Теплов Николай Павлович

В революционном 1917 году он стал первым советским градоначальником Самары. Теплов руководил нашим городом до мая 1918 года. Тогда его на этом посту сменил А.М. Масленников, впоследствии расстрелянный белогвардейцами, как большинство узников «поезда смерти». А когда Красная Армия в октябре 1918 года вновь вошла в Самару, Теплов еще около месяца проработал в должности председателя Самарского горисполкома, пока на это место не был избран В.В. Куйбышев. После этого Николай Павлович Теплов был направлен на армейскую политработу (рис. 1).

О таких революционерах от станка В.И. Ленин в своё время писал так: «Это - люди, которые не год и не два, а целых десять лет перед революцией посвятили себя целиком борьбе за освобождение рабочего класса. Это — люди, которые не растратили себя на бесполезные террористические предприятия одиночек, а действовали упорно, неуклонно среди пролетарских масс, помогая развитию их сознания, их организации, их революционной самодеятельности… Без таких людей русский народ остался бы навсегда народом рабов, народом холопов» (В.И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 16, стр. 334).

Николай Павлович Теплов родился 28 февраля (по новому стилю 12 марта) 1887 года в городе оружейников Туле, в семье рабочего, слесаря патронного завода. По окончании трех классов начальной школы, в возрасте 12 лет, мальчику пришлось бросить учёбу и пойти работать учеником слесаря на оружейный завод, куда его устроил отец. На этом предприятии Николай познакомился со многими рабочими, среди которых оказались пропагандисты марксизма. Парень стал ходить в нелегальный рабочий кружок, где он впервые познакомился с социал-демократическим учением. Вот так в канун первой русской революции, в 1904 году, семнадцатилетний тульский оружейник Николай Теплов вступил в партию большевиков. Как он затем писал в автобиографии, именно с этого времени он «стал профессиональным революционером, посвятив свою дальнейшую жизнь делу борьбы за счастье народа».

За участие в революционной пропаганде и в организации стачек с политическими требованиями Теплов в 1905 году был арестован и судим Тульским военно-окружным судом как «заподозренный в соучастии в шайке экспроприаторов». Тогда он был приговорён к ссылке в Орловскую губернию.

Вернувшись в Тулу в 1909 году, Теплов сразу же согласился выполнить ответственное поручение парторганизации. Он с группой товарищей участвовал в нелегальной закупке оружия и боеприпасов с целью пересылки их революционерам Кавказа и Персии, которые в это время готовились к классовым боям. Несмотря на большие трудности, тульские революционеры выполнили партийное поручение, однако на завершающем этапе они были выданы провокатором. В октябре 1909 года при обыске на квартире Теплова жандармы нашли тайник с оружием. В результате постановлением министра внутренних дел «за незаконное приобретение и сбыт огнестрельного оружия на Кавказ и Персию для революционных целей» Теплова снова выслали из Тулы на два года под гласный надзор полиции.

В последующие годы в его жизни еще не раз были аресты и ссылки, из которых он каждый раз бежал. В 1913 году Теплов нелегально приехал в Санкт-Петербург, где товарищи помогли ему под чужой фамилией устроиться на один из заводов. Однако жандармская агентура снова его «расшифровала», после чего Теплова вернули на место ссылки в Пермский край. Но с началом Первой мировой войны на государственных оружейных предприятиях понадобилось много квалифицированных рабочих. Поэтому Теплова сначала вернули на патронный завод в Тулу. Но здесь жандармская агентура сразу же установила, что едва лишь Теплов прибыл в свой родной город, он сразу же стал налаживать связи с хорошо знакомым ему местным подпольем. Поэтому в июле 1915 года его выслали из Тулы в Самару на казённый Трубочный завод (рис. 2-4).

По прибытии Теплову в Самаре его тут же взяло на учёт Самарское губернское жандармское управление (СГЖУ). И уже вскоре в агентурных донесениях значилось, что этот слесарь Самарского трубочного завода «вступил в социал-демократическую большевистскую группу и занял место в центре группы, приняв обязанности организатора».

Вместе с А.П. Галактионовым, Н.М. Шверником, А.В. Гавриленко, Г.Д. Куруловым и другими Теплов быстро включился в агитационно-политическую работу среди трубочников. Он принимал деятельное участие в организации рабочих кружков, в издании и распространении нелегальных листовок, воззваний, разъяснял антивоенные лозунги большевиков. В агентурном донесении от 24 февраля 1916 года было сказано, что на предприятии состоялось нелегальное собрание, на котором было принято решение о бойкоте создаваемого военно-промышленного комитета. Далее агент сообщал: «От большевиков говорили: Г.К. Соболевский («Владимир»), И.Я. Кузьмин, Г.Д. Курулов, Н.М. Шверник и Н.П. Теплов».

В апреле того же года жандармская агентура установила, что на трубочном заводе создан нелегальный кружок, на собраниях которого ведётся революционная пропаганда. В числе активных пропагандистов Г.Д. Курулов, Н.П. Теплов, С.О. Викснин, А.В. Гавриленко и И.Е. Лебедев.

Такая подпольная активность на оборонном заводе вызвала у руководства СГЖУ серьезную тревогу. Теплов был арестован в ночь с 26 на 27 апреля 1916 года, но тут оказалось, что буквально накануне ареста его укусила бешеная собака, и поэтому больному требовалось срочное лечение на Самарской пастеровской станции. Начальник СГЖУ вынужден был освободить Теплова всего через два дня после ареста. Как потом оказалось, в последующие дни Николай Павлович не только принимал антирабиесные прививки, но и тайно принимал участие в подготовке к празднику 1 Мая — он организовал печатание листовок с воззваниями. Черновики этих листовок попали в руки жандармов уже после праздника, и в итоге 18 июня 1916 года Теплов вновь был арестован и заключен в Самарскую губернскую тюрьму.

В своём сообщении в столичный Департамент полиции начальник губернского жандармского управления М.П. Познанский мотивировал этот арест тем, что Теплов «по окончании лечения от укуса бешеной собаки вновь начал проявлять революционную партийную деятельность». В августе 1916 года Теплов был выслан под гласный надзор полиции в Кустанайский уезд Тургайской области (Северо-Западный Казахстан) сроком на два года. Это была его девятая ссылка за последние десять лет. В Тургайской области он находился вплоть до победы Февральской революции, освободившей всех политических заключенных и ссыльных (рис. 5-7).

После амнистии, объявленной Временным правительством, Николай Павлович собрался выехать на свою малую родину - в Тулу, но по пути остановился в Самаре. Здесь он встретился со своими соратниками по революционной борьбе, рабочими-трубочниками. Впоследствии Теплов об этом вспоминал так: «Встреча с самарскими товарищами была такой по-братски теплой и задушевной, будто я оказался среди родных после долгой разлуки. Они уговорили меня продолжать совместную работу в Самаре и не пустили в Тулу».

После этого решения Теплов снова приехал в инструментальную мастерскую Трубочного завода, но долго работать здесь ему не пришлось. Его почти сразу направили на работу в Самарский городской Совет рабочих депутатов, где избрали членом митинговой комиссии исполкома. В том же Совете в это время работали В.В. Куйбышев, А.И. Кабцан, А.П. Галактионов, Ф.И. Венцек, С.И. Дерябина, Е.С. Коган и другие самарские революционеры. Николай Павлович

Как впоследствии вспоминали ветераны тех событий, Николай Павлович пользовался большой популярностью среди самарских рабочих. Он был невысокого роста, худощав, имел небольшие усы, по которым его узнавали издали, отличался скромностью и простотой. При этом все отмечали его выдающиеся способности блестящего оратора, пламенного трибуна-самородка. Несмотря на то, что ему довелось окончить всего три класса школы, Теплов в результате самообразования был прекрасно эрудирован. В сочетании с природным даром красноречия и прекрасной дикцией его яркие, надолго запоминающиеся выступления звучали пламенным призывом и отличались какой-то особой силой убеждения. Современники вспоминали, что слова Теплова звучали, словно набат, они звали пролетариат к борьбе, к победе над силами буржуазии.

Учитывая эту замечательную особенность Николая Павловича, большевистская парторганизация использовала его в агитационно-пропагандистской работе. Теплова совсем неспроста избрали в митинговую комиссию Самарского Совета рабочих депутатов, его чаще других его посылали на конференции, съезды, совещания и тому подобные форумы, где происходили острые дискуссии между представителями различных политических партий. Когда на этих мероприятиях выступал Теплов, большевики почти всегда выходили победителями в этих идеологических перепалках.

Ближе к осени 1917 года Теплов избрали также членом так называемой центральной примирительной камеры, в состав которой входили также В.В. Куйбышев, Е.С. Коган, А.В. Гавриленко и некоторые другие большевики. Необходимость создания таких органов диктовалась тем, что после Февральской революции фабрики, заводы и другие предприятия по-прежнему оставались у частных владельцев, которые нередко и грубо нарушали законодательные нормы, стремясь к получению максимальной прибыли. Примирительные камеры как оригинальная форма власти были призваны защищать классовых интересов рабочих.

В начале лета 1917 года в большинстве российских городов по призыву РСДРП (б) развернулась острая полемика по поводу высказывания министра иностранных дел П.Н. Милюкова о том, что Временное правительство будет свято выполнять обязательства, взятые на себя ещё до революции царским правительством, и поэтому оно продолжит войну до победного конца. Это выступление министра обсуждалось на внеочередном, объединенном Совете депутатов Самары 5 мая. Дискуссия носило бурный характер. Некоторые члены Совета стремились обелить Милюкова. Как потом писали в мемуарах, «выступивший от имени большевиков Н.П. Теплов вскрыл империалистическую сущность ноты. В принятой революции выражался протест против ноты Временного правительства и поддержка Петроградского Совета рабочих депутатов, а также призыв к сплочению вокруг Советов».

Затем на открывшемся 28 мая губернском всесословном съезде Теплов, выступая по вопросу реорганизации Комитета народной власти, говорил от имени самарских большевиков, что в создавшихся условиях существующий принцип пропорционального представительства непригоден, что Комитету необходимо больше доверять рабочим. На том же съезде при обсуждении вопроса о создании комиссии по обеспечению инвалидов Н.П. Теплов и С.И. Дерябина предложили резолюцию о прекращении войны — источника пополнения армии инвалидов. Однако эсеро-меньшевистское большинство съезда отвергло это предложение большевиков, выразив полное доверие Временному правительству.

Большую роль в политической жизни страны призван был сыграть I Всероссийский съезд Советов, делегатом которого от Самарского Совета рабочих депутатов был избран Н.П. Теплов. И на этом съезде меньшевики и эсеры также имели подавляющее большинству, и потому они здесь выразили полное доверие Временному правительству, несмотря на решительные возражения большевиков.

По возвращении в Самару Н.П. Теплов председательствовал на открывшейся 17 июня общегородской большевистской партконференция, где было выдвинуто требование о создании в России республики Советов рабочих и крестьянских депутатов, о вооружении народа, о выборности чиновников и судей, и о многом другом. На этой конференции Теплова избрали в состав губкома и в состав центральной избирательной комиссию по выборам в городскую Думу. А на следующем заседании исполкома Совета рабочих депутатов 27 июня Николаю Павловичу было дано еще одно ответственное поручение — его избрали комиссаром тюрьмы, с разрешения которого освобождались арестованные.

События 3—5 июля 1917 года, в результате которых в России закончилось двоевластие, еще более обострили социальные противоречия в стране. Временное правительство, пользуясь поддержкой ведущих политических партий, продолжала курс на участие в Первой мировой войне. Тем временем по стране катилась волна антивоенных выступлений, нашедшая свое отражение и в Самаре. Здесь проходили многолюдные митинги и забастовки, в том числе и на Трубочном заводе. Н.П. Теплов выступал на массовых собраниях в городе с резкой критикой Временного правительства, в том числе он выступал и на многолюдном митинге рабочих и солдат в Аржановском саду, который прошел под антивоенными лозунгами.

На заседании Совета рабочих и солдатских депутатов в конце августа по предложению Теплова была принята резолюция протеста против введения Временным правительством смертной казни. С разоблачением этого контрреволюционного мероприятия буржуазного правительства Теплов выступал и на губернском всесословном съезде Советов. Эсеры и меньшевики оправдывали правительство и добились отклонения большевистской резолюции.

В докладе о текущем моменте меньшевик А.И. Кабцан пытался скрыть полученные из столицы документы, оглашение которых имело большое значение для дискредитации Временного правительства, поскольку речь в них шла о сдаче немцам Риги, а также о других военных неудачах. От имени делегатов-большевиков Теплов решительно потребовал оглашения имеющихся материалов.

Делегат того же съезда Е.С. Коган так описывала последующие события: «Кабцан соскакивает с места и кричит, что сидящие в ложе (там сидели мы, большевики) и в теперешний грозный момент могут говорить о таких пустяках. Можно было подумать, что речь идет не об осином гнезде контрреволюции, каким является комитет Государственной думы. Большего цинизма, большей демагогии нельзя было и представить.

Тут т. Теплов берет слово и прерывающимся от волнения и возмущения голосом указывает, что именно потому, что момент грозный и, может быть, роковой, необходимо обратить внимание не только на прорыв на фронте, но и на прорыв в тылу, на тот заговор, который совершается с такой откровенностью в стенах Государственной Думы.

Когда после заявления т. Теплова собрание потребовало оглашения телеграммы, Кабцан прочел эту % телеграмму тихо, спеша и… наскоро перешел к чтению воззвания Корнилова к населению…» («Приволжская правда», 25 августа 1917 года).

В октябре 1917 года Н.П. Теплов вместе с С.И. Дерябиной, Е.С. Коган и другими большевиками был избран делегатом II Всероссийского съезда Советов от Самары. На этом историческом съезде Теплов и другие самарцы слушали выступление В.И. Ленина, во время которого он произнёс известные всем слова: «Рабоче-крестьянская революция, о необходимости которой всё время говорили большевики, свершилась!» Как известно, в Самаре 26 октября (по новому стилю 8 ноября) власть в руки Советов перешла мирным путем, без пролития крови. О своих впечатлениях о поездке в столицу и о ленинском выступлении Н.П. Теплов и другие самарские делегаты затем рассказывали своим товарищам, а потом доложили о работе II Всероссийского съезда Советов на объединенном заседании Совета рабочих и солдатских депутатов, на котором также присутствовали представители профсоюзов, полковых и заводских комитетов.

Сформированный 10 ноября 1917 года исполком Самарского Совета рабочих депутатов, в котором Теплов был избран заместителем председателя, потребовал от созданного ранее ревкома «энергичной борьбы со всеми дезорганизаторскими выступлениями врагов власти Советов». Дело в том, что руководство городской управы, ранее подчинявшееся решениям Временного правительства, не спешило признавать новые органы власти. В частности, управа отказалась финансировать специальный эскадрон численностью в 120 человек, который был организован ревкомом для несения службы по охране города. Были со стороны управы и другие шаги такого же характера.

В итоге Самарский губисполком принял решение о роспуске городской управы и передаче всех дел по управлению городом Самарскому горисполкому, председателем которого 6 декабря 1917 года был избран Н.П. Теплов. Уже на другой день Теплов в сопровождении нескольких членов горисполкома и роты красногвардейцев приехал в управу и предъявил городскому голове эсеру А.М. Смирнову постановление о переходе самоуправления в Самаре к Советам.

В ответ на этот шаг меньшевики и эсеры стали саботировать работу городского Совета рабочих и солдатских депутатов. Они вышли из его исполкома, заявляли о своём несогласии с политикой Советской власти, обвинили большевиков в самоуправстве и незаконном захвате власти. Полемика по этому поводу состоялась 6 января 1918 года на общем собрании Самарского Совета. На нём выступили председатель губисполкома В.В. Куйбышев и председатель горисполкома Н.П. Теплов, который в своем заключительном слове сказал: «Правые социалисты-революционеры и меньшевики говорят, что они не могут принимать участие в самодержавной власти. Да, верно: наша власть самодержавная, но это не самодержавие Николая и Керенского, а самодержавие народа… Если вы не хотите принимать участие в этой работе — скатертью дорога». В итоге почти все отделы Самарского горисполкома были сформированы из числа большевиков и беспартийных.

В середине мая 1918 года в связи с вторжением на территорию губернии казачьего войска атамана А.И. Дутова горисполком объявил Самару на военном положении и создал Чрезвычайный штаб по борьбе с контрреволюцией. А 17—18 мая 1918 года в городе произошли беспорядки, в советской литературе известные как анархо-максималистский мятеж, который был подавлен благодаря вмешательству расквартированных под Самарой войск. Но уже в конце в России вспыхнуло восстание чехословацкого корпуса, поддержкой которого воспользовались все контрреволюционные силы, недовольные Советами. В итоге власть в Самаре перешла ко вновь образованному революционному комитету, который возглавил В.В. Куйбышев. Председателем Самарского горисполкома был избран А.М. Масленников, а Н.П. Теплов перешёл на работу в ревком.

В трагические дни начала июня 1918 года, когда Самара была захвачена чехословацким корпусом, Н.П. Теплов принимал самое деятельное участие в обороне города. Однако в советское время его заслуги в этот период были не то что забыты, а вообще вымараны из истории. Сделано это было главным образом для того, чтобы не бросить тень на тогдашнего председателя Самарского ревкома В.В. Куйбышева, который, как выясняется, при обороне города повёл себя совсем не по-большевистски (рис. 8-12).

Ещё в советское время специалистам были известны сборники «Красная быль» и «Четыре месяца учредиловщины». Первый из них увидел свет в 1923 году, второй - сразу же после освобождения Самары от чехов, в 1919 году. В этих небольших книжечках, ставших ныне библиографической редкостью, опубликованы «непричесанные» воспоминания очевидцев тех событий, к которым еще не успела приложить свою руку советская цензура. Впоследствии эти исторические свидетельства никогда больше не публиковались в открытой печати, а если некоторые из них и включили в мемориальный сборник о В.В. Куйбышеве, выпущенный в 1936 году, то от авторского текста в них остались лишь «рожки да ножки».

В сборнике «Четыре месяца учредиловщины» под заголовком «Июньский переворот» опубликованы воспоминания одного из очевидцев захвата и оккупации Самары чехословацкими войсками, члена исполкома Совета рабочих депутатов И.П. Трайнина. Вот что он здесь пишет: «Всю ночь с 4 по 5 июня он (Куйбышев – В.Е.) вместе со всеми товарищами провел в партийном штабе в оживленной беседе о текущих событиях. С рассветом, когда завязалась усиленная артиллерийская перестрелка, когда с Самарского моста дано было знать, что «чехи идут», всем на этот раз показалось, что наступил конец, и «помощник главнокомандующего» тут же отдал приказ об эвакуации. Под грохот орудий потянулись от клуба нагруженные автомобили с оружием и продовольствием к пристани, где уже ждал пароход. На него сели усталые от бессонных ночей ответственные советские и партийные работники, в том числе и некоторые из тех, которые в течение всей борьбы вдохновляли защитников Самары. На пароход погрузился также небольшой отряд вооруженных красногвардейцев…

Вечером, в тот же день, пароход прибыл в Симбирск. Все были убеждены, что Самара уже сдана чехам. Меж тем, как выяснилось на другой день, в утро отъезда происходила обычная артиллерийская перестрелка, но чехи опасались двигаться дальше, пока не закончится решительное сражение с наступавшими у них в тылу советскими отрядами, под командованием тов. Попова.

Окружным путем удалось телеграфно связаться с Самарой и вызвать к аппарату т. Теплова. Последний от имени оставшихся товарищей требовал немедленного возвращения эвакуировавшихся под угрозой быть заклейменными как «дезертиры».

Доклад тов. К. (Куйбышева – В.Е.) о результатах его телеграфных переговоров с тов. Тепловым произвел на всех угнетающее впечатление. Единогласно было тут же принято решение о немедленном возвращении в Самару… Упрек тов. Теплова давил на сознание эвакуировавшихся… Все хотели немедленно возвратиться в Самару…

В ту же ночь пароход двинулся обратно в Самару. Возвращались в еще более подавленном настроении, чем при эвакуации. Утром 7 июня пароход прибыл в Самару, и каждый стремился втянуться в работу, чтоб сгладить создавшееся впечатление о «бегстве».

Через час все были уже на указанных штабом постах и с героизмом и самопожертвованием выполняли до конца свои обязанности».

Таким образом, обобщив все исторические свидетельства о событиях начала июня 1918 года в Самаре, можно сказать, что в ночь с 4 на 5 июня, заслышав звук близкой артиллерийской канонады, большинство членов губкома, в том числе Куйбышев, Венцек и некоторые другие самарские лидеры поспешили побыстрее эвакуироваться в Симбирск. Из руководителей города в Самаре остался только Николай Павлович Теплов.

Однако следующим утром, узнав, что чехи в Самару еще не вошли, многие из числа сбежавших, мучимые угрызениями совести, опять вернулись в осажденный город. В ночь на 8 июня состоялась вторая эвакуация - вот она-то впоследствии и была описана товарищем Куйбышевым в его воспоминаниях следующими словами: «Мне едва удалось уйти из Самары, меня пулеметами обстреливали люди К. (Климушкина – В.Е.), меня хотели схватить разъяренные против большевиков обыватели. Рядом со мной рвались снаряды чехов. Уйти все-таки удалось. Я ушел не один, ушел с руководящей группой большевиков».

Возможно, во второй раз он и в самом деле уезжал из города, который через много лет будет носить его имя, подгоняемый свистом пуль и криками жаждавших его крови обывателей. Но тут же возникает вопрос: справедливо ли называть город в честь человека, который через пятнадцать лет после описываемых событий, сочиняя свои мемуары, обошел стыдливым молчанием сцену своего бегства из рядов защитников этого города?

Что же касается Николая Павловича Теплова, то утром 8 июня он имел возможность выехать из осаждённой Самары на пароходе вместе с группой руководящих работников. Но он остался в городе для подпольной работы. В сложной обстановке белого террора, в условиях, когда его в лицо хорошо знали как друзья, так и враги, Теплову невозможно было свободно показываться на улицах городе. Как видно из воспоминаний, Теплов в течение долгого времени был вынужден скрываться на квартире и на даче артистки З.М. Славяновой — жены бывшего городского головы А.М. Смирнова, которого он сам полгода тому назад смещал с этой должности. Через некоторое время подпольный комитет большевиков, узнав о месте нахождения Теплова, помог ему незамеченным выбраться из города. Затем он скрывался в окрестных селах, и смог вернуться в Самару лишь 7 октября 1918 года, когда в город вошли части Красной Армии.

По возвращении в Самару советских органов власти Н.П. Теплова выдвинули в состав губревкома, губкома и Самарского горкома партии, а 13 октября его вновь избрали председателем Самарского горисполкома. В этой должности Н.П. Теплов находился до 13 ноября, когда состоялись выборы нового состава горисполкома, а новым председателем избрали В.В.Куйбышева. Тем не менее Н.П.Теплов еще долго оставался в должности рядового члена горисполкома.

Весной 1919 года над молодой Советской республикой нависла смертельная опасность. Между Уралом и Волгой Белое движение сосредоточило огромные силы под руководством адмирала А.И. Колчака для удара по Среднему Поволжью с целью соединения с войсками генерала Деникина и совместного похода на Москву. В связи с этой угрозой ЦК РКП (б) и Совет Народных Комиссаров обратились к народу с призывом: «Все на борьбу с Колчаком!».

Самарская парторганизация, находившаяся на переднем крае борьбы с колчаковскими войсками, направила в армию своих лучших бойцов. В их числе был и Николай Павлович Теплов. В апреле 1919 года он поступил в распоряжение Пятой армии Южной группы войск Восточного фронта, где стал комиссаром 26-й дивизии и членом Реввоенсовета армии. Здесь Теплов вел большую политико-воспитательную работу среди красноармейцев и командиров, укрепляя воинскую дисциплину, воспитывая в них беспредельную преданность государству рабочих и крестьян. И уже вскоре, получив подкрепления, Красная Армия перешла в наступление и отбросила войска Колчака от Среднего Поволжья.

В апреле 1920 года после годичного пребывания на службе в Красной Армии Н.П. Теплов был демобилизован и направлен на юг страны, где сначала работал комиссаром управления водного транспорта, а затем председателем губисполкома Донецко-Кубанской области. В декабре 1920 года Теплов был избран председателем Томского губисполкома. В 1922 году он получил назначение в Тулу на пост директора того самого оружейного завода, где он начинал свой трудовой путь. Но во второй половине 1920 года Теплов был отозван из Тулы в распоряжение ЦК РКП (б), который направил его в Симбирск, на должность председателя губисполкома. На этом месте он проработал более трёх лет.

С февраля 1924 по 1925 года Теплов занимал должности председателя правления треста «Русские самоцветы», а затем - «Рыбного синдиката» в Москве. В 1925-1927 годах он — директор Днепровского металлургического завода в селе Каменка. С 1927 по 1928 год Теплов работал заместителем председателя треста «Госпромцветмет».

Из анкеты Теплова было известно, что с начала 20-х годов он относил себя к левой оппозиции в партии, и по этой причине Теплов в 1928 году был исключен из рядов ВКП (б) и сослан в город Ишим (Уральская область). В 1928—1930 годах он работал заведующим Ишимской конторой Госторга. В июле 1929 года Теплов присоединился к заявлению К.Б. Радека и других исключённых о разрыве с оппозицией, после чего 4 февраля 1930 года его восстановили в рядах ВКП (б). С 1930 года он — начальник отдела Нижне-Днепровского листопрокатного завода (город Днепропетровск). Затем вплоть до 1933 года Теплов работал заместителем директор завода «Югосталь» в Магнитогорске. Последнее место работы Н.П. Теплова — город Орехово-Зуево, где он с 1935 года был директором торфоразработок.

В 1937 году Теплов как бывший участник левой оппозиции был арестован и приговорен к 10 годам лишения свободы в ГУЛАГе без права переписки. Согласно последним архивным исследованиям, Николай Павлович Теплов скончался в одном из лагерей 1 июня 1942 года. Точное место его захоронения неизвестно (рис. 13).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Список литературы

Алексушин Г.В. Во главе Самары. Самара, ООО «Самарский Дом печати», 1999 год. 368 с.

В борьбе за народное дело: Биобиблиографический справочник. Куйбышев, 1982. С.254-256.

Каревский Ф.А. Теплов Николай Павлович. - В кн. Борцы за народное дело. Куйбышев, 1965. С.294-309.

Поддубная Р.П. В борьбе за народное единство. Куйбышев, 1971. С.35, 38.

Попов Ф.Г. Чехословацкий мятеж и самарская учредилка. Ср.-Волж. Краевое изд-во. М.-Самара. 1934 год. 256 с.

Попов Ф.Г. Летопись революционных событий в Самарской губернии. 1902-1917 годы. Куйб. кн. изд-во, 1969 год. 624 с.

Попов Ф.Г. 1918 год в Самарской губернии. Хроника событий. Куйб. кн. изд-во, 1972 год. 328 с.

Попов Ф.Г. 1919 год в Самарской губернии. Хроника событий. Куйб. кн. изд-во, 1974 год. 240 с.

Чухонкин А.Ю. Руководители города Самары (Куйбышева) с 1918 года. Биографический справочник. Самара, ООО «Самарский Дом печати», 2010 год, 160 с.

Просмотров: 4255