Спрыгин Иван Иванович

Что такое заповедник? Согласно общепринятому определению, так называются наиболее ценные в научном отношении уголки природы, где оберегаются и сохраняются редкие и ценные растения, животные, уникальные участки природы, культурные и прочие ценности, которые являются своеобразными природными эталонами. В настоящее время заповедники существуют во всех развитых странах мира. Сохранение заповедных уголков цивилизованные государства считают исполнением своего долга перед всем человечеством. Поэтому Самарская область может гордиться тем, что на нашей территории вот уже несколько десятилетий существует Жигулёвский государственный заповедник, основателем которого по праву считают учёного-ботаника Ивана Ивановича Спрыгина (рис. 1).

Заповедано – значит неприкосновенно

Впервые вопрос о создании целостной системы российских национальных заповедников поднял профессор Иван Парфеньевич Бородин в своём выступлении в 1909 году на XII съезде русских испытателей и врачей. Здесь же он произнес свои знаменитые слова о памятниках природы, которые впоследствии вошли во все учебники по экологии и заповедному делу: «Это такие же уники, как картины, например, Рафаэля, - уничтожить их легко, но воссоздать нет возможности» (рис. 2).

В 1914 году профессором Дмитрием Николаевичем Анучиным была издана книга «Охрана памятников природы». Неудивительно, что под влиянием научной общественности страны в 1916 году через Государственную Думу был проведен первый в российской истории Закон о государственных заповедниках. В дальнейшем парламентарии и ученые предполагали совместными усилиями усовершенствовать этот закон и подготовить его к применению на практике (рис. 3).

Что же касается Жигулёвских гор, то впервые идею о создании заповедника в этих местах в 1914 году высказал тогда ещё совсем молодой профессор Санкт-Петербургского лесного института Владимир Николаевич Сукачев, впоследствии ставший академиком. Он писал тогда: «Если живописность Жигулёвских гор хорошо известна широкой публике, если она воспета и народом, и поэтами, то о высоком научном интересе этой местности знают только специалисты» (рис. 4).

Оказывается, ещё в начале ХХ века ученые обнаружили, что небольшой участок правобережья Волги в ее среднем течении, ещё в глубокой древности получивший название Самарская Лука, представляет собой уникальный природный островок, который в течение десятков миллионов лет почти не затрагивали глобальные геологические изменения. В частности, территорию волжской излучины не смогло затопить огромное Акчагыльское море, пришедшее в наши места с юга Европы в конце неогенового периода и отступившее отсюда только три с половиной миллиона лет назад (рис. 5). Естественно, животные и растения неогена были уничтожены морем на сотни километров вокруг, и сохранились они лишь в Жигулях, словно в убежище. Именно поэтому на территории современно заповедника насчитываются сотни видов-реликтов неогенового периода. Так специалисты называют древние организмы, возникшие как биологические виды миллионы лет назад и сохранившиеся в неизменности до наших дней.

Но и это ещё не все: в последнюю ледниковую эпоху в Жигулях к видам-реликтам неогена добавились ещё и реликты межледниковья, поскольку даже это максимальное оледенение не дошло до наших мест примерно 200 километров. Как уже догадывается читатель, ледник истребил животных и растения той геологической эпохи на огромных пространствах Русской равнины. Эти виды исчезли почти отовсюду - кроме, конечно же, Жигулёвских гор. И по сей день здесь, среди горных долин, живут эти редчайшие виды-реликты, настоящие живые ископаемые, осколки давно ушедших от нас геологических времен. Таким образом, Самарская Лука с Жигулёвскими горами представляют собой настоящий музей под открытым небом, где мы можем воочию посмотреть на представителей давно ушедших времен (рис. 6-10).

Так имеем ли мы право сидеть сложа руки и спокойно наблюдать, как под напором цивилизации гибнут места обитания этих древнейших животных и растений, немых свидетелей грандиозной истории нашей планеты? Именно такой вопрос задал себе пензенский ботаник Иван Иванович Спрыгин, когда он, досконально изучив работы В.Н. Сукачева, в начале 20-х годов лично побывал в Жигулёвских горах и убедился в правоте петербургского лесовода. Спрыгин по своей натуре был борцом, и потому после нескольких лет хождений по высоким кабинетам он все же добился организации специальной экспедиции по исследованию флоры Жигулей (рис. 11-16).

Натуралист по призванию

Он родился 23 июня (по новому стилю – 5 июля) 1873 года в Пензе, в семье железнодорожника. Первые навыки натуралиста Иван получил ещё в детстве, когда под влиянием деда и дяди, известного в крае пчеловода, осознал свою любовь к родной природе.

В 1892 году Спрыгин окончил гимназию, и сразу же поступил на физико-математический факультет Казанского университета по разряду естественных наук. Но здесь его ожидала первая неприятность. За хранение запрещённой литературы Спрыгина в декабре 1894 года арестовали и отдали под суд. Лишь благодаря амнистии студент был освобожден от наказания, а потом смог окончить университет. Хотя Спрыгин и получил диплом I степени, он, как политически неблагонадёжный, так и не смог остаться работать в университете, хотя факультет и ходатайствовал о назначении его на должность хранителя ботанического кабинета. Попечитель учебного округа, ознакомившись с полицейским досье на Спрыгина, немедленно отклонил его кандидатуру. После этого молодой учёный ещё на протяжении семи лет находился под негласным надзором полиции.

Иван Иванович в итоге уехал из столицы в родную Пензу, но и здесь его первое время не допускали к преподавательской работе. С большим трудом Спрыгину удалось устроиться делопроизводителем в художественное училище. Однако со временем отношение властей к нему смягчилось, и он стал преподавать в училище естественную историю, химию, в затем и географию.

Одновременно в течение этих лет И.И. Спрыгин планомерно изучал флору Пензенской губернии. С 1897 по 1908 годы он вёл систематические геоботанические исследования, в основном на собственные средства. А после революционных событий 1905 года, когда были значительно снижены требования к политически неблагонадёжным лицам, Спрыгин оказался одним из организаторов Пензенского общества любителей естествознания. Сначала здесь его избрали секретарем, потом товарищем председателя, а с 1911 года И.И. Спрыгин стал бессменным председателем общества (рис. 17-20).

Своими главными задачами эта научная организация ставила такие, как изучение природных условий губернии, распространение естественноисторических знаний среди простого народа, а также сближение людей, интересующихся изучением природы. Вскоре Пензенское общество открыло в городе естественноисторический музей. Основу его гербария составила коллекция из 200 видов растений, собранная И.И. Спрыгиным во время своих поездок по губернии. А в июне 1917 года в Пензе впервые открылся для посетителей ботанический сад, организатором которого также стал И.И. Спрыгин. В задачи сада входила не только просветительская работа, но также сохранение и разведение редких и исчезающих видов растений.

В целом же проблемам охраны природы Пензенское общество с самого начала своего существования уделяло большое внимание, что по тем временем выглядело новым словом в научной практике. Ранее подобные учёные сообщества считали для себя необходимым лишь изучать природу, но никак не заниматься её практической охраной. А вот в Пензе ещё в 1912 году по решению совета общества любителей естествознания в его устав был введен пункт о необходимости охраны природы и ее памятников, и даже учрежден денежный фонд, средства из которого регулярно направлялись на охрану памятников природы. Позже при Пензенском обществе была образована природоохранительная комиссия, председателем которой, конечно же, стал И.И. Спрыгин. Комиссия подготовила список объектов природы из 74 названий, которые нужно было взять под охрану. Тогда же комиссия вынесла заключение о необходимости регулирования охоты, в том числе о полном запрете на добычу таких редких для Среднего Поволжья видов животных, как медведь и лось.

В 1912 году Пензенское общество впервые ходатайствовало перед постоянной Природоохранительной комиссией Русского Географического общества о заповедании четырех степных участков, однако практическое решение этого вопроса на долгие годы потонуло в бюрократических согласованиях.

Несмотря на такую волокиту, к 1917 году активисты общества составили план создания сети заповедников, которые должны были охранять наиболее характерные природные участки губернии. К их удивлению, органы власти Советской России приняли этот план как руководство к действию. Вот так в 1919 году у деревни Поперечной Пензенского уезда заповедником объявили небольшой участок степной целины, который по названию деревни стал называться Попереченской степью. Это был один из первых советских заповедников.

Воодушевлённый первым успехом, И.И. Спрыгин от имени общества подал в губисполком документы об организации ещё двух небольших заповедников под названиями «Сосновый бор» и «Сфагновое болото», которые наметили создать в правобережье реки Суры. В 1920 году решение об их организации также было принято. Позже Спрыгин добился объединения всех трёх участков в единый Пензенский заповедник, директором которого его назначили 1 июня 1925 года. По мнению специалистов, в те годы это был один из лучших заповедников в системе отдела охраны природы Наркомпроса.

После своего назначения Иван Иванович сразу же начал работу по расширению неприкосновенных владений, для чего в начале 1926 года он подал в Главнауку Наркомпроса и в Государственный комитет по охране природы докладную записку, где обосновал необходимость обследования Жигулёвских гор для выделения здесь территории под заповедник. Заявка вскоре была одобрена, и тем же летом И.И. Спрыгин выехал в Жигули во главе большой экспедиции, которая в течение сезона досконально изучила растительный и животный мир этих мест, а также провела инвентаризацию флоры заповедника, причем ботаники открыли здесь пять новых видов растений. Так была определена будущая заповедная территория, расположенная между сёлами Бахилова Поляна и Старая Отважина.

На основании собранного материала И.И. Спрыгин представил в правительство подробный доклад об огромной научной ценности природы Жигулёвских гор. В результате 19 августа 1927 года Малым Совнаркомом РСФСР было принято решение об организации Средневолжского государственного заповедника с созданием в Жигулёвских горах Самарской губернии заповедного участка на площади 2,5 тысячи гектаров. Ныне эта дата считается днем рождения Жигулёвского государственного заповедника, который с 1977 года носит имя И.И. Спрыгина.

В 1932 году к Жигулёвскому участку был также присоединен волжский остров Середыш, а в 1935 году весь государственный заповедника был переименован в Куйбышевский. В 1937 году он наконец-то получил название Жигулёвского, причем тогда же площадь его основного горного участка была увеличена до 22,5 тысяч гектаров. Однако этот же год стал началом конца безоблачной научной работы персонала заповедника, и в первую очередь самого Спрыгина (рис. 21-23).

«Врагам – по рукам»

К моменту переименования заповедника из Средневолжского в Жигулёвский вольнодумные двадцатые годы с их безудержной революционной романтикой были уже в прошлом. Над страной неслись совсем другие ветры – холодные и жестокие. Находящимся у власти в стране высшим руководством ВКП (б) была принята программа усиления классовой борьбы в обществе, строящем коммунизм, и потому населению стали преподноситься идеи о необходимости не охраны природы, а как раз наоборот – о необходимости ее максимального и скорейшего использования для хозяйственных нужд государства. Понятно, что в новой исторической обстановке не могла не претерпеть изменения и сама идея существования государственных заповедников.

Как раз в это время в соответствии с небезызвестным сталинским планом преобразования природы концепция заповедника как эталона нетронутых природных ландшафтов была объявлена не только крайне вредной, но и вообще разновидностью троцкизма. Именно такую идеологическую основу под охрану природы в одном из своих выступлений подвел Исаак Израилевич Презент, один из теоретиков «коренной переделки природы» (рис. 24). Он рассуждал следующим образом: если все природные богатства в СССР принадлежат народу, то как следует назвать того, кто предлагает охранять от народа его собственное достояние? Правильно – врагом народа, троцкистом, оппортунистом, и так далее. И потому «пусть не тянут враги свои грязные руки к народному богатству, ибо эти руки будут обрублены».

Именно на базе таких идей партия большевиков в 30-х годах провозглашала с самых высоких трибун, что она в соответствии с канонами коммунистической идеологии собирается переделать окружающий мир так, как того требует пролетариат. А разве нужны пролетарию какие-то там травки да букашки, которые экологи-троцкисты предлагаются охранять в заповедниках? Конечно же, ничего такого народу не нужно – для него гораздо важнее возводить больше заводов и фабрик, добывать больше нефти и угля, распахивать больше земель, валить больше леса, чтобы на основе всего этого богатства построить всеобщее мировое счастье…

Разумеется, подобное «планов громадье» было вполне в духе тех лет. В то время со страниц газет тридцатых годов не сходили лозунги, напоминающие фронтовые призывы: «Победим Волгу!», «Покорим богатства недр!», «Перейдем в решительное наступление на природу!», и даже такое: «У нас природных ресурсов даже больше, чем нужно!» Широко, даже слишком широко, использовалось известное мичуринское высказывание: «Мы не можем ждать милостей от природы, взять их - наша задача».

Главным вдохновителем «сталинского плана преобразования природы» был «народный академик» Т.Д. Лысенко. В целом же этот план выглядел вполне логичным порождением командно-административной системы Советского Союза. Его авторы рассуждали примерно так: если мы по своему усмотрению руководим любой стороной человеческой деятельности, то почему бы нам не сделать то же самое и с природными процессами? И услужливые «народные академики» с ними полностью согласились и заявили, что если это нужно партии, то народ вполне может сдвинуть горы и повернуть вспять реки. Можно также заставить картошку расти в тундре, а северных оленей акклиматизировать в пустыне. Можно приказать белуге и осетру, чтобы они начали жить и нереститься не в проточной Волге, а в обычном пруду - примерно так же, как это делает карп. Для всего этого нужно немного: чтобы «вождь всех народов» сказал, что такое «преобразование» нужно стране, народу и партии (рис. 25-27).

Политизированная демагогия в те годы действовала безотказно. Т.Д. Лысенко к ней прибегал постоянно, наповал убивая своих оппонентов по научно-экологическим дискуссиям… цитатами из трудов К. Маркса, Ф. Энгельса, В.И. Ленина и И.В. Сталина. Чаще всего он пользовался этим приемом в тех случаях, когда в споре у него отсутствовали аргументы из сферы биологической науки. При этом и Лысенко, и Презент, и другие не в меру ретивые «преобразователи природы», как оказалось, напрочь забывали ещё одно высказывание Ф.Энгельса: «Не будем, однако, слишком обольщаться нашими победами над природой. За каждую такую победу она нам мстит».

«Улучшить самарскую природу»

В соответствии с теорией преобразования природы социалистический заповедник, в отличие от буржуазного, был объявлен местом не нетронутой, а «улучшенной» природы. Поэтому всем заповедникам был спущен «сверху» план по обогащению местной флоры и фауны привозными видами животных и растений. Выполняя этот план, дирекция Куйбышевского заповедника в 1937 году организовала в селе Бахилова Поляна питомник по выращиванию южных и дальневосточных древесных пород - бука, граба, платана и других.

Кроме того, в том же году в Жигули завезли с Дальнего Востока несколько десятков пар пятнистых оленей. Однако все эти попытки непродуманной акклиматизации в конце концов завершились полным крахом. Южные теплолюбивые деревья вымерзли уже в ближайшую морозную зиму. Оленьему же стаду повезло несколько больше: в конце тридцатых - начале сороковых годов они немного прижились в Жигулях и даже начали размножаться, что дало повод местному, а затем и областному руководству победно отчитаться перед Москвой об успешных работах по «улучшению животного мира Среднего Поволжья» (рис. 28).

Но незадачливых преобразователей природы спасло то обстоятельство, что долгое время в Жигулях в зимний период не было слишком обильных снегопадов. Однако рано или поздно непоправимое все же случилось: в морозную и многоснежную зиму 1955-1956 годов привезенные с Дальнего Востока пятнистые олени полностью погибли в условиях жигулёвской бескормицы, когда многометровая снежная толща скрыла под собой не только естественные пастбища, но и даже специально приготовленные для них кормушки с сеном. С тех пор пятнистые олени на Самарской Луке никем ни разу не были встречены.

Следует сразу же сказать, что И.И. Спрыгин, как истинный ученый, прекрасно понимал всю антинаучность этой концепции «улучшения природы» и по мере возможности противился осуществлению проектов акклиматизации в Жигулях чужеродных для наших мест видов животных и растений. Но его протесты руководители района и всего Куйбышевского края поняли как несогласие с линией партии, и вскоре сделал из этого соответствующие выводы. Нет, уголовное дело под заголовком «О воспрепятствовании работам по улучшению природы заповедника» так и не было передано в НКВД. В руководстве края все же учли престарелый возраст и огромные научные заслуги Спрыгина, у которого к тому же все анкеты и все характеристики были сплошь положительные. Высокие руководители «всего лишь» ограничились отстранением ученого от его любимой работы.

В марте 1937 года Спрыгина перевели с поста директора заповедника на должность заместителя и заведующего научной частью, а когда он и после этого попытался вставлять «преобразователям природы» палки в колеса, ученого в феврале 1938 года освободили также и от этих, оставив его лишь в должности старшего научного сотрудника заповедника. Но затем и этого партийным администраторам показалось мало: в январе 1939 года Спрыгин и вовсе был переведен на работу по договору с формулировкой «по причине упразднения штатных единиц научных сотрудников».

Больной 66-летний ученый, всю свою жизнь посвятивший изучению флоры Среднего Поволжья, вынужден был вернуться в Пензу, где по заказу горкома ВКП (б) занялся написанием исторического очерка Пензенской области. Несмотря на то, что работа была закончена в предусмотренные договором сроки, получила массу положительных откликов от специалистов и была рекомендована к публикации, она так и не была напечатана: видимо, для партийных руководителей главным было отвлечение ученого от крамольных мыслей любой другой деятельностью, а остальное им представлялось неважным.

В дальнейшем Спрыгина так больше и не допустили до практической работы в заповедниках: вплоть до своей смерти он числился научным сотрудником Пензенского краеведческого музея, где обрабатывал материалы своих многочисленных ботанических экспедиций. И.И. Спрыгин скончался в Пензе 2 октября 1942 года в возрасте 69 лет (рис. 29).

Судьба заповедных Жигулей

После смерти И.И. Спрыгина и репрессирования ряда других ученых-экологов для охраны природы в нашем крае вообще и для Жигулёвского заповедника в частности начался поистине черный период. Достаточно сказать, что уже в начале Великой Отечественной войны в Жигулёвских горах развернулись разведочные буровые работы по поиску нефти, а в 1943 году на бывшей безлюдной приречной территории был основан поселок нефтяников – Зольное (рис. 30, 31).

Нефтеразведка на этом участке вскоре привела к открытию крупных месторождений «черного золота». Как известно, 1 июня 1944 года в Яблоневом овраге Жигулей впервые в СССР ударил фонтан девонской нефти очень высокого качества, и скважина сразу же стала давать около 500 тонн продукта в сутки. Почти сразу же началась эксплуатация этих нефтяных залежей, из-за чего горные леса прорезали трассы трубопроводов и линии электропередач, а на вершинах гор и в межгорных ущельях поднялись нефтяные вышки. К 1947 году из территории заповедника для нужд нефтяников было изъято более 6 тысяч гектаров самых ценных в научном отношении земель.

Но уже вскоре произошедшее для специалистов заповедного дела показалось несущественной мелочью, так как в 1951 году в соответствии все с той же теорией «улучшения природы» решением высших партийно-правительственных органов в Советском Союзе были полностью ликвидированы 88 государственных заповедников из 128 существовавших в то время. Под это сокращение попал и заповедник в Жигулях. Руководители партии и правительства тогда рассуждали все по той же теории И.И. Презента: зачем охранять от народа наши несметные природные богатства, когда уже совсем скоро в стране будет построен коммунизм и наступит всеобщее изобилие? Вот тогда-то природы хватит на всех.

Хотя в 1959 году, уже после смерти И.В. Сталина, природоохранная и научная общественность страны добилась от правительства восстановления заповедника в Жигулях, радость ученых была недолгой. Подобно своему предшественнику, новый генсек Н.С. Хрущев тоже стремился как можно быстрее построить в СССР коммунизм, и для этого ему нужно было ввести в хозяйственный оборот как можно больше природных ресурсов. Поэтому летом 1961 года правительство приняло новое решение о сокращении сети заповедников в стране, в результате чего волжские горы снова лишились особой охраны (рис. 32).

Лишь после отставки Хрущева Жигулям снова решено было вернуть заповедность. Постановление Совета Министров РСФСР о новом восстановлении Жигулёвского государственного заповедника вышло в свет 4 октября 1966 года. В том году его площадь равнялась 19,4 тысячи гектаров, но в 1977 году ее увеличили до 23,1 тысячи гектаров (из них 22,6 тысяч – материковая часть, и 540 гектаров – остров Середыш). В таких пределах территория заповедника сохраняется и по сей день.

В 1977 году, как уже было сказано выше, в честь 50-летия со дня создания ему было присвоено имя организатора и первого директора – профессора Ивана Ивановича Спрыгина. При этом сейчас мало кто помнит как о трагической доле самого ученого, так и о сложной судьбе его детища – заповедных Жигулей. В целом же в этой истории, как в зеркале, в полной мере отразился конфликт между российской экологической наукой и коммунистической властью (рис. 33).

На остальной территории Самарской Луки решением Совета Министров РСФСР от 28 апреля 1984 года был создан Государственный природный национальный парк (ГПНП «Самарская Лука»). Его задачей является не только сохранение местных экосистем, но ещё и организация экологического туризма. Ведь во всем мире потребность в организации национальных парков возникает там, где необходимо бывает совместить две, казалось бы, несовместимые задачи: способствовать охране природы данного района и одновременно решить здесь задачу организованного массового отдыха населения, не наносящего ущерба природе.

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Основные труды И.И. Спрыгина

Спрыгин И.И., 1915. О некоторых редких растениях Пензенской губернии // Труды Пензенского общества любителей естествознания, вып. 2, Пенза.

Спрыгин И.И., 1925. Пензенский государственный заповедник // Трудовая правда, 6 сентября, № 203.

Спрыгин И.И., 1925. Исчезновение двух степных грызунов сурка и слепца в Пензенской губернии // Труды по изучению заповедников, вып. 6.

Спрыгин И.И., 1927. О некоторых редких растениях Пензенской губернии // Пензенский государственный областной музей, вып. 2, Пенза.

Спрыгин И.И., 1929. Жигулёвский заповедник // Охрана природы, № 3.

Спрыгин И.И., 1929. Охрана природы в Средневолжском крае // Известия Центрального бюро краеведения, № 10.

Спрыгин И.И., 1930. Жигулёвский заповедник // Охрана природы, № 1.

Спрыгин И.И., 1931. Годовой отчет по управлению Средне-Волжского государственного заповедника на 1929/1930 г. // Природа и социалистическое хозяйство, т. IV, № 1—3, стр. 28—35.

Спрыгин И.И., 1935. О некоторых редких растениях Среднего Поволжья // Материалы по изучению природы Среднего Поволжья, вып. I, Москва—Куйбышев.

Список литературы

Аболин Р.И. 1910. Некоторые данные о лесных и других растительных формациях Жигулёвских гор Симбирской губ. – Лесн. журн., вып.3. т. 40. Симбирск. стр.326.

Бородин И.П. 1914. Охрана памятников природы. – Зап. Симб. естест.-ист. музея, вып.2. Пг. тип. М.Фроловой, стр. 24.

Ерофеев В.В., Галактионов В.М. 2013. Слово о Волге и волжанах. Самара. Изд-во Ас Гард. 396 стр.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2007. Самарская губерния – край родной. Т. I. Самара, Самарское книжное изд-во, 416 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2008. Самарская губерния – край родной. Т. II. Самара, изд-во «Книга», - 304 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Захарченко Т.Я., Невский М.Я., Чубачкин Е.А. 2008. По самарским чудесам. Самара, изд-во Самарский дом печати. 168 с., цв. вкл.

Жигулёвский заповедник // Заповедники и национальные парки России / Авт-сост. Н. М. Забелина и др. — М.: Логата, 1998. — С. 61.

Жигули заповедные. Сост. В.К. Туманов. Куйб. кн. изд-во, 1988. 120 с.

«Зеленая книга» Поволжья. Охраняемые природные территории Самарской области. / Сост. А.С. Захаров, М.С. Горелов. – Самара, Кн. изд-во, 1995. 352 с.

Зуева О.В., Виноградов А.В. 1999. Заповедные территории на Самарской Луке // Самарская Лука на пороге третьего тысячелетия: (Материалы к докладу «Состояние природного и культурного наследия Самарской Луки»). — Тольятти,— С. 16—27.

Игнатенко В.И. 1990. Об инвентаризации флоры и растительности Жигулёвского заповедника. – В сб. «Социально-экологические проблемы Самарской Луки». Тезисы докладов второй научно-практической конференции (1-3 октября 1990 г., Куйбышев). Куйбышевск. гос. пед. ин-т им. В.В. Куйбышева, Жигулёвский гос. заповедник им. И.И. Спрыгина, Куйбышев, стр. 79-80.

Калинин С. 1983. «Впредь именовать имени И. И. Спрыгина…» // Зелёный шум / Сост. В. К. Туманов. — Куйбышев: Кн. Изд-во,— С. 5—25.

Кудинов К.А. 1982. Жигулёвский государственный заповедник / Рец. Ю. К. Рощевский — Куйбышев: Кн. изд-во,— 48 с, ил.

Кудинов К.А. 1982. Жигулёвский заповедник // Зелёный шум / Сост. В. К. Туманов. — Куйбышев: Кн. Изд-во,— С. 27.

Кудинов К.А. 1989. Жигулёвский заповедник // Заповедники европейской части РСФСР. II / Под ред. В.В. Соколова, Е.Е. Сыроечковского. — М.: Мысль,— С. 208—233.

Кудинов К.А. 2007. Жигулёвский заповедник. Тип. ООО «Принт-С», 180 с.

Легенды и были Жигулей. Издание 3-е, перераб. и доп. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1979. 520 с.

Лопухов Н.П., Тезикова Т.В. 1967. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 78 с.

Лялицкая С.Д. 1970. Жигули заповедные. — Куйбышев: Кн. Изд-во. 130 с.

Молоканов А.В. 1972. Жигулёвский государственный заповедник // Сокровища волжской природы: заповедные и памятные места Куйбышевской области. — Куйбышев: Кн. Изд-во,— С. 141—152.

Обедиентова Г. 1990. Сохранятся ли Жигули через 100 лет? – В сб. «Голос земли самарской». Литературно-публицистический сборник. (Сост. Ю.И. Шаньков). Куйбышев, Куйбышевское книжное изд-во, стр. 162-167.

Памятники природы Куйбышевской области. / Составители В.И. Матвеев и М.С. Горелов. Куйбышев. Куйб. кн. изд-во. 1986. 160 с.

Плаксина Т.И. 1998. Редкие, исчезающие растения Самарской области. Самара. Изд-во «Самарский университет». 272 с.

Плаксина Т.И. 2001. Конспект флоры Волго-Уральского региона. – Самара. Изд-во «Самарский университет», 388 с.

Природа Куйбышевской области. Куйбышевоблгосиздат, 1951, 405 с.

Природа Куйбышевской области. Куйб. кн. изд-во, 1990, 464 с.

Саксонов С.В., Терентьева М.Е. 1991. Новые данные о редких растениях Жигулёвского заповедника (Материалы к Красной книге России) // Самарская Лука: Бюллетень. —— № 2. — С. 77—100.

Сокровища волжской природы. Заповедные и памятные места Куйбышевской области. Под ред. А.П. Копылова, В.А. Киселева. Куйб. кн. изд-во. 1972. 134 с.

Спрыгина Л.И. 1990. Материалы по растительности Самарской Луки (преимущественно Жигулёвского заповедника), представляющие результат исследований И.И. Спрыгина и руководимых им экспедиций и хранящихся в его архиве. – В сб. «Социально-экологические проблемы Самарской Луки». Тезисы докладов второй научно-практической конференции (1-3 октября 1990 г., Куйбышев). Куйбышевск. гос. пед. ин-т им. В.В. Куйбышева, Жигулёвский гос. заповедник им. И.И. Спрыгина, Куйбышев, стр. 100-102.

Спрыгина Л.И., 1982. Иван Иванович Спрыгин, М.: Наука, 176 стр.

Сукачев В.Н. 1914. Об охране природы Жигулей. – Зап. Симбир. обл. естест.–историч. музея, вып.2. стр. 35.

Сукачев В.Н. 1991. Об охране природы Жигулей // Самарская Лука: Бюллетень. —— № 2. — С. 4—18.

Труды I-го Всероссийского съезда по охране природы, 1930, М.

Учайкина И.Р., Александрова Т.А. 1987. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 112 с.

Храмков Л.В. 2003. Введение в самарское краеведение. Учебное пособие. Самара, изд-во «НТЦ».

Храмков Л.В., Храмкова Н.П. 1988. Край самарский. Учебное пособие. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 128 с.

Просмотров: 3999