Неверов Александр Сергеевич

Весной 1921 года в Поволжье не выпало ни капли дождя, из-за чего здесь разразилась засуха и выгорели все посевы. Для всех стало очевидно, что на наш плодородный край надвигается невиданное по масштабам бедствие. Непосредственным свидетелем и участником тех трагических событий был самарский литератор Александр Сергеевич Неверов (рис. 1).

Литератор из народа

Его настоящая фамилия – Скобелев. Он родился 12 (по новому стилю - 24) декабря 1886 года в селе Новиковка Ставропольского уезда Самарской губернии. Ныне это село находится в Старомайнском районе Ульяновской области. Его отец был унтер-офицером лейб-гвардии уланского полка в Санкт-Петербурге, и после завершения военной карьеры он вернулся обратно в Новиковку, где имел небольшой земельный надел. Мать Саши умерла, когда мальчику было 12 лет.

Фактически его воспитал дед Николай Семенович, содержавший в деревне бакалейную лавку, и среди односельчан слывший «книжником». Именно от него Александр и перенял любовь к чтению, а затем при одобрении деда попробовал писать и сам. Первый рассказ начинающего литератора под заголовком «Горе залили» в 1906 году опубликовал петербургский журнал «Вестник трезвости». Это была талантливо исполненная бытовая зарисовка на тему «мужицкого пьянства», которая в его деревне не всем понравилась, поскольку в персонажах многие сельчане узнали самих себя.

После этого рассказы Неверова стали регулярно появляться в литературных журналах «Жизнь для всех», «Русское богатство» и «Современный мир». Молодой автор продолжал писать и после того, как в 1908 году после окончания сельской школы сумел сдать экстерном экзамен на звание учителя начальных училищ. С этим аттестатом он сменил несколько мест работы, но дольше всего Неверов учительствовал в школе села Елань (ныне Хворостянского района), куда его вместе с женой перевели в 1912 году.

Когда началась мировая война, автора рассказов призвали на военную службу, но по состоянию здоровья в 1915 году Неверов попал не на фронт, а в дружину охраны завода взрывчатых веществ в Иващенкове (ныне город Чапаевск). Затем дружину перевели в Самару, где литератор встретил сначала февральские, а затем и октябрьские события 1917 года. Подразделение охраны было расформировано, а Неверов попытался заняться общественной работой. В частности, в течение нескольких месяцев он занимал должность председателя волостной управы в хорошо знакомом ему селе Елань. Однако в итоге он все же решил профессионально заняться журналистской и писательской работой.

В декабре 1918 года Неверов вернулся в Самару, где сначала сотрудничал с газетой «Вперед», а затем - с пропагандистским изданием «Красная Армия» и с литературно-художественным журналом «Понизовье». Затем он служил в Самарском народном театре, в котором ему пришлось быть и драматургом и актером.

В течение 1919–1922 годов из-под пера Неверова вышли агитационные пьесы «Корона», «Контрреволюция» и «Гражданская война» и того же рода комедии «Смех и горе» и «Богомолы». Он также стал автором рассказов «Красноармеец Терехин» и «Мария-большевичка», и еще написал поставленные затем на сцене театра бытовые драмы «Захарова смерть» и «Бабы». Последняя в 1921 году была удостоена первой премии на объявленном Госиздатом конкурсе пьес из крестьянской жизни. Но тут в Поволжье разразился голод, который, как уже было сказано, и подтолкнул самарского литератора к созданию главного произведения его жизни (рис. 2).

Свидетель исторических событий

В течение зимы 1921-1922 годов, согласно официальным данным, в Поволжье от голода погибло 5 миллионов человек, хотя независимые эксперты тогда настаивали на другой цифре – не менее 10 миллионов. При этом историки настаивают на том, что истинной причиной голода стала не столько засуха, сколько политика продразверстки, провидимая ленинским правительством в период военного коммунизма.

Осенью 1920 года продотряды выгребли у сельского мужика весь хлеб до зернышка, причем во многих деревнях не осталась даже семенного зерна, употреблять которое в пищу русский хлебопашец испокон веков считал кощунством (рис. 3). И только лишь второй причиной этого бедствия стала весенняя засуха 1921 года, которая еще больше усугубила масштабы несчастья. В последующие летние и осенние месяцы правительству РСФСР так и не удалось предотвратить масштабную социальную катастрофу в регионе, несмотря на создание в стране Всероссийского комитета помощи голодающим (Помгола), а также на поступление продовольственной помощи из-за рубежа.

Самарский литератор Александр Неверов был непосредственным свидетелем и участником тех трагических событий. Осенью 1921 года он ездил в Ташкент за хлебом для своей семьи вместе с оренбургским писателем Николаем Афиногеновым (литературный псевдоним – Николай Степной). Именно после того незабываемого путешествия у Неверова и родился замысел – написать книгу о всенародном горе, затронувшего миллионы простых людей.

После поездки в Среднюю Азию Неверов почти год работал над повестью «Ташкент – город хлебный». В этом произведении он изложил бесхитростную историю ничем не приметного 12-летнего мальчишки Мишки Додонова из села Лопатина Бузулукского уезда Самарской губернии. Сам писатель потом признавался, что конкретного прообраза у главного героя не было. Автор, по его словам, собрал в этом персонаже черты и поступки многих малолетних путешественников, с которыми ему довелось беседовать во время своей собственного продовольственного вояжа (рис. 4-6).

Повесть Неверова уже с самых первых страниц поражает читателя страшной обыденностью картин того голодного времени, нарисованных самыми трагическими красками. Той мрачной осенью 1921 года деревенский паренек, оставшись в семье старшим кормильцем, решает сделать все от него зависящее, только чтобы спасти свою семью от неминуемой смерти.

«Дед умер, бабка умерла, потом – отец. Остался Мишка только с матерью да с двоими братишками. Младшему – четыре года, среднему – восемь. Самому Мишке – двенадцать… Умер дядя Михайла, умерла тетка Марина. В каждом дому к покойнику готовятся. Были лошади с коровами, и их поели, начали собак с кошками ловить».

Так начинается эта повесть. Далее мы узнаем, что Мишка Додонов уговаривает свою мать, чтобы она отпустила его в Ташкент, где, по слухам, можно раздобыть сколько угодно хлеба. Вместе с Мишкой на поезде на юг поехал и другой сельский мальчишка - Сережка Карпухин, который в пути умер от тифа. А вот Мишка уже глубокой осенью все же смог вернуться домой из Ташкента. С собой он привез шесть пудов пшеницы, которой его семье должно хватить до будущего года. Но оказалось, что его оба его малолетних брата уже умерли, а живой осталась только его мать. На вопрос о том, что было дальше с Мишкой, читатель ответа не получает.

 

Засекреченный голод

Как уже было сказано выше, в советское время единственной причиной катастрофического голода 1921-1922 годов была объявлена одна лишь засуха, уничтожившая хлебные посевы на огромных площадях. Однако партийная пропаганда всегда замалчивала тот факт, что продолжительные неурожаи в России не раз случались и в царское время, но тогда они почему-то не достигали масштабов национального бедствия.

Еще из школьных учебников мы знаем, что борьба с голодом в Поволжье продолжалась вплоть до осени 1922 года, когда в регионе был, наконец, собран хороший урожай. Однако последствия двух голодных лет ощущались вплоть до 1923 года. К тому времени о страшных событиях продолжали напоминать лишь материалы самарского «Музея истории голода». Затем собранные здесь документы и предметы были переданы в губернский музей Революции, впоследствии - областной краеведческий музей (рис. 7-11).

А в 30-е годы большинство этих материалов о голоде оказались в закрытых фондах музея и стали недоступны для широкой публики. Снова их открыли для общественности только в постперестроечное время. В Центральном Государственном архиве Самарской области (ЦГАСО) материалы о голоде 1921-1922 годов сейчас также открыты для всех исследователей.

Из этих рассекреченных источников можно видеть, что Александр Неверов в своей повести «Ташкент – город хлебный» показал далеко не самые страшные картины поволжского голода. Неподготовленный человек нашего времени вряд ли сможет без содрогания читать эти беспристрастные документы.

Вот что, к примеру, было сказано в докладе губернского инструктора Александра Зворыкина от 15 февраля 1922 года:

«Населением Ставропольского уезда съедено все, что только можно съесть: кора деревьев, солома с крыш, тряпье, какое скапливалось годами, все суррогаты до катуна включительно. Собирают лошадиный кал и в свежем виде перерабатывают его в пищу. Трупоедство развито невероятно. Съедаются не только умирающие свои близкие, но и воруются трупы из амбаров, куда свозятся все покойники в ожидании групповых похорон. Хоронят в каждой деревне один раз в 10-14 дней, человек по 60-80. За последнее время смертность дошла до 10-12 человек в день. Регистрация смертей при этом не ведется… Съесть человека у многих уже не считается большим преступлением – мол, это уже не человек, а только его тело, которое все равно сожрут в земле черви».

«В декабре 1921 года в селе Каменка Пугачевского уезда гражданки Жигановы (мать и дочь) и гражданка Пышкина съели трупы своих двух детей, затем ими были зарезаны две женщины: гражданка Фофанова, до этого принимавшая участие в употреблении детей в пищу, и неизвестная старуха 70 лет, зашедшая переночевать. Когда и эти запасы иссякли, Жигановы зарезали и Пышкину».

«Обследованием губинспекторов установлено, что в январе 1922 года в селе Дубовый Умет Иван Малинин 17 лет убил свою 43-летнюю мать. До этого он три недели питался собаками и кошками. У матери было 7 пудов картошки, приготовленной на семена, но она ему ничего не давала. Тогда Малинина удушил ее на печи и утащил в погреб, чтобы потом съесть».

«Протокол сей составлен в селе Алексеевка 12 января 1922 года председателем Алексеевского комитета взаимопомощи Салмановым и членом комитета Хворовым, по поводу съедения гражданкой Евдокией Мининой трупа своего умершего сына. Нами установлено, что Минина ела в сыром виде кожу с головы умершего сына, а ее дети тоже глодали череп умершего. При этом в ходе следствия Минина выдала оставшуюся часть трупа, у которого уже были съедены одна нога, рука и голова. Постановили: отобрать остатки трупа у Мининой и поставить в известность Борское общество взаимопомощи о страшных последствиях голода».

«Мною, старшим милиционером Ивантеевской волости Пугачевского уезда Байковым составлен настоящий протокол по делу резки двух девочек и съедения таковых Дружининой Авдотьей, происшедшее в первых числах января 1922 года.

В селе Ивантеевка гражданка Авдотья Дружинина, 25 лет от роду, неграмотная, беспартийная, одинокая, занималась хлебопашеством, показала, что не ела несколько дней и не выходила из избы, поскольку ноги ее больше не слушались. В начале января, точное число не помнит, Авдотья взяла нож и зарезала свою дочь Таисию 1,5 лет. Затем стала варить ее внутренности – сначала печенку, потом сердце. После этого Дружинина зазвала к 28-летней Васёне Вилковой соседскую девочку Александру Кубрину, предложив перед этим отрубить ей голову, на что Вилкова согласилась. Кубрину стали кормить супом из мяса дочери Дружининой. Когда Кубрина ела суп, Дружинина подошла к ней сзади и ударила топором по голове. Девочка попыталась убежать, но Вилкова ее догнала. Дружинина держала Кубрину, а Вилкова рубила ее топором по голове, и Кубрина кричала. Потом они вдвоем отрубили ей голову, взяли легкое, печенку, кишки, грудь и руки, которые варили и ели. Остались одна голова, ноги и весь зад, которые спрятала Вилкова Васёна. Когда к Дружининой пришла 14-летняя Агафья Веревочкина, Дружинина побоялась признаться ей в убийстве и сказала, что поймала собаку и сейчас ее ест. Когда они вместе съели все сваренное мясо, Дружинина попросила Верёвочкину посильнее раздуть огонь в печи, но когда та отвернулась, Дружинина взяла топор и ударила Верёвочкину по голове, чтобы ее тоже убить и съесть. Однако удар получился слабый, и Веревочкина вырвалась и убежала».

«В селе Ефимовка Бузулукского уезда вдова Акулина Чугунова, 42 лет, имела четырех детей. В январе 1922 года младшая Пелагея семи лет была сильно больна, и когда в семье не стало никаких продуктов, большие девочки подтолкнули мать к мысли зарезать меньшую больную девочку. Акулина зарезала Пелагею сонную. Но варить ее не успели, потому что на следующий день утром Акулина в угрызениях совести пошла к соседям и все им рассказала, а те заявили в сельский совет. При составлении протокола Чугунова заявила, что считает себя умственно здоровой, но объяснить случившееся не может ничем, кроме голода».

Выписка из доклада губинспектора по Ставропольскому уезду Пшеничникова К.П. от 15 марта 1922 года:

«Смертность в селах уезда все увеличивается. Ежедневно в каждом селе умирает от 5 до 15 человек. За период с мая 1921 года по февраль 1922 года население сел сократилось на 30-50 %. Население деревни Тимофеевки за это время уменьшилось с 517 до 181 человека, деревни Никольское – с 968 до 388 человек. Чудовищно сократилось количество скота. В селе Васильевка Федоровской волости осталось всего 25 лошадей, из них 10 висят на веревках. В селе Узюково было 573 лошади, а сейчас осталось 18. Последствия голода надо видеть, чтобы понять весь ужас момента. Можно пройти все село от одного конца до другого и не встретить ни одной живой души, как будто идешь по селению мертвых».

Все описанное выше происходило в январе-марте 1922 года, когда в заволжских деревнях были поголовно съедены не только собаки, кошки и крысы, но и уничтожена кора почти со всех окрестных деревьев, а во многих местах для изготовления некоего подобия хлеба собрана и вся соломенная труха с крыш.

 

«Печать натурализма»

Работу над повестью «Ташкент – город хлебный» Александр Неверов завершил осенью 1922 года, а еще через несколько месяцев его книга впервые увидела свет. Однако советская критика встретила это произведение довольно прохладно. В некоторых литературных обзорах о ней писали так: «На книге Неверова лежит тяжелая печать натурализма. Автор увлекается смакованием ужасов голода и других отрицательных явлений, не сумев при этом возвыситься над субъективными впечатлениями своего персонажа, над его мелкобуржуазными представлениями о жизни. Персонажем книги движет только одна мысль: выжить во что бы то ни стало. Но герои пролетарской литературы должны не просто выживать, но и побеждать обстоятельства, и при этом освещать массам путь к победе».

Хотя в последующее десятилетие повесть «Ташкент – город хлебный» неоднократно издавалась, в середине 30-х годов наряду с «Разгромом» Александра Фадеева, «Москвой кабацкой» Сергея Есенина, «Собачьим сердцем» Михаила Булгакова и другими жемчужинами советской литературы она попала в список произведений, нежелательных для массовой публикации. Снова ее стали печатать только в 70-е годы.

Александр Сергеевич Неверов скоропостижно скончался в 1923 году в Москве, причем произошло это в день его рождения – 24 декабря. В графе «Причина смерти» врачи указали диагноз «Разрыв сердца». Он был похоронен на Ваганьковском кладбище (рис. 12, 13).

Ныне в Самаре есть улица, названная именем литератора Александра Неверова, создавшего трагическую повесть о поволжском голоде «Ташкент – город хлебный».

Валерий ЕРОФЕЕВ.

 

Произведения А.С. Неверова (по данным Википедии)

 

Романы и повести

1922 — Андрон Непутёвый;

1923 — Гуси-лебеди;

1923 — Ташкент — город хлебный («страшная картина всеобщего голода показана через восприятия 12-летнего мальчика, который с ужасающей серьёзностью ребёнка проходит через нищету, насилие и страдание»);

1924 — Повесть о бабах.

 

Пьесы

1920 — Бабы («рисует картину жестокости крестьянской жизни в традициях А. Чехова»;

1920 — Захарова смерть;

1921 — Голод («неприукрашенная панорама, с беспощадной прямотой и драматизмом отобразившая страшный голод в России в послереволюционные годы»);

1921 — Смех и горе;

1922 — Анна.

 

Рассказы, очерки, сказки

1906 — Свой человек;

1910 — На земле;

1916 — Дети;

1919 — Красноармеец Терехин;

1920 — «По Новому»;

1921 — За хлебом;

1921 — Марья-большевичка;

1922 — Великий поход;

1923 — Сильный характер.

 

Список литературы

150 лет Самарской губернии (цифры и факты). Статистический сборник. Под ред. Г.И. Чудилина. Самара, Самарский дом печати. 2000. :1-408.

Ерофеев В.В. 2006. Костлявая рука голода 1921 года. – В газ. «Волжская коммуна», №№ 191-196 (13, 17-20 октября 2006 года).

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2007. Самарская губерния – край родной. Т. I. Самара, Самарское книжное изд-во, 416 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2008. Самарская губерния – край родной. Т. II. Самара, изд-во «Книга», - 304 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Галактионов В.М. 2013. Слово о Волге и волжанах. Самара. Изд-во Ас Гард. 396 стр.

Ерофеев В.В., Захарченко Т.Я., Невский М.Я., Чубачкин Е.А. 2008. По самарским чудесам. Достопримечательности губернии. Изд-во «Самарский дом печати», 168 с.

Итоги борьбы с голодом в 1921-1922 г.г. М., 1922, 235 с.

Куйбышевская область. Историко-экономический очерк. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1977. :1-406.

Куйбышевская область (Рекомендательный список литературы). Куйбышев, тип. им. Мяги. 1978. :1-260.

Куйбышевская область. Историко-экономический очерк, изд. 2-е. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во, 1983. :1-350.

Лопухов Н.П., Тезикова Т.В. 1967. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во: 1-78.

Матвеева Г.И., Медведев Е.И., Налитова Г.И., Храмков А.В. 1984. Край самарский. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во.

Наш край. Самарская губерния – Куйбышевская область. Хрестоматия для преподавателей истории СССР и учащихся старших классов средней школы. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1966. :1-440.

Наякшин К.Я. 1962. Очерки истории Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :1-622.

Природа Куйбышевской области. Куйбышев, Облгосиздат. 1951. :1-405.

Природа Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1990. :1-464.

Скобелев В.П. Александр Неверов. Критико-биографический очерк. — М, 1964.

Сыркин В., Храмков Л. 1969. Знаете ли вы свой край? Куйбышев, Куйб. кн. изд-во: 1-166.

Учайкина И.Р., Александрова Т.А. 1987. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :1-112.

Храмков Л.В. 2003. Введение в самарское краеведение. Учебное пособие. Самара, изд-во «НТЦ».

Храмков Л.В., Храмкова Н.П. 1988. Край самарский. Учебное пособие. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :1-128.


Просмотров: 7969



При подготовке публикаций сайта использованы материалы
Самарского областного историко-краеведческого музея имени П.В. Алабина,
Центрального государственного архива Самарской области,
Самарского областного государственного архива социально-политической истории, архива Самарского областного суда,
частных архивов и коллекций.
© 2014-. История Самары.
Все права защищены. Полное или частичное копирование материалов запрещено.
Об авторе
Политика конфиденциальности