Слово о Волге

Слово о Волге

Россия и Волга. Что означают эти слова друг для друга?

Можно ли представить себе величайшую мировую державу, лежащую сразу в двух частях света и у трех океанов, но без этой крупнейшей реки Европы?

А можно ли вообразить себе Волгу, вдруг оказавшуюся где-нибудь в Америке или в Австралии?

Представить себе такое, конечно же, можно, но разве останутся в таком случае Россия Россией, а Волга Волгой? Ведь для каждого из нас, да и для всего мира эта великая река уже много веков подряд является символом Руси, России, да и символом самого Российского государства. Именно такая связь исторически сложилась между двумя этими словами (рис. 1-5).

Величайшая в Европе

Но было, однако, в истории время, когда русские впервые открывали для себя Волгу. По историческим меркам, не так уж давно это и было - всего-то несколько сотен лет назад. А до того Волгу открывали не один раз - так сможет ли кто-нибудь подсчитать, на каком множестве языков говорили на ее берегах за все тысячелетия существования в этих местах людей? Ведь каждый народ когда-то приходил на берега реки впервые, каждый называл ее своим именем, на своем языке, и каждый из них жил здесь в свое историческое время. Словом, следы первого человека, однажды неожиданно для себя увидевшего эту реку, опустившего руки в волжские струи и узнавшего вкус речной воды, теряются за чередой веков…

Тем всегда и была загадочна и непонятна для чужеземца Россия, что ее никак нельзя было вставить в какие-то одни рамки, положить на какую-то одну строго определенную полочку - настолько все русское оказывается многосторонним и разноплановым. Взять хотя бы вот такой извечный вопрос: Россия - это Европа или Азия? Да, безусловно, это Европа, но одновременно она же и Азия. Недаром орел на российском гербе оказывается двуглавым: одна его голова смотрит на Европу, а другая в то же время - на Азию. Здесь, в России, в первую очередь в Поволжье, мы найдем такое вавилонское смешение культур и языков, какое мало еще где обнаруживается на Земле. Именно на Волге встречаются Европа и Азия - об этом вам скажут и этнограф, и натуралист, и потому неспроста многие географы прошлого проводили именно по Волге границу между этими двумя частями света.

Сейчас на территории Поволжского бассейна находится только двадцатая часть пресной воды России. Но одновременно здесь сосредоточена четверть всего населения страны, такая же доля промышленности, третья часть сельскохозяйственных угодий и почти 70 процентов общероссийских транспортных перевозок. При этом нужно учесть, что в течение ХХ века усилиями энергетиков величайшая река Европы была превращена в каскад водохранилищ, и данное обстоятельство весьма существенно изменило ее гидрологический режим.

Из-за громадной хозяйственной нагрузки на Волге уже давно складывается напряженная экологическая ситуация. В дальнейшем она может обостриться еще больше, если мы не будем принимать жестких мер как по охране природы всего Поволжского региона в целом, так и по охране его отдельных экосистем.

О происхождении географического названия «Волга» среди топонимистов до сих пор ведутся споры. Наиболее достоверными считаются следующие гипотезы. Первая из них гласит, что имя реки может происходить от древнерусского «вол» - вода, отсюда возникли слова «волглый», то есть сырой, влажный. Вторая версия опирается на слово Valga из финской группы языков, что означает «белый», или «светлый». И, наконец, третье предположение поднимает пласт еще более древних праславянских языков, от которых происходят многочисленные русские слова, в том числе и те, которые имеют окончание -га. Считается, что такое окончание любого слова подразумевает его причастность к процессу движения (например «телега», «нога», «дорога»). Таким образом, слово «вол» с приставкой –га должно означать «бегущая», или «движущаяся» вода. Для каждого из нас Волга – это даже не просто великая русская река, символ России, она - целое явление в жизни не только нашей страны, но также Европы и всего мира.

В географической науке считается, что описание Волги и прилегающих к ней земель первыми сделали древние греки, которые еще два с половиной тысячелетия назад начали искать причины окружающих явлений и создавать научные теории, далекие от мифов, часто очень смелые, хотя порой и ошибочные. Так, Анаксимандр Милетский в середине VI века до нашей эры дерзнул начертить первую карту населенного мира, причем, по сообщениям древних хроник, сделал это так, что она вызвала «всеобщее удивление».

Около пятисотого года до нашей эры Гекатей Милетский сочинил трактат «Землеописание», который также сопровождала карта. Земля представлялась философу круглым диском, окруженным широкой и бурной рекой под названием Океан; на Земле Гекатея было всего три материка - Европа, Азия и Африка (ее тогда называли Ливия). Именно Гекатей оказался тем ученым, который впервые нанес на карту Каспийское море. Греки в то время называли это море либо так же, как и мы сейчас - Каспием, либо по-своему - Гирканским морем (рис. 6, 7).

А первое описание земель, относящихся к современному Поволжью, принадлежит Геродоту из города Галикарнаса, которого через пять столетий великий римлянин Цицерон назовет «отцом истории» (рис. 8).

Ученый сам побывал на побережье Черного и Азовского морей, а затем выезжал, хотя и не очень далеко, вглубь Скифии, которую в своем труде «История» поместил в Северном Причерноморье. Кроме Скифии, Геродот описывает и более удаленные от этих мест земли, о которых он смог узнать от побывавших там путников. В частности, в его книге мы читаем, что «за рекой Танаисом (Дон. - В.Е.) - уже не скифские края, но первые земельные владения там принадлежат савроматам…»

Археологами ныне установлено, что во многих курганах Южного Приуралья, а также Нижнего и Среднего Поволжья находятся именно савроматские погребения, что подтверждает свидетельство Геродота. Но это не единственный народ, поселенный греческим ученым к востоку от Танаиса-Дона, в том числе и на территории современной Самарской области. Вот одно из описаний, которое мы находим в геродотовской «Истории»: «После долгого перехода от этой каменистой области (принадлежавшей другим скифским племенам. - В.Е.) придешь в страну, где у подножия высоких гор обитают люди. Как передают, все они, как мужчины, так и женщины, лысые от рождения, плосконосые и с широкими подбородками. Говорят они на особом языке, одеваются по-скифски, а питаются древесными плодами. Имя дерева, плоды которого они употребляют в пищу, понтик».

Большинство исследователей сходятся во мнении, что эти люди, живущие у подножия гор (скорее всего, Уральских) - не кто иные, как предки современных башкир. Дерево понтик, плоды которого употребляются ими в пищу - обыкновенная черемуха. Геродот описывает приготовление из сока этих плодов напитка под названием «асхи», который нынешние ученые сравнивают с кушаньем «ахша» у современных башкир.

К сожалению, в труде «Геродота» нет описания Волги, хотя для рек Скифии, то есть Северного Причерноморья, он привел сведения весьма подробные. В его «Истории» можно увидеть только смутное представление об этой величайшей реке Европы, которую Геродот по заблуждению направляет в Азовское море.

Что же касается Каспия, то о нем Геродот в своем труде оставил сведения довольно подробные. Прежде всего здесь необходимо отметить как заслугу ученого его категорическое указание на замкнутость Каспийского моря. Этот факт Геродот подчеркивает в тексте «Истории» дважды, хотя остальные ученые античного времени считали Каспий частью огромного Океана, окружающего обитаемую землю со всех сторон (рис. 9).

В течение шести столетий после выхода в свет геродотовской «Истории» в описаниях земель севернее Каспийского моря не появилось ничего принципиально нового. Это продолжалось до тех пор, пока во II веке нашей эры не вышло сочинение Клавдия Птолемея, называвшееся просто и буднично – «Руководство по географии» (рис. 10).

Многие исследователи считают его книгу вершиной античной мысли в науке о Земле. Карты, созданные ученым, несли на себе невиданный до того по обилию груз географических названий, и при этом для каждого пункта было указано его местоположение на градусной сетке. Птолемей при составлении своих карт пользовался новейшими по тому времени описаниями путешествий (греки их называли иттенирариями), в том числе и сделанными людьми, проезжавшими через Северный Прикаспий. Поэтому неудивительно, что именно он оказался первым ученым, который описал и даже нанес на карту под названием Ра величайшую реку Европы - Волгу.

Птолемей сообщает координаты некоторых точек, через которые проходит река, в том числе на ее изгиб, что находится у нынешнего Волгограда. При этом Волга у Птолемея начинается на Гиперборейских горах (современные Уральские горы), на его картах они тянутся не с севера на юг, а с запада на восток, располагаясь при этом в северной части Евроазиатского материка.

Каспий у Птолемея показан замкнутым водоемом. Об этом в его «Руководстве по географии» сказано так: «А Гирканское, или Каспийское море отовсюду окружено сушей подобно острову по обратному сравнению». Птолемей окончательно закрыл вопрос о связи Каспия с Океаном. Как мы знаем, тот же вывод делал и Геродот еще за 600 лет до него, но делал это чисто теоретически. Птолемей же нанес Каспийское море на карту, зная о его замкнутости совершенно точно, на основании данных путешественников (рис. 11, 12).

С тех времен ученые и путешественники именовали эту реку не иначе как «великая», «изобильная» или «блистающая». А другое средневековое название Волги - Итиль, Эдель или Атил, пришедшее на Русь с Востока, лингвистами трактуется как «изобилие», «приволье» и «щедрость», а также как «река рек», то есть величайшая из рек. В этом легко убедиться, просмотрев ее описания, начиная с прошлого тысячелетия и кончая нашими днями. Так, Ибн-Фадлан в 922 году в своих путевых заметках записал следующее: «Итиль есть имя великой реки, подобной Диджле…» Известно, что Диджлой в то время называли реку Тигр в Месопотамии; Ибн-Фадлан, конечно, тогда еще не знал, что Волга длиннее и полноводнее Тигра в несколько раз.

Русичам Волга была известна от истоков и до самого устья, по крайней мере, с начала XI века. В «Повести временных лет» мы читаем о ней следующее: «Из того же леса (Оковского. - В.Е.) потече Волга на въсток, и вытечеть семьюдесять жерел с море Хвалисьское». Что же касается западноевропейских авторов, то Волгой эту реку впервые назвал итальянец Амброджо Контарини, пересекший ее в районе Астрахани в 1476 году. В своей книге он записал так: «…мы вошли в устье Волги, величайшей реки, которая течет из пределов России…»

Жигулевские горы впервые появились на географической карте арабского географа и путешественника Идриси, который в 1154 году, будучи на службе при дворе сицилийского короля Рожера II, составил весьма подробную карту известного ему мира. Пояснения к ней он объединил в книгу под названием «Развлечения истомленного в странствиях по областям». А на карте Идриси Земля делится на 10 климатов (зон), каждый из которых разделен еще на 10 частей. Здесь достаточно точно показана Европа, в том числе и территория нынешней Европейской России. Река Волга под восточным названием Итиль наиболее верно изображена в своем нижнем и среднем течении. И вот здесь, в районе Среднего Поволжья, Идриси изобразил небольшую цепочку гор из двух половинок, которые как бы пропускают реку между собой. На карте Идриси эта горная полоска носит название «горы Печенеги», или «Печенежские горы» (рис. 13).

Что касается реки Самары, то она под названием Самур впервые упоминается еще в тексте Ибн-Фадлана в 922 году. Однако на карту она впервые попала лишь через триста с лишним лет, в XIII веке. На так называемой герефордской карте, составленной в 1260 году (ныне эта карта хранится в соборе города Герефорда, Англия) в реку Волгу в ее среднем течении впадает приток под названием Самар (рис. 14).

Что же касается поселения Самар XIVвека, то о нем рассказали древние карты. До нашего времени дошел интересный документ - портолан (то есть карта расположения пристаней), составленный в 1367 году венецианскими купцами братьями Франческо и Доменико Пицигани (рис. 15).

Этот портолан совершенно определенно показывает, что в указанном году на реке Волге, в ее среднем течении существовала весьма крупная пристань под названием Самар - о ее величине и значении говорит хотя бы тот факт, что на всей Волге обозначено всего семь равных ей по размерам поселений.

Впрочем, просвещенные европейцы даже после этого в своих трактатах по-прежнему упорно называли главную русскую реку вовсе не Волгой, а на восточный манер – «Итиль», «Эдель» или «Адел». Этого не избежали ни Сигизмунд Герберштейн, ни Матвей Меховский, авторы географических трудов XVI века. Их описания реки очень неполны и неточны; так, Меховский даже считал, что Волга впадает не в Каспийское, а в… Черное море.

Существование пристани Самар на Средней Волге подтверждает и другая, более поздняя карта, составленная в 1459 году итальянским географом Фра-Мауро по заказу португальского короля Альфонса V (рис. 16).

На этой карте в Каспийское море впадает река Эдиль; очертания же самого моря показаны с небывалой для своего времени точностью. А в сопроводительном тексте Фра-Мауро пишет: «Река Эдиль, или Вулга начинается в горах Рифейских… Эта река кажется более приспособленной составлять рубеж Европы от Азии…» В районе же Среднего Поволжья, недалеко от устья некоей реки, впадающей в Волгу, географ изобразил довольно крупную по сравнению с другими пристань под названием Самар.

А вот английский путешественник, агент Московской компании Антоний Дженкинсон, плывший по Волге в Персию в 1557 году, оставил нам следующее сообщение: «…мы прошли 22-го (июня - В.Е.) мимо другой большой реки Самары, которая вытекает из вышеуказанной (Пермской - В.Е.) страны, течет через ногайскую землю и впадает в Волгу» (рис. 17).

Несмотря на это, общепринятое нынешнее название Волги в европейской литературе прочно укоренилось лишь после путешествия Адама Олеария, который в 1636 году написал о ней в своей книге так: «…Волга одна из величайших и важнейших рек в мире, и я прилежно наблюдал ее» (рис. 18).

И авторы последующих столетий по-прежнему бурно восхищались русской рекой, ее красотой, размерами, и, конечно же, уловами волжской рыбы. Восторги на этот счет можно найти у всех знаменитых путешественников XVIII века. В их числе - П.И. Рычков, который написал: «Волга не токмо в России, но и во всей Европе за великую и знатную реку почитается…», и П.С. Паллас с его широко известной фразой: «Не думаю, чтобы какая река в Европе была столь богата рыбою, как Волга со всеми текущими в нее реками». Большое внимание ей уделил также академик А.А. Лепехин в своих «Дневных записках…» (рис. 19, 20, 21).

Начиная с XVIII столетия, довольно обширные описания Волги можно найти и в уже появившихся в это время первых географических словарях и энциклопедиях. Сейчас их интересно сравнить с другими аналогичными описаниями, все более и более приближающимися к современности. Например, если открыть «Географический лексикон» Ф.А. Полунина издания 1773 года, то мы прочитаем здесь следующее: «…одна есть ли другая река, коя бы множеством разных рыб и к житью… сравниться ей могла». Энциклопедия Брокгауза-Ефрона 1892 года гласит: «Волга - одна из замечательнейших рек земного шара, и величайшая река Европы». А вот в последнем издании Большой Советской Энциклопедии, в томе, вышедшем в свет в 1975 году, на этот счет говорится так: «Волга… одна из крупнейших рек земного шара и самая большая в Европе».

По данным Википедии, исток Волги расположен в Осташковском районе Тверской области. Крупнейшая европейская река начинается у юго-западной околицы деревни Волговерховье, на высоте 228 метров над уровнем моря. На окраине болотца имеются несколько родников, объединённых между собой в небольшой водоём, один из которых считается истоком реки Волги.

Вокруг родника построена часовня, к которой ведёт мостик. Из водоёма Волга вытекает обыкновенным ручейком шириной 50-100 см и глубиной до 30 см. Вода в ручейке имеет красно-чёрный оттенок, в засушливое лето ручей в пределах деревни Волговерховье часто пересыхает. Приблизительно в 250—300 метрах после истока видны остатки первой плотины на Волге, изготовленной из камня, которая была построена в начале ХХ века, в период до закрытия Ольгинского женского монастыря.

После первых 3,2 км течения Волга впадает в проточное озеро Малые Верхиты, потом в озеро Большие Верхиты. А уже затем впадает в крупное озеро Стерж, которое является частью системы Верхневолжского водохранилища.

Учитывая уникальность истока Волги как памятника природы, в районе истока создан заказник, куда вошли заповедные леса общей площадью более 4100 га. Исток Волги является объектом рекреационного использования (рис. 22, 23, 24).

Как изучали Волгу

Первые по-настоящему научные гидрологические наблюдения в России стали проводиться в 1700 году, при Петре I (рис. 25).

На Волгу у Камышина по царскому приказу специально были направлены люди для измерения глубин, расхода воды и прочих параметров, с целью выяснить условия прохода здесь крупных судов. Однако уже вскоре работы были остановлены, и лишь в 1715 году с целью предотвращений наводнений в столице был установлен первый постоянный водомерный пост на Неве у Петропавловской крепости. Это стало началом регулярных измерений колебаний уровня воды в реках. Вскоре по царскому указу в России издали книгу под заголовком «Книга о способах, творящих восхождение рек свободнее».

Сведения о реках России в XVIII-XIX веках касались лишь отдельных, наиболее ярких проявлений их водного режима (аномально высокое половодье, засуха с низкой меженью, и так далее). До 1876 года гидрологические наблюдения в Среднем Поволжье, впрочем, как и во всей России, проводились бессистемно, без централизованного руководства. Наблюдения за уровнем воды в то время были реечными, то есть они производились с помощью реек с нанесенными на них делениями, прикрепленным к плотинам, шлюзам, набережным, мостам, пристаням и другим сооружениям.

Системные водомерные наблюдения на реках в нашей стране начались лишь после того, как указом правительствующего Сената от 15 мая 1875 года за № 21072 была образована навигационно-описная комиссия (НОК). Инициаторами ее создания стали тогдашний министр путей сообщения России генерал-адъютант Константин Николаевич Посьет (рис. 26)

и сенатор, инженер путей сообщения МПС Петр Алексеевич Федоров. Последний и был назначен председателем комиссии. Постановлением МПС от 24 апреля 1876 года определялись роль и объем гидрометрических наблюдений, типы устройства водомерных постов, их разряды, правила устройства гидрологических постов частными лицами и общественными организациями, условия их создания на железных дорогах, и так далее. Одновременно была учреждена инструкция для наблюдений и образец водомерной книжки (рис. 27).

В отличие от метеорологических записей, которые добровольцами-наблюдателями часто проводились безвозмездно, гидрологические измерения были возложены на сотрудников МПС, которым производилась доплата к основной работе, или же для такой работы специально нанимались другие лица. На всех постах, находящихся в ведении НОК, производились наблюдения за уровнем воды и ледовыми явлениями. Кроме того, на некоторых постах следили также за температурой воды, отмечали начало и конец навигации, и визуально описывали разные метеорологические явления (ясная или пасмурная погода, идет дождь или снег, ложится туман, стоит безветрие, дует ветер слабый, умеренный или сильный, или же вовсе поднимается буря). На постах 1-го разряда наблюдения велись 3 раза в день, в часы, определенные инструкциями ГФО. На постах 2-го разряда наблюдения велись один раз в 8 часов местного времени. Сначала посты были реечными, но затем по предложению начальника Московского округа путей сообщения А.Ф. Красовского повсюду стали сооружаться свайные посты с переносной рейкой.

На Волге у города Самары первый стационарный гидрометрический пост был открыт в 1876 году, а в 1878 году такие же посты появились у губернского центра на реке Самара, и в среднем течении этой реки - у села Елшанка. Разовые измерения расхода воды на Волге у Сокольих гор проводились в 1881 году. А в мае 1888 года на Волге у Самары впервые были организованы крупномасштабные измерения расхода воды.

Эти работы производились инженером А. Баталиным под руководством начальника Волжской описной партии профессора Богуславского. Кроме того, другие гидрометрические створы тогда же расположились выше Самары по течению - у поселка Барбашина Поляна (ныне Поляна имени М.В. Фрунзе), а также у Жигулевских гор. На Барбашиной Поляне в общей сложности располагалось шесть водомерных свайных постов, из которых два были на левом берегу, а четыре – на правом. Приспособление для измерения скорости течения на Волге состояло из ряда лодок, которые соединялись горизонтально скрепленными досками в виде плота. Передвижение этого приспособления обратно по гидроствору производилось при помощи других весельных лодок, а в половодье приходилось нанимать небольшие пароходики. Кроме гидрометрических работ, здесь также велись метеорологические наблюдения по инструкции ГФО. В общей сложности работы на станции Барбашина Поляна проводились более двух лет - с 17 мая 1888 года до конца 1890 года.

В конце XIX века впервые стали проводиться обследования Волги с целью обеспечения на ней безопасности судоходства, борьбы с мелководьем в межень, устройства портов и водоснабжения предприятий и населения. Начались также исследования и других рек губернии, которые имели целью добычу соли, водоснабжение сельских и городских поселений и борьбу с засухой, поскольку по причине отсутствия дождей и неурожаев крестьяне Среднего Поволжья в эти годы не раз оставляли без хлеба. Работы на реках проводили Описные партии Министерства путей сообщения, Казанский округ путей сообщения, Управление волжского пароходства и другие организации.

Собранные материалы затем были изданы в виде навигационных атласов и альбомов с таблицами цифровых данных о расходах воды на различных створах рек, о промерах глубин и скорости течения в этих местах. В тот же период при комиссии была создана водомерная сеть из 80 постов и станций на всех судоходных реках Европейской части России, в первую очередь на Волге. В Среднем Поволжье такие станции были открыты в Казани, Тетюшах, Верхнем Услоне, Симбирске, у Сокольих гор, в Самаре, Вольске, Саратове и Камышине. Однако оперативного гидрологического обслуживания и прогнозирования в дореволюционной России еще не существовало, если не считать отдельных случаев предписаний с цифрами предполагаемых глубин на перекатах Волги с заблаговременностью 2-3 дня. Такие прогнозы составлялись гидрологической группой Казанского округа путей сообщения для речного флота.

В 1911 году в Самарской губернии начались обширные мелиоративные работы. Они проводились в Новоузенском, Николаевском, Ставропольском, Бузулукском и Бугурусланском уездах, и целью их было обводнение крестьянских земель. Для гидрологического обеспечения работ на средства МПЧ здесь открыли 17 гидрометрических постов, в том числе на реках Большой и Малый Узени, Чаган, Большой Иргиз и других, где измерялись уровни и расход воды. К сожалению, Первая мировая война 1914 года, а затем революционные события и гражданская война так не позволили довести эти работы до конца.

После Октябрьского переворота гидрология на Волге и других реках России получила свое дальнейшее развитие в первую очередь под влиянием запросов народного хозяйства. При этом основное значение в деле организации планомерных исследований водных ресурсов имел план ГОЭЛРО (1921 год), предусматривавший строительство гидроэлектростанций на многих реках страны. В это время в Среднем Поволжье, кроме пунктов гидрологических наблюдений, действовавших на Волге еще с дореволюционных времен, были также организованы посты на реках Свияге, Большом Кинеле и Большом Черемшане. В 30-е годы новые посты наблюдения появились также на реках Казанка, Шешма, Сок, Кондурча, Самара, Бузулук, Малый Кинель, Чапаевка, Сызрань, Чагра, Большой и Малый Иргиз, и на некоторых других (рис. 28).

В 1930 году у поселка Барбашина Поляна (впоследствии Поляна имени М.В. Фрунзе), в то время находившимся за пределами городской черты Самары, была открыта гидрологическая станция, находившаяся в ведении Волжского отделения ЦНИИ водного транспорта. В 1931 году при Самарском гидрометбюро был создан отдел гидрологии (первый начальник П.И. Печенкин), в подчинение которому в 1933 году была передана упомянутая станция на Барбашиной Поляне. В 1932 году в стране началась обширная работа по составлению Водного кадастра СССР, в связи с чем в Самарском гидрометбюро было образовано Бюро водного кадастра во главе с Н.И. Минаевым (впоследствии – во главе с А.В. Рогачевым). Результатом их работы стали справочники по водным ресурсам Среднего и Нижнего Поволжья и Южного Урала.

Вплоть до 1933 года гидрологическое прогнозирование в нашей стране практически не имело никакого развития. Исключение составляла лишь работа гидрологической группы Волжско-Камского бассейнового управления путей сообщения, располагавшаяся в Нижнем Новгороде и возглавляемая С.Н. Соколовым. В этом подразделении составлялись прогнозы глубин Волги на перекатах, о чем ставились в известность руководители речных пароходств и крупных пристаней. Информация гидрологов использовалась в первую очередь при расчете уровня загрузки волжских судов и для строительства гидротехнических сооружений (рис. 29-31).

Дальнейшее развитие подразделений гидрологического наблюдения в Поволжье началось лишь после создания в СССР единой Гидрометслужбы. В 1933 году при Куйбышевском бюро погоды утвердили штатную единицу гидролога-прогнозиста, на которую был назначен В.П. Лапшин. Первое время им в основном составлялись прогнозы о текущем режиме рек нашего региона. Более обстоятельные прогнозы стали выпускаться после того, как в начале 1934 года на территории Куйбышевской области была организована гидроинформационная сеть станций и постов – всего 10 пунктов. Уже в середине года на основе собираемой информации начался выпуск краткосрочных прогнозов уровня Волги по способу соответственных уровней. В 1935 году в штат группы была добавлена должность техника, а сеть гидроинформационных станций увеличилась до 10 пунктов. В 1935 году были впервые выпущены прогнозы сезонных гидрологических явлений следующих видов:

- вскрытие реки Волги по трем пунктам и реки Самары по одному пункту;

- наивысший уровень половодья на Волге по 8 пунктам;

- начало осеннего ледохода на Волге и малых реках по 8 пунктам;

- краткосрочные прогнозы уровней Волги по пяти пунктам.

С того же года в период навигации для речного транспорта стал выпускаться «Ежедневный гидрологический бюллетень». В 1936 году численность группы гидропрогнозов увеличилась до 6 штатных единиц.

С каждым годом увеличивалось число организаций, получавших регулярные гидрологические прогнозы. Если в 1934 году их было 18, то в 1936 году – уже 28. После того, как к 1940 году, кроме Куйбышева, были также созданы оперативные гидрогруппы в Казани, Пензе, Саратове, Ульяновске и Оренбурге, число обслуживаемых организаций возросло до 365. Кроме речных транспортных организаций и системы коммунального хозяйства, которые стали получать гидропрогнозы еще в 1934 году, к началу 40-х годов информация стала предоставляться также управлениям железнодорожного транспорта и авиации, автодорожным службам, энергетическим предприятиям и управлениям, сфере сельского хозяйства, многим проектным институтам.

С 1938 года отдел гидрологии стал выпускать гидрологические ежегодники, который не издавался только в период Великой Отечественной войны 1941-1945 годов. В конце 60-х – начале 70-х годов Гидрометцентром СССР на основе собранных куйбышевцами материалов был издан многотомный справочник «Ресурсы поверхностных вод на территории Нижнего Поволжья и Западного Казахстана». Максимальное количество постов наблюдения на территории Приволжского УГМС действовало в течение 50-х – 60-х годов.

С 1960 года к обслуживанию народнохозяйственных организаций стали привлекаться гидрологические станции в городах Бузулук, Чистополь, Тетюши, что дало возможность доводить прогнозы непосредственно на места. Эффективность таких работ объяснялась тем, что к весенним прогнозам половодья стали прилагаться предупреждения о возможном подтоплении населенных пунктов, сельхозугодий, хозяйственных объектов и так далее. К 1960 году число обслуживаемых организаций выросло до 740, а к 1967 году – до 962. С 1967 года сектор гидропрогнозов Приволжского УГМС вошел в состав Куйбышевского бюро прогнозов погоды в качестве структурного подразделения, и с того момента он стал называться отделом речных гидрологических прогнозов бюро погоды. Штат отдела в то время составлял 10 человек.

Бурное гидротехническое строительство 50-х – 70-х годов сопровождалось специализированным информационным обслуживанием многих заинтересованных организаций. После ввода в эксплуатацию гигантских гидроэлектростанций на Волге, Каме и Урале, крупных оросительных систем в Среднем Поволжье качественно изменилась сама структура гидроинформационного обеспечения соответствующих служб и ведомств. На первый план стали выдвигаться запросы о прогнозах приточности воды в водохранилищах на сроки как от 1 до 5 дней, так и на декаду, месяц, квартал, сезон. Речной флот в это время добивался увеличения объема перевозок народнохозяйственных грузов за счет продления навигации в осенне-зимний и весенний период. Уже в 70-х годах за счет предоставляемого гидрологами правильного прогноза состояния рек и уровней воды в них навигацию практически ежегодно удавалось продлить на 10-15 дней. А долгосрочные прогнозы времени нарастания толщины льда в начале ледостава и скорости таяния льда в весенний период позволили эффективно планировать ледокольные работы для проводки судов по рекам (рис. 32).

С начала 80-х годов по всей стране началось проведение работ по рационализации гидрологической сети, что в итоге привело к ее существенному сокращению. В 90-х годах в связи с экономическими трудностями в стране и переходом всей гидрометслужбы на хоздоговорные отношения это сокращение достигло своего пика, в результате чего резко уменьшилось число потребителей гидрологической информации. В значительной степени была сокращена и наблюдательная гидрологическая сеть на реках нашего региона. Штатная численность самого отдела гидропрогнозов к 1998 году сократилась до 5 человек. Была расформирована гидропартия, а отдел гидропрогнозов и отдел водного кадастра объединены.

К этому времени отделом выпускалось более 3000 прогнозов, предупреждений и консультаций в год, которые предоставляются потребителям в основном лишь в соответствии с заключенными договорами. На безвозмездной основе информация тогда предоставлялась лишь небольшому кругу федеральных, областных и муниципальных структур, в первую очередь воинским службам, областным комиссиям по чрезвычайным ситуациям средневолжских регионов, управлению по ГО и ЧС, органам местного самоуправления и некоторым другим ведомствам. Кроме того, во второй половине ХХ века наукой было накоплено уже достаточно знаний о Волге не только как реке, но также о геологическом строении и происхождении ее русла и побережья, о ее биогеоценозах, флоре, фауне и прочих элементах этого громадного природного комплекса.

Россия без белуги?

Как уже было сказано, во второй половине ХХ века в речной сети Самарской области произошли серьезные изменения, связанные в первую очередь с влиянием на нее человеческой цивилизации на водоемы. При этом не могут не бросаться в глаза многочисленные негативные последствия зарегулирования рек и загрязнения их вод, что в значительной степени сказывается на водной фауне и на общем ухудшении экологической обстановки на водоемах, что заметно снижает качество жизни миллионов людей, проживающих в Поволжском регионе.

Нет никакого сомнения в том, что сотни лет назад Волга была куда более обильна рыбой, нежели в наши дни, и потому рыболовы прошлого из имевшегося разнообразия могли выбирать для промысла только лучшие с гастрономической точки зрения виды водной фауны. Из рыб это в первую очередь касалось представителей осетровых и лососевых пород, которые еще даже в XVIII - XIX веках были весьма обыденной добычей волжских рыбаков (рис. 33-36).

Вот что в связи с этим писал о Самаре русский ученый и путешественник П.С. Паллас, который останавливался у нас на две недели в июне 1769 года: «Жители сего города… имеют себе пропитание от… великого торга свежею и соленою рыбою и икрою, чего ради они, как в конце года, так и весною, по прошествии льда ездят караванами через степь к Яику, и свои товары продают другим из северных и западных стран туда приходящим купцам…» Что же касается самарского промыслового рыболовства, то о нем Паллас писал так: «Не думаю, чтобы какая река в Европе была столь богата рыбою, как Волга со всеми текущими в ее реками… Белуга не редко попадается в Волге длиною от 20 до 25 пяденей (пядь – около 20 сантиметров – В.Е.), и весом бывает от 30 до 45 пудов. Впрочем, число малых с молоками белуг, которые длиною от осьми пяденей, несравненно больше числа больших икряных. Осетров ловят от пяти до осьми пяденей длиною, а весом от 20 до 22 пудов… Как красная, так и белая рыбица величиною бывает от трех до пяти пяденей, а весом редко до 30 фунтов. Сазаны бывают иногда длиною до седьми пяденей, потому и весом больше, но ловят их разной величины, и по большей части малых и средних. Сомы хотя величиною и меньше белуг, однако видали из них долее, нежели в десять пяденей, и тяжелиною в несколько пуд. По большей части ловят их весной и осенью, и везде известны потому, что быстрым своим стремлением перескакивают через сеть, или оную разрывают, и другую рыбу за собой уводят».

А в конце XIX века наш великий писатель А.П. Чехов, совершая свою знаменитую поездку на Сахалин, в своих записках оставил следующее замечание: «…в каждом трактире непременно найдешь соленую белугу с хреном. Сколько же в России солится белуги!» (рис. 37).

И как же ностальгически мы читаем эти строки через сто лет с небольшим после Чехова, когда промысел белуги и добыча черной икры на Волге решением правительства оказались под полным запретом на неопределенный срок.

Здесь стоит отметить, что белуга – единственная рыба из волжских осетровых, у которой до зарегулирования реки основная часть нерестилищ находилась на Верхней Волге. Во всяком случае, еще в 1940 году неоднократно отмечались случаи вылова крупных рыбин этого вида в районе Сызранского железнодорожного моста, а в 1950 году – даже в районе Ставрополя (ныне Тольятти). В целом же до середины 50-х годов выше Самары по течению Волги лежало 75 процентов белужьих мест нереста, в то время как у русского осетра – лишь одна четверть, а у севрюги – вообще лишь одна седьмая часть. Поэтому сооружение Куйбышевской ГЭС, пришедшееся как раз на это время, в первую очередь ударило по численности именно белуги. Рыбы эти, оставшиеся в водохранилищах после его заполнения, дали потомство и изредка ловились здесь вплоть до 1960 года. Через семь лет после образования водохранилища, в 1963 году, произошел повторный нерест оставшихся белуг, и в сети вновь стали попадаться молодые белужата, но к осени все они скатились в море. Обратно через плотину, конечно же, белуги подняться не смогли, и с того времени их вылов в Куйбышевском водохранилище – крайне редкий, почти невероятный случай.

Между прочим, официальные стратеги сталинской экономики в свое время обещали народу, что после завершения строительства каскада ГЭС на Волге, кроме наступления энергетического изобилия, произойдет также и грандиозное развитие рыбного промысла на великой русской реке. Гидротехники, да и биологи наперебой обещали, что великая река и вся страна от этого строительства получит колоссальные преимущества, не проиграв при этом ничего; особенно многообещающими выглядели планы резкого увеличения добычи рыбы в водохранилищах после завершения всей реконструкции Волги. Вот что на этот счет крупнейший советский гидробиолог В.И. Жадин писал в 40-е годы: «…волжские водохранилища должны будут давать стране при завершении всего плана работ до миллиона центнеров рыбы ежегодно» (рис. 38).

Правда, в 50-х годах эта хвастливая цифра была снижена вдвое, но, согласитесь, для страны и полмиллиона центнеров в год осетрины и балыка - эта тоже неплохо.

А что мы получили на самом деле? Уже в конце 60-х годов рыбопромысловики с тревогой констатировали: не то что осетры или лососи, но даже обычные щуки и лещи напрочь отказывались разводиться в искусственных морях. С начала 70-х годов и вплоть до периода перестройки во всех волжских водохранилищах в общей сложности вылавливали лишь 100-110 тысяч центнеров рыбы в год, главным образом малоценных видов. Согласно подсчетам ученых, после завершения строительства в 1968 году Чебоксарской ГЭС, последней в волжском каскаде, страна стала ежегодно недополучать 380 тысяч центнеров осетровых и 527 тысяч центнеров лососевых. На нынешние цены этот объем переложить довольно трудно, но в советских деньгах конца 80-х годов навсегда уже утраченный нами улов тянул не менее чем на 3 миллиарда (!) рублей в год!

Так что же произошло с рыбным хозяйством на Волге? Объяснение этому довольно простое. Как мы теперь знаем, при гидротехническом строительстве 30-х – 50-х годов почти не принимались во внимание взаимоотношения организмов в природных сообществах – то, что сейчас называем экологической обстановкой. Совершенно не был учтен тот факт, что Волга – это не просто канал с водой, заслуживающий лишь перегораживания его плотиной, а белуга – это не карп, который может всю жизнь прожить в одном и том же пруду. Сейчас это звучит как анекдот, но в 40-х – 50-х годах ряд биологов-лысенковцев на полном серьезе предлагали в соответствии с решениями партии и правительства… переделать белугу в непроходную рыбу, чтобы затем ее можно было разводить в водохранилищах. Однако, как мы знаем, белуга так и не подчинилась партийным постановлениям, и переделываться в прудовую рыбу напрочь отказалась (рис. 39).

Кроме того, после возведения волжского каскада для нереста рыб оказались гибельными в буквальном смысле этого слова колебания уровня воды в водохранилищах. Весной, когда ложа этих искусственных водоемов быстро заполняются талыми водами, здесь образуется множество мелководий, хорошо прогреваемых солнцем. На них-то и происходит массовый нерест рыб; однако очень быстро вслед за нерестом ГЭС сбрасывает из водохранилища воду, уровень ее падает на несколько метров и… отложенная икра оказывается вне воды, после чего, конечно же, погибает. Такой режим работы ГЭС уничтожает практически полностью новое поколение рыб, а ведь это еще не все происходящие в водохранилище колебания уровня воды. Они бывают также и в течение суток, и в течение недели. Их причина - разность количества потребляемой электроэнергии в разное время дня и ночи, в выходные и будние дни.

Вообще же в советские годы практика рыболовства и рыбоводства на волжских водохранилищах показала, что здешнее рыбное хозяйство после зарегулирования все время с самого начала их эксплуатации было на правах некоего «бедного родственника» у гидроэнергетиков и водного транспорта. Ведь и по сей день режимы использования водохранилищ учитывают в первую очередь лишь интересы двух последних структур.

По данным ихтиологов, ныне в водоемах губернии представлен 61 вид рыб. И хотя до строительства каскада водохранилищ в Волге их было зарегистрировано лишь около 50 видов, радоваться здесь не приходится: после зарегулирования Волга потеряла 10 своих обитателей, в основном из числа самых ценных промысловых - осетровых, сельдевых и лососевых. Так, за вторую половину ХХ века на Волге резко снизились уловы стерляди (с 54,1 тонн в 1946 году до 0,1 тонн в 1999 году!). Между тем стерлядь - единственный представитель семейства осетровых, по сей день являющийся промысловым видом на Средней Волге. А до строительства Саратовского водохранилища стерлядь и вовсе была у нас весьма многочисленной: в траловых уловах она составляла до 30 процентов по числу особей и 10 процентов по весу.

А видовая «прибавка» волжской фауны главным образом стала возможной за счет рыб-вселенцев, большинство из которых не относятся к объектам промысла. Во-первых, это произошло в ходе процесса их саморасселения, в результате которого на Среднюю Волгу проникли виды или с юга страны (в их числе - каспийская тюлька, бычок-кругляк, бычок-песочник, каспийский бычок-головач, бычок-цуцик, звездчатая пуголовка, черноморская пухлощекая игла-рыба, и некоторые другие), или с ее севера (европейская корюшка, европейская ряпушка, речной угорь, головешка-ротан). Во-вторых, отдельные виды рыб (белый амур, белый толстолобик, пелядь, сибирский осетр, а также малоротый, большеротый и черный буффало) были в разные годы искусственно вселены в наши водоемы. Однако почти все они не образовали самовоспроизводящихся популяций, а на Средней Волге ныне существуют только за счет постоянного подселения в водоемы заводской молоди.

Институт по изучению всей Волги

О необходимости комплексного изучения влияния хозяйственной деятельности на бассейн великой русской реки Волги передовые ученые России впервые заговорили еще в XIX веке. Хотя в то время воздействие промышленности, транспорта и сельского хозяйства на волжские экосистемы еще не приобрело тех масштабов, которое мы наблюдаем сегодня, тем не менее первые негативные признаки уже волновали передовые умы нашей страны.

Заметные невооруженным глазом негативные изменения в бассейне крупнейшей реки Европы стали видны уже к середине ХХ столетия, когда практически все волжское русло было превращено в каскад водохранилищ. К тому же в то время в прибрежных городах одно за другим строились промышленные предприятия, загрязняющих некогда чистую воду.

К середине 50-х годов на территории Волжского бассейна, занимающего лишь 8% территории России, уже было сосредоточено около 25% промышленного потенциала нашей страны, более 20% всего объема сельского хозяйства и почти 40% российского населения. Понятно, что такая огромная нагрузка на реку не могла не отразиться на качестве волжской воды, на ее рыбных ресурсах и на общей санитарной обстановке в этом регионе.

В период широкого гидростроительства на Волге был открыт академический Институт биологии водохранилищ (впоследствии - Институт биологии внутренних вод АН СССР), на который была возложена задача изучения изменений в Волжском бассейне (как бы сейчас сказали, мониторинг его экологических систем). Институт находился в поселке Борок Ярославской области, и уже в то время стало ясно, что его сил и средств на изучение всего бассейна огромной реки явно недостаточно. Поэтому под влиянием научной общественности тогдашнее руководство СССР приняло решение о необходимости создания в одной из городов Средней Волги еще одной крупной исследовательской биологической станции.

Забегая вперед, нужно сказать, что в 1957 году такая станция была открыта в Ставрополе-на-Волге (ныне Тольятти). А вот о том, почему ее построили именно здесь, существует следующая байка, которая, впрочем, подкреплена солидными мемуарами.

Одним из крупнейших исследователей внутренних вод СССР в то время был легендарный полярный исследователь, доктор географических наук Иван Дмитриевич Папанин, Дважды Герой Советского Союза (рис. 40).

В 50-е годы он занимал должность директора упомянутого выше Института биологии водохранилищ. Когда вышло постановление правительства о создании биостанции на Средней Волге, он вместе с коллегами рассмотрел несколько вариантов ее размещения. В качестве основного пункта предварительно был выбран Ульяновск.

И вот, чтобы лично осмотреть эти места, Папанин летом 1955 года отправился вниз по Волге на экспедиционном судне. Во время этой поездки с ним и произошел почти анекдотический случай, из-за которого биостанция в итоге оказалась не в Ульяновске, а в Ставрополе.

Многие уже тогда знали, что Иван Папанин, отважный полярник и заслуженный ученый, не был лишен некоторых человеческих слабостей. В частности, он любил выпить, а также виртуозно владел ненормативной лексикой. Незадолго до того, как судно должно было подойти к Ульяновску, Папанин во время вечернего застолья принял коньяку больше, чем обычно, после чего отправился спать.

К Ульяновскому порту судно подошло глубокой ночью. И вот здесь при попытке разбудить знаменитого полярника тот не замедлил продемонстрировать представителям корабельной команды весь свой нецензурный словарный запас. Капитан решил больше не рисковать, и судно направилось дальше, вниз по течению Волги. В итоге Папанин проснулся только поздним утром, когда вся экспедиция ошвартовалось в Куйбышеве.

Увидев за бортом совсем не тот город, который он должен был посетить по плану поездки, Папанин еще раз «выпустил пар» в отношении капитана, который, по его мнению, ночью будил его недостаточно активно. Впрочем, эмоциональная разрядка вскоре возымела свое действие. Руководитель экспедиции быстро остыл и решил, что, раз уж так сложилось, то нужно обязательно зайти в Куйбышевский обком партии.

В областном партийном штабе полярник, к своему удивлению, встретил своего давнего знакомого - Ивана Васильевича Комзина, который в то время был руководителем строительства Куйбышевской ГЭС, а впоследствии стал Героем Социалистического Труда (рис. 41).

С ним Папанин плечом к плечу некоторое время воевал на фронтах Великой Отечественной войны.

Комзин тут же пригласил Папанина к себе в Ставрополь, на строительство ГЭС - в баньке попариться и предаться воспоминаниям. И вот после такого банного омовения, потягивая пиво на свежем воздухе, Комзин и предложил директору Института водохранилищ поставить биостанцию именно здесь, около Жигулевских гор. «Мы тут крупнейшую в мире ГЭС возводим, - сказал Иван Васильевич, - так неужели мы не найдем несколько самосвалов кирпича для зданий вашей станции?» Потом Комзин рассказывал, что Папанин согласился на это предложение без дальнейших колебаний.

Торжественное открытие станции состоялось уже довольно скоро - 30 декабря 1957 года. Впоследствии все эксперты отмечали, что с точки зрения научной значимости место для ее размещения в непосредственной близости от ГЭС было выбрано идеально.

Первым директором биостанции стал кандидат биологических наук Николай Андреевич Дзюбан (рис. 42).

Он участвовал в разработке плана своего будущего учреждения, а затем руководил ее строительством, как говорится, от первого колышка и до самого момента торжественного открытия. Впоследствии Николай Андреевич руководил биостанцией до 1974 года, когда он перешел на работу во вновь созданную лабораторию гидробиологического мониторинга при Тольяттинском отделении гидрометеослужбы.

С момента своего основания Куйбышевская биостанция изучала разнообразные гидробиологические процессы, происходящие в только что образовавшемся водохранилище, и в первую очередь формирование его флоры и фауны. Позже сферой ее деятельности стало не только Жигулевское море, а в целом весь комплекс южных водохранилищ Волжско-Камского каскада (рис. 43, 44).

Исследования растительного и животного мира этих огромных водоёмов в течение многих лет проводились комплексно. Это означает, что одновременно с изучением зоо- и фитопланктона, микроорганизмов, донных организмов и ихтиофауны в полевых условиях полным ходом шли гидрологические и гидрохимические исследования. В последующие годы здесь начались также исследования в области гидрофизики. Ученые биостанции изучали динамику изменения берегов водохранилища, его температурный режим в разные сезоны года, измеряли прозрачность воды, направления и скорости течений, и так далее.

Результатом этих исследований стали сотни и тысячи научных работ, в которых показывались изменения продуктивности водохранилищ, биологические характеристики его обитателей, положительные и отрицательные тенденции в уловах рыбы по годам, и многое другое. Все эти данные сразу же находили применение в оценке кормовой базы для рыбного промысла, в деле защиты гидротехнических сооружений от обрастаний, в отслеживании негативных экологических изменений в водохранилище, и так далее.

В начале 80-х годов стало очевидным, что уровень научной работы биологической станции в Тольятти к тому моменту в значительной степени превысил статус рядового подразделения Академии наук СССР. Тогда же в советские и партийные органы поступило несколько предложений о преобразовании биостанции в полноценный академический институт, перед которым можно было бы поставить задачу широкого наблюдения за экологической обстановкой во всем Волжском бассейне. И доводы оказались столь весомыми, что правительственное решение на этот счет не заставило себя долго ждать.

В июле 1983 года в соответствии с распоряжением Совета Министров СССР Куйбышевская биологическая станция в Тольятти была преобразована в самостоятельный Институт экологии Волжского бассейна при Академии наук СССР. Его первым директором стал доктор биологических наук Станислав Максимович Коновалов (рис. 45, 46).

С декабря 1991 года Институт экологии Волжского бассейна Российской Академии наук возглавляет доктор биологических наук, профессор, член-корреспондент Российской академии наук Геннадий Самуилович Розенберг (рис. 47).

В число его интересов входит изучение экологических систем и прогнозирование их динамики в зависимости от условий окружающей среды.

Заместитель директора института ныне является доктор биологических наук Сергей Владимирович Саксонов, крупнейший знаток флоры Самарской Луки и всего Среднего Поволжья (рис. 48).

Ранее он работал научным сотрудником в Жигулевском государственном заповеднике.

Основными направлениями научной деятельности Института экологии Волжского бассейна РАН являются:

- изучение структурно-функциональной организации экосистем бассейна реки Волги;

- развитие теоретических основ сохранения, воспроизводства и рационального использования биологических ресурсов бассейна реки Волги;

- изучение механизмов адаптации гидробионтов и устойчивости водных экосистем в условиях природной и антропогенной трансформации среды;

- разработка методологических основ экологического мониторинга.

Сотрудниками института за годы работы были созданы:

- математическая модель гидродинамики Волжского каскада ГЭС;

- карты затоплений в случае разрушений Волжской, Чебоксарской и Нижнекамской ГЭС;

- кадастр фауны свободноживущих инфузорий и рыб Самарской области;

В структуру института входят следующие научные подразделения:

- лаборатория мониторинга водных объектов;

- лаборатория экологии простейших и микроорганизмов;

- лаборатория экологии малых рек;

- лаборатория популяционной экологии;

- лаборатория ландшафтной экологии;

- лаборатория проблем фиторазнообразия (зав. лабораторией — д.б.н., профессор С. В. Саксонов);

- лаборатория фитоценологии;

- лаборатория герпетологии и токсинологии;

лаборатория моделирования и управления экосистемами (зав. лабораторией — д.б.н., профессор, член-корреспондент РАН Г. С. Розенберг);

- лаборатория экологической биохимии;

- группа фитопланктона (рис. 49).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Дополнение

Справочные данные по двум волжским водохранилищам, входящим в территорию Самарской области (по материалам Википедии)

Куйбышевское водохранилище

Его нижнюю часть иногда также называют Жигулевским морем. На реке Волге это самое крупное водохранилище. Оно возникло в 1955—1957 годах после завершения строительства плотины Куйбышевской (ныне Жигулевской ГЭС), перегородившей долину Волги около Жигулевских гор в районе города Ставрополь (ныне Тольятти). Является третьим в мире водохранилищем по площади водного зеркала. На его берегах расположены такие крупные города, как Тольятти, Жигулевск, Ульяновск, Димитровград, Казань, Булгар, Чистополь, Зеленодольск и другие, а также множество сельских населенных пунктов.

Длина Куйбышевского водохранилища - более 500 км, наибольшая ширина в устье Камы — 35-40 км, площадь водного зеркала — 6,5 тыс. км² (среди речных — первое место в мире). Полный объем воды в Куйбышевском водохранилище — 58 км³, из них 34 км³ — полезный. Подпор уровня воды у плотины - 29 м, и он распространяется по Волге до города Новочебоксарска, по реке Каме — до города Набережные Челны. Крупные заливы водохранилище образует по долинам своих притоков Камы, Свияги, Казанки, Большого Черемшана, Сускана, Усы и других.

Основное назначение водохранилища — выработка электроэнергии, улучшение судоходства, водоснабжение, ирригация. Кроме того, его акватория используется для рыболовства.

Куйбышевское водохранилище за прошедшие десятилетия сильно изменило режим стока Волги как выше, так и ниже плотины. Сток в половодье существенно уменьшился, а в межень — возрос. Колебания уровней воды сейчас у города Казани составляют 5—6 м, в то время как до создания водохранилища они достигали 10—11 м. После своего образования водохранилище стало на 3—5 дней раньше замерзать и позже освобождаться ото льда. Существенно изменился микроклимат в зоне от 3 до 6 км в окрестностях Куйбышевского водохранилища. Заметно перестроились процессы, происходящие на его дне и в береговой полосе, начались абразия и размыв берегов, активизировались оползни. Со времени его образования существенно изменились условия произрастания прибрежной и водной растительности, обитания рыбы и водоплавающих птиц.

Саратовское водохранилище

Представляет собой крупное водохранилище на реке Волге, образованное плотиной Саратовской ГЭС на территории Саратовской, Самарской и Ульяновской областей РФ. Заполнение ложа происходило в 1967—1968 годах. Плотина Саратовской ГЭС у Балаково подняла уровень Волги над естественным меженным горизонтом на 18 м.

На берегах водохранилища расположены города Самара, Чапаевск, Сызрань, Хвалынск, Балаково, а также множество сельских населённых пунктов.

С левого берега в водохранилище впадают реки Сок, Самара, Чапаевка, Чагра, Малый Иргиз, с правой – Сызран с Крымзой. Имеются несколько точечных источников загрязнения в районах сброса сточных вод городов Жигулёвск, Тольятти, Самара, Сызрань, Балаково.

Основные параметры: площадь водохранилища (при нормальном подпорном уровне) составляет 1831 км², объём воды в его ложе — 12,9 км³. Длина водохранилища — 341 км, ширина — от 0,8 до 12 км. Средняя глубина — 8 м, максимальная глубина — 28 м. Проточность — 0,27—0,56 м/сек, водообмен — 19 раз в год.

Гидротехническое значение Саратовского водохранилища состоит в суточном и недельном регулировании стока Волги и её притоков; уровень его водного зеркала колеблется в пределах 0,5 — 1 м в сутки.

Водохранилище создано для целей энергетики и водного транспорта, используется также для промышленного и коммунального водоснабжения, орошения и рыболовства. Как и другие искусственные водоемы на Волге, Саратовское водохранилище имеет негативные экологические последствия как препятствие для миграции рыб (в первую очередь осетровых), а также накапливает в себе экологически вредные отходы промышленности и сельского хозяйства, а также органические вещества из коммунальных систем городов и поселков.

 

Сохранить рыбные ресурсы Волги

(Статья цитируется по книге: В.В. Ерофеев, В.М. Галактионов. Слово о Волге и волжанах. Самара, изд-во Ас Гард. 2013 год, стр. 353-369).

Геннадий Самуилович Розенберг.

Директор Института экологии

Волжского бассейна Российской Академии Наук (Тольятти),

член-корреспондент РАН

«Главная стерляжья река – это Волга».

Лев Семенович Берг (географ, биолог, академик;

в 1903-1904 годах работал смотрителем рыболовных

участков Средней Волги), 1948 год.

История становления и развития ихтиологических исследований на Волге – это история всей науки России.

Бассейн Волги вместе с Северным Каспием образуют уникальную в экологическом отношении единую гидрологическую и гидробиологическую систему. Она всегда была и продолжает оставаться ценнейшим рыбохозяйственным комплексом России, претерпевшим, однако, существенную антропогенную трансформацию. Каспийское море дает до 80% всей мировой добычи красной рыбы и 95% черной икры. В 2000 году Россия поставила на мировой рынок всего 40 тонн черной икры – в 2,5 раза меньше, чем в 1999 году. При этом пограничники и рыбоохрана изъяли у браконьеров 33 т икры. И, тем не менее, 95% продаваемой в Москве икры – нелегального происхождения. Браконьеры знают, что чем меньше добывается икры, тем выше стоимость этого деликатесного продукта.

Ценность биоресурсов Каспия, которые кормят человека не одно тысячелетие, намного превышает стоимость добываемой в нем нефти: оптовая цена тонны черной икры осетровых составляет на мировом рынке $0,8-1,2 млн. (в зависимости от вида рыбы), а нефти – всего $400 за тонну (данные на 1 сентября 2005 года). Выявленных запасов каспийской нефти (7-10 млрд. т) хватит, по прогнозам, лет на 40-50, а рыбы – на многие тысячелетия.

В бассейне Волго-Каспия имеются пять видов осетровых: осетр, севрюга, белуга, шип и стерлядь. Вес крупной белуги достигает 600-800 кг, а редкие экземпляры – до тонны. В музее Дагестанского госуниверситета имеется чучело белуги, выловленной в 1969 году, размером 4,2 м и весом 546 кг. Белорыбица водится только в Каспии. Море богато сельдью, лещом, сазаном. Единственный представитель морских млекопитающих – каспийский тюлень; на Северном Каспии наблюдаются бои тюленей на льду. На побережье моря обитают различные виды водоплавающих птиц. Некоторые из них прилетают сюда на зимовку с севера (гуси, утки, лебеди, казарки, чайки, гагары, кулики). Другие – с юга (фламинго, султанская курочка, каравайка, пеликаны).

Количество видов животных в Каспии сравнительно невелико (854 вида животных, из них – 79 видов позвоночных). Типичные морские группы животных представлены небольшим числом видов (губки, мшанки, кишечнополостные, полихеты и другие). Остальные же виды (радиолярии, немертины, иглокожие, скаты, акулы, китообразные) здесь в настоящее время вовсе не встречаются. Из типичной средиземноморской фауны обнаружены морская игла, атерина, моллюски (например, съедобная сердцевидка).

В период с 30-х по 60-е годы ХХ века море обогатилось еще восемью видами. Некоторые из них проникли сюда самостоятельно, а другие были внесены человеком (два вида кефалей, камбала, два вида креветок). Например, в 1939-1940 годах в Каспий из Азовского моря вселили червя нереиса (Nereis diversicolor) и моллюска синдесмию (Abra ovata). Это было сделано по предложению академика Л.А. Зенкевича и профессора Я.А. Бирштейна. После этого в Среднем Каспии для осетровых была создана богатая кормовая база.

В период гражданской войны из Черного моря в Каспийское случайно попали митилястеры (Mytilaster lineatus) – мелкие черные моллюски, которые также оказались хорошей пищей для осетровых. А после 1952 года, когда вступил в строй Волго-Донской канал, по этой водной трассе в Волгу проникли многие животные из Азовского моря. Таким видом, например, оказался крабик ритропанопеус (Rhithropanopeus harrisi). Проникли по этому каналу в Волго-Каспийский бассейн также и морские желуди из семейства Balanidae - усоногие ракообразные.

Всего в Каспийском море сейчас насчитывается 75 видов и 17 подвидов рыб. Фауна рыб сложилась из солоноватоводных (47 видов) и пресноводных видов (их 13). Морских видов совсем мало – 6, половина из них – вселенцы. Много эндемиков, особенно среди представителей семейств бычковых и сельдевых. Ценные виды рыб, к которым относятся проходные, идущие на нерест в реки, – это осетровые (кроме стерляди), белорыбица, лосось, некоторые сельди, вобла. Полупроходные рыбы живут в опресненных водах, а на нерест идут в пресную воду – это судак, лещ, сазан, тарань. К планктоноядным рыбам относятся многие виды из семейства сельдевых, в том числе тюлька (килька), сардинка, сельди (волжская и каспийская). К бентосоядным видам относятся осетровые, бычки, сазан, судак, отдельные представители сельдевых. Каспийская минога питается как полупаразит, присасываясь к другим рыбам.

До 50-х годов XX века основным фактором, влияющим на состояние рыбных запасов, было изменение гидрологического режима в результате вырубки лесов, наиболее существенно сказывающееся на малых реках. До зарегулирования Волги главным негативным воздействием было хищническое истребление рыбы нерациональным промыслом. Исследователей XVII-XIX веков поражало как обилие добываемой волжской рыбы, особенно в низовьях реки, так и варварское отношение к ней.

В результате многофакторного антропогенного воздействия (гидроэнергетика, ирригация, промышленное и бытовое водопользование, загрязнение) к настоящему времени экосистема Волги оказалась трансформированной. При этом образовавшиеся водоемы не имеют аналогов в природе – это не река и не озеро, так как по сравнению с рекой в них сильно замедлено течение, а по сравнению с озерами – катастрофически меняется уровневый режим в течение года и весь комплекс абиотических условий принципиально отличается от исходного водоема. Все малые реки Среднего Поволжья практически потеряли свое рыбохозяйственное значение в виду сильнейших техногенных преобразований, происходящих на их водосборах. Абиотические условия в зарегулированных водоемах Средней Волги оказали негативное влияние на структуру рыбного населения:

• исчезли некоторые проходные и туводные (местные) виды рыб;

• уровневый режим водохранилищ не обеспечивает нормальных условий для воспроизводства запасов большинства видов рыб;

• глубокая сработка уровня воды зимой приводит к массовой гибели молоди рыб и значительной части кормового бентоса в остаточных водоемах и зонах осушения;

• постоянная сработка уровня воды в весенне-осенний период препятствует зарастанию прибрежья луговой растительностью, которая служит субстратом для откладки икры фитофильными рыбами;

• у рыб наблюдаются нарушения хода гаметогенеза, повышаются резорбционные процессы в периоды прото- и трофоплазматического роста ооцитов, что уменьшает показатели индивидуальной плодовитости, выживаемости эмбрионов и личинок, отмечаются случаи пропуска очередного икрометания.

Сказанное выше отражает лишь те явления, которые явно прослеживаются как результат зарегулирования стока р. Волга. В то же время есть все основания говорить о том, что происходит значительная гибель, как молоди рыб, так и кормовых организмов при скате их через турбины ГЭС из-за баротравм при перепаде гидростатического давления. Помимо этого, постройка плотин нарушила сложившуюся генетическую структуру популяций многих видов рыб, разделив их на группировки «выше» и «ниже» плотины. Все это обусловило разрушение исторически сложившейся рыбной части экосистемы Волги.

На Средней Волге до создания каскада водохранилищ обитало около 50 видов рыб, а после строительства плотин ГЭС количество видов, имеющих сколько-нибудь заметную численность, снизилось примерно до 40 за счет выпадения проходных. При этом нужно учитывать, что были потеряны самые ценные промысловые виды из числа осетровых, сельдевых и лососевых (исчезли шип, севрюга, хариус, белорыбица, волжская сельдь, таймень). В настоящее время, по данным профессора И.А. Евланова из Института экологии Волжского бассейна РАН, рыбное население водоемов, например, Самарской области представлено 61 видом, относящимся к 10 отрядам, 19 семействам и 46 родам; Саратовской области (по данным профессора Г.В. Шляхтина из Саратовского государственного университета) – 68 видами.

Увеличение числа видов связано прежде всего с процессом саморасселения, в результате которого в водоемы проникли виды как с юга (каспийская тюлька, бычок-песочник, бычок-цуцик, каспийский бычок-головач, бычок-кругляк, звездчатая пуголовка, черноморская пухлощекая игла-рыба), так и с севера (европейская корюшка, европейская ряпушка, речной угорь, головешка-ротан). Другие виды рыб (белый амур, белый толстолобик, пелядь, сибирский осетр, малоротый, большеротый и черный буффало) были вселены в водоемы Среднего Поволжья, но самовоспроизводящихся популяций, в основном, не образовали и существуют за счет постоянного подселения заводской молоди. При этом вызывает удивление практика вселения в наши водоемы экзотических видов – явных конкурентов не менее ценных аборигенов (осетр сибирский – осетр русский; буффало – сазан). И с практической, и с природоохранной точек зрения усилия государства гораздо лучше было бы направить на нормализацию условий обитания коренных волжских представителей ихтиофауны.

Общее число видов, встречаемых в настоящее время в наших водоемах, изменилось незначительно, чего не скажешь о структурных параметрах рыбной части сообщества (см. табл. 1). Вполне естественно, что резко сократилось количество и статус видов, тяготеющих к речным условиям (проходные и реофилы). Большинство из них, к сожалению, пополнили ряды видов с низкой численностью, редких и единичных. Лимнофилы получили преимущество, а среди них – наиболее эврибионтные виды. В популяциях четко проявилась тенденция к позднему и растянутому нересту. Резко выросла группа видов, охраняющая свои кладки и молодь.

С хозяйственной точки зрения, отрицательных результатов перестройки экосистемы водоемов Средней Волги оказалось больше, чем положительных. Рыбная продукция водохранилищ оказалась несоизмерима с ожидаемой. Большинство из многочисленных видов рыб не имеет высокого промыслового значения (например, мелкие бычки и игла-рыба). С общих же позиций повышение экологического разнообразия при укорочении жизненных циклов должно усиливать устойчивость сообщества и является закономерной реакцией экосистемы на усиливающийся антропогенный пресс.

В настоящее время в водохранилищах Средней Волги обитают виды, которые, согласно представлениям одного из крупнейших отечественных ихтиологов чл.-корр. РАН Г.В. Никольского, входят в шесть фаунистических комплексов:

• бореально-равнинный (щука, плотва, елец, язь, голавль, линь, пескарь, золотой и серебряный караси, окунь, ерш, щиповка);

• пресноводный амфибореальный (сазан, судак, берш, стерлядь, вьюн, сом);

• понтический пресноводный (лещ, синец, белоглазка, уклея, густера, красноперка, чехонь, подуст, жерех);

• арктический пресноводный (корюшка, ряпушка, пелядь, налим, белорыбица);

• понтический морской (тюлька, пуголовка звездчатая, бычок-кругляк, бычок-цуцик, песочник, головач, игла-рыба);

• китайский равнинный (белый амур, белый и пестрый толстолобики).

В начале становления водохранилищ наибольшее значение в промысле имеют виды, принадлежащие к бореально-равнинному фаунистическому комплексу. Постепенно эта группа уступает место видам понтического пресноводного комплекса. В современных условиях можно ожидать дальнейшего изменения структуры рыбного населения водоемов Среднего Поволжья за счет проникновения новых видов рыб.

Таблица 1

Экологическая структура рыбного населения Куйбышевского и

Саратовского водохранилищ в пределах Самарской области

Примечание. Жирным шрифтом выделены наиболее значимые тенденции изменения структуры рыбного населения.

В достаточно наглядных табл. 2-4 приведены данные о возрастной структуре (точнее, о доле молоди в уловах), плотности и агрегированности придонных рыб в русловой части водохранилищ Средней Волги и характеристиках промысла на водохранилищах в пределах Самарской области.

Таблица 2

Доля разных видов рыб в уловах трала (волокуши) и
соотношение молоди (в скобках) в водохранилищах
Средней Волги, %

Таблица 3

Плотность и агрегированность (коэффициент вариации, %)
придонных рыб в русловой части водохранилищ Средней Волги

Таблица 4

Характеристика промысла на водохранилищах
в пределах Самарской области

Зарегулирование Волги не вызвало сокращения уловов осетровых в её низовьях и Северном Каспии – потеря нерестилищ здесь достаточно эффективно была компенсирована рыборазводными заводами. Строительство их началось с 50-х годов, и в 1980-х годах в этом регионе работало 11 заводов, выпускавших в Волгу за сезон 90-100 млн. экземпляров молоди. Положительное влияние оказало и ограничение морского промысла осетровых в 1962-1965 годах, в результате которого гибло 2-3 млн. экз. молоди. В результате в 1975-1986 годах были достигнуты уловы осетров, близкие к уровню начало ХХ века. Но при оценке этих цифр следует помнить, что промысел осетра выше Волгограда в это время был полностью прекращен.

В 90-х годах произошло резкое падение запасов осетровых. Вылов их в 1995 году в Волге составил 2,2 тыс. тонн. Абсолютная численность снизилась в 3 раза по сравнению с 1991 годом. Всего она оценивается в 34,6 млн. особей (из них: осетр – 21,2, севрюга – 13,5, белуга – 8,3). Интенсивно сокращается нерестовая часть популяции: снижается количество самок, число производителей. Основными причинами являются:

• изменение гидрологического режима;

• практическое перекрытие миграционных путей;

• сокращение площади нерестилищ (сегодня сохранилось только 12% естественных нерестилищ в дельте Волга-Ахтуба);

• кумулятивный политоксикоз (в 1988 году погибло 8,5 тыс. голов производителей; в настоящее время 20-30% самок осетра и севрюги имеют различную патологию яйцеклеток);

• распад системы рыборазведения (производство молоди в 1995 году сократилось в 2 раза, и составило 56 млн. экз.);

• браконьерство, сопоставимое с промысловым ловом.

Еще один вид осетровых – стерлядь (Acipenser ruthenus[Linnaeus 1758]) – занимает свою «нишу» в волжской ихтиофауне. По данным профессора В.И. Мейснера (первого директора НИИ рыбного хозяйства и первого наркома Рыбного хозяйства СССР), уловы стерляди на Средней Волге в 1913 году («незабвенный» год для сравнения!) составляли порядка 16,5 тыс. центнеров. До образования Саратовского водохранилища стерлядь считалась многочисленным видом и составляла до 30% по числу и до 10% по весу в траловых уловах. На основании современных исследований И.А. Евланов называет следующие причины серьезных изменений популяции стерляди в Саратовском водохранилище:

• резко сократилась зона распространения: ныне стерлядь встречается только на участке от плотины Жигулевской ГЭС до г. Сызрани;

• катастрофически сократился промысловый запас;

• почти в 100 раз сократился улов на единицу промыслового усилия;

• произошло упрощение возрастной структуры популяции стерляди, заметно уменьшились (практически отсутствуют) рыбы младших (пополнение) и старших (воспроизводство) возрастных групп;

• промысловая мера (42 см), установленная «Правилами рыболовства», не обеспечивает сохранения стада, так как преобладающая часть самок (до 90%) не достигает половой зрелости;

• в условиях водохранилища улучшился линейный и весовой рост стерляди, однако созревать она стала при больших размерах в более позднем возрасте (8-9 лет);

• значительные изменения в пластических и меристических признаках способствуют более высокой приспособляемости стерляди к лимнофильным условиям жизни;

• из-за загрязнения водной среды Саратовского водохранилища в строении внутренних органов и в клетках крови стерляди наблюдаются морфологические аномалии, что свидетельствует об ухудшении «здоровья» популяции.

На основании этих наблюдений профессор Евланов делает вывод о невозможности самостоятельного восстановления численности популяции стерляди в Саратовском водохранилище (ограниченное число «здоровых» производителей и малое число мест, пригодных для нереста). Это определяет достаточно стандартный набор рекомендаций:

• введение 10-15-летнего запрета на вылов стерляди;

• выпуск в водохранилище ежегодно не менее 10 млн. экземпляров подрощенной молоди стерляди;

• охрана мест нереста и путей миграции к зимовальным ямам (внесение некоторых из них в «Голубую книгу редких гидробиоценозов»;

• создание искусственных нерестилищ и восстановление естественных.

Влияние гидростроительства и гидроэнергетики. Отрицательное влияние гидростроительства на экологию, численность и промысловые запасы рыб определяется двумя основными причинами.

Первая из них – возведение механических преград в виде «глухих» плотин, непреодолимых при нерестовых миграциях проходных рыб. В результате теряются естественные нерестилища, сокращаются масштабы или вообще прекращается естественное воспроизводство. Сегодня Волга запружена восемью плотинами, из которых шесть не имеют каких-либо рыбопропускных сооружений. Только в плотину Волгоградского гидроузла был встроен так называемый рыбоподъемник, эффективность работы которого оказалась чрезвычайно низкой.

Однако пропуск даже этой ничтожной части производителей рыбоподъемником Волгоградского гидроузла был потерян в результате последующего строительства плотины Саратовского гидроузла: гидрологический режим Саратовского водохранилища оказался несовместимым с нормальными условиями нереста проходных рыб. Если до зарегулирования Волги площадь нерестилищ осетровых рыб составляла, по данным разных авторов, от 3 до 4 тыс. га, то после возведения каскада ГЭС она сократились в 7-10 раз, и ныне составляет всего около 400 га ниже Волгоградского узла. При этом белуга лишилась нерестилищ на все 100%, русский осетр – на 80%, севрюга – на 60%. Еще в большей степени пострадала от зарегулирования популяция проходной сельди. Вылов сельди-черноспинки составил в 1994 году 1,21 тыс. т, но эта цифра сильно занижена – она не отражает браконьерский лов и хищение сельди в местах промысла.

Вторая причина отрицательного влияния гидроэнергетики на биологические ресурсы и рыбное хозяйство Волго-Каспия – серьезная деформация сезонного режима речного стока: резкое сокращение весеннего паводка и столь же резкое увеличение зимнего. Так, например, объем весеннего половодья Волги сократился со 150 (1941-1950 годы) до 80-85 (1971-1977 годы) и 99 км³ (1978-1985 годы). Продолжительность весеннего половодья в 1970-1980 годы составила в среднем 43 дня (при амплитуде колебаний 38-58 суток) против 85 дней (амплитуда 78-92 суток) до зарегулирования.

В отдельные годы попуски воды из Волгоградского водохранилища осуществляются так поздно, что основной нерест полупроходных рыб проходит в экстремальных условиях – в русле рек и авандельте, вследствие чего он крайне неэффективен. Индексы обводнения нерестилищ полупроходных рыб (площади и продолжительность затопления) в течение многих лет составляли 10-15% по сравнению с периодом до зарегулирования волжского стока. Это проявилось необратимыми потерями запасов полупроходных рыб на Нижней Волге.

Особо следует подчеркнуть, что годовой объем стока Волги в настоящее время мало отличается от периода до зарегулирования реки. Например, в 1930-1955 годах он составлял в среднем 236 км³, в 1960-1985 годах – 234,6 км³, а в последующие годы – 254 км³. Однако резко изменилось внутригодовое распределение стока. Если до гидростроительства объем зимнего стока Волги составлял всего лишь 30 км³ (или 1/8 годового стока), то после он увеличился вдвое и достиг 64,1 км³ (или 1/4 годового стока), а в 1984 и 1985 годах повышался даже до 80 км³.

В 1984 году зимний «паводок» на р. Волге, равный 80 км³, превысил весенний (71 км³). Появление рукотворных зимних «паводков» резко нарушает условия зимовки проходных осетровых рыб в зоне Волгоградского гидроузла и полупроходных (лещ, сазан, судак, вобла) в дельте и авандельте, ведет к выходу полупроходных рыб на затопляемые полои и гибели подо льдом, масштабы которой пока трудно определить. Этим объясняется устойчивое снижение вылова названных видов после зарегулирования. В результате интенсивных зимних попусков у 30% самок русского осетра и 15% самок белуги (а это сотни тысяч производителей, скапливающихся в приплотинной зоне реки на так называемую «зимовку») происходит резкое ухудшение физиологического состояния, ведущее к нарушению репродуктивной функции и резорбции икры. Такие производители весной не в состоянии принять участие в воспроизводстве.

Здесь следует назвать еще одно (предварительное) исследование, проведенное в Институте экологии Волжского бассейна под руководством профессора И.А. Евланова и направленное на уменьшение негативного влияния уровневого режима на эффективность процесса естественного воспроизводства рыб. На Саратовском водохранилище, на территории национального парка «Самарская Лука», есть уникальное место – Шелехметско-Рождественская пойма (площадь – 3,5 тыс. га). При помощи земляных дамб со специальными приспособлениями для регулирования ската молоди рыб в водохранилище, частично построенных еще в XVIII веке, а частично - в 40-е годы ХХ века, от реки были отделены заливы, протоки, старицы. В результате образовались пойменные озера, в которых уровневый режим остается стабильным в течение всего летнего периода, так как он на 1,5 м выше, чем в Саратовском водохранилище.

Таким образом, озера Шелехметско-Рождественской поймы ныне являются единственной зоной относительного экологического благополучия в этом регионе, где комплекс абиотических факторов близок к условиям незарегулированной Волги, что способствует процессу естественного воспроизводства рыб. Более того, эти водоемы по характеру своей «работы» близки к специальным рыбоводным хозяйствам нерестово-выростного типа. Использование озер Шелехметско-Рождественской поймы в качестве «ихтиологических резерватов» должно способствовать сохранению разнообразия фауны гидробионтов в целом, а также сохранению «генофонда» рыб. Находящиеся «на высоте» озера в меньшей степени подвержены нарастающему «фоновому» загрязнению водохранилища и, тем более, аварийным ситуациям; в случае экологической катастрофы именно они могут стать донорами разнообразных видов гидробионтов.

Острые и хронические поражения рыб. Наиболее наглядным, но отнюдь не главным, проявлением экстремального загрязнения Волги служат участившиеся случаи массовой гибели рыб в результате залповых сбросов сточных вод. Первый токсикологический удар по наиболее ценной части ихтиофауны Волго-Каспийского бассейна был нанесен в июле 1965 года, когда на одном из волгоградских химкомбинатов прорвало дамбу накопителя высокотоксичных жидких отходов вод. В результате погибло свыше миллиона особей рыб, в том числе сотни осетровых общим весом более 3 тыс. тонн, то есть почти треть вылова осетровых в том году. Ущерб только от гибели рыбы составили десятки миллионов рублей. Это была исключительная по своим масштабам катастрофа. С ней можно сравнить только аварию на Череповецком металлургическом комбинате в январе-феврале 1987 года, когда рыбному хозяйству Рыбинского водохранилища был нанесен материальный ущерб в размере около 20 млн. рублей.

Однако аварийные и залповые сбросы сточных вод в Волгу и в её притоки, сопровождавшиеся массовой гибелью рыб, стали, к сожалению, обычным явлением. В 1965-1974 годах в бассейне было 334 таких случая, в 1975-1984 годах – 547, в 1986-1988 годах – более 200. Эти цифры свидетельствуют не только о неуклонном росте числа аварийных ситуаций на промышленных предприятиях, но и о полном пренебрежении к соблюдению законодательства по охране вод и к требованиям экологической безопасности. Залповые и аварийные сбросы, по существу, «вписаны» в технологические циклы предприятий. Кроме того, они накладываются на все возрастающее «фоновое» (диффузное) загрязнение водной массы многими группами поллютантов, поступающими с неочищенными или условно чистыми стоками от промышленных, сельскохозяйственных и коммунальных предприятий и хозяйств. Именно постоянное, «фоновое» загрязнение создает крайне напряженную токсикологическую обстановку в бассейне и является решающим фактором, поставившим рыбное хозяйство бассейна (если правомерно говорить о существовании такового в настоящее время) на грань катастрофы.

Появление хронических токсических поражений у рыб – грозный симптом неблагополучия гидробиоценозов Волги. Для большинства населения, проживающего на берегах Волги, речная вода является основным источником питьевого водоснабжения. И нельзя исключить, что у части населения идет подобный процесс. Пусть пока в небольшой части населения и в не явной форме, но сама такая возможность представляет чрезвычайную угрозу всему региону. О ней следует помнить, искать малейшие её проявления, непрестанно работать по её предотвращению.

Браконьерство. Это еще один важный аспект негативного воздействия «социально-экономического фактора» на биоресурсы Волго-Каспия, который особо отметил Президент России В.В. Путин на совещании в Астрахани 26 апреля 2002 года. Он подчеркнул, что «это бесценное национальное достояние страны (в Каспийском регионе сосредоточено 70% мировых запасов осетровых рыб, 40% из которых добываются в Астраханской области. – Г.Р.)… разбазаривали и давили промышленными отходами», и хотя «в последние годы экологическое состояние региона несколько улучшилось, однако чудовищно возросло браконьерство».

Всего один пример. По данным, которые доступны в Интернете, на трассе «Астрахань – Волгоград» 5 июня 2005 года сотрудники дорожно-патрульной службы ГАИ УВД Астраханской области задержали автомашину ГАЗ-3110, принадлежащую подразделению милиции Волгограда. При досмотре автомобиля в нем были обнаружены две сумки и восемь коробок, в которых находились стеклянные банки с икрой осетровых рыб. Вес икры, находившейся в стеклотаре, составил почти 181 кг, сообщает «Интерфакс». Водитель автомашины, являвшийся сотрудником волгоградской милиции, задержан, возбуждено уголовное дело по части 2 статьи 175 УК РФ (приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем).

Далее В.В. Путин подчеркнул, что браконьерство «продолжает расти при попустительстве властей всех уровней. Принимаемые меры не позволили добиться кардинального перелома в этом вопросе. Да, еще недавно мы говорили, что браконьерство в таких масштабах – результат социальных проблем: бедности, безработицы, нищеты… Сегодня совсем другое браконьерство. То, что происходит сегодня это уже не браконьерство. Это можно назвать биотерроризмом (курсивом выделено мной; думается, этот удачный термин, предложенный Президентом, следует применять не только к браконьерам, но и ко всем, кто наносит существенный вред Природе. – Г.Р.).

О какой бедности и нищете можно говорить в отношении тех людей, которые используют космическую технику для выхода в районы незаконного лова, используют такую технику, которой сегодня нет даже у наших силовых структур. Конечно, наращивая борьбу с браконьерством нужно создавать и новые рабочие места, иначе браконьерство, в классическом понимании, невозможно будет истребить никогда. Но и тем, кому поручено охранять биоресурсы, а сегодня это, в первую очередь, пограничные структуры и органы рыбоохраны, следует наращивать свое взаимодействие и оснащаться технически. То, что государство утратило контроль над биоресурсами – это проявление слабости власти… Ведь задача более масштабная и более важная, чем просто браконьерство. Речь должна идти о сохранении биосистемы Каспия, которая очень ранима. И здесь необходима слаженность действий всех ведомств и министерств, которые имеют отношение к эксплуатации природных ресурсов Каспийского моря и их защите. И одного какого-то универсального метода решения этой проблемы нет. Здесь необходима целенаправленная политика государства» (www.volgainform.ru/allnews/31050/).

Ихтиологические инвазии. Вселение видов живых организмов на новые (не присущие им ранее) территории определяется как процесс биологической инвазии, а сами виды принято называть «вселенцами» или «чужеродными». Как подчеркивает академик Д.С. Павлов, «гидростроительство превратило Волгу в каскад водохранилищ и посредством межбассейновых каналов – в трансбассейновую Понто-Каспийско-Беломоро-Балтийскую водную систему». Выше уже были кратко описаны процессы самостоятельного вселения в Волгу как «сверху» (ряпушки, снетка, речного угря, головешки-ротана), так и «снизу» (различных бычков, звездчатой пуголовки, каспийской тюльки). Также было сказано о «насильственном» вселении (акклиматизации) белого амура, толстолобика, сибирского осетра, буффало. При этом северные вселенцы «чувствуют» себя на Волге несколько хуже, чем южные, и их численность невысока. Главной причиной этого, по-видимому, является несоответствие ряда абиотических факторов (в первую очередь температуры воды и наличия необходимых нерестовых субстратов) тем требованиям, которые необходимы для нормальной жизнедеятельности этих видов.

Приведу еще один необычный пример вида-вселенца. В 2003 году сотрудниками ИЭВБ РАН в верхнем бьефе Саратовского водохранилища был пойман пинагор (морской воробей – Cyclopterus lumpus). Это чисто морской вид, встречающийся в Баренцевом и Норвежском морях, на глубине до 800 м. Там он добывается в период с января по сентябрь вдоль всего побережья Норвегии. В Исландии сушеное мясо самок пинагора считается деликатесом, В 1948 году этот вид был отмечен в Ботническом заливе Балтийского моря. В водоемы Средней Волги пинагор мог проникнуть только с севера, и при этом ему пришлось преодолеть скат через целый ряд турбин ГЭС.

Все это позволяет говорить о заметных структурно-функциональных изменениях ихтиоценозов волжских водохранилищ в результате вселения новых видов рыб. Часть из них хорошо здесь освоилась, и даже стала промысловым объектом (тюлька, снеток, ряпушка), другие создали ценную кормовую базу для хищных видов рыб.

Особенностью структурных изменений сообществ рыб стала замена длинноцикловых видов рыб, ранее доминировавших на Волге, на короткоцикловых представителей, не имеющих серьезного хозяйственного значения (см. выше табл. 1). При нестабильном режиме регулирования водохранилищ закономерное преимущество получили и увеличили численность виды с коротким жизненным циклом при снижении возраста полового созревания. У ряда других видов наблюдается переход к более позднему нересту (вначале летней, относительно стабильной хотя бы по уровню воды, межени). Можно сказать, что некоторое повышение биологического разнообразия при укорочении жизненных циклов, усиливает устойчивость сообщества и является закономерной реакцией на усиливающееся антропогенное влияние.

Процессы ихтиологических инвазий (как и биоинвазий в целом) выходят на передний план экологических исследований в регионе. Так, в 2001-2004 и в 2010-2012 годах Институт экологии Волжского бассейна РАН, где эти работы возглавили профессора И.А. Евланов и Т.Д. Зинченко, в рамках программы Президиума РАН «Научные основы сохранения биоразнообразия» провел комплексные экспедиции по анализу биологических инвазий и оценке изменений экосистем волжских водохранилищ под влиянием чужеродных видов. На Международных конференциях по экологическим проблемам бассейнов крупных рек (Тольятти, 2003, 2008 годы), IХ (Тольятти, 2006 год) и Х (Владивосток, 2009 год) съездах Гидробиологического общества при РАН биоинвазиям также было уделено достаточно внимания.

Однако следует присоединиться к замечанию профессора Ю.В. Слынько из Института биологии внутренних вод РАН, что «все эти усилия явно неадекватны глобальности проблемы и не будут эффективны в должной мере без государственной поддержки на всех уровнях, аналогичной той, которая действует во всех развитых странах мира». Поэтому разработка и реализация на национальном уровне системы мероприятий по предотвращению неконтролируемого распространения чужеродных видов и ликвидации его последствий должна только приветствоваться. Тем более, что она идет в русле «Картахенского протокола по биобезопасности к Конвенции о биологическом разнообразии» (Картахена – город в Колумбии, где в феврале 1999 года был принят этот документ, вступивший в силу после ратификации его 50 странами 11 сентября 2003 года).

Совокупность имеющихся сегодня научно-исследовательских и контролирующих материалов, характеризующих экологическое состояние водоемов, однозначно свидетельствует о том, что многофакторная антропогенная нагрузка на Волго-Каспийский бассейн достигла критического уровня, вследствие чего в различных его частях сложилась неблагоприятная обстановка. Есть все основания считать, что мы находимся на пороге общенациональной экологической катастрофы (какой могла стать для США потеря американских Великих озер – они смогли осознать это и остановиться у последней черты), предотвратить которую можно лишь самыми энергичными мерами в максимально сжатые сроки. Совершенно очевидно, что программа необходимых исследований, а главное – научно обоснованных практических мероприятий, может быть составлена только на основе понимания всех истинных причин с сложившегося положения в водоемах Волго-Каспийского бассейна (рис. 50-52).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Список литературы

1.Авакян А.Б., Ромашков Е.Г. 1970. Рыбы штурмуют плотины. М., Мысль, 126 с., илл.

2. Вестник древней истории, 1947. № 1, :300.

3. Волга и ее жизнь. Л., Наука, 1978.: 1-348.

4. Геродот. 1972. История. Л. ,Наука.

5. Гурьянов Е.Ф. 1979. Древние вехи Самары. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 80 с.

6. Гурьянов Е.Ф. 1986. Древние вехи Самары. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 136 с.

7. Дубинина Л.А., Шитова К.А. 1995. Акватория водохранилища Сызранской ГЭС. – В сб. «Зеленая книга» Поволжья: Охраняемые природные территории Самарской области». Сост. Захаров А.С., Горелов М.С. Самара: Кн. изд-во, стр. 132.

8. Елшин А.Г. 1918. Самарская хронология. Тип. Губернского земства. Самара. 52 с.

9. Ерофеев В.В. 1991. Открытие Волги. – В сб. «Самарский краевед», ч.1, Самар. кн. изд-во, стр. 11-30.

10. Ерофеев В.В. 2010. Холерное нашествие. – В газете «Волжская коммуна», 7 августа.

11. Ерофеев В.В. 2011. Тайны жигулевских пещер. – В газете «Волжская коммуна», 30 апреля.

12. Ерофеев В.В. 2011. Немцы на «Втором Баку». - В газете «За решеткой», № 4.

13. Ерофеев В.В. 2012. Плотина коммунизма. – В газете «Волжская коммуна», 11 августа.

14. Ерофеев В.В., Захарченко Т.Я., Невский М.Я., Чубачкин Е.А. 2008. По самарским чудесам. Достопримечательности губернии. Изд-во «Самарский дом печати», 168 с.

15. Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2007. Самарская губерния – край родной. Т.I. Самара, «Самарское книжное издательство», 416 с.

16. Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2008. Самарская губерния – край родной. Т.II. Самара, изд-во «Книга», 304 с.

17. Жадин В.И. 1940. Жизнь в Куйбышевском водохранилище. – Журн. «Природа»,№ 6, стр.85.

18. Жадин В.И. 1948. Донная фауна Волги от Свияги до Жигулей и ее возможные изменения. – Тр. Зоол. ин-та АН СССР, т.8, вып. 3. стр. 413-466.17. Классика самарского краеведения. Антология. Под ред. П.С. Кабытова, Э.Л. Дубмана. Самара, изд-во «Самарский университет». 2002. 278 с.

19. Куйбышевская область. Историко-экономический очерк, изд. 2-е. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во, 1983. 350 с.

20. Легенды и были Жигулей. Издание 3-е, перераб. и доп. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1979. 520 с.

21. Лепехин И.И. 1795. Дневные записки путешествия академика Лепехина. т.1, изд-во Императорской АН.

22. Лукин А.В. 1975. Куйбышевское водохранилище. – Известия ГосНИОРХ, т. 102, стр. 105-117.

23. Магидович И.П., Магидович В.И. 1970. История открытия и исследования Европы. М., Мысль.

24. Матвеева Г.И. 1977. Тропою тысячелетий. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во, 88 с.

25. Матвеева Г.И., Медведев Е.И., Налитова Г.И., Храмков А.В. 1984. Край самарский. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во.

26. Мильков Ф.Н. 1953. Среднее Поволжье. Физико-географическое описание. Изд-во АН СССР.

27. Мозговой Д.П. 1983. Влияние регулирования стока Волги на животный мир поймы Самарской Луки. – В сб. «Проблемы рационального использования и охраны природного комплекса Самарской Луки». Межведомственный сборник. Под ред. И.С. Колышева. Куйбышев, изд-во КГУ, стр. 105-107.

28. Наякшин К.Я. 1962. Очерки истории Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 622 с.

29. Об охране окружающей среды. 1979. М., Политиздат.

30. Олеарий А. 1906. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. СПб., изд. А.С. Суворина.

31. Ососков Н.А., Коротаев К.А., Гаврилов Н.Г., Сырнев И.Н. 1901. Среднее и Нижнее Поволжье и Заволжье. – В кн. «Россия», т.6. СПб. Тип. А.Ф. Девриена, стр. 1-599.

32. Паллас П.С. 1773. Путешествие по разным провинциям Российской империи, ч.1. СПб.

33. Пекарский П.П. 1872. Когда и для чего основаны города Уфа и Самара? СПб. Тип. импер. АН.

34. Перетяткович Г. 1882. Поволжье в XVII и начале XVIII века. Одесса.

35. Повесть временных лет. 1950. М.-Л., изд-во АН СССР.

36. Полное собрание русских летописей. Т.9-10. М., изд-во АН СССР. 1965.

37. Птолемей К. 1948. Географическое руководство. – Журн. «Вестник древней истории», № 2, М.-Л., Изд-во АН СССР.

38. Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу. М.-Л., 1939. Изд-во АН СССР.

39. Путешествие через Московию Корнелия де Бруина. М., изд. Импер. АН, 1871, 174 с.

40. Рубрук Г. 1957. Путешествие в восточные страны. – В кн. «Путешествие в восточные страны Плано Карпини и Рубрука». М., Географгиз.

41. Рычков П.И. 1896. История оренбургская (1730-1750 годы). Оренбург.

42. Синельник А.К. 2003. История градостроительства и заселения Самарского края. Самара, изд. дом «Агни». 228 с.

43. Средняя Волга. Социально-экономический справочник. Ср.-Волж. краев. изд-во. М.-Самара, 1932. 174 с.

44. Сыркин В., Храмков Л. 1969. Знаете ли вы свой край? Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 166 с.

45. Тизенгаузен В.Г. 1941. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. М.-Л. т.2, изд-во АН СССР.

46. Фортунатов М.А. 1971. О некоторых проблемах изучения Волги и водоемов Волжского бассейна. – В сб. «Волга-I. Проблемы изучения и рационального использования биологических ресурсов водоемов. Материалы Первой конференции по изучению водоемов бассейна Волги. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1971», :11-18.

47. Храмков Л.В. 2003. Введение в самарское краеведение. Учебное пособие. Самара, изд-во «НТЦ».

48. Храмков Л.В., Храмкова Н.П. 1988. Край самарский. Учебное пособие. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 128 с.

49. Чикова В.М. 1975. Закономерности образования локальных стад массовых видов рыб в Куйбышевском водохранилище. – В кн. «Изучение и охрана водных ресурсов». М., Наука.

50. Шаронов И.В., Лукин А.В., Махотин Ю.М. 1971. Состояние рыбных запасов Куйбышевского водохранилища. – В сб. «Волга-I. Проблемы изучения и рационального использования биологических ресурсов водоемов. Материалы Первой конференции по изучению водоемов бассейна Волги. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1971», :262-267.

51. Шиклеев М.Н. 1951. Рыбы. – В кн. «Природа Куйбышевской области». Куйбышев, Куйб. обл. гос. изд-во, :290-309.

---

Просмотров: 7436

---