Открой тайны, лес!
Там чудеса, там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит…
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей…
А.С. Пушкин.
Вечер бродит по лесным дорожкам,
Ты ведь тоже любишь вечера.
Подожди, постой ещё немножко,
Посидим с товарищами у костра.
Ада Якушева.
Только что прошел дождь, проливной, взбивший пузыри на лужах, но короткий и теплый, из тех дождей, что называют грибными. Сразу после него в лес лучше не входить - первые же шаги заставят выжимать одежду, а в ботинках неприятно захлюпает вода.
Идите в гости к лесу на другой день, ранним утром, когда в небе будет безраздельно хозяйничать солнце. Его жаркие лучи высушат дороги и тропки на лугу, проникнут под лесной полог и мириадами отражений заиграют на каплях, еще висящих кое-где под листьями и травинками. В эти часы лес прячет в себе бодрящую прохладу и свежесть, такие незаменимые в летний зной, от постороннего глаза он таит незаметную жизнь своих обитателей. И только лишь добрый и наблюдательный собеседник, тонко чувствующий невидимые нити, которыми пронизан любой, даже самый крошечный кусочек природы, сможет открыть для себя удивительные тайны леса и луга (рис. 1-6).
Здесь вы сможете целиком погрузиться в естество, почти не затронутое и не запачканное цивилизацией. Здесь вы найдете тайные уголки, в которых сможете воочию увидеть лося и косулю, куницу и соню, кабана и лисицу, барсука и бобра. Здесь соседствуют друг с другом изумрудный лес и синее небо, сверкающая протока и рыжее солнце, тенистая чаща и разноцветный луг, покрытый ковром зелени и цветов (рис. 7-12).
Тише! Затаите дыхание! Всмотритесь, вслушайтесь, вчувствуйтесь в неповторимую гамму цвета, звука, запаха, прикосновений каждой из сторон великого царства природы. Придите в это царство в гости как к другу, придите пешком, а не врывайтесь на ревущем катере или дымящем автомобиле, не пугайте тишину воплями магнитофона - и лес, луг, озеро встретят вас по всем законам гостеприимства.
Еще вчера, перед дождем, на этом месте, кроме травы, совсем ничего не было. Но вот лучи взошедшего солнца осветили край лесной опушки – и тотчас под зелеными зарослями стала заметна краснеющая гроздь земляники, словно сама просящаяся в рот. А вот рядом с нею сквозь траву стала видна еще одна ягода, и еще, и еще – целая поляна лесной земляники, с такими же яркими и сочными гроздьями, как и та, самая первая (рис. 13-15).
Но в лес стоит пойти не обязательно за ягодами или грибами, а еще и для того, чтобы отдохнуть здесь и душой, и телом, почувствовать себя частичкой природы, увидеть красоту леса и послушать его…
Тишина летнего леса - особая тишина. Она заполнена гудением и стрекотом, порханием и шорохом мельчайших разнокрылых существ, без которых нельзя себе представить ни один из уголков нашей природы. Это - насекомые, самый многочисленный и разнообразный класс животного мира планеты. Они есть повсюду: в лесу и на лугу, в воде и в почве, в кроне дерева и под лежащим камнем. Их частенько попросту и не замечают - настолько обыденными представляются нам эти существа.
Вот, совсем рядом, на листе клена спокойно сидит, казалось бы, довольно обычная муха с пятнистыми крыльями и чуть красноватым брюшком. Сидит, не боится человека, не улетает… Сейчас стоит только протянуть руку, раз - и муха окажется в плену. Но погодите секунду, присмотритесь к насекомому чуть внимательнее - и вмиг ваша рука отдернется от него словно сама собой. Ведь конец брюшка этой «обычной мухи» оказывается загнутым кверху и завершенным основательным шипом, точь-в-точь, как у скорпиона! По этой причине муха так и называется - скорпионница; она - довольно редкое насекомое. Словно зная о своей устрашающей внешности, скорпионница сидит себе спокойно на виду у всех. Но, несмотря на грозный вид своего «оружия», это насекомое для человека совершенно безопасно (рис. 16).
Нечто легкое и мелькающее пронеслось в воздухе. Конечно же, - стрекоза-стрелка, самая маленькая из наших стрекоз, и ее название вполне оправдывается стройным телом и сложенными вдоль него в спокойном состоянии крыльями. Стрелка, как и все стрекозы - хищник, гроза мелких мушек и комаров (рис. 17).
И вот как раз рядом с ней на древесный лист опустилась муха, но она не станет добычей стрекозы-стрелки, хотя бы потому, что почти равна ей по размерам. Эта муха - ктырь - тоже хищник, и она точно также высматривает со своего места, кого бы ей схватить… Большие глаза мгновенно засекают все небольшое и движущееся. И вот ктырь встрепенулся - в поле его зрения показалась жертва (рис. 18).
Пулей устремился он из засады вслед за неосторожным комариком, да вдруг забился в ловчей сети. Нашлась и на ктыря управа - паук, непревзойденный охотник за летающими насекомыми. Не спеша он стал подкрадываться к мухе, жужжащей в паутине. Сейчас удачливый охотник выберет момент и нанесет ктырю смертельный укус, а затем и полакомится свежей добычей (рис. 19).
Но тут словно снаряд ударил в мастерски сплетенную сеть; мгновение - и в ней образовалась огромная дыра. Освобожденный ктырь стремглав умчался вдаль. Он даже не заметил своего спасителя. А это был тяжелый шмель, налетевший со всего разгона на ловчую сеть паука, которая даже не смогла его хотя бы задержать (рис. 20).
Пойдем и мы в ту же сторону, куда улетел шмель. Шаг, и еще шаг, и еще десятка два шагов - и тут зеленый полог внезапно расступается, словно занавес в театре, открывая таинственную, покрытую разноцветьем растений лесную опушку. Именно сюда стремился шмель, и неспроста - весь этот кусочек бескрайнего пойменного луга, проникшего под лесной полог, был покрыт соцветиями-кашками лабазника, источающими неповторимый медвяный дух…
Летний луг! Он полон цветов и солнца, жужжания насекомых и шепота трав, в нем смешан аромат сотен растений: подмаренника и гвоздик, лядвенца и дикого лука, мышиного горошка и клевера… Это тот самый дикий, одуряющий букет, который и создает непохожий ни на что другое совершенно особый запах лугового сена, вызывающий у нас даже глубокой зимой тоску по далекому ушедшему безвозвратно лету.
В луг входишь, словно ныряешь в воду; и если уж расходится по луговому раздолью гуляка-ветер, царство трав и в самом деле начинает походить на море - точно так же, как вода. Каким бескрайним и бездонным кажется луговое море! Какой здесь открывается простор для чувств и мыслей! Может быть, лишь здесь в полной мере осознаешь, сколь много выдающихся шедевров в бесконечной галерее произведений великого художника-природы. Но, право же, не стоит нам выстраивать их в некий ценностный ряд по возрастанию или по убыванию - у природы никогда нет ничего лишнего, каждое ее произведение по-своему величественно, самобытно и неповторимо. По-настоящему человеческая душа одинаково трепетно воспринимает и создания рук человека, и создания природы, и чем больше природных произведений сможет человек познать за свою жизнь, тем в большей степени он станет Человеком. И где же еще, как ни среди лугового простора, вы сможете всей грудью вдохнуть аромат летних трав, настоянный на солнечном свете, взбодрить босые ноги росной прохладой, всей кожей ощутить прикосновение естества? (рис. 21-30)
А если вы приляжете отдохнуть среди травных джунглей, то в полудреме вы услышите музыку маленьких обитателей этого огромного мира, обнаженным телом ощутите ласку луговых цветов, а высоко-высоко над собой увидите бездонное голубое небо. Волнуются луговые травы, волны будут набегать на крутой лесной берег, а с гребней их, словно брызги морской пены, будут срываться потревоженные ветром бабочки.
Да, конечно же, без этих прекрасных насекомых, без этих «летающих цветов» нельзя себе представить картину пойменного луга; они словно вносят на его полотно подлинные краски жизни. Без бабочек луг даже по внешнему виду окажется мертвым, и не только в переносном, но и в прямом смысле: ведь многие из этих насекомых - незаменимые опылители луговых растений. Так прекрасное в природе оказывается тесно связанным с жизненно необходимым. В этой гармонии мира уже не одно столетие черпают свою творческую энергию и художники, и ученые всех стран и народов (рис. 31-40).
Но вот уже близко противоположный берег лугового моря - вы снова подходите к лесной опушке, лежащей по другую сторону травного раздолья. Граница леса и луга - это не просто линия, разделяющая открытое и заросшее деревьями пространства, не только черта между двумя природными средами, но и грань противоборства лугового зноя и лесной прохлады, грань между светом и тенью.
Порой, перейдя эту грань, кажется, что ты не на Волге, не в средней полосе России, а где-то далеко от этих мест, в африканских джунглях - настолько беспорядочно переплетаются между собой ветви, лианы, упавшие древесные стволы. Эти живописные завалы иногда могут создавать почти непреодолимую преграду. То и дело приходится распутывать заросли ежевики, раздвигать палкой сплошную стену крапивы, перелезать через бурелом. Вот вы перешагнули через очередной трухлявый осиновый ствол - и вдруг оказались на ярко освещенном солнечными лучами склоне небольшого лесного овражка.
Но еще удивительнее было безмятежное спокойствие зверя размером с собаку, мордочку которого закрывала характерная черная маска. Барсук! Ваше неожиданное появление застало врасплох хозяина овражка, нежащегося на теплом солнечном склоне. Лишь одно мгновение барсук дал себя рассматривать, затем метнулся в сторону с резвостью, которую вряд ли можно было ожидать от такого неуклюжего существа, - и… словно провалился сквозь землю. Хотя, пожалуй, провалился он в буквальном смысле этого слова - совсем рядом, между двумя упавшими стволами в крутом обрыве чернел широкий вход в нору. Как тщательно выбрано для нее место: на южном склоне оврага, под густыми зарослями, в достаточно труднодоступном уголке леса и не дом, а настоящая крепость! (рис. 41-43)
Конечно же, посмотреть еще раз на хозяина норы сегодня вряд ли удастся. Осторожный барсук обычно выходит из своего убежища только в сумерках, и лишь при большом везении можно его видеть вот так - на полуденном солнцепеке. А потому не стоит больше беспокоить этот барсучий уголок леса. Снова вы идете сквозь заросли, тем более, что делать это все легче - они редеют с каждым шагом, и лес становится все светлее и светлее. Под ногами вдруг оказывается тропинка, сначала малозаметная, почти заросшая, но набирающая постепенно силу, становящаяся все шире. Уходят верх стены из дуба и липы, и неба не видно за сплошной зеленой крышей, лишь то тут, то там мелькают веселые стрелы солнечных лучей. Но вот впереди показывается просвет, тропа скользит к нему между деревьев, и, ослепив солнечными зайчиками, перед вами открывается берег сказочного лесного озера.
А солнце уже перевалило через зенит, клонится к кромке леса. Усталость давно дает знать о себе, и - вот удача - очень кстати на нашем пути оказался этот прекрасный берег озера, великолепное место для привала. Сейчас самое время отдохнуть в гостях у леса, подкрепиться немудреным ужином, который захватили из дома… Но - стоп! Раз уж вы в гостях, то, может быть, лес нас заодно и угостит по всем законам гостеприимства?
Что же подадут хозяева на этот лесной стол? Ведь обычно считается, что в лесу при случае можно прокормиться разве что ягодами, орехами да грибами. Между тем лакомства эти вы найдете здесь лишь в определенное, весьма непродолжительное время. Наиболее благоприятный сезон для только что перечисленных «даров природы» - конец лета или начало осени. Между тем знающий человек почти весь безморозный период года сможет прокормиться в лесу, даже если у него нет ни охотничьих, ни рыболовных снастей. Лесные растения помогут ему подать на стол и первые, и вторые, и третьи блюда.
Весенние летние щи сварить очень просто. Для приготовления одной порции берут по 100 граммов молодой зелени иван-чая, крапивы и щавеля, на одну-две минуты погружают в кипяток, после чего измельчают и тушат на медленном огне. Затем всю массу кладут в кипящую воду, варят до готовности - и щи можно подавать на стол (рис. 44-46).
Муку для хлеба легко добыть из корней и молодых побегов рогоза - очень распространенного у нас прибрежного растения, в просторечии чаще всего именуемого камышом. Корни и побеги нужно как следует измельчить, высушить, а затем добыть муку тем же способом, каким получают крахмал из картофеля: дать отстояться воде. Эти части рогоза состоят наполовину из крахмала, и на десять процентов из сахара, так что если выпарить оставшуюся воду, то можно будет потом приготовить из осадка и сладкие блюда. Кстати, шарики из теста можно добавить в наши щи как заменитель картофеля.
Во второй половине лета первые блюда можно разнообразить похлебками из грибов. Для этого готовят грибной бульон и заправляют его пережаренной смесью из муки, дикого лука, тмина, а при желании и наличии добавляют также перец и лавровый лист.
У нас уже есть первые блюда, есть хлеб, теперь нужно готовить второе. Неплохо бы котлеты с гарниром и приправой? Так нет ничего проще! Котлеты можно приготовить из молодой крапивы. Измельчите полкилограмма ее самых нежных побегов, доведите до кипения в подсоленной воде, и, добавив несколько ложек муки, жарьте на любом масле, лучше не растительном.
В качестве гарнира к крапивным котлетам можно использовать мелко нарезанные и отваренные корни иван-чая. Если же такой гарнир вам не понравится, попробуйте пюре из листьев одуванчиков. Их нужно подержать полчаса в холодной подсоленной воде, чтобы ликвидировать горьковатый привкус, после чего хорошо измельчить и добавить по вкусу соль, специи, растительное масло.
Итак, нам осталось приготовить третьи и холодные блюда. Можно заварить несколько сортов чая: в зависимости от сезона заваркой могут быть листья земляники, иван-чая, душицы, мяты, различные ягоды и многое другое.
А если вам захочется кофе, поджарьте до коричневого цвета мелко нарезанные корни одуванчика. Полученный напиток даже любители не всегда могут отличить от натурального кофе. К тому же в отвар можно даже не добавлять сахара - в корнях одуванчика его вполне достаточно. Можно сюда же добавить и немного цикория.
Наконец, очень просто из различных лесных ягод приготовить ароматный компот. Хорош также напиток из плодов шиповника - в нем много витаминов и прочих полезных веществ. Богат витаминами и хвойный сосновый напиток - больше всего в нем витамина С.
Холодными блюдами на лесном столе могут быть салаты из молодых листьев лопуха, иван-чая, одуванчика. Лопуховые листья перед приготовлением нужно опустить в кипяток, а одуванчиковые - полчаса подержать в холодной подсоленной воде. Из свежих же грибов легко приготовить аппетитную икру. Для этого грибы нужно отварить, отжать, измельчить и подавать на стол, заправив растительным маслом, специями и зеленью (рис. 47-50).
…Солнце уже совсем садится. По воде пробегает мелкая рябь от тихого ветерка, и отражение светила, наполовину уже скравшегося за зубчатой лесной стеной, игриво прыгает между гребешками волн, разбиваясь на тысячи крохотных лучиков.
Странная редкая тишина, какую иногда можно услышать в часы заката, повисла вдруг над озером. Замолк мир, словно выключили звук у гигантского телевизора. Бесшумно, не нарушая этой тишины, смотрится в воду огромное, в полнеба облако, и не облако даже, а целая горная страна с хребтами, вершинами, ущельем, освещенным заходящим солнцем. Медленно, словно во сне, вызывая ощущение таинственности, ворочаются слои облачного тумана, и разверзается постепенно огромная пропасть. Луна, как голова великана, выглядывает из-за края хребта, следя за черным силуэтом самолета, плывущего среди облаков.
Шорох… Еще и еще раз… А теперь все явственнее и дольше, переходя в непрерывный шелест. Это ветерок, промчавшись по зарослям тростника, разом спугнул тишину. Он снова заиграл на поверхности воды и разбудил ее застывшее царство, собравшееся было на покой.
А солнца уже не видно. Только расцвело алым маком облачко, у самого края леса спрятавшее огненный солнечный шар. Но нет, не в силах оно удержать яркие лучи-стрелы. Золотистыми линиями они вырвались из-за завесы, осветили и лесные зубцы за озером, и заросли кубышек с яркими фонариками цветков, и край луча, смело прорвавшегося к воде сквозь стену деревьев (рис. 51-58).
Но вот пропали и солнечные стрелы. Бледнеют постепенные краски, и изумрудная прежде стена леса становится серо-зеленой, гладкое зеркало озера наливается свинцово-черным цветом, потухает желтизна кубышек.
Пришел тот миг, когда нужно забросить все дела и послушать незабываемый оркестр вечернего леса. Как все-таки удивительна его музыка! Совсем другими, чем днем, стали голоса лесного хора. Исчезли постепенно писк синиц, крики зябликов, овсянок. Перестала трещать сорока на вершине сухого дерева. Лишь кукушка вдалеке монотонно продолжала отсчитывать кому-то бесконечные годы.
Гуще стала пелена сумерек, и вот, сначала тихо-тихо, а потом все громче и громче в концерт включился сверчок, маленький музыкант. Пусть инструмент у него крохотный и незаметный, но пробуйте представить себе вечернюю пору без пения сверчка! Вот и второй, и пятый, и десятый скрипач начал свою партию, заиграл простенькую до очарования мелодию.
Мелькнул на фоне гаснущего неба странный силуэт, мелькнул и исчез среди ветвей. Вот появились еще два призрака, затем еще один; он отделился от соседнего ствола сухого дерева и понесся над водной гладью вдаль, к лесной полоске на той стороне. Темный силуэт смотрелся отчетливо всего лишь мгновение, но и за эту краткую долю времени можно было успеть заметить вырезные, не по-птичьи устроенные крылья. Летучая мышь! (рис. 59-63).
Вот уже гаснут последние краски, серыми становятся кроны самых высоких деревьев. Лес погружается в ночь, полную для непосвященного загадок и тайн. И если вам повезет, то в траве на опушке леса вы вдруг заметите сверкающую крохотную искорку. Нет, это не уголек, вылетевший из костра - это светлячок, маленькое чудо природы, приветствует наступивший вечер.
Семейство жуков-светляков (Lampyridae) насчитывает около 2000 видов, и все они известны всем своей необычной способностью испускать в темноте таинственный фосфорический свет. В Самарской области на летнем лугу и на опушках леса чаще всего можно встретить большого светляка (Lampyris noctiluca), который в народе известен еще под названием «иванов червячок». У нас эти насекомые больше всего распространены в Жигулевских горах и в ряде других мест Самарской Луки. Светятся в темноте только самки этого жучка, которые не имеют крыльев и внешне мало чем отличаются от личинок. А вот самцы почти не светятся - лишь иногда они испускают слабые вспышки. Но при этом самцы светляков хорошо летают, и во время полета над лугом они ищут своих «горящих» от желания этой встречи подруг (рис. 64-66).
На лес и луг опускается ночь. Лишь костер вырывает из огромного покрывала темноты неширокий световой круг. Огонь для путника, охотника, рыбака - это все: и стол, и дом, и друг, и отличный собеседник. Мысли около уютного огня приходят самые разные, но - ни одной плохой. С костром можно и поговорить, правда, конечно же, без слов. Только нужно для этого внимательно вслушаться в потрескивание угольков, вглядеться в пламя, пляшущее по дубовым сучкам, и вот тогда вы и почувствуете, как где-то внутри вас, в подсознании, внезапно зазвучит рассказ вечернего костра, может быть, таинственная, может быть, сказочная история.
А когда огонь совсем уже утихнет, и густая тьма совсем близко подступает к его световому кругу, сквозь почти совсем опустившийся полог сна.
И пока затихает костер, лаская вас теплом, наступившая ночь незаметно нагонит необыкновенный сказочный сон, какой бывает лишь на берегу тихого лесного озера, после открывшихся вам при путешествии по лесу простых и величественных тайн природы (рис. 67-77).
Валерий ЕРОФЕЕВ.
Просмотров: 8138