Фишер Вильям Генрихович

Об этом человеке сегодня написаны десятки книг и тысячи газетных статей, но при этом широкая общественность гораздо больше знает его под именем Рудольфа Ивановича Абеля. Широко известны и слова директора ЦРУ США Аллена Даллеса, который в марте 1958 года о нем сказал так: «Я хотел бы, чтобы мы сегодня имели таких трех-четырех человек, как Абель, в Москве». Однако лишь в последние годы из рассекреченных архивных документов КГБ СССР стало известно, что в течение нескольких военных лет Рудольф Абель жил в Куйбышеве, где он по заданию руководства вел секретные радиоигры против спецслужб фашистской Германии (рис. 1).

Наш человек за океаном

В 60-е годы советские люди уже кое-что знали об истории пребывания нашего резидента в США, а также слышали о перипетиях его обмена на американского летчика Пауэрса. Поэтому, несмотря на выступление Абеля перед началом фильма «Мертвый сезон», советские люди на протяжении многих лет все равно подсознательно считали, что именно он является главным прототипом разведчика из «Мертвого сезона». И лишь совсем недавно наша общественность узнала, что на самом деле кинокартина была посвящена другому, не менее легендарному советскому разведчику - Конону Молодому, он же Лонсдейл, он же Бен. Однако это обстоятельство ни в коей мере не может изменить наше отношение к Рудольфу Абелю, тем более, что оба разведчика при жизни хорошо знали друг друга.

Рудольф Иванович Абель (настоящее имя - Вильям Генрихович Фишер), родился 11 июля 1903 года в Ньюкасле-апон-Тайне (Великобритания). Его отец Генрих Фишер был немцем, уроженцем Ярославской губернии, в начале ХХ века высланным из России за революционную деятельность. На берегах Туманного Альбиона Фишер встретил русскую девушку Любу, уроженку Саратова, и от этого брака у них родился сын Вильям. В 1920 году семья Фишеров вернулась в Россию и приняла советское гражданство. Вскоре после переезда Вильям получил специальность радиотелеграфиста. В совершенстве владея не только русским, но еще английским, немецким и французским языками, он в 1927 году стал кадровым сотрудником ИНО ОГПУ (внешняя разведка). В течение 1929-1936 годов он выполнял задания командования в Польше, Англии и Китае.

В эти же годы Фишер познакомился с настоящим Рудольфом Ивановичем Абелем, молодым латышом, который с 1927 года тоже являлся сотрудником ИНО ОГПУ. В 1946 году он в звании подполковника ушел в отставку и скончался в 1955 году. При этом настоящий Рудольф Абель так никогда и не узнал, что его друг Вильям Фишер, будучи в 1957 году арестованным во время нелегальной работы в США, назвался его именем, чтобы не выдать свою принадлежность к КГБ СССР.

Тот, кто видел фильм «Мертвый сезон», наверняка обратил внимание, что перед началом фильма идет небольшое выступление Рудольфа Абеля. Говорит он, в частности, о том, что показанный в «Мертвом сезоне» советский разведчик, которого играет Донатас Банионис, в жизни не имеет реального прототипа, а является собирательным образом. Однако к моменту выхода фильма на экран имя Абеля уже было знакомо и кинокритикам, и широкой зрительской аудитории.

Вот что в связи с этим рассказал Сергей Георгиевич Хумарьян, почетный сотрудник органов госбезопасности, заведующий музеем истории управления ФСБ по Самарской области:

- Вы можете представить мое удивление, когда я, собирая в архивах информацию для нашего музея, совершенно неожиданно для себя нашел здесь материалы о пребывании в Куйбышеве легендарного советского разведчика Рудольфа Абеля. Теперь уже можно рассказать широкой общественности некоторые подробности о его работе в «запасной столице».

Школа в Серноводске

В августе 1941 года в связи с приближением немецкой армии к Москве началась эвакуация из столицы на восток предприятий, учреждений, а также сотен тысяч москвичей. В это же время была отправлена в Куйбышев семья Абеля, хотя сам разведчик в тот момент еще оставался в столице. Впрочем, в начале сентября 1941 года Абель и сам приехал в Куйбышевскую область в соответствии с приказом о направлении его на работу в куйбышевскую разведшколу, базирующуюся в поселке Серноводск, на территории курорта «Сергиевские минеральные воды». Здесь он преподавал радиодело слушателям курсов разведчиков-диверсантов, которые после соответствующей подготовки забрасывались в глубокий немецкий тыл.

Конечно же, в течение тех четырех месяцев, когда Абель готовил молодые кадры в серноводской разведшколе, он регулярно бывал в областном центре, а в январе 1942 года для выполнения специального задания окончательно перебрался в Куйбышев. Сейчас установлены два адреса, по которым семья будущей легенды советской внешней разведки проживала в нашем городе. Первое здание, куда Абели переехали в 1941 году, до наших дней не сохранилось. Однако известно, что это был частное строение, в то время располагавшееся в поселке Щепновка, в окрестностях элеватора на набережной Волги. Зато второй дом, стены которого еще помнят семью Рудольфа Ивановича, стоит в Самаре до сих пор – это дом № 8 на улице Молодогвардейской (в 1941 году – улица Кооперативная) (рис. 2).

Кстати, с этим адресом связан любопытный факт из американского периода работы Абеля. Уже находясь в Нью-Йоркской тюрьме, наш разведчик каким-то чудом через советского посла сумел переправить на Родину карандашный рисунок, на котором он изобразил покрытый снегом домик, очень похожий на тот, в котором Абель когда-то жил в Куйбышеве. Специалисты считают, что в рисунке оказалась закодирована некая информация, которую могли понять только сам Абель и его непосредственные руководители из КГБ. Так ли это на самом деле, мы, скорее всего, уже никогда не узнаем (рис. 3).

Но это было уже потом. Как уже было сказано, Абель проработал в серноводской разведшколе вплоть до января 1942 года, после чего он был направлен в распоряжение центральных органов НКВД. Его семья прожила в Куйбышеве вплоть до февраля 1943 года. Жена Абеля, Елена Степановна, по профессии была музыкантом и работала в оркестре оперного театра. Вместе с ней проживали ее мать, племянница, а также дочь Эвелина (рис. 4).

До конца войны Абель выполнял специальные задания командования, работая как в Куйбышеве, так и в штабе советской разведки, а в конце войны – и за линией фронта. В частности, в 1944-1945 годах Абель принимал непосредственное участие в операции «Березина». Тогда для введения абвера в заблуждение в советском тылу, на территории Белоруссии, была создана лже-немецкая группа войск, якобы попавшая здесь в окружение. В рамках операции Рудольф Абель руководил группой радистов – как советских, так и немецких, работавших под нашим контролем.

Его радиоигра оказалась очень успешной. Абвер до такой степени поверил в дезинформацию, что немецкое командование отвлекло немалые силы для помощи своим якобы попавшим в беду войскам. В частности, небезызвестный немецкий «диверсант № 1» Отто Скорцени тогда лично готовил спецгруппы для заброски в район Минска, чтобы они установили связь с окруженной группировкой. Понятно, что все заброшенные в наш тыл связники немедленно попадали в руки советских контрразведчиков, и при этом многие из числа пленных впоследствии дали согласие работать против своих бывших хозяев.

«Деза» из Куйбышева

Но чуть раньше, в 1942-1943 годах, когда в Куйбышеве находился Наркомат госбезопасности СССР, советской разведкой при непосредственном участии Рудольфа Абеля проводилась радиоигра, в документах получившая обозначение как «Монастырь», или «Послушник». Немцам была подброшена информация, что в Куйбышеве якобы действует антисоветская религиозная группа, которая, по легенде, поддерживалась русской православной церковью в Москве. Это «подполье» возглавлял епископ Ратмиров из Калинина, который в период оккупации якобы перешел на сторону немцев, но на самом деле выполнял задания советской разведки (рис. 5-9).

Операция началась с того, что в Калинин под видом работников культа забросили офицеров НКВД Иванова и Михеева. Благодаря поручительствам Ратмирова и митрополита Сергия они быстро внедрились в круг церковников, сотрудничавших с немцами на оккупированной территории. После освобождения Калинина советскими войсками Ратмиров переехал в Куйбышев, и, по легенде, возглавил здешнее «религиозное подполье», а наши офицеры вместе с другими продавшимися церковниками ушли на запад вслед за немцами. Теперь им полностью доверяли, и потому разведчики, имея на руках рекомендации епископа Ратмирова, под видом «послушников» направились в Псков.

Вскоре оба разведчика явились к настоятелю Псковского монастыря, который тоже якобы работал на фашистов. Так как «послушники» к моменту приезда в Псков были уже хорошо известны абверу, им здесь легко поверили. В итоге немцы направили к Ратмирову в Куйбышев радистов из числа русских военнопленных, которые здесь были сразу же задержаны и перевербованы. Так чекисты начали радиоигру с немецкими разведслужбами, в ходе которой обеспечение каналов связи было возложено именно на Рудольфа Абеля.

Тем временем офицеры-«послушники» вместе с настоятелем развернули в Псковском монастыре кипучую деятельность, создав здесь разведбюро немецкого командования. Отсюда в Берлин потоком пошла радиоинформация о переброске сырья и боеприпасов из Сибири на тот или иной участок советского фронта. Основой этой «дезы» были агентурные сообщения из куйбышевского «религиозного подполья», которым «руководил» хорошо знакомый немцам епископ Ратмиров. Группа работала настолько филигранно, что руководство абвера в течение всей операции было полностью уверено в надежности и достоверности сведений, поставляемых ему куйбышевской шпионской базой. В итоге эта радиоигра сыграла немаловажную роль в подготовке успешных операций Красной Армии в 1943 году.

Уже после окончания войны епископа Ратмирова по приказу Сталина наградили боевой медалью и золотыми часами. Получили боевые ордена и офицеры внешней разведки Иванов и Михеев, которые непосредственно руководили работой епископа и сопровождали его в немецком тылу под видом священнослужителей.

Работа в Америке

После окончания Великой Отечественной войны Вильям Фишер прошел специальную подготовку в КГБ СССР, и тогда же было принято решение направить его на нелегальную работу в США, в частности, для получения информации от источников, работающих на ядерных объектах. Он перебрался в США в ноябре 1948 года по паспорту на имя гражданина США литовского происхождения Эндрю Кайотиса, который умер в Литовской ССР в 1948 году. Затем он поселился в Нью-Йорке под именем художника Эмиля Роберта Гольдфуса, где под псевдонимом «Марк» работал в интересах советской внешней разведки. Он руководил советской агентурной сетью, а для прикрытия владел фотостудией в Бруклине. Агентами-связниками у Марка были супруги Моррис и Леонтина Коэн, добывавшие для него материалы об атомном «Манхэттенском проекте».

К концу мая 1949 года Марк полностью адаптировался в США и приступил к активной разведывательной работе. Она была настолько успешной, что уже в августе 1949 года за добытые им сведения об американском ядерном потенциале Марк был награждён орденом Красного Знамени.

В 1952 году для разгрузки Марка от текущих дел в помощь ему был направлен радист нелегальной разведки Рейно Хейханен, работавший под псевдонимом «Вик». Однако он оказался морально и психологически неустойчивым, и через четыре года было принято решение о его возвращении в Москву. Но перед этим Вик сообщил американским властям о своей работе в нелегальной разведке и выдал Марка.

В 1957 году советский резидент был арестован агентами ФБР в гостинице «Латам» в Нью-Йорке. В те времена руководство СССР заявляло, что не занимается шпионажем. Как уже было сказано, для того, чтобы дать Москве знать о своём аресте, а также о том, что он не предатель, Вильям Фишер при аресте назвался именем своего покойного друга Рудольфа Абеля. В ходе следствия он категорически отрицал свою принадлежность к разведке, отказался от дачи показаний на суде и отклонил попытки сотрудников американских спецслужб склонить его к сотрудничеству.

Именно фамилия Рудольфа Абеля в дальнейшем фигурировала во всех официальных документах ФБР, а также во время судебного процесса по делу советского разведчика. Именно под этим именем Вильям Фишер впоследствии и вошел в историю советской внешней разведки. Кстати, до сих пор считается, что информация, которую Абель сумел добыть в США, не имеет аналогов в работе всех спецслужб мира.

В ноябре 1957 года суд Нью-Йорка приговорил Фишера-Абеля к 30 годам тюремного заключения и 3000 долларов штрафа. Однако в 1962 году его обменяли на американского летчика Фрэнсиса Пауэрса, американского пилота разведывательного самолёта U-2, сбитого 1 мая 1960 года в районе Свердловска, и затем осуждённого советским судом на 10 лет заключения за шпионаж (рис. 10-13).

Обмен происходил 10 февраля 1962 года на границе между Западным и Восточным Берлином на Глиникском мосту. Одновременно (по требованию американской стороны, не согласившейся на обмен «голова на голову») на контрольно-пропускном пункте Чекпойнт Чарли в Берлине был освобождён американский студент-экономист Фредерик Прайор, арестованный также по подозрению в шпионаже. В операции принимали участие будущий начальник советской нелегальной разведки (Управления «С» ПГУ КГБ) Юрий Дроздов (под псевдонимом «Юрген Дривс» он играл роль немецкого кузена Абеля) и адвокат Вольфганг Фогель.

После отдыха и лечения в Москве Фишер вернулся к работе в центральном аппарате советской разведки. Он принимал участие в подготовке молодых разведчиков-нелегалов, на досуге писал пейзажи. Как уже было сказано, Фишер участвовал в создании художественного фильма «Мёртвый сезон» (1968 год), сюжет которого связан с некоторыми фактами из биографии разведчика.

За свою многолетнюю деятельность на благо советской внешней разведки В.Г. Фишер был награждён тремя орденами Красного Знамени, Орденом Ленина (за работу в годы Великой Отечественной войны), Орденом Трудового Красного Знамени, Орденом Отечественной войны I степени, Орденом Красной Звезды, многими медалями (рис. 14).

Рудольф Иванович Фишер-Абель скончался в Москве 15 ноября 1971 года, на 69-м году жизни, от рака лёгких, и был похоронен на Новом Донском кладбище рядом с отцом.

В преддверии Дня работников органов госбезопасности, 18 декабря 2015 года, в Самаре состоялась торжественная церемония открытия мемориальной доски Вильяму Генриховичу Фишеру (он же Рудольф Иванович Абель). Табличка, автором которой стал самарский архитектор Дмитрий Храмов, была установлена на доме №8 по ул. Молодогвардейской. Предполагается, что именно здесь в годы Великой Отечественной войны проживала семья разведчика.

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Список литературы

Долгополов Н. Абель-Фишер. М., Молодая гвардия (серия «Жизнь замечательных людей»). 2011

Крепость на Волге. Управлению Федеральной службы безопасности России по Самарской области – 85 лет. Самара, ГУП «Самарабланкиздат», 2003 год, 122 с.

Кристофер Эндрю, Гордиевский Олег. КГБ. История внешнеполитических операций от Ленина до Горбачёва. Изд-во «Nota Bene», Лондон. 1990.

Наливайко Б.Я. Операция «Альтглиннике-Брюкке». – в кн. «Рассекречено внешней разведкой» (Сост. В. Карпов). М.,:ОЛМА-ПРЕСС, Образование, 2003.

Управлению ФСБ по Самарской области 95 лет: от ВЧК до ФСБ. Сборник очерков. – «Русское эхо», Самара, 2013 год, 208 с., илл.

Хумарьян С.Г. Разведка и контрразведка: лица одной медали. Самара, агентство «Диво», 2005 год, 224 с.

Хумарьян С.Г. Секретный марафон – полвека в контрразведке. Самара, изд-во «Офорт», 2006 год, 340 с.

Хумарьян С.Г. Секреты без конца (Открытая тетрадь). Литерное дело. Самара, «Русское эко», 2010 год, 156 с.

Просмотров: 4069