Люпов Алексей Николаевич

На высоком берегу между селами Винновка и Ермаково издалека виден высокий крест, а ближе к реке – небольшая часовня. Они находятся здесь уже больше ста лет, однако в советское время мало кто из числа путешествующих по Волге смог бы сказать, почему и зачем были поставлены эти памятники. Лишь в постперестроечное время благодаря усилиям сотрудников национального парка «Самарская Лука» и ряда активистов-краеведов удалось фактически возродить из небытия имя штабс-капитана Алексея Николаевича Люпова, в память о котором на волжском склоне появились эти мемориальные знаки (рис. 1).

Он родился 22 февраля (по новому стилю - 5 марта) 1872 года в семье военного в городе Ставрополе Самарской губернии. В дальнейшем он учился в Нижегородском Аракчеевском кадетском корпусе, после окончания которого в 1892 году вступил в 10-й пехотный Новоингерманландский полк рядовым на правах вольноопределяющегося, и почти одновременно начал учёбу в Московском пехотном юнкерском училище, которое окончил по первому разряду.

В августе 1894 года Люпов стал кадровым офицером Российской императорской армии в чине подпоручика и был зачислен в Михайловскую крепостную артиллерию, располагавшуюся в городе Батуме. Через четыре года он получил звание поручика, ещё через пять лет — штабс-капитана.

С 1900 года Люпов служил на Дальнем Востоке, занимался строительством оборонительных укреплений в ряде городов. Во время Русско-японской войны 1904—1905 годов он участвовал в обороне Порт-Артура, командовал батареей 9-дюймовых мортир Квантунской крепостной артиллерии. После падения города, подобно многим другим офицерам, которые отказались дать обещание никогда не воевать против Японии, Люпов попал в плен, в котором пробыл почти год и получил туберкулёз правого лёгкого.

В феврале 1907 года штабс-капитан вернулся в Россию и вышел в отставку с мундиром и пожизненной пенсией. В это время Люпов занялся изобретательством, получив всего за три года 15 патентов в области авиации, медицины и астрономии.

В 1911 году он вернулся на свою малую родину, где решил заниматься хуторским хозяйством. Для этого Люпов купил у крестьян села Осиновки за 250 рублей (большие деньги по тем временам) десятину непригодной к обработке земли, расположенной на крутом берегу Волги. За 35 рублей он нанял двух крестьян, чтобы они возвели на купленном участке временное зимовье — землянку. Пока шло строительство, Люпов жил в дощатой будке дебаркадера на купеческой пристани у села Ермаково.

Именно здесь в ночь на 25 сентября (по новому стилю – 8 октября) 1911 года и произошло несчастье. На спящего отставного штабс-капитана вероломно напали грабители - приютивший Люпова приказчик пристани, который сговорился об убийстве с одним из местных крестьян. Преступники рассчитывали, что Люпов имеет при себе большую сумму наличных денег. Однако, согласно полицейскому протоколу, добыча убийц составила всего лишь 226 рублей.

Разочарованные разбойники отвезли тело капитана Люпова выше по течению Волги и бросили его в воду у Осиновского перевоза, где оно и было обнаружено спустя пять дней. На теле убитого эксперты обнаружили 9 ран от топора и от полена. Убийц быстро нашли, судили 15 ноября 1912 года, и они были приговорены к каторжным работам.

Узнав о гибели Алексея Николаевича, его старший брат, Сергей Николаевич Люпов, также кадровый военный (в то время — полковник), приехал в Ермаково и поставил в 1914 году на месте вырытой покойным братом землянки часовню-усыпальницу над могилой брата. На горе у этого места были установлены памятные кресты. Намогильный крест украшали изображения и надписи. На одной стороне креста, обращенной к могиле, был изображён распятый Иисус Христос, а также выбиты цитаты из Евангелия. На другой стороне прикрепили портрет похороненного и надпись: «А.Н. Люпову», а также надгробные слова: «Алёше, милому моему брату, кровью венчавшемуся» (рис. 2, 3).

Часовня была построена по проекту военного инженера Туркестанского округа Ф.Н. Смирнова. Для поддержания в ней постоянного огня брат убитого нанял двух монахинь, которые исполняли его волю вплоть до 1917 года. Согласно воспоминаниям, огонь у могилы Люпова служил маяком для волжских речников. Кроме этого, в часовне была установлена походная кровать А.Н. Люпова, которая была с ним и во время осады Порт-Артура, и в японском плену. Именно на ней штабс-капитан принял свою смерть. Еще здесь находились вериги (чугунные цепи с гирями весом в 3/4 пуда), которые в последние годы носил на себе А.Н. Люпов.

В советское время эти элементы отделки креста и часовни были утеряны, а могила царского офицера оказалась забыта и заброшена. Сохранились даже описания, что якобы внутри часовни на стене висел железный сундук или ящик (видимо, за него приняли упомянутые выше чугунные вериги). Сведения о том, зачем здесь стоит крест, и кто именно похоронен у часовни, местные краеведы не афишировали. Если имя Люпова в путеводителях и называлось, то он при этом обычно именовался «помещиком, мироедом, которого убили местные крестьяне за отказ скостить им долги».

Позже часовня и вовсе обветшала, была превращена в отхожее место, ее содержимое разворовано, а стены и надмогильный крест исписаны надписями типа «Здесь были Саша и Вова». После сооружения Жигулёвского водохранилища и снижения уровня воды в Волге, часовня оказалась всего в четырёх метрах от уровня воды и лишилась доступа с реки (рис. 4-7).

Только в начале 80-х годов, после организации на Самарской Луке национального парка, группа любителей путешествовать по Жигулёвской кругосветке постепенно стала приводить место захоронения Люпова в приличный вид. С тех пор каждый год команда туристов посещает часовню и наводит порядок.

- Тогда командовали кругосветкой Александр Брусникин и Александр Лохмотов, — рассказывал старый кругосветчик Геннадий Мертес. — Место заброшенное, превращенное в общественный туалет, можно сказать. Всей командой взяли лопаты, выгребли все оттуда, а на следующий год Сергей Топоров со своей командой побелили там и покрасили. И это стало кругосветской традицией, мы каждый год стали высаживаться на Крестах — навестить достопримечательность, новичкам показать, навести порядок.

Официально же памятником культуры Кресты были признаны лишь в конце 80-х годов стараниями работников национального парка «Самарская Лука», которые сумели убедить областные власти присвоить часовне статус государственного памятника архитектуры. А потом стараниями этих же людей, по крупицам из обрывочных сведений начала вырисовываться интереснейшая и трагическая судьба того, с чьим именем связано создание этого памятника над Волгой. Особую роль в этой работе сыграл Юрий Константинович Рощевский, долгое время работавший заместителем директора по науке национального парка «Самарская Лука» (рис. 8-11).

Удалось также найти версии этого преступления, которые выдвигались в ходе расследования убийства Люпова. Одна из них гласит, будто разбойники охотились за неким чудодейственным талисманом, якобы привезенным штабс-капитаном из дальних стран и приносившим ему богатство. Вот будто бы тот талисман они и искали в вещах убитого, однако так ничего и не нашли.

А вот Ю.К. Рощевский выдвинул другую версию, которая склоняется к политическим мотивам загадочного преступления. «В то время по России прокатилась гигантская волна убийств и избиений тех, кто пытался встать на путь предложенных правительством реформ, — пишет в своих трудах Юрий Константинович. — В 1906 году сформировалась даже организация «безмотивных террористов», которые организовывали покушения на представителей буржуазии исключительно за их принадлежность к классу «паразитов-эксплуататоров». Не исключено, что Люпов стал жертвой именно таких преступников» (рис. 12).

За свою службу на благо России Алексей Николаевич Люпов был награждён орденом Святого Станислава III степени с мечами (1901 год); орденом Святого Владимира IV степени с мечами и бантом (1901 год), которого он был удостоен в виде исключения, поскольку награждение штабс-капитана подобным орденом не предусмотрена по его статуту (представленный к награде офицер должен был иметь звание не ниже подполковника); орденом Святой Анны IV степени с надписью «за храбрость»; орден Святой Анны III степени с мечами и бантом. Он также имел в этом списке два зарубежных ордена: от германского императора — прусский орден Короны 4-го класса с мечами, и от президента Французской Республики — офицерский орден Аннамского Дракона.

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Список литературы

Емельянов М.А. 1956. Самарская Лука и Жигули. Куйб. кн. изд-во, 150 с.

Ерофеев В.В., Галактионов В.М. 2013. Слово о Волге и волжанах. Самара. Изд-во Ас Гард. 396 стр.

Ерофеев В.В., Захарченко Т.Я., Невский М.Я., Чубачкин Е.А. 2008. По самарским чудесам. Достопримечательности губернии. Изд-во «Самарский дом печати», 168 с.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2007. Самарская губерния – край родной. Т.I. Самара, «Самарское книжное издательство», 416 с.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2008. Самарская губерния – край родной. Т.II. Самара, изд-во «Книга», 304 с.

«Зеленая книга» Поволжья. Охраняемые природные территории Самарской области. / Сост. А.С. Захаров, М.С. Горелов. – Самара, Кн. изд-во, 1995. 352 с.

Легенды и были Жигулей. Издание 3-е, перераб. и доп. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1979. 520 с.

Лопухов Н.П., Тезикова Т.В. 1967. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 78 с.

Люпов А.Н. 2005. Боже, дай нам твёрдости умереть не постыдно и не посрамить Святой Руси! (Отрывки из дневников А.Н. Люпова). - Военно-исторический журнал, 2005 год, № 9, стр. 63—65.

Матвеева Г.И., Медведев Е.И., Налитова Г.И., Храмков А.В. 1984. Край самарский. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во.

Мельченко В.Е. 1992. Ландшафты Самарской Луки. – В сб. «Бюллетень «Самарская Лука» № 1/91. Самара», стр. 45-62.

Сыркин В., Храмков Л. 1969. Знаете ли вы свой край? Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 166 с.

Храмков Л.В., Храмкова Н.П. 1988. Край самарский. Учебное пособие. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 128 с.

Просмотров: 3077