которая была в основном связана с переработкой сельскохозяйственного сырья. Половина всех промышленных предприятий и 65% общего числа рабочих находились в Самаре и Самарском уезде, а на периферии население составляли почти сплошь крестьяне. Оборудование на промышленных предприятиях было в основном изношенным и устаревшим. Значительным оказывалось количество безработных. На 1 января 1927 года их в Самаре было 16768 человек, что составляло 64,9% от их общего числа по губернии20. Единственный выход из создавшейся ситуации М.Н. Ефремов видел в быстрейшем развертывании промышленности и интенсификации сельского хозяйства, о чем он доложил на XVI губернской партконференции в ноябре 1927 года. В итоге перед парторганизацией была поставлена задача и по дальнейшему увеличению темпов коллективизации в губернии.
В мае 1928 года в СССР началась кардинальная административно-территориальная реформа, во многом изменившая ход развития Самарской губернии. Была образована Средневолжская область на базе четырех губерний - Самарской, Ульяновской, Пензенской и Оренбургской. В Самаре значительно сократился административный аппарат. Изменения коснулись и партийной организации: было образовано временное бюро ЦК ВКП (б) по Средневолжской области, куда вошел и М.Н. Ефремов. Ему поручили один из сложнейших участков - руководство отделом по работе в деревне, а также до образования Средневолжского обкома партии в августе 1928 года в непростой переходный период он продолжал работу ответственного секретаря губкома.
В январе 1929 года М.Н. Ефремова отозвали в распоряжение ЦК ВКП (б). До марта 1930 года, в сложнейший период коллективизации, он был инструктором по работе в деревне в аппарате ЦК, затем работал в семеноводсоюзе Колхозцентра (рис. 15-17).
В 1933 года ЦК партии направил М.Н. Ефремова в Архангельский крайком в отдел по работе в деревне, затем с октября 1934 до декабря 1935 года он работал в Коми АССР секретарем партколлегии КПК. Однако резко ухудшившееся состояние здоровья вынудило М.Н. Ефремова уйти на пенсию, и он вернулся в свои родные места (рис. 18).
Михаил Николаевич Ефремов после тяжелой болезни скончался 20 июня 1936 года в Куйбышеве21. Проводить его в последний путь вышел весь город. Куйбышевские большевики несли гроб с телом своего партийного секретаря на руках до самого кладбища.
Архивные ссылки
1 СОГАСПИ. Ф. 3500. Оп.1. Д.361. Л.10.
2 Ф.651. Оп. 6. Д.14. Л.61.
3 Ф.3500. Оп.1. Д.361. Л.10.
4 Там же. Оп.5. Д.178. Л.10.
5 Там же. Л.9.
6 Ф.1. Оп.1. Д.1874. Л.49.
7 Ф.1. Оп.1. Д.531. Л.26.
8 Там же. Д.534. Л.108.
9 Там же. Д.535. Л.18 об.
10 Там же. Д.536. Л.94.
11 Там же. Д.709. Л.1.
12 Там же. Д.700. Л.26.
13 Там же. Д.1546. Л.25.
14 Там же. Д.1576. Л.58.
15 Там же. Д.1874. Л.50.
16 Там же. Л.38.
17 Там же. Д.2190. Л.14.
18 Там же. Д. 1882. Л.80.
19 Там же. Д.2163. Л.2.
20 Там же. Д.2164. Л.251.
21 Ф.3500. Оп.1. Д.361. Л.12.
При подготовке данной публикации были использованы материалы из книги: Коммунистическая партия в портретах её самарских лидеров. 1917-1991 г.г. Биографический справочник. – Самара: ООО «БМВ и Ко», 2010, 204 стр. с илл.
Просмотров: 3101