Российский лес

(Краткая история лесопользования и лесного законодательства России)

«Над Канадой небо сине,

Меж берез дожди косые…

Хоть похоже на Россию,

Только все же не Россия».

А. Городницкий

«А я еду, а я еду за туманом,

За мечтами и за запахом тайги».

Ю. Кукин

С древнейших времен лес для человека был источником его существования и средой обитания – так же, как океан для рыбы. В этом отношении нужно говорить особо о местах возникновения и проживания первых славянских племен, поскольку в Древней Руси зеленый покров занимал значительную часть ее территории. При этом в ту далекую эпоху всякий человек почти везде мог пользоваться лесом бесплатно и неограниченно (рис. 1-5).

Специалисты считают, что примерно до начала XVIII века в Европейской России, особенно в ее северных губерниях, лес фактически не был товаром, и потому, в общем-то, не имел ценности. В то время лесов было много даже на юге России, вдоль степных рек, не говоря уже о средней полосе. Их вырубали, сжигали под пахотные угодья, из древесины получали перекаленную золу-поташ (перлаш, смольгуч), древесный уголь, смолу. Большинство первых русских мануфактурных производств основывалось на использовании древесины как топлива или технологического сырья. Естественным следствием такой ситуации было бесконтрольное пользование лесами, что в ряде местностей вело к их быстрому истощению.

«Лесов под пашню и под сенные покосы не чистить»

Самой первой отграниченной лесной площадью в нашей стране, на которой стали действовать установленные государством юридические акты, была засечная черта Московского государства (XV–XVII века). Но лишь при Петре I возросшая нужда в древесине обусловила дальнейшее повышение практического к ней интереса, а также поставила власти перед необходимостью восстановления и разведения лесов. Построенные при первом российском императоре фабрики, мануфактуры, заводы и мастерские требовали огромного количества лесного горючего материала. Именно тогда по мере роста потребности в топливе и сырье древесина превратилась в товар и приобрела стоимость (рис. 6).

В первой половине XVIII века в Центральной России стал ощущаться недостаток в лесе, вызвавший появление первых запретительных лесных законов, которые регламентировали или ограничивали его использование. В дальнейшем, особенно с развитием капиталистических отношений, масштабы вырубки лесов в России достигли таких размеров, когда одних только юридических запретов оказалось уже недостаточно. Увеличивающиеся потребности в древесине привели к необходимости создания целой системы мер лесовосстановления, а затем и лесоразведения.

Сигналы о нехватке лесов по рекам Воронеж, Свирь, Волхов, Десна Петру I стали поступать уже в течение первых лет после его восшествия на престол, и число таких жалоб все время росло. Поскольку тогда в ближайших планах царя было создание в России мощного флота, перед ним вплотную встала проблема защиты полноводности судоходных и сплавных рек государства, из чего напрямую вытекала задача охраны прибрежных корабельных лесов и перевода их в разряд заповедных.

Первым лесным юридическим актом общегосударственного значения ныне считается указ Петра I от 19 ноября 1703 года. Этот документ обязал местные власти «описать во всех городах и уездах леса по берегам больших и малых рек, пригодных для сплава, считать заповедными на этих территориях деревья дуба, ильма, вяза, ясеня, карагача, лиственницы и сосны от 12 вершков в толщине». Начатое при первом российском императоре описание лесных ресурсов страны стало первым шагом к их рациональному использованию.

Также этот указ вводил жесткое государственное регулирование всех видов лесного пользования по речным берегам, где запрещались рубки в полосах шириной 50 верст вдоль больших рек, и шириной 20 верст – вдоль малых. Еще в документе было такое положение: «…ближе 30 верст от рек, которыми леса плавить возможно, лесов под пашню и под сенные покосы не чистить». Интересно, что петровский указ особо выделил «дубовый массив Ильину гору и Большесурскую рощу в Симбирской губернии, Леонтьев байрак в Харьковской губернии» как первые в России участки заповедного леса.

Для практического использования своего указа, и в первую очередь для защиты корабельных рощ от бессистемных рубок, Петр I в 1723 году впервые учредил вальдмейстерскую (лесную) стражупри Адмиралтейств-коллегии. Это ведомство было призвано взять под охрану прибрежные и заповедные леса, а отдельно - пригодные для кораблестроения породы, за порубку которых, как говорилось в тексте, «полагается смертная казнь через повешение или каторжные работы».

Почти сразу новая служба стала выполнять государственные заказы по посадкам дуба и сосны, в первую очередь вдоль берегов Невы в окрестностях столицы. Работы выполнялись военными поселенцами, и это говорит о той важности, которую царь Петр придавал делу озеленения. Хроникеры рассказывали, что государь лично выстраивал в ряд роту солдат и отдавал им команду: «Равняйсь!», после чего служивые прямо перед собой закапывали в землю желудь или семечко сосны. Далее они делали два шага вперед и повторяли процедуру. Впоследствии таким же методом лесные посадки производились в ряде степных губерний. И до сих пор еще по берегам рек в окрестностях Невы, Дона и Волги сохранились небольшие участки старых дубрав и сосняков, посаженные солдатами в петровские времена.

В том же 1723 году государь лично написал и затем издал довольно большим тиражом «Инструкцию обер-вальдмейстеру» – свод всех законов о лесе, обобщивший и уточнивший многие ранее изданные указы. Этим документом предписано было делить заводские леса на 25–30 лесосек, вырубаемых ежегодно по одной. Теперь очевидно, что почти 300 лет назад благодаря этому нововведению в России впервые был заложен принцип постоянного пользования лесом, не приводящего к его истощению, что и является основой современного лесоводства.

В общей сложности за период своего царствования Петр I подписал почти две сотни указов, писем и распоряжений, имеющих прямое или косвенное отношение к охране и рационному использованию лесов, что дает нам основание считать первого российского императора основоположником почти всех современных отраслей лесной промышленности и лесного хозяйства. Многое из того, что было введено петровскими законами, в усовершенствованном виде сохранилось и в современном лесном законодательстве, и во всей российской системе использования лесов. Так, описные книги и ландкарты Санкт-Петербургской, Казанской, Воронежской и ряжа других губерний, где вальдмейстеры вели первые в России лесоустроительные работы, стали прообразом современных таксационных описаний и планов лесонасаждений. Элементы современных рубок ухода можно найти в указах Петра I о подчистке и подрезке лесов. И клеймение деревьев при отпуске леса особыми клеймами, и межевание лесов, и прорубка просек, и установка квартальных столбов в России впервые появилось опять же в петровскую эпоху.

«Леса рубили свободно, не стесняясь ограничениями»

Сразу же после смерти первого российского императора, в 1726 году, его супруга Екатерина I своим указом прекратила деятельность вальдмейстерской службы. Однако отсутствие надзора за лесами создало условия для прежнего безнаказанного пользования ими промышленниками и населением. Для XVIII века были крайне характерны бесхозяйственность и хищническая рубка в помещичьих и казенных лесах, которая по своим размерам была несоизмерима с лесовосстановлением. Как писал в своей книге историк российской лесной отрасли Н. Шелгунов, в то время «леса в России рубили свободно, не стесняясь никакими ограничениями… Ничего не стоило вырубить сразу и сплошь лес в 20 000 десятин, а потом вытравить поросль скотом». В течение ряда лет воровство и хищничество в заповедных лесах приняло такие угрожающие формы, что указом царицы Анны Иоанновны в 1731 году вальдмейстерская служба была воссоздана вновь.

В целом период с середины XVIII и до первой половины XIX века стал временем великого опустошения и разорения лесов России, особенно в ее Европейской части. Буквально в течение нескольких десятилетий обезлесили огромные территории в Украине и Молдавии, оголились берега Волхова и Свири, были сведены тысячи гектаров леса на Кубани и по берегам Волги. Происходила массовая вырубка лесов на Урале, во многих местах южной Сибири и по берегам Байкала. До начала XIX века масштабное уничтожение лесов полным ходом шло также в Архангельской, Смоленской, Рязанской, Воронежской, Тверской, Новгородской, Костромской, Ярославской, Харьковской и ряде других губерний. В частности, почти полное сведение зеленого покрова в Харьковской губернии произошло всего лишь за 10-15 лет. Специалисты считают, что вырубка лесов в России в это время носила характер национального бедствия. Россию ожидала судьба Испании, Греции, Франции, Германии и большей части США, где к середине XIX столетия первозданные леса исчезли вообще, а остатки прежних лесных массивов были превращены в некую форму садового хозяйства.

Вырубка лесов того времени существенно сказалась и на вторичных факторах природных процессов в России: на изменении климата, обмелении или вообще полном исчезновении ряда рек и озер, на бурном развитии эрозийных процессов. Именно с середины XVIII до первой половины XIX века эрозия почв на Украине, в Молдавии, в Воронежской и многих других черноземных регионах России ежегодно поглощала сотни тысяч гектаров плодородных земель. На месте полей возникали глубокие, многократно разветвленные овраги, регулярно происходили оползни и другие стихийные бедствия, подобных которым Россия ранее не знала. К началу XIX века во многих губерниях стало наступать медленное отрезвление от прежнего упоения свободного пользования лесом. Власти стали прислушиваться к мнению лесоводов, которые в течение десятилетий говорили им, что лес растет вовсе не так, как трава, которая сама собой вырастает по весне и скашивается в конце лета, а на следующий год появляется вновь на том же самом месте. Уже тогда ученые знали, что для образования полноценного лесного покрова на отдельном участке местности нужно как минимум 100-150 лет, а то и несколько веков.

В 60-х годах XVIII столетия было положено начало отечественной лесоводческой науке, основой которой стали работы выдающихся ученых своего времени А.А. Нартова, А.Т. Болотова, М.Е. Теплоухова, М.К. Турского и П.О. Рычкова. Некоторые из них публиковались в «Трудах Вольного экономического общества», а в 1765 году Андрей Андреевич Нартов выпустил отдельную книгу под названием «О посеве леса». Впрочем, на нее в то время никто не обратил особого внимания, поскольку считалось, что сеять лес – это то же самое, что лить воду в реку (рис. 7).

Вслед за этой книгой появилась работа Андрея Тимофеевича Болотова «О рубке, подправлении и заведении лесов» (рис. 8).

А в 1766 году на русском языке вышла в свет книга «Описание естественного состояния растущих в северных российских странах лесов с различными примечаниями и наставлениями как оные разводить». Она принадлежала перу немецкого «лесного знателя» Фердинанда Габриеля Фокеля, создателя Линдуловской рощи под Санкт-Петербургом (рис. 9).

Только в 1786 году Екатерина II начала реорганизацию всей системы надзора над казенными лесами (рис. 10).

Однако до создания отдельной государственной службы дело тогда так и не дошло. И лишь в 1798 году Павел I своим указом учредил в России отдельный Лесной Департамент при Адмиралтейств-коллегии (рис. 11).

Его возглавил генерал Осип Михайлович Дерибас, прославившийся своим участием во взятии Измаила в русско-турецкой войне и основанием города Одессы (рис. 12).

Тогда же вновь созданным лесным ведомством были изданы первые форстмейстерские инструкции, в которых, в отличие от вальдмейстерских инструкций петровской эпохи, не только определялись правила лесопользования, но и давались конкретные указания о методах хозяйствования в лесах, а также распоряжения по охране, сбережению и отпуску леса.

Уже в 1799 году силами Лесного Департамента впервые были выполнены государственные заказы по лесным посадкам дуба вдоль берегов Невы, Волхова, Шесты и Ловати. Началось создание искусственных лесных посадок в Воронежской, Харьковской и в других губерниях. В целом же главным итогом лесных законодательных реформ конца XVIII – начала XIX века стало не только заметное приостановление процесса уничтожения наших лесов, но и появление в России нового источника государственного дохода в виде лесного хозяйства. Отныне расположенные на территории страны леса перестали быть бесплатной сырьевой базой для их пользователей и владельцев, а стали приносить пользу казне.

В 1803 году Лесной Департамент был выведен из подчинения Адмиралтейств-Коллегии, и все государственные (казенные) леса вместе с ним перешли в ведение Министерства финансов. В распоряжении Адмиралтейств-Коллегии остались лишь корабельные леса, которые в 1817 году перешли в подчинение военно-морского ведомства. Всю предшествующую работу подытожило положение «О новом устройстве лесной части», высочайше утвержденное 19 июня 1826 года.

«Приобрести знающих в лесоводстве людей»

В течение первых лет после учреждения Лесного Департамента первоначальная площадь управляемых государством лесов в России была невелика. Все леса тогда подразделялись практически на две категории: помещичьи и государевы, причем в число последних входили также и засечные леса, расположенные вдоль южных границ страны. При этом значительные площади зеленых угодий считались ничейными, и в основном они были расположены в районах ранее построенных фабрик, заводов, приисков. В дальнейшем в течение ряда лет управление такими территориями отошло к соответствующим заводоуправлениям. Подобно заповедным лесам, тогда являвшимися сырьевой базой судостроительной промышленности страны, ведомственные леса стали обслуживать отраслевые интересы. В итоге к началу XIX века в России естественным путем сложилась смешанная структура лесовладений из частных, ведомственных и государственных угодий, причем площадь последних составляла в разных регионах от 50 до 99 процентов всей «зеленой» территории. При этом была очевидна монопольная роли государства в регулировании лесопользования и ведении лесного хозяйства, что вскоре и было закреплено указом Александра I от 1808 года.

К началу XIX столетия молодая Российская Империя уже входила в число наиболее экономически развитых европейских стран. Но на поддержание статуса передовой державы России требовалось все большее количество энергетического сырья, которым до появления разработок месторождений и технологий использования нефти и газа еще долгое время оставалась только древесина. По-прежнему леса вырубались под сельхозугодья на огромных площадях по всей стране, особенно на ее обжитой части, уходили на увеличивающиеся нужды деревообрабатывающей и металлургической промышленностей, на обогрев жилищ, на сжигание в топках паровозов и пароходов, и так далее. В эти годы помещики только в редких случаях правильно вели лесное хозяйство, сохраняя унаследованные и закладывая новые леса и руководствуясь при этом не только личными, но и государственными интересами. Заботы же государства распространялись преимущественно только на заповедные корабельные леса.

К этому времени стало очевидным, что для развития лесоводства и лесного хозяйства в России уже недостаточно издания отдельных инструкций, наставлений и трудов «лесных знателей». Возникла потребность в создании особой лесной науки, отдельной российской школы ученых-лесоводов, в которой занимались бы изучением естественных процессов роста и развития лесных насаждений, их зависимости от географических, климатических, почвенных и других условий произрастания. Передовые учение уже тогда понимали, что вырубаемые леса необходимо было восстанавливать, используя природные законы.

В начале XIX века в Европе, и особенно в Германии, уже существовала своя лесная школа. Влияние ее на лесоводство нашей страны было очень велико, но оно не всегда соответствовало российским условиям и нуждам. Принятые в систему отечественной лесной службы иностранные специалисты не всегда ревностно и добросовестно относились к своим обязанностям. Так, немец К.Ф. Тюршер, эмигрировавший в Россию, так писал о некоторых своих соплеменниках из Лесного департамента: «Это были егери без образования, позорящие немецкое имя и немецкую лесную науку; были настоящие специалисты, но не знающие и не желающие знать местные условия и полагающие, что все в России нехорошо, кроме их собственной персоны; а были и просто авантюристы, непризнанные гении, отправившиеся искать счастье в чужих странах».

По ходатайству руководства Лесного Департамента, поддержанного учеными, Александром I в 1803 году было учреждено Практическое лесное училище, располагавшееся в Царском Селе под Санкт-Петербургом (впоследствии Лесной институт) (рис. 13).

Вскоре открылся также Императорский Форест-институт в Козельске. Интересно определялись задачи лесных научных заведений того времени: «Чтоб ближайшими средствами приобрести знающих в лесоводстве людей, как бы с вящей пользой могли быть употреблены при лесном управлении, и для того полагается, чтобы все наставления до сохранения и развития лесов и прочих частей лесоводственной науки относящиеся, преподаваемы были теоретически, а более на самом деле».

В 1804 году вышли в свет «Начальные основания лесоводства» А.Ф. Зябловского - первый российский учебник по лесному делу, а в 1809 году - «Краткое руководство к сбережению и поправлению лесов в Российском государстве» П.Г. Дивова. Во всех перечисленных выше трудах значительное место отводилось способам искусственного возобновления дуба, сосны, лиственницы и других пород.

В 1826 году для прохождения практики воспитанниками Лесного училища под Санкт-Петербургом было создано Лисинское лесничество, существующее до настоящего времени. В 1834 году оно получило статус учебного заведения. В этом же году в нем было создано егерское училище, выпускающее младших лесных специалистов. В настоящее время оно известно как Лисинский лесной техникум.

В 1832 году императором Николаем I были узаконены статусы первых в России общественных организаций (рис. 14).

Усилия их членов направлялись, как бы сейчас сказали, на охрану окружающей среды. В первую очередь здесь следует сказать об «Обществе для поощрения частных владельцев к бережливому сохранению лесов и распространения познаний о правильном лесоводстве». Эта организация по высочайшему указу регулярно получала казенную субсидию, часть которой шла на издание «Лесного журнала». Общество также имело право давать своим активистам и прочим гражданам «медаль особого штемпеля».

В 1839 году Лесной Департамент получил военное устройство, и тогда же в России образовался «Корпус лесничих», в котором губернский лесничий по рангу был приравнен к должности командира полка. Производство в чины делалось двояким образом: или на вакансии по старшинству, или же за отличие в службе (рис. 15-17).

А в 1843 году Лесной Департамент в результате очередной реорганизации государственных органов власти Российской Империи был включен в систему Министерства государственных имуществ, главой которого на протяжении 18 лет был граф Павел Дмитриевич Киселев (рис. 18).

К 1859 году все казенные леса России были переведены под управление Лесного Департамента. Тогда же были определены фундаментальные триединые цели лесного хозяйства: охранять леса от истребления; извлекать из них наибольший доход; умножать леса на территориях, в них нуждающихся.

«Зеленый» доход российской казны

К середине XIX века в России сложилась следующая структура управления лесным хозяйством. Лесной Департамент в своей деятельности опирался на 50 территориальных органов Министерства государственных имуществ, в числе которых были 14 управлений Государственных имуществ и 36 управлений Земледелия и государственных имуществ. Каждое управление определяло ведение лесного хозяйства в одной или двух губерниях России. Вся территория, контролируемая управлением, в свою очередь делилась на несколько лесничеств, объединенных в районы. За ведение лесного хозяйства на территории каждого района и в подчиненных ему лесничествах отвечал лесной ревизор.

Лесничества были главным опорным звеном этой системы. По размерам территорий и по функциям они в определенной степени соответствовали нынешним лесхозам. При этом вплоть до советского времени лесничества были государственными учреждениями, построенными по централизованному принципу управления. В их обязанности входило ведение хозяйства в государственных (казенных) лесах, а также проведение государственной политики через лесоохранительные комитеты. Центральный аппарат Лесного Департамента в ту пору имел шесть отделений, одно из которых (третье) занималось охраной леса, рассматривало случаи самовольных порубок, причины лесных пожаров, злоупотребления лесной стражи, нарушения Лесного Устава (рис. 19-21).

Всего в течение 1843–1892 годов в казенных лесах России силами Лесного Департамента было высажено около 170 тысяч гектаров лесных культур. Однако сведение лесов и в это время во много раз превышало их возобновление. Так, к 90-м годам XIX века площади ежегодно закладываемых лесных культур (3–4 тысячи гектаров) составляли лишь 8–10% от ежегодных сплошных вырубок. В этот период леса были истреблены на площади 29,6 миллионов гектаров. Особенно массовый характер их уничтожение приняло после реформы 1861 года, когда в течение 1862–1888 годов они были сведены на площади 24,3 миллионов гектаров.

Процесс безудержных рубок в России достиг наибольшего размаха к концу XIX века. В это время в сведении значительных зеленых площадей в первую очередь были повинны помещики, вырубавшие леса для увеличения площади пашни. Заинтересованы в их уничтожении были также и промышленники. Они скупали леса у разорявшихся помещиков, вырубали их и наживались на продаже древесины. Процветали также рубки специально на продажу, а не для собственных нужд. Специальная правительственная комиссия, созданная для подготовки Закона о сбережении лесов, в 1872 году была вынуждена признать, что потеря зеленого покрова страны влечет за собой опасные последствия.

Принятым в апреле 1888 года «Положением о сбережении лесов» был определен режим пользования в защитной зоне, в том числе и вокруг водных источников. Владельцам лесов, признанных защитными, предлагалось составлять планы хозяйства в них с соблюдением правил, которые для них определяло Министерство государственных имуществ. Если эти правила нарушались, то владельцы лесов обязывались искусственно восстановить вырубки. Таким образом, частные владельцы должны были следовать государственной политике в области лесного хозяйства. Для соблюдения требований «Положения о сбережении лесов» были созданы лесоохранительные комитеты. Тем не менее на этом этапе законодатели так и не смогли кардинально переломить тенденцию сокращения площади зеленых насаждений в нашей стране.

Массовое сведение лесов в Российской Империи в основном прекратилось только после того, как в 1898 году был принят Закон о лесокультурном залоге, согласно которому промышленники, вырубая лес, обязаны были его восстанавливать за свой счет или вносить средства на его искусственное возобновление. В связи с этим резко возросли площади ежегодно создаваемых лесных посадок. Всего в период до 1917 года в России было заложено в казенных лесах 899 тысяч гектаров новых лесных культур.

В 1892 году на средства Лесного департамента была снаряжена экспедиция известного уже в то время почвоведа Василия Васильевича Докучаева для испытания способов и приемов ведения лесного и водного хозяйства в степях России. Главным результатом этой экспедиции стала разработанная Докучаевым целостная система борьбы с засухой, а ее материалы в течение последующих 15 лет публиковались в «Трудах по лесному опытному делу в России» (рис. 22).

В конце XIX века в нашей стране получило свое наибольшее развитие лесное опытное дело. Основоположниками его были выдающиеся деятели отечественного лесоводства М.М. Орлов, Г.Н. Высоцкий, Г.Ф. Морозов, A.Н. Соболев, В.Д. Огиевский, А.П. Тольский, А.П. Молчанов, B.В. Добровлянский, А.Г. Марченко, Н.М. Ягниченко, Д.М. Кравчинский и другие. В это время в России были организованы новые опытные и учебные лесничества. А в 1912 году в свет вышел капитальный труд Георгия Федоровича Морозова «Учение о лесе», который сейчас считается итогом целой эпохи в развитии российской лесоводческой науки (рис. 23).

В целом система государственного управления лесным хозяйством России в конце XIX и начале XX столетий стала приносить значительную прибыль бюджетам всех уровней. В этот период общий объем валового лесного дохода от государственных (казенных) лесов достигал следующих размеров: в 1904 году - 60,5 миллиона рублей, в 1908 году – 61,7, в 1910 году – 74,8, и в 1913 году – 96,2 миллиона рублей. В последнем случае из общей суммы этого дохода в государственный бюджет поступило 64,3 миллиона рублей, а остальные средства Лесной департамент израсходовал на собственные нужды.

В частности, за счет «зеленого» дохода содержались центральные и местные учреждения Лесного Департамента, производились платежи в местные бюджеты, оказывалось содействие местному населению в лесоразведении, а также велось необходимое строительство, ремонт зданий, приобреталось имущество. Помимо этого, на эти же средства содержался Императорский лесной институт, оплачивались разные расходы администрации (путевое довольствие, награды, пособия), и тому подобное. Лесные товары представляли собой одну из ведущих статей российского экспорта, а лесное дело в российской экономике считалось приоритетным, относилось к высокорентабельным отраслям материального производства.

Таким образом, система управления лесным хозяйством, сложившаяся в России к началу ХХ века, в целом была самодостаточной, так как обеспечивала получение устойчивого высокого лесного дохода и опиралась на признание лесов и лесного хозяйства России в числе приоритетов государственного управления (рис. 24-26).

В 1913 года на Лесной департамент непосредственно «замыкались» 1,5 тысяч казенных лесничеств с 12,6 тысячами лесных дач, ряд учреждений лесохозяйственной науки, все лесоустроительные экспедиции, младшие и средние лесные школы и один лесной вуз. Лесной департамент финансировал (из своих собственных средств) все названные структуры, и все они, кроме Лесного института, в основном вели работу в казенных (государственных) лесах, на долю которых тогда приходилось около 50% площади лесов страны.

Главным документом, направляющим работу Лесного Департамента, в это время был Лесной устав России, имевший тогда ранг Закона Российской Империи. Главное, что требовал Лесной устав России, было, во-первых, содержание наших лесов в хорошем состоянии. Тогда в России, в отличие от США, эта задача была во многом выполнена, что позволило нашей стране не только сохранить большую часть своих хвойных лесов в обжитых регионах страны, но и не замерзнуть в тяжелейшие послереволюционные годы. Во-вторых, Лесной устав требовал приносить в российскую казну постоянный максимально возможный доход. И эта задача, надо подчеркнуть, выполнялась вполне успешно: на каждый рубль, вложенный в хозяйство, Лесной Департамент приносил в казну два рубля чистого дохода в год — больше, чем любой банк.

До революционных событий 1917 года доходы казенного лесного хозяйства устойчиво и последовательно росли. Поскольку лес на корню дешевым не был, это заставляло лесопромышленников бережно относиться к приобретенной древесине и пускать ее в оборот в основном в пиленом виде. Благодаря такой экономической политике Россия прочно удерживала первое место в мире по экспорту более дорогого — переработанного, а не дешевого круглого леса, как это имеет место сейчас.

Идея о необходимости национализации лесов неоднократно отстаивалась накануне революционных событий 1917 года. На I Всероссийском съезде Союза лесоводов, созванном по инициативе преподавателей и студентов Петроградского Лесного института в апреле 1917 года, победила точка зрения о необходимости бесплатного отчуждения частных угодий и национализации всех лесов страны в целом. На съезде было принято предложение В.Д. Огиевского «поручить Совету Союза лесоводов выработать проект подробного плана работ по облесению тех многочисленных пустырей, которые образуются вследствие усиленных вырубок во время войны, а также всех тех неудобных земель, которые поступят в распоряжение государства при национализации этого рода земель». Впрочем, после революционных событий того же года вопрос, решавшийся на этом съезде, отпал сам собой, поскольку новая власть в короткие сроки национализировала все природные ресурсы страны, в том числе и все российские леса.

Контрасты советской системы

В 1917 году, вскоре после падения Российской империи, один из первых декретов Совнаркома упразднил действовавший ранее Лесной устав России и одновременно провозгласил государственную собственность на весь лесной фонд страны. Уже в январе 1918 года в советской республике было утверждено «Временное положение об управлении лесами», а центральным органом управления стал реорганизованный Лесной Департамент, первоначально переданный под тем же названием в подчинение Наркомату земледелия, а с 4 июня 1918 года преобразованный в Центральный лесной отдел. Спустя всего полгода после Октябрьского переворота, 27 мая 1918 года, председатель Совнаркома В.И. Ленин подписал «Основной закон о лесах». Проект этого документа был подготовлен «старорежимными» специалистами: профессором лесного права Петроградского лесного института Н.И. Фалеевым, бывшим управляющим Лесного Департамента Н.А. Кузнецовым и его сотрудниками Д.К. Сажиным и Д.И. Товстолесом. По мысли властей, этот закон был призван не только закрепить общенародную собственность на эти угодья, но и заложить основы организации социалистического лесного хозяйства.

В годы гражданской войны и военного коммунизма первоочередной задачей лесного хозяйства РСФСР стало бесперебойное обеспечение страны топливом. Громадное внимание к лесам было также привлечено в связи с пришедшей в Поволжье катастрофической засухой. Несмотря на всеобщую разруху в стране и надвигающийся голод, в мае 1921 года Совет Труда и Обороны постановил:

«…принимая во внимание, что почти по всей Советской Республике наблюдается засушливая весна и отсутствие дождей, а также что по всем признакам, установленным научными учреждениями, и в ближайшее время будет продолжаться засушливый период…

…2. Вменить в обязанность Народному Комиссариату Земледелия принять экстренные меры к борьбе с засухой, как путем организации мелиоративных работ, так и развитием агрономических и лесохозяйственных мероприятий, с привлечением по соглашению с соответствующими учреждениями и организациями к этим работам всего сельскохозяйственного населения Республики.

…5. Вменить в обязанность Центральному Лесному Отделу развить в государственном масштабе работы по:

а) укреплению оврагов и песков путем древесных насаждений, в особенности в районах Саратовской, Самарской, Царицынской, Астраханской, Тульской и Донской областей;

б) устройству снегосборных полос и изгородей;

в) облесению вырубок, гарей и других безлесных пространств в засушливых районах, а также в верховьях и по берегам рек.

6. Обязать Главный Лесной Комитет немедленно принять меры к сокращению рубок на Государственные нужды в засушливых и малолесных районах, перенеся, по возможности, рубки в более лесистые районы, и ограничить рубку лесов в верховьях и по берегам рек, на водоразделах; поручить Центральному Лесному Отделу Народного Комиссариата Земледелия выделить в указанных районах леса, имеющие водоохранное и защитное значение».

Впоследствии специальным постановлением СНК СССР «Об изменении порядка финансирования и мерах поднятия лесного хозяйства» от 16 октября 1924 года был разработан первый перспективный план его развития на 1925–1928 годы. Он предусматривал создание лесных культур на площади 38 тысяч гектаров, закрепление 61 тысячи гектаров подвижных песков, создание 15,5 тысяч гектаров полезащитных лесных полос.

Здесь необходимо сказать, что в течение ряда лет после Октябрьского переворота в стране фактически не существовало никакой законодательной базы для научно обоснованного лесопользования. Многочисленные правительственные документы, подписанные в разные годы, не могли заменить единого юридического акта, подобного Лесному уставу Российской Империи. Лишь в 1923 году на очередной сессии Верховного Совета был утвержден первый, а за ним — и последующие варианты Лесного кодекса РСФСР, действовавшего с изменениями и дополнениями в течение 55 лет. Однако ни в одном из вариантов этого кодекса так и не нашлось места для научно достоверной формулировки, что же такое лесное хозяйство (именно как хозяйство, а не как сфера интересов), и каким должен быть экономический фундамент его доходной деятельности. Так или иначе, но в итоге с начала 20-х годов ХХ века государственное лесное хозяйство нашей страны стало иждивенцем государственного бюджета, а не вовсе не источником его многомиллионных доходов, как это было во времена Российской Империи.

Специалисты сейчас по-разному оценивают советский период развития лесного хозяйства России, но в целом сходятся на том, что он был полон трагических заблуждений и ошибок. Уже подчеркивалось, что сложившееся к 1917 году эта сфера экономики страны была самодостаточной в экономическом отношении и очень эффективной в плане лесоразведения. Однако к началу 20-х годов в стране фактически стала действовать лишь система сведения лесов, не занимавшаяся при этом их восстановлением, причем сейчас уже ни для кого не является секретом, что длительное время эта система работала в основном за счет принудительного труда заключённых.

В целом же первое десятилетие после Октябрьского переворота сейчас называют периодом восстановления отечественного лесного хозяйства, почти полностью разрушенного в годы иностранной интервенции и гражданской войны. В 20-е годы сплошные рубки даже в малолесных районах значительно превышали площади культурных работ. А когда в середине этого десятилетия лесничества по всей стране были преобразованы в леспромхозы, и вовсе началось массовое истребление не только лесов промышленного значения, но также водоохранных и почвозащитных лесов, поскольку они были наиболее доступны для заготовок. Через десять лет после начала такого варварского отношения к нашему зеленому богатству положение дел стало настолько угрожающим, что в 1931 году правительство СССР было попросту вынуждено провести разделение всего лесного фонда на зоны лесопромышленного и лесокультурного назначения, с передачей последней в ведение Наркомзема СССР.

Постановление ЦИК и СНК СССР от 2 июля 1936 года на этой основе из зеленых массивов выделило еще одну особую группу - леса водоохранной зоны. Тем же документом было упразднено Управление лесного хозяйства НКЗ СССР, а взамен его организовано Главное Управление лесоохраны и лесонасаждений при СНК СССР. С того момента в подчинение данной структуре передали Главные управления при СНК всех союзных республик СССР. Хозяйственной производственной единицей при этом стали лесхозы, с делением их на лесничества и без лесничеств (рис. 27-29).

Тогда же в категорию лесов водоохранной зоны по решению правительства перешли все зеленые угодья, расположенные в бассейнах рек Волги, Дона, Днепра, Урала и верхнего течения Западной Двины, а также леса Винницкой и Одесской областей Украинской ССР, на общей площади более 50 миллионов гектаров. В них были введены запретные для хозяйственного использования полосы шириной от 3 до 20 километров от уреза воды. Рубка леса в этих полосах была запрещена под страхом уголовной ответственности. При этом в течение предвоенного десятилетия (1931–1941 годы) в СССР высадили полезащитные лесные полосы на общей площади 400 тысяч гектаров.

Уроки преобразований в советском лесном хозяйстве 20-х – 30-х годов показали, что объединение в одном ведомстве функций лесоохраны и лесной промышленности было ошибкой, так как оно привело к подавлению воспроизводства зеленых насаждений, к ослаблению контроля над использованием лесных ресурсов и вообще к снижению качества угодий.

В годы Великой Отечественной войны лесному хозяйству страны был нанесен огромный ущерб, особенно на оккупированной фашистами территории, где сильно пострадало около 20 миллионов гектаров угодий. На громадных пространствах в ходе военных действий оказались уничтоженными или поврежденными лесные полосы, высаженные в 30-х годах. В целом же за время войны в стране произошло массовое накопление непродуктивных и безлесных площадей, ухудшение возрастной структуры лесов, сокращение площади хвойных и твердолиственных насаждений и снижение продуктивности лесов.

Однако именно в годы Великой Отечественной войны была проведена одна из самых важных в XX веке реформ лесного хозяйства СССР. В 1943 году советское правительство приняло решение о разделении лесов на три группы не по территориальному, а по функциональному признаку. В это же время была дифференцирована и вся система ведения лесного хозяйства и лесопользования. Такое серьезное преобразование принципов ведения хозяйства потребовало изменения организационных структур, что в 1947 году на базе Главлесоохраны привело к образованию Министерство лесного хозяйства СССР. После этого основной формой производственного предприятия на местах стали лесхозы. Одновременно в зоне защитного разведения были созданы лесомелиоративные станции (ЛМС).

Важным этапом в послевоенном развитии лесного хозяйства явилось постановление Совета Министров СССР и ЦК ВКП (б) от 20 октября 1948 года «О плане полезащитных лесонасаждений, внедрения травопольных севооборотов, строительства прудов и водоемов для обеспечения высоких и устойчивых урожаев в степных и лесостепных районах Европейской части СССР». Этот план в народе в то время называли «Сталинским планом преобразования природы». Он предусматривал в течение 15 лет создание системы крупных государственных лесных полос вдоль рек и на водоразделах между ними общей площадью 117,9 тысяч гектаров. К ним планировалось добавить систему полезащитных лесных полос на землях колхозов и совхозов общей площадью 5 миллионов 709 тысяч гектаров, которые охватывали бы все наши сельскохозяйственные земли, подверженные периодически повторяющимся засухам. Этот план положил начало широкому развитию защитного лесоразведения, массовой механизации выращивания зеленых насаждений. Он превратил лесное дело в предмет внимания и заботы всего советского народа.

В «Законе о пятилетнем плане восстановления и развития народного хозяйства СССР на 1946–1950 годы» были предусмотрены большие объемы заготовки лесных семян, закладки новых лесных и агролесомелиоративных питомников, посева и посадки леса, создания защитных насаждений. Всего за эти годы посев и посадка леса и прочих видов защитных насаждений прошли на площади 1,7 миллионов гектаров.

Надо отметить, что в послевоенный период по всей стране возникла широкая сеть лесных научно-исследовательских и учебных институтов, техникумов, опытных и контрольно-семенных станций. В целом русская лесная школа, во главе которой стояли такие выдающиеся ученые, как Ф.К. Арнольд, А.Ф. Рудзинский, М.М. Орлов, Г.Ф. Морозов, Г.Н. Высоцкий, М.Е. Ткаченко и многие другие, внесла огромный вклад в развитие мировой лесной науки.

В 1959 году, осознавая общегосударственное значение лесов и необходимость сосредоточения управления ими в едином ведомстве, правительство приняло решение об образовании Главного управления лесного хозяйства и охраны леса при Совете Министров РСФСР. В остальных республиках СССР подобные структуры органы начали создаваться уже с 1957 года. В эти годы объемы лесопосадок в нашей стране неуклонно росли. В частности, в 1951–1955 годах новые леса и защитные насаждения в СССР появились на площади 2,8 миллионов гектаров, в 1956–1960 годах – на 3,2 миллионах, в 1961–1965 годах – на 5,7 миллионах, в 1966–1970 годах - на 6,4 миллионах, в 1971–1975 годах - на 6,3 миллионах гектаров. Содействие естественному возобновлению было проведено соответственно по пятилеткам на площадях 2,7; 3,4; 3,7; 4,8; 5,4 миллионов гектаров. Начиная с 60-х годов, ежегодные объемы лесокультурных работ и всех видов защитных насаждений превысили 1,3 миллионов гектаров.

В 1961 года лесохозяйственную деятельность в союзном масштабе стал координировать Госплан СССР совместно с Министерством сельского хозяйства СССР. В 1962 году для улучшения руководства лесными отраслями был также организован Государственный комитет при Совете Министров СССР по лесной, целлюлозно-бумажной, деревообрабатывающей промышленности и лесному хозяйству, который в 1963 году перешел в ведение Госплана СССР. Однако все эти организационные мероприятия так и не оказали положительного воздействия на развитие лесного хозяйства и состояние лесов страны. К 1965 году вместе с упразднением системы совнархозов был отменен и сам принцип управления экономикой страны по территориальному признаку, в том числе и в лесном хозяйстве. После этого в том же году возник союзно-республиканский Государственный комитет лесного хозяйства Совета Министров СССР. В связи с упразднением совнархозов в стране в течение нескольких лет сформировалась единая общегосударственная система лесного хозяйства. Результаты этих реформ оказались в целом положительными.

После принятого в 1967 году постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О неотложных мерах по защите почв от ветровой и водной эрозии» были значительно расширены площади агролесомелиоративных насаждений. Только в течение 1971–1975 годов на оврагах, балках, песках и других неудобных землях колхозов и совхозов появились противоэрозионные насаждения на площади 1279 тысяч гектаров, и еще 460 тысяч гектаров полезащитных лесных полос. В десятой пятилетке лесовосстановительные работы прошли на площади 10,7 миллионов гектаров, в том числе посев и посадка лесов вместе с защитными насаждениями - на площади 6 миллионов 656 тысяч гектаров.

К 70-м годам в стране заметно увеличилась площади покрытых лесом земель и в три раза возросли темпы сокращения непродуктивных лесных площадей. С этого времени объемы лесовосстановительных работ в нашей стране достигли таких размеров, что с учетом естественного возобновления главных пород в основном был ликвидирован разрыв между площадями ежегодных вырубок и посадок леса. Всего же за десять лет (с 1966 по 1975 годы) лесные культуры и все виды защитных насаждений в СССР удалось создать на площади 12,7 миллионов гектаров.

К этому моменту стало очевидным, что лесному хозяйству страны необходим обновленный правовой статус в рамках советского законодательства. Поэтому группа специалистов в течение ряда лет разрабатывала «Основы лесного законодательства Союза ССР и союзных республик», однако они были приняты только 17 июня 1977 года, на шестой сессии Верховного Совета СССР девятого созыва, сменив тем самым Лесной кодекс образца 1923 года. В 1978 году на основе этого общесоюзного юридического акта был принят и Лесной кодекс РСФСР.

Свое дальнейшее развитие система восстановления и разведения лесов получила в одиннадцатой пятилетке. Такие работы тогда прошли на площади 11 миллионов гектаров, в том числе посев и посадка леса - на 5,6 миллионах гектаров. Защитные насаждения всех видов увеличились еще на 1 миллион гектаров. На площади почти 5 миллионов гектаров оказались облесенными балки, овраги, пески.

Казалось, что к началу 80-х годов лесное хозяйство страны наконец-то обрело сбалансированное положение в национальной экономике. Но к этому времени на нем стали сказываться результаты непродуманных решений по перемещению лесозаготовительных мощностей в восточные регионы СССР, хотя основные лесоперерабатывающие мощности по-прежнему оставались в Европейской части России. Нарушения лесохозяйственных норм все более и более углублялось, так как отдельные правительственные постановления не в полной мере отражали потребности лесного хозяйства в законодательном порядке регулирования лесопользования (рис. 30-32).

В этих условиях в начале 80-х годов, вместо того, чтобы внести коррективы в планы территориального развития перерабатывающих предприятий, правительство СССР решило провести в сфере лесопользования новые административные реформы. Началась подготовка правительственного акта, предусматривающего объединение отраслей лесного хозяйства и лесной промышленности. Хотя в 1984 году такое предложение правительства было отклонено, в 1988 году новое руководство страны все же приняло решение о создании в системе лесной промышленности большого количества «комплексных лесных предприятий». В целом это решение в корне противоречило научно обоснованной системе организации рационального лесопользования и возвращало лесное хозяйство страны к временам совнархозов, то есть на 30 лет назад.

В реалиях нового времени

В 1992 году часть системы лесного хозяйства бывшего СССР, которая после его распада пришлась на долю России, была передана в ведение Министерства лесного хозяйства РСФСР. Это министерство в ходе реформ 1992 года сначала переименовали в Комитет по лесу, и тогда он вошел в состав в составе Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды РФ. Но в структуре Минприроды эта организация образца 1992-1993 года просуществовала недолго. В силу специфики ведения лесного хозяйства, где необходимо совмещать функции контроля за лесофондом со стороны государства и задачи непосредственной хозяйственной деятельности, Комитет по лесу был выделен из состава Минприроды и преобразован в Федеральную службу лесного хозяйства России (Рослесхоз). Одновременно в рамках тех же реформ было ликвидировано и Министерство лесной промышленности СССР.

В итоге в начале 90-х годов в процессы разгосударствления и приватизации была вовлечена вся лесная отрасль, в то время включавшая в себя лесозаготовительные и деревоперерабатывающие предприятия, а также целлюлозно-бумажные комбинаты. Тем самым в сфере использования лесных ресурсов России сложилась противоестественная ситуация, когда по решению правительства родственные субъекты макроэкономических отношений (лесное хозяйство и лесная промышленность) попали в различные секторы экономики.

Как уже говорилось выше, в СССР, в условиях плановой экономической системы, леса в нашей стране рассматривались в основном как сырьевой придаток перерабатывающей промышленности. Но после 1991 года частный сектор, каковым стал на 98% бывший лесопромышленный комплекс СССР, естественным образом обратил свое внимание на умопомрачительную разницу между внутренними и экспортными ценами на древесину и лесоматериалы, вызванную резким обнищанием населения и монетарной моделью экономических реформ в России в последнее десятилетие XX века. При несовершенной налоговой и таможенной системе России это обусловило весьма высокую (временами - более 100%) рентабельность экспорта круглого леса и лесоматериалов.

При этом государство, фактически разрушив прежний механизм создания лесного дохода, не создало взамен ничего нового, более совершенного. Уйдя с лесного рынка страны, федеральный центр не только потерял лесной доход, но и спровоцировал реальную угрозу превращения России в лесосырьевой придаток мировой экономики, сопровождающейся не менее опасной тенденцией технологического рабства в области лесозаготовительной и лесоперерабатывающей промышленности. Неудивительно, что благодаря либерализации мировой торговли и современным финансовым механизмам, значительная часть валютной выручки от экспорта лесоматериалов из России стала оседать на оффшорных и других замаскированных банковских счетах лесоэкспортеров и их партнеров. Лишь в редких случаях часть этой выручки стала возвращаться в Россию под видом иностранных инвестиций.

В этот период попытки юридического урегулирования экономических отношений со стороны государства ощутимого улучшения ситуации так и не принесли. В апреле 1993 года были утверждены «Основы лесного законодательства Российской Федерации», которые начали разрабатываться еще во времена СССР, и потому в реалиях нового времени они выглядели откровенным анахронизмом. Неудивительно, что этот документ действовал лишь неполные четыре года, и вскоре был заменен Лесным кодексом Российской Федерации 1997 года (Федеральный закон РФ от 29 января 1997 года № 22-ФЗ). О нем тогда писали, что «этому акту предшествовала огромная законопроектная работа в Государственной Думе и Совете Федерации Федерального Собрания, в правительстве, в министерствах и ведомствах, в кругах ученых и специалистов». Но и этот документ тоже оказался очень несовершенным и сложным в применении на практике, в основном потому, что он плохо учитывал быстро менявшиеся в то время экономические и социально-политические отношения в российском обществе.

В конце 90-х годов в структуре лесного хозяйства РФ начался процесс поиска новых отношений между государством и бизнесом и создания собственных средств финансирования. В то время наибольшую прибыль приносила примитивная безналоговая продажа древесины, заготовленной в ходе рубок ухода, санитарных и прочих рубок. С учетом того, что затраты на проведение указанных видов лесопользования финансировались из средств государственного бюджета РФ, жизнеспособность и даже легитимность собственных средств всегда вызывала протест у экологов.

Специалисты констатировали, что экономическая целесообразность такой системы финансирования лесного хозяйства в основном исчерпала себя уже к концу 1999 года, о чем руководители Федеральной службы лесного хозяйства России тогда проинформировали высшее руководство страны. К этому времени сложившееся взаимодействие лесного хозяйства и лесозаготовительных предприятий уже вызывало большое недовольство не только у экологов, но и у частных предприятий всего лесопромышленного комплекса России. Обусловленный экономическими законами рост платежей за пользование лесом (так называемой попённой платы) расшатывал весьма условное финансовое равновесие приватизированных лесозаготовительных предприятий.

В целом к 1999 году лесная промышленность РФ в результате жесткой приватизации потеряла свою финансовую устойчивость. Леспромхозы, превратившись в акционерные и частные предприятия, в своем большинстве сохранили громоздкий и очень дорогой управленческий персонал. Их опутывали тяжелые цепи инфраструктур в виде ремонтных мастерских, столовых, пекарен, детских садов, подсобных хозяйств и прочего обязательного и жизненно необходимого набора структур жизнеобеспечения в плановой экономике, но совершенно самоубийственных с точки зрения экономической эффективности в рыночных условиях.

В такой ситуации у Правительства Российской Федерации оказался лишь ограниченный выбор эффективных решений при полном отсутствии принципиальной проработки вопроса. В соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 17 мая 2000 года № 867 была утверждена новая структура федеральных органов исполнительной власти. Федеральная служба лесного хозяйства этим указом была упразднена, а её функции и полномочия переданы Министерству природных ресурсов Российской Федерации. После этого началась работа над новым общегосударственным лесным законодательством, которая продолжалась в течение нескольких лет, и завершилась 4 декабря 2006 года официальным принятием Лесного кодекса РФ, который вступил в силу с 1 января 2007 года (рис. 33-39).

Впрочем, специалисты признают, что в этом документе есть и довольно много положительных моментов, которые раньше в нашем лесном законодательстве отсутствовали. В частности, согласно Лесному кодексу 2006 года, граждане России ныне имеют довольно много прав, касающихся леса, и об этих правах им полезно знать и помнить. В первую очередь здесь нужно отметить, что права граждан на благоприятную окружающую среду (неотъемлемой частью которой является лес, и состояние которой во многом зависит от леса) закреплены непосредственно в Конституции Российской Федерации. В соответствии со статьей 42 Конституции, каждый из нас «имеет право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причиненного его здоровью или имуществу экологическим правонарушением».

Лесной кодекс РФ 2006 года детально конкретизирует, что в данном случае подразумевается под благоприятной окружающей средой. Так, одним из его принципов является сохранение средообразующих, водоохранных, защитных, санитарно-гигиенических, оздоровительных и иных полезных функций лесов в интересах обеспечения права каждого на благоприятную окружающую среду. В частности, для сохранения перечисленных полезных функций лесов выделяются так называемые защитные леса, использование которых допускается только «при условии, если это использование совместимо с целевым назначением защитных лесов и выполняемыми ими полезными функциями». В защитные леса входят, например, зеленые зоны, лесопарки, городские леса, леса в водоохранных зонах и некоторые другие категории наиболее ценных в природном или в средообразующем отношении лесов, и они должны быть защищены от тех видов использования, которые несовместимы с соответствующими выполняемыми ими функциями.

Также Лесной кодекс прямо запрещает проведение сплошных рубок здоровых участков леса в защитных лесах, а в водоохранных зонах - любых сплошных рубок. В лесах зеленых зон и лесопарков, а также водоохранных зон, запрещено и использование токсичных химических препаратов. Если такая деятельность в защитных лесах ведется, то граждане имеют право требовать и добиваться законными способами ее прекращения, как прямого нарушения их конституционного права на благоприятную окружающую среду. При этом, к сожалению, есть немало примеров, когда коммерческие структуры или частные лица запрещают свободный доступ граждан в леса, особенно в густонаселенных районах, перекрывая их территории оградами, заборами и другими препятствиями. По каждому такому случаю необходимо обращаться в правоохранительные органы и требовать восстановления своего конституционного права.

В соответствии с Лесным кодексом, граждане имеют право свободно и бесплатно пребывать в лесах, а также собирать для собственных нужд дикорастущие плоды, ягоды, орехи, грибы и другие пищевые ресурсы (кроме видов, занесенных в Красные книги России и регионов, или видов, обладающих наркотическими свойствами). Право свободно и бесплатно находиться в лесах, собирать грибы и ягоды касается в том числе лесов, переданных кому-либо в аренду - это специально оговорено в кодексе. Правда, есть и исключения: доступ граждан может быть закрыт или ограничен на некоторые категории земель (например, на земли оборонных объектов или земли особо охраняемых природных территорий), а также для обеспечения пожарной или санитарной безопасности в лесах, или безопасности граждан при выполнении работ. Также в соответствии с Лесным кодексом, граждане на оговоренных местными законами условиях имеют право заготавливать на льготных условиях для собственных нужд древесину в виде дров и материалов для строительства.

…Специалисты констатируют, что за последние 200 с лишним лет ни одно из правительств России окончательно так и не определило место и роль лесного хозяйства в национальной экономике. Вследствие этого в течение указанного периода сфера лесного хозяйства постоянно мигрировала по разнообразным ведомствам: Адмиралтейств-коллегия в XVIII веке, Министерство финансов, Министерство государственных имуществ и Министерство земледелия в XIX веке. Но особенно частые и малообоснованные перемещения происходили в советский (1918-1991 годы) и новый демократический (с 1992 года и дальше) периоды истории России, что не соответствует ни природе леса, ни планетарным размерам лесных ресурсов страны. В это время наше лесное хозяйство претерпело множество радикальных перемен, чаще всего негативных, обусловленных пониманием правительствами его места и роли в экономической системе страны.

Уроки реформ в лесном хозяйстве России за последние три века показали: если власти страны хотят разумного регулирования этой отрасли экономики, если они видят в них существенную долю национального богатства всех россиян, то им необходимо обеспечить проведение последовательной лесной политики. Главнейшим её условием, кроме сохранения государственного контроля и государственного регулирования во всех лесах, является обусловленная природными законами двуединая задача: одновременного и использования, и приумножения зеленого богатства страны (рис. 40-44).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Список литературы

Асеев А.Н., Терентьев В.Г. 1980. О зависимости продуктивности степных дубрав от лесорастительных условий. – В сб. «Вопросы лесной биогеоценологии, экологии и охраны природы в степной зоне». Межведомственный сборник. (Ред. коллегия М.И. Абрамов, Н.М. Матвеев, Д.П. Мозговой, Ю.К. Рощевский). Куйбышев. Куйбышевский государственный университет, стр. 56-58.

Березин И.К. 1976. Наш опыт защитного лесоразведения. – В сб. «Лесное хозяйство Куйбышевской области». Куйбышев, Куйб. кн. изд-во, стр. 71-85.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2007. Самарская губерния – край родной. Т. I. Самара, Самарское книжное изд-во, 416 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2008. Самарская губерния – край родной. Т. II. Самара, изд-во «Книга», - 304 с., цв. вкл. 16 с.

«Зеленая книга» Поволжья: Охраняемые природные территории Самарской области». Сост. Захаров А.С., Горелов М.С. Самара: Кн. изд-во, 1995. 352 с.

Зыков И.Г., Ивонин В.М. 1980. Об агролесомелиоративных принципах охраны почв и борьбы с эрозией в степном Поволжье. - В сб. «Вопросы лесной биогеоценологии, экологии и охраны природы в степной зоне». Межведомственный сборник. (Ред. коллегия М.И. Абрамов, Н.М. Матвеев, Д.П. Мозговой, Ю.К. Рощевский). Куйбышев. Куйбышевский государственный университет, стр. 92-99.

Ибрагимов А.К., Волкорезов В.И., Воротников В.П. 1995. Об устойчивости лесных экосистем в связи с южным пределом распространения лесной растительности. - В сб. «Вопросы экологии и охраны природы в лесостепной и степной зонах». Междунар. межвед. сб. науч. тр. Под ред. Н.М. Матвеева. Самара. Изд-во «Самарский университет», стр. 76-81.

Карманная книга натуралиста и краеведа. М., Географгиз, 1961, 264 с.

Котов В.М. 1970. Реконструкция полезащитных лесных полос. – В сб. «Рубки ухода в лесных полосах и реконструкция защитных насаждений». Куйбышев, Куйбышевское книжное изд-во, стр. 36-46.

Кретинин В.М. 1985. Мелиорация почв под полезащитными лесными полосами в сухостепном Заволжье. – В сб. «Вопросы лесной биогеоценологии, экологии и охраны природы в степной зоне». Межведомственный сборник. Под ред. Н.М. Матвеева. Куйбышев, изд-во КГУ, стр. 118-126.

Куйбышевская область. Историко-экономический очерк. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1977. 406 с.

Куйбышевская область. Историко-экономический очерк, изд. 2-е. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во, 1983. 350 с.

Куйбышевская область в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 г.г.). Документы и материалы. Самара. Изд-во «Самарский дом печати». 1995. 448 с.

Лебедев В.В. 1976. Перспективы улучшения и преобразования природы в засушливых районах Поволжья. – В сб. «Вопросы лесной биогеоценологии, экологии и охраны природы в степной зоне». Межвузовский сборник. Вып. 1. Куйбышев, изд-во Куйбышевского гос. ун-та, стр. 44-54.

Лепехин И.И. 1795. Дневные записки путешествия академика Лепехина. т.1, изд-во Императорской АН.

Лесное хозяйство Куйбышевской области. Вып. 2. Куйбышев, Куйбышевское книжное изд-во, 1976, 184 с.

Лопухов Н.П., Тезикова Т.В. 1967. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 78 с.

Магидович И.П., Магидович В.И. 1970. История открытия и исследования Европы. М., Мысль.

Матвеева Г.И., Медведев Е.И., Налитова Г.И., Храмков А.В. 1984. Край самарский. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во.

Мильков Ф.Н. 1953. Среднее Поволжье. Физико-географическое описание. Изд-во АН СССР.

Мухаев В.А. 1985. Перспективные виды и формы берез для защитного лесоразведения в Среднем Поволжье и их биоэкологическая оценка. – В сб. «Вопросы лесной биогеоценологии, экологии и охраны природы в степной зоне». Межведомственный сборник. Под ред. Н.М. Матвеева. Куйбышев, изд-во КГУ, стр. 29-37.

Наш край. Самарская губерния – Куйбышевская область. Хрестоматия для преподавателей истории СССР и учащихся старших классов средней школы. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1966. 440 с.

Наякшин К.Я. 1962. Очерки истории Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 622 с.

Одум Ю. 1975. Основы экологии. М., изд-во «Мир».

Олеарий А. 1906. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. СПб., изд. А.С. Суворина.

Паллас П.С. 1773. Путешествие по разным провинциям Российской империи, ч.1. СПб.

Петров В.В. 1984. Правовая охрана природы в СССР. М., Юридическая литература, 384 с.

Пименов А.В. 1976. Лесозаготовки. – В сб. «Лесное хозяйство Куйбышевской области». Куйбышев, Куйбышев, Куйбышевское книжное изд-во, стр. 163-168.

Природа Куйбышевской области. Куйбышевоблгосиздат, 1951, 405 с.

Природа Куйбышевской области. Куйб. кн. изд-во, 1990, 464 с.

Путешествие через Московию Корнелия де Бруина. М., изд. Импер. АН, 1871, 174 с.

Рубки ухода в лесных полосах и реконструкция защитных насаждений. Куйбышев, Куйбышевское книжное изд-во, 1970. 96 с.

Рычков П.И. 1896. История оренбургская (1730-1750 годы). Оренбург.

Самарская область (география и история, экономика и культура). Учебное пособие. Самара 1996. 670 с.

Синельник А.К. 2003. История градостроительства и заселения Самарского края. Самара, изд. дом «Агни». 228 с.

Средняя Волга. Социально-экономический справочник. Ср.-Волж. краев. изд-во. М.-Самара, 1932. 174 с.

Тарутин А.Н. 1976. Лесное хозяйство области. – В сб. «Лесное хозяйство Куйбышевской области». Куйбышев, Куйбышевское книжное изд-во, стр. 3-12.

Терентьев В.Г., Лыкова О.В. 1978. О семенном и вегетативном возобновлении древесных и кустарниковых пород в лесонасаждениях степного Заволжья. – В сб. «Вопросы лесной биогеоценологии, экологии и охраны природы в степной зоне». Межвузовский сборник. Вып. 3. Под ред. Н.М. Матвеева. Куйбышев, изд-во Куйб. гос. ун-та, стр. 8-15.

Уразаев В.Ф. 1976. Переработка древесины и ее отходов. – В сб. «Лесное хозяйство Куйбышевской области». Куйбышев, Куйбышев, Куйбышевское книжное изд-во, стр. 169-171.

Учайкина И.Р., Александрова Т.А. 1987. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 112 с.

Хавроньин А.В. 1983. Водораздельные лесные полосы в степном Заволжье. – В сб. «Вопросы лесной биогеоценологии, экологии и охраны природы в степной зоне». Межведомственный сборник. Под ред. Н.М. Матвеева. Куйбышев, изд-во КГУ, стр. 53-59.

Хавроньин А.В. 1986. Водораздельные лесные полосы в Степном Заволжье. – В сб. «Памятники природы Куйбышевской области». Сост. В.И. Матвеев и М.С. Горелов. Куйбышев, Куйбышевское книжное изд-во, стр. 50-51.

Хавроньин А.В. 1986. Выращивание степных насаждений с дубом черешчатым. – В сб. «Лесное хозяйство Куйбышевской области». Куйбышев, Куйб. кн. изд-во, стр. 61-70.

Хавроньин А.В. 1995. Водораздельные (Генковские) лесные полосы в степном Заволжье. – В сб. «Зеленая книга» Поволжья: Охраняемые природные территории Самарской области». Сост. Захаров А.С., Горелов М.С. Самара: Кн. изд-во, стр. 36-43.

Халеев А.Е. 1994. Состояние лесов (В гл. «Растительные ресурсы»). – В сб. «Экологическая ситуация в Самарской области: состояние и прогноз». Под ред. Г.С. Розенберга и В.Г. Беспалого. Тольятти, ИЭВБ РАН, стр. 129-134.

Храмков Л.В. 2003. Введение в самарское краеведение. Учебное пособие. Самара, изд-во «НТЦ».

Храмков Л.В., Храмкова Н.П. 1988. Край самарский. Учебное пособие. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 128 с.

Шабалин И.М. 1976. Охрана лесов от пожаров и вредителей. – В сб. «Лесное хозяйство Куйбышевской области». Куйбышев, Куйбышев, Куйбышевское книжное изд-во, стр. 145-149.

Шефов Н.А. 2000. Тысячелетие русской истории. М., изд-во «Вече», 576 с.

Яблоков А.В., Остроумов С.А. 1983. Охрана живой природы: проблема и перспективы. М., Лесн. пром-сть, 269 с., илл.

Просмотров: 9840