Самарские природные зоны

«Чтобы я в этом мире исчез,

Потонул в той душистой тени,

Что раскинул твой пышный навес, -

Распахни мне объятья твои,

Густолистый, развесистый лес!»

А. Фет.

 

«Средь дорожки глухой пыль столбом поднялась,

Закружилась, в широкую степь понеслась…

Во все стороны путь: ни лесочка, ни гор!

Необъятная гладь! Неоглядный простор!»

И. Никитин.

 

Творения солнца, воды и земли

Поднимаясь по этому склону, вы на протяжении всего лишь двух-трех сотен метров в какой-то мере сможете побывать сразу в нескольких совершенно разных и весьма удаленных друг от друга природных зонах нашей страны. Казалось бы, только что вы находились в знойном мареве каменистой степи, где под ногами хрустел и осыпался мелкий щебень, а с обеих сторон вас мягко ласкали золотистые перья ковыля. Но вот пройдено каких-нибудь несколько шагов, и, как по волшебству, вас обступает лесной полумрак. Ощущение лиственного леса не призрачное, а самое настоящее: сбегают по склону к воде белоствольные березки, от легкого ветерка трепещут листья осины, раскинула в стороны мощные ветви красавица липа. А еще через полсотни метров вас встретит участок великолепного, светлого бора: пронзают небесную синеву корабельные сосны, в воздухе разливается неповторимый аромат хвои и свежей смолы, а под ногами хрустят опавшие шишки.

Так, где же мы оказались? На Кавказе? В Крыму? В Сибири? Нет. Непосвященному это место угадать будет трудновато. Такое поистине удивительное смешение природных зон вы сможете увидеть в самом центре России, на склоне Молодецкого кургана, одной из наиболее примечательных и известных вершин Жигулевских гор (рис. 1, 2, 3).

А бывали вы когда-нибудь в пойме реки Чапаевки, например, неподалеку от центральной усадьбы бывшего совхоза «Прибой» Безенчукского района? Степная речка, которая в верховьях порой в засушливые годы мелеет и почти исчезает, здесь, в сотне километров от матушки Волги чувствует себя уверенно и смело. Мало того, в этих местах она еще содержит семейство дочерних озер и ериков, вдоль берегов - полоску леса, а в некотором удалении от воды - и суходольные луга (рис. 4-9).

Конечно же, не сравнишь эти места по красоте с Жигулями, С Молодецким курганом, но есть нечто неуловимо близкое, схожее для этих двух мест Самарской области.

Ну, как, догадались, в чем именно? Ну, конечно же! Сходство это сразу же бросится в глаза, стоит вам лишь отойти от реки на сотню-другую метров. Как и на Молодецком кургане, здесь на крохотном кусочке территории разместилось сразу несколько природных зон: за десять-пятнадцать минут ходьбы можно последовательно пересечь широколиственный лес, несколько типов лугов, настоящую, а кое-где - и каменистую степь!

Странные, однако, вещи творятся порой с природными зонами. Казалось бы, со школьной скамьи нам всем хорошо знакома эта карта - земной шар опоясан разноцветными лентами, каждая из которых соответствует какой-нибудь одной из природных зон: от сплошных ледяных шапок на полюсах до влажных тропических лесов на экваторе.

И вдруг - в природе, на местности, все оказывается совершенно иначе, гораздо сложнее. Ведь к описанным выше всего только двум точкам нашей Самарской области можно прибавить еще множество других, похожих: так, некоторые места Бузулукского бора - это участки, где встречаются зоны степи и тайги, в отдельных местах Сызранского района соседствуют клюквенное болото северного образца и лесостепь средней полосы. А что вы скажете про такое природное явление, как пойменный заливной луг? По определению Александра Петровича Шенникова, крупнейшего исследователя этого типа растительности, луга - это ассоциация многолетних трав, свойственная местам с избыточным и средним увлажнением (рис. 10).

Если пользоваться таким определением, то обнаружится весьма странная картина - пойменные луга имеются в… самых разных природных зонах, весьма удаленных друг от друга: мы их встретим, например, в низовьях Оби, на границе тайги и лесотундры, но они есть и в поймах среднеазиатских рек, посреди природной зоны настоящих пустынь.

Так, может быть, пресловутые природные зоны - некое искусственно выделенное образование, плод фантазии географов-теоретиков, явление, не существующее реально в природе? А если это не так, то может ли в действительности соседствовать на очень узком участке степь с тайгой, а лесотундра с лугом?

Эта проблема и в самом деле очень сложна. Как и в любой науке, среди исследователей природной зональности Земли есть представители двух полярно противоположных крайностей. Одни географы и в самом деле во всеуслышание объявляют природные зоны фикцией, не отражающей подлинной зональности земного шара, а выделяют взамен их мелкие местные районы, типа «центральная таежно-лесная зона России», «евроазиатская зона кустарниковых тундр» и так далее. Мало того, некоторые географы порой смешивают чисто природное районирование с районированием по признаку хозяйственной деятельности человека. Так появляются на некоторых картах совершенно бессмысленные с точки зрения классической географии зоны типа «сельскохозяйственно-степная» или «заповедно-лесная».

Другая крайность - попытка придать природно-географической зональности роль главенствующего фактора на всех ступеньках биосферы Земли. Так возникают взгляды, что в зоне степей, например, везде должны быть черноземные и только черноземные почвы. А вот пойменные почвы этих мест - более молодые и не достигшие настоящей «зрелой» черноземной стадии; что все «почвенные», «климатические», «флористические» зоны просто обязаны совпадать друг с другом…

Где же здесь истина? Как всегда, она находится посередине. Безусловно, природные зоны земного шара - не условность, а живое воплощение на его поверхности количественного распределения двух основных факторов внешней среды, формирующих поясность планеты - количества солнечной радиации и количества влаги. Образно говоря, каждая природная зона Земли - это творение солнца и воды. Различия между зонами в основном и заключаются в том, сколько как первого, так и второго и в какой пропорции попадает на ту или иную широту земного шара. Избыток или недостаток солнца и влаги формируют для каждого пояса Земли свой климат, свои почвы, флору, фауну, и все это, неразрывно связанное между собой, и образует то, что мы вкладываем в понятие «природная зона».

Но, взглянув на карту, мы увидим, что границы между земными «поясами» сплошь и рядом имеют вид неправильных, кривых линий, а кое-где они и разрываются совсем. И это тоже вполне объяснимо. Идеально правильная зональность с плавными переходами от одной зоны к другой была бы возможна, конечно же, лишь на поверхности идеально шарообразной, гладкой планеты, покрытой сплошной сушей или сплошным океаном. Однако Земля - не такой ровный шарик, подобный глобусу; на реальной Земле материки имеют крайне неправильную форму и различную площадь, к тому же изрезаны и глубокими внутренними морями, и высокими хребтами гор. Все это приводит к тому, что зонообразующие факторы, и в первую очередь влага, распределяются по поверхности планеты неравномерно. А если взять совсем небольшие участки местности, то для любого из них могут в той или иной степени образоваться условия со своим микроклиматом, порой резко отличным от климата «своей» природной зоны. В горных же местностях вообще образуется особая вертикальная зональность; по этой причине, например, в Гималаях, лежащих на пятнадцатом градусе широты, имеются настоящие ледники, сходные с полярными льдами.

Известный российский исследователь природной зональности Юрий Иванович Чернов (рис. 11)

назвал количества солнечной радиации и влаги для каждой конкретной местности зональными факторами образования ландшафта, а все другие факторы, искажающие картину «идеальной» природной зоны - азональными. Под действием и тех, и других могут возникать совершенно особые уголки рельефа со своими, присущими только им почвенно-климатическими условиями, со своей флорой и фауной.

Среди этих своеобразных природных микрогруппировок можно выделить следующие. Во-первых, это экстразональные участки, имеющие все признаки той или иной «настоящей» зоны, но находящиеся за пределами своего типичного распространения. Во-вторых, интразональные участки, имеющие внутри почти каждой природной зоны, но не «доросшие» до самостоятельных размеров (не образующие «своей» зоны), и отличающиеся от типичной местности некоторыми особыми свойствами. Таковы, например, вышеупомянутые пойменные луга, а также солончаки, солоди, среднеазиатские такыры, торфяные бугристые болота, песчаные прибрежные формации рек. При этом интразональные группировки бывают двух типов. Первые из них можно встретить лишь внутри одной определенной зоны - например, такыры имеются только в зоне пустынь. Такие группировки называются интерстенозональными. А вот пойменные луга есть и внутри тундровой, и внутри лесной, и в других природных зонах. Такие группировки именуются интерполизональными.

Таким образом, природная зональность является реально существующим явлением на земном шаре. Даже школьная карта с разноцветными полосками зон с достаточной степенью достоверности показывает, где проходят их границы. Территорию Самарской области делит на две части граница лесостепной и степной природных зон; при этом отдельные районы нашего края весьма отличаются друг от друга по степени облесенности.

Территория Самарской области имеет достаточно разнообразный и порой весьма сложный рельеф. Поэтому здесь во многих точках мы сможем найти сочетание самых разнообразных зональных и азональных факторов, которые и образуют те удивительные, яркие смешения кусочков разных природных зон, которыми так богат наш Самарский край.

Поединок леса и степи

При средней лесистости области 12,6 процента в правобережье лесами покрыт 31 процент территории, а если взять участок внутри водного кольца Волги и Усы - Самарскую Луку, то здесь лесов больше, чем открытой местности - ими покрыто свыше 60 процентов территории Луки. В то же время в Высоком Заволжье, севернее реки Самары, средняя лесистость падает до 14 процентов, а к югу от реки она вообще крайне мала - всего около четырех процентов (рис. 12-16).

Известный ботаник Иван Иванович Спрыгин в 20-х – 30-х годах ХХ века много времени и сил положил на изучение флоры Среднего Поволжья (рис. 17).

Собрав богатейший материал, он сделал вывод: граница между степной и лесостепной природными зонами проходит именно по территории Самарской области. Такое же мнение изложил в своей докторской диссертации в 1952 году другой крупный самарский ботаник Илья Семенович Сидорук (рис. 18).

Взгляды обоих ученых на расположение границы этих зон совпали - по их мнению, она идет с запада Самарской области по реке Волге, затем по нижнему течению реки Самары и далее по реке Большой Кинель.

Вышеописанное положение рубежа между этими природными зонами также подтверждаются многолетними исследованиями комплексной биогеоценотической экспедиции Самарского госуниверситета, которая с 1974 года ведет исследования в Красносамарском лесничестве на реке Самаре. Но при этом некоторые ученые выделяют на территории Самарской области также и участки настоящей лесной зоны. К ней чаще всего относят северную часть правобережья области, в том числе Самарскую Луку, отдельные участки левобережья (Ставропольский и Красноярский районы), а также Бузулукский бор. И действительно, в указанных местах расположены настоящие, естественные лесные массивы, широколиственные или смешанные, стоящие на серых оподзоленных черноземах. Такие почвы могли образоваться лишь в условиях естественных лесов или на участках, пограничных между лесом и лесостепью.

Но все равно большинством современных специалистов по природной зональности само понятие «лесная зона» считается устаревшим, так как из нее выделяются, как совершенно самостоятельные, зоны таежных, смешанных и широколиственных лесов. Отнести к какой-либо из них каждый из названных лесных участков нашей области без специальных исследований очень трудно. Вне сомнения, в прошлом связь этих лесов с основными массивами «своих» природных зон действительно существовала, но под влиянием деятельности человека в течение сотен лет связующие звенья между ними утратились. Поэтому сейчас считается общепризнанным, что территория Самарской области расположена все-таки только в двух природных зонах - лесостепной и степной, а участки настоящих лесов в правобережье и Заволжье представляют собой лишь экстразональное явление. Поэтому взгляните еще раз на карту природных зон, и вы увидите: мы живем на самом-самом краешке лесов!

Общая площадь лесов на территории нашей области составляет 790,5 тысяч гектаров. Но при этом распределены они крайне неравномерно. Если средняя лесистость нашего края составляет 12,6 процента, то правобережье области она превышает 31 процент, в лесостепном Заволжье, севернее реки Самары равна 14 процентов, а вот в степной части области, к югу от реки Самары – всего 4 процента. При этом основные лесные ресурсы у нас расположены по правому берегу Волги - на Самарской Луке, а также в Сызранском и Шигонском районах (рис. 19-25).

На левом берегу наиболее крупные лесные массивы находятся в Ставропольском и Красноярском районах, а также в Шенталинском, Клявлинском, Исаклинском, Сергиевском и Похвистневском районах (рис. 26-31).

Большая часть лесов северо-восточной части области характеризуется раздробленностью. Так, например, леса в Похвистневском районе расположены на 260 отдельных участках, а в Клявлинском – на еще более мелких. На востоке области находится Бузулукский бор, а почти в ее центре - Красносамарское лесничество Кинельского района. По обоим берегам реки Самары, Большого и Малого Кинеля, Кондурчи, Сургута и Большого Иргиза в Пестравском районе полосами с частыми и большими разрывами тянутся пойменные леса. От Жигулевской ГЭС на Волге вниз по ее течению на низких берегах и островах также растут пойменные леса.

Видовой состав наших лесов довольно разнообразен: это сосняки и дубравы, липняки и осинники, березовые рощи, осокорники и ивняки. Есть и другие породы, свойственные широколиственным лесам. В их числе клен полевой и татарский, вяз обыкновенный и мелколистный, ильм и берест, ясень обыкновенный и зеленый, белый и серебристый тополь, черная ольха, ветла и ивы, лиственница сибирская. Встречаются рябина, черемуха обыкновенная и многочисленные кустарники.

На долю хвойных лесов приходится 12 процентов покрытой лесом площади, а запасов древесины – 18 процентов. Лиственница сибирская занимает лишь 1,1 тысячи гектаров, а ель – всего лишь 100 гектаров. Из хвойных лесов особое место занимает Бузулукский бор, расположенный на террасах рек Самары и Боровки. Другие сосновые леса левобережной части области разбросаны в основном на глубоких песках. Это участки в Ставропольском районе (Ягодинский, Ставропольский, Узюковский и Задельнинский боры), в Красноярском (сосняки Красноярского и Старобинарадского лесхозов, Большецаревщинская и Революционная дачи), а также ряд мест в северных районах области. В правобережье сосняки образуют Рачейский бор в Сызранском районе и Муранский бор в Шигонском районе на берегу Усинского залива. На каменистых склонах Жигулей, выходящих к Волге, и по жигулевским оврагам сосняки растут отдельными вкраплениями. Встречаются они и в Сокольих горах.

Твердолиственные лесные массивы, преимущественно дубовые, имеются во всех лесничествах области, и они занимают около 42 процентов покрытой лесом территории области. Большая часть их находится в Новодевиченском, Сергиевском, Похвистневском и Рождественском лесхозах. Дубравы в твердолиственных массивах занимают около 80 процентов общей площади, и подразделяются на чистые, где встречается один только дуб, и смешанные, где вместе с дубом растут клен остролистный, липа, сосна и другие породы.

По своему назначению леса Самарской области делятся на две группы. В первую их них, составляющую 65 процентов всех наших лесов, входят леса Жигулевского государственного заповедника и национального парка «Самарская Лука», зеленые зоны, курортные леса, защитные полосы вдоль рек и водохранилищ, железных и шоссейных дорог, в полях и при оврагах, а также все естественные леса сельскохозяйственных предприятий. Все лесохозяйственные мероприятия на их территории направлены почти исключительно на улучшение роста и развитие леса. Здесь можно вести только лесовосстановительные и санитарные рубки, а также рубки ухода.

Вторую группу составляют некоторые лесные массивы Шенталинского, Похвистневского, Сергиевского и Клявлинского лесхозов, а также часть площадей Новобуянского, Красноярского, Рачейского и Новодевиченского лесничеств. Эти хозяйства в определенной степени занимаются вырубкой годичного прироста при условии полного возобновления этих вырубок, а также некоторой коммерческой деятельностью на основе добытой древесины.

А если ехать по территории Самарской области в направлении с севера на юг, и особенно с северо-запада на юго-восток, легко увидеть, как здесь постепенно, но вполне ощутимо меняется растительность, которая и является главным, наиболее заметным элементом внешнего облика того или иного региона. Лесные группировки, занимающие довольно значительные площади на севере и северо-западе области, по мере продвижения наблюдателя на юг постепенно редеют и в сухой степи Сыртового Заволжья встречаются уже очень редко. Примерно с этих мест и начинаются бескрайние степи Казахстана, уходящие дальше к югу на тысячи километров (рис. 32-39).

Борьба за пространство

«Не травам же, в самом деле, вытеснять деревья!» Слова эти принадлежат известному ботанику Иосифу Конрадовичу Пачоскому, работы которого в значительной мере были посвящены проблемам изменения границ и степи на юго-востоке Европы за историческое время (рис. 40).

Действительно, считал ученый, разве может степная природная зона с ее травянистой слабой растительностью вытеснять могучие высокоствольные леса! И хотя И.К. Пачоский выразил в этой фразе мнение, как сейчас считается, значительного меньшинства географов-исследователей изменений границ зональности, дискуссии на тему поединка леса и степи не утихают и по сей день.

«Лишь слепой не видит, с какой скоростью исчезают на планете леса под натиском степей и пустынь», - горячо восклицают сторонники мнения о наступлении степей на леса. «Этот процесс вызван лишь деятельностью человека, а потому он неестественен», - возражают им приверженцы теории «агрессивности лесов». «В дикой природе леса быстро бы поглотили все открытые степные пространства!»

И эта дискуссия длится ни много ни мало – уже два с лишним века! Она даже породила один из основных вопросов русской географической науки - так называемый «степной вопрос». Суть его в принципе понятна: ученые пытаются выяснить, какой же тип растительности является естественным, наиболее древним для Восточно-Европейской равнины - леса или степи? И еще - кто кого все-таки вытесняет в условиях нетронутой природы - деревья травянистую растительность или травы деревья?

Как отражение споров по этому вопросу, шедших в среде географов XIX и начала XX века можно привести хотя бы заголовки некоторых работ того времени, которыми пестрели естественно-научные журналы: «Степи юга России - были искони веков степями и возможно ли облесить их?» (И.У. Палимпсестов); «Вопросы о причинах безлесия степей как проблема исторической ботанической географии» (Е.М. Лавренко); «Доисторические степи Европейской России» (Г.И. Танфильев) (рис. 41, 42).

И лишь в конце ХХ столетия некоторые палеографы высказали действительно верное суждение по этой проблеме: правы, заявили они, и те, и другие, а истина, как всегда - в золотой середине. Просто нужно перед этим спором всегда заранее оговаривать: о каком периоде истории Земли, и о какой точке ее поверхности пойдет речь, и тогда сразу все станет на свои места. За те миллионы лет, в течение которых формировалась флора высших растений на территории Восточной Европы, были времена, когда подавляющую ее часть занимали хвойные и широколиственные леса, но были и периоды великих остепнений. А для того, чтобы действительно точно понять общее направление динамики растительности юго-востока Европы, нужно отправиться в прошлое достаточно далеко - на самое начало кайнозойской эры, то есть примерно на семьдесят миллионов лет назад.

В начале палеогена (около 70 миллионов лет назад), когда уже сложились все основные группы высших растений, почти вся территория России, кроме высокогорных районов, была покрыта вечнозелеными лесами, а на севере и востоке - листопадными. И как раз в это время в районе Центральной Азии появились первые степные ландшафты. В олигоцене и миоцене первобытные степи располагались довольно далеко от наших краев - южнее озер Арал и Зайсан.

В неогеновом периоде (около 20 миллионов лет назад) степной тип растительности начинает постепенно распространяться и на европейский юг. Общая площадь степей начинает приближаться к современной за счет сокращения лесной области. Именно здесь на территории нашего края, на юго-востоке Европы, появляются первые во всей Евразии значительные по размерам травянистые пространства. Исследования по методу споро-пыльцевого анализа позволили установить, что уже в начале четвертичного периода граница между лесом и степью была почти аналогична современной. Итак, ответ на «степной вопрос» по нынешним данным должен звучать примерно так: «Степи в Европе - более молодое ботанико-географическое образование, чем леса, и в течение кайнозойской эры (то есть на протяжении последних 70 миллионов лет) степь в этих местах наступала на лес».

В четвертичном периоде (менее 1 миллиона лет назад) развитие лесов и степей на территории Восточной Европы протекало уже иначе, чем в неогене. В течение двух миллионов лет эпохи оледенений на севере Евразии с межледниковыми эпохами. Когда льды двигались на континенты в пределах нынешней лесной зоны на огромных территориях получали развитие бескрайние пространства покрытые сплошь травянистой растительностью. По данным спорово-пыльцевого анализа, в те времена здесь можно было бы увидеть ассоциации разнотравья злаков, полыни, эфедры. Травянистые пространства здесь перемежались участками лесов и тундры. Леса встречались в то время в основном лишь на западе Европы; в ее же юго-восточной части, в том числе и на территории нашего края, преобладало уникальное сочетание компонентов степи и тундры, получившее название «тундростепи», особой природной зоны, для которой очень характерной является так называемая мамонтовая фауна.

Когда же льды снова начали отступать прочь с материковых пространств, в северном полушарии воцарялась очередная межледниковая эпоха. Освобождающиеся ото льдов пространства на месте нынешней лесной зоны немедленно покрывались степной растительностью. Однако господство степей здесь всегда бывало недолгим - степные пространства очень быстро вытеснялись лесами, что, конечно же, вполне естественно: ведь степи занимали в то время пояс Земли, климатические условия которого в эпохи межледниковья были наиболее подходящими именно для лесного типа растительности (рис. 43-47).

Так, возможно, с переменным успехом во времени и пространстве еще многие тысячи лет продолжалась бы эта борьба леса и степи, если бы в четвертичном периоде на Земле не появилось бы разумное существо - человек. Он весьма быстро окреп, встал на ноги, овладел энергией огня, и затем, уже к концу последнего оледенения начал в значительной и все усиливающейся степени влиять на исход этого соперничества.

В голоценовую эпоху, отсчет времени которой ведется с конца последнего оледенения (около 10 тысяч лет назад), территорию Восточной Европы можно условно разделить на две большие культурные зоны, граница которых наиболее четко прослеживается с начала неолитического времени (около семи тысяч лет назад). Считается, что на Восточно-Европейской равнине она проходила примерно по линии Киев - Воронеж - Самара - Оренбург. К северу от этой линии на территории лесной зоны, процветали неолитические племена с высокоразвитым по тому времени охотничье-рыболовным хозяйством. В южной же части Восточной Европы люди неолита уже были скотоводами-кочевниками, а, чуть позже, перейдя на оседлый образ жизни - и земледельцами.

Переход от присваивающего способа ведения хозяйства (охотничье-рыболовно-собирательного) к производящему (скотоводческо-земледельческому) был, безусловно, необходимым и прогрессивным шагом в эволюции человеческого общества. Однако шаг этот привел еще и к… первому экологическому кризису в истории человечества...намиятельностью на основе добытой древеситны

Как отметил в своей книге «До того, как умрет природа» известный французский ученый Жан Дорст (рис. 48):

«…первобытные охотники менее всего повинны в изменении поверхности земного шара; рассеянные на больших пространствах, они продолжали оставаться неотделимыми от окружающей их среды…» Когда же человек стал скотоводом, он вдруг обнаружил, что леса ему… мешают - ведь они занимают огромные пространства, где он не может пасти свой скот! А потому скотовод начал переделывать природу - сводить леса всеми способами, какими только мог. Самым же эффективным средством для этих целей у человека того времени бы, конечно же, огонь. И потому первые «антропогенные» лесные пожары стали делом рук именно скотоводов древности.

Земледелец, едва появившись на Земле, продолжил преобразование природы, начатое скотоводом, но действовал он уже в гораздо более обширных масштабах. И вот в различных частях света, в том числе, конечно же, и на востоке Европы, то тут, то там запылали огромные площади лесов - это земледельцы готовили места для посевов культурных злаков (рис. 49).

Однако сажать растения на выжженных местах можно было самое большее пять-семь лет подряд, после этого земля здесь истощалась, и земледельцу вновь приходилось запаливать еще один участок леса. Такая система земледелия, получившая название подсечно-огневой, не только оттеснила леса далеко на север - она также привела и к эрозии почв на прежних плодородных землях и ухудшила водный режим на огромных пространствах Европы.

Жители современного Среднего Поволжья, по данным самарских археологов, познакомились со скотоводством и земледелием около пяти тысяч лет назад. В это время, в эпоху энеолита, древние волжане имели уже медные орудия труда, а чуть позже они познакомились и с более прочными бронзовыми. В южной части нашего края тогда жили кочевые скотоводческие племена. Об этом рассказывают, например, могильники ямной и полтавкинской культур, обнаруженные у села Утевка Нефтегорского района в 1972 году. В северной же части нашей области оставили следы своего жительства представители, например, абашевской культуры, которые в те времена одинаково хорошо освоили и скотоводство, и земледелие.

Сейчас, конечно же, трудно судить, до какой степени повлияла деятельность древних скотоводческих племен на природу нашего края. Однако можно предполагать, что уже в эпоху медного и бронзового века человек по мере своих возможностей старался, и небезуспешно, сводить местные леса в возможно большем количестве. Например, по данным пыльцевого анализа, в те времена массив Бузулукского бора соединялся с борами Самарской Луки сплошной полосой сосняков, которая проходила по долине реки Самары и затем по левобережью Волги.

Так постепенно на территории юго-востока Европы степи теснили леса все дальше и дальше к северу. Справедливости ради нужно сказать, что здесь на протяжении сотен и тысяч лет господствовал все же скотовод, а не земледелец: климатические условия Заволжья не благоприятствовали посевам культурных злаков. Следы же земледелия того времени на территории современной Самарской области отмечаются чаще всего в ее правобережной части.

До недавнего времени считалось общепризнанным, что коренными растительными формациями Приволжской возвышенности и Самарской Луки являются широколиственные леса, в основном дубравы, среди которых отдельными островками на песчаных, супесчаных и известковых почвах встречаются сосняки (в чистом виде или в смеси с тем же дубом). Это представление отражалось различными учеными на всех картах растительности Приволжской возвышенности и Самарской Луки, начиная с самых первых, которые были составлены в конце XIX - начале XX веков.

Однако исследования профессора Виктора Васильевича Благовещенского, проводившиеся в течение нескольких десятилетий, показали ошибочность такой точки зрения (рис. 50).

Основываясь на архивных исторических данных, результатах пыльцевого анализа, собственных геоботанических наблюдениях, В.В. Благовещенский сделал вывод: до начала хозяйственной деятельности человека коренной растительностью Приволжской возвышенности и Самарской Луки были сосново-дубовые леса с довольно большими участками чистых сосняков-зеленомошников. Более того, в северной части этого района когда-то произрастала также и ель, которая была основной породой здешних елово-дубовых лесов того времени. А ведь сейчас ельников на территории Самарской области уже не существует, и никто, конечно же, не помнит, когда была срублена в этих местах последняя ель.

Зона широколиственных лесов на территорию нашего края сейчас вторгается узким языком с северо-запада и занимает северную часть Самарской Луки. Это - единственная в области территория, где леса и поныне господствуют над другими типами ландшафтов: всего они занимают около 60 процентов поверхности волжской излучины. И если такова здесь картина в нынешние дни, то что же можно сказать о лесах средневолжского правобережья несколько сотен лет назад?

До сих пор народные легенды и исторические документы хранят память о жигулевской вольнице, для которой леса Самарской Луки были домом родным - искать здесь беглых крестьян было во сто крат труднее, чем иголку в стоге сена.

Неудивительно, что лесные богатства нашего края, находящегося на самой границе степей, уже тогда привлекали внимание лесодобытчиков, в том числе самого Петра I. Согласно петровскому указу, промышленная рубка леса в нашем крае запрещалась в 50-верстовой полосе - для крупных рек и в 20-верстовой - для небольших. А вот Екатерина II в целях укрепления царской власти на местах отдала леса почти всей России в руки частных лиц, главным образом местных помещиков. Самарская Лука, в частности, ею была пожалована одному из ее фаворитов - графу Григорию Орлову. Впоследствии графская династия Орловых безраздельно хозяйничала в здешних лесах более полутора веков и пустила под топор сотни тысяч деревьев наиболее ценных здешних пород - сосну и дуб (рис. 51, 52).

Специально для вывоза древесины в ряде мест Самарской Луки были построены деревянно-рельсовые дороги: уложенный на грунт плотный дощатый настил с деревянными брусьями-полозками. По узкому полотну дороги-одноколейки лошади тащили небольшие вагонетки, на которых можно было возить и огромные стволы. Эта дорога, как правило, имела несколько ответвлений, уходящих от Волги далеко вглубь зеленого массива. К началу XX века в результате таких хищнических лесоразработок на гектаре насаждений насчитывалось уже не более 40-70 стволов взрослых сосен. Почти исчезли во многих местах Жигулей ценные коренные породы (сосна и дуб), а на их месте появился вторичный лес, в основном кленово-липово-осиновый.

И это только один частный пример воздействия человека на самарские леса. Но каков же общий итог поединка леса со степью за исторически обозримое время? По данным ряда ученых (например, М.А. Цветкова, а также исследователя исторической динамики животного мира в зоне лесостепи С.В. Кирикова и многих других), за последнее тысячелетие в Европейской части России степь, и не без помощи человека, оттеснила леса к северу на расстояние от 100 до 300 километров. И урок, который можно извлечь из всей истории этого поединка, позволяет нам сказать: лишь в том случае, когда пользование лесом ведется на научной основе (как и любой другой вид природопользования), мы можем рассчитывать на бесспорную пользу от него, не опасаясь при этом нарушений в структуре каждой из бесчисленных природных систем.

От бора-зеленомошника до солонцового сырта

Многолетние исследования нашего края ботаниками и почвоведами позволили выделить на территории Самарской области, хорошо отличающиеся друг от друга почвенные и геоботанические районы. Эти районы - реальное воплощение на местности всех зональных и азональных факторов внешней среды, поэтому они хорошо согласуются также и с геоморфологическими и климатическими районами области.

Наиболее известную схему почвенного районирования нашего края в свое время разработал самарский почвовед В.П. Глуховцев, а геоботанического районирования - ботаник И.С. Сидорук. Результаты их исследований впервые были изложены в сборнике «Природа Куйбышевской области» в 1951 году, и с того времени расположение таких районов на территории нашего края принципиальных изменений не претерпело. Работы обоих ученых показали, что и почвенные, и геоботанические районы Самарской области почти целиком совпадают, и расхождения касаются в основном лишь того, как называть тот или иной участок - районом или подрайоном. А в общей сложности исследования В.П. Глуховцева и И.С. Сидорука позволяют выделить на территории Самарской области девять почвенно-растительных районов. Конечно же, о каждой из них вкратце нужно сказать особо (рис. 53, 54).

(Подпись под картой на рис. 53.

Геоботанические районы Самарской области (по И.С. Сидоруку, 1951).

1. Приволжская правобережная лесостепь;

2. Лесной район Самарской Луки;

3. Южно-Сызранская лесостепь;

4. Волжско-Кондурчинская террасовая лесостепь;

5. Лесостепь Черемшанско-Кондурчинского междуречья;

6. Лесостепь северо-восточного Заволжья;

7. Лесостепь междуречья рек Самары и Большого Кинеля;

8. Степь Сыртового Заволжья;

9. Сухая степь Сыртового Заволжья).

(Подпись под картой на рис. 54.

Почвенные районы Самарской области (по В.П. Глуховцеву, 1951).

1а. Южно-Сызранская лесостепь (среднегумусные, глинистые и тяжелосуглинистые черноземы);

1б. Приволжская правобережная лесостепь (серые оподзоленные и супесчаные почвы и боровые пески);

1в. Лесной район Самарской Луки (темно-серые оподзоленные почвы, глинистые черноземы, перегнойно-карбонатные почвы);

2. Волжско-Кондурчинская террасовая лесостепь (среднегумусные суглинистые и террасовые суглинистые черноземы);

3. Волжская террасовая лесостепь (оподзоленные супесчаные черноземы, боровые пески);

4. Лесостепь Среднего Заволжья (тучные выщелоченные среднегумусные и карбонатные черноземы, аллювиально-слоистые и черноземовидные почвы);

5. Лесостепь северо-восточного Заволжья (типичные тучные и выщелоченные глинистые черноземы, темно-серые оподзоленные почвы лесостепей);

6. Лесостепь междуречья рек Самары и Большого Кинеля (типичные среднегумусные глинистые черноземы, темно-серые оподзоленные суглинистые почвы лесостепей);

7. Волжская террасовая степь (террасовые суглинистые и террасовые солонцеватые черноземы, аллювиально-слоистые и черноземовидные почвы, солонцы, солончаки);

8. Степь Сыртового Заволжья (мало- и среднегумусные черноземы, глинистые, суглинистые и солонцеватые черноземы);

9. Сухая степь Сыртового Заволжья (темно-каштановые карбонатные почвы, малогумусные типичные черноземы, солонцы).

Первый район- Приволжская правобережная лесостепь (рис. 55-57).

Он занимает северную часть Сызранского и всю территорию Шигонского административных районов области. Изрезанность местности, сочетания меловых и палеогеновых пород создали здесь значительное разнообразие почв и растительных группировок. В то же время почти вся указанная территория сильно подвержена хозяйственной деятельности человека, что, конечно, внесло свои коррективы в структуру местной растительности.

Север района занимают сосновые боры-зеленомошники на оподзоленных почвах легкого механического состава, песчаных («боровых песках»), супесчаных или суглинистых почвах. Здесь мы сможем увидеть чистый сосняк с небольшой примесью березы, а в его подлеске - ракитник русский, из травянистых же растений - папоротник-орляк, купену лекарственную или вейник наземный. Смешанные лиственно-сосновые боры на таких же почвах здесь могут иметь значительную примесь дуба, липы, осины и березы. Если же в этом районе мы встретим чисто лиственные леса (дубовые, липовые, осиновые, ольховые, березовые), то они, как правило, будут располагаться на месте уничтоженных (пожарами или вырубками) сосновых боров, в основном на выщелоченных и карбонатных почвах.

Степные участки Приволжской правобережной лесостепи, как и во многих других местах, до наших дней почти не сохранились - они все в основном распаханы. На отдельных склонах, на карбонатных и песчаных почвах здесь можно встретить ковыльно-разнотравные, ковыльно-типчаковые травянистые ассоциации, кустарниковые степи с миндальником, караганой, спиреей, а также суходольные луга с группировками злаков и бобовых растений.

Второй район- это лесной район Самарской Луки (рис. 58-63).

С трех сторон его территория ограничена рекой Волгой, с запада - рекой Усой. Очень сложное геоморфологическое строение района, крупные овражные системы этих мест, во-первых, создают условия для чрезвычайно интересных сочетаний растительности, при которых весьма часто соседствуют экстразональные и интразональные группировки, а во-вторых, образуют участки ландшафтов, дающие приют целым биоценозам древнего происхождения, в состав которых входят реликтовые и эндемичные виды флоры и фауны.

Даже еще сейчас более 60 процентов территории Самарской Луки занято лесами, а ведь 100-200 лет назад они покрывали почти всю ее поверхность. Поэтому практически везде здесь распространены почвы лесного или пограничного с ними, лесостепного типа - серые оподзоленные, темно-серые слабоподзоленные, черноземы - оподзоленные или выщелоченные, причем они имеются даже в тех местах, где леса сейчас уже уступили место степным или луговым группировкам.

По всем признакам почв и растительности Самарская Лука принадлежит к лесной природной зоне, однако в силу естественно-исторических условий на современном этапе географы склонны рассматривать этот район все же как проявление экстразональности, то есть как участок лесной зоны среди лесостепной. А лесное разнообразие здесь впечатляет: имеются на Самарской Луке и сосновые леса (в их числе боры-зеленомошники, травянистые, кустарниковые), и смешанные (сосняки липово-дубовые, дубово-орешниковые, дубово-рамишиевые), и, конечно же, лиственные - в основном это дубравы и липняки с примесью клена и березы.

Из степной растительности Самарской Луки наиболее интересны участки каменистых степей различной экспозиции на склонах Жигулевских гор, где сосредоточены реликтовые растительные группировки. Степные же участки юга Самарской Луки в основном находятся на месте бывших лесов и к тому же подвержены значительной хозяйственной деятельности; их растительность очень сходна со степной растительностью предыдущего района, лишь в юго-восточной части суходольные луга уступают место пойменным.

Третий район- Южно-Сызранская лесостепь (рис. 64-67).

Это - совсем маленький участок Самарской области, занимающий южную часть Сызранского района (к югу от реки Сызрань), но имеющий, однако, такое своеобразие, что географы выделяют его в отдельный почвенно-растительный район.

В основном своеобразие это касается местных почв. В районе преобладают черноземы - среднегумусные, глинистые и тяжелосуглинистые; такие почвы резко отличаются от почв соседнего района, где, как уже говорилось, распространены в основном серые подзолы.

Лесов в этом районе по сравнению с двумя предыдущими значительно меньше. Чистые сосняки представлены немногочисленными борами-беломошниками, в основном здесь сосна произрастает в смеси с березой, дубом и липой. Степи же Южно-Сызранского района почти полностью сходны со степями первого и второго районов как по степени освоенности их человеком, так и по составу растительности.

Четвертый район- Волжско-Кондурчинская террасовая лесостепь (рис. 68-70).

Он расположен в левобережной части области, к северу от Самарской Луки, на надпойменных террасах реки Волги; восточной границей района являются реки Кондурча и Сок в нижнем течении. Лесная растительность, здесь господствующая, содействовала образованию серых оподзоленных почв, возникших на местных аллювиальных террасовых супесках и суглинках. Такие почвы - главное отличие Волжско-Кондурчинского района от всех окружающих.

Основными типами местных лесов являются боры, главным образом боры-беломошники с небольшой примесью к ним смешанных и мшистых боров-зеленомошников. На песчаных обнажениях этого района, расположенных большей частью среди боров и являющихся основными участками местных степей, более всего представлены ассоциации злаков - тонконогово-типчаковые или ковыльно-типчаковые.

Пятый район- лесостепь Черемшанско-Кондурчинского междуречья (рис. 71-73).

Он лежит на территории северной части Ставропольского и Красноярского административных районов, а также части Кошкинского района, находящейся к западу от реки Кондурчи. Почвы междуречья в большой степени определяются местной геоморфологией - четвертичными древними речными террасами. А распространены здесь в основном подзолистые почвы, большей частью это боровые пески и темно-серые подзолы (они залегают в местах произрастания сосняков), но много здесь также и черноземов легкого механического состава - карбонатных, среднемощных, порою - и деградированных. Легкость местных почв, значительное содержание в них песков и супесей зачастую даже при небольших нарушениях агротехнических правил приводит в здешних условиях к сносу их ветром и водой. Так, в Ставропольском районе в той или иной мере эрозии подвержены до 70 процентов всех почв.

Лесов в междуречье по сравнению с предыдущим районом немного, особенно сосновых. Отдельные участки сосняков представлены борами-беломошниками. Большинство же лесов - широколиственные: пристепные и березово-осиновые дубняки, овражные осинники, кроме того, здесь имеются участки осин и берез в смеси с сосной.

Степные ассоциации этого района в своем нетронутом, нераспаханном виде почти совершенно отсутствуют, если не считать небольших клочков на крутых неудобных склонах. В восточной и северо-восточной части Черемшано-Кондурчинской лесостепи на выходах мергелистых пород преобладают участки с ковылями - это ковыльно-типчаковые или иногда чисто ковыльные степи. Сильно развитая овражная сеть района определяет разнообразие местных суходольных лугов и заболоченных группировок.

Шестой район- лесостепь северо-восточного Заволжья (рис. 74-78).

В геоморфологическом отношении это район весьма однороден и представляет собой пермское плато Высокого Заволжья, где имеется ряд возвышенностей, увалов, гребней, холмов, называемых местными жителями «шиханами» и «шишками». В то же время рельеф сильно расчленен балками, оврагами и реками. Но, несмотря на такую изрезанность местности, геоморфологическая однородность района все же обусловила и достаточное однообразие здешних почв, из которых 80 процентов составляют черноземы (от тучных до карбонатных и деградированных). Еще около пяти процентов территории занимают почвы луговые болотные, солонцовые, солончаковые, остальные же здешние почвы - оподзоленные, в основном темно-серые, присущие лесным участкам.

Как уже отмечалось, лесные группировки покрывают всего около одной пятой площади района. В подавляющем своем большинстве здесь мы увидим лиственные леса. При этом на севере района в них преобладают осинники и липняки, а в центральной и южной части - дубравы. Дуб - наиболее распространенная древесная порода в местных лесах: по Клявлинскому лесхозу он занимает более 60 процентов лесных площадей, а по Сергиевскому - чуть менее 50 процентов. Естественные же сосняки в Высоком Заволжье - большая редкость: всего лишь три десятых процента этой территории покрыты сосной. Неспроста почти все участки естественных сосняков Высокого Заволжья предполагается охранять особо, как памятники природы.

Степные ассоциации района весьма разнообразны. Разнотравно-типчаково-ковыльные степи в основном располагаются небольшими участками на малогумусных, карбонатных черноземах, например, на холмах правого берега реки Сок. Кустарниковую степь можно встретить большей частью только на северо-востоке района, по лесным опушкам, склонам, водораздельным плато. В такой степи мы увидим причудливые сочетания злаков (ковылей, типчака, тонконога), небольших кустарников (миндальника, чилиги, ракитника, спиреи), а также различных трав из высших растений.

Суходольные луга, особенно здешние, ботаниками считаются переходной формой от степных участков к пойменным лугам. Располагаются они преимущественно по широким днищам долов и оврагов, а также на первых надпойменных террасах Сока, Кондурчи, других рек района. Широко раскинулись в пойменной части этих рек заливные луга - границей их является верхний предел на местности, до которого поднимается уровень воды во время половодья. В зависимости же от рельефа ширина такого луга может достигать несколько сотен метров; уже отмечалось, что пойменные луга плавно переходят в суходольные. Типичные растения местных лугов - мятлики, костеры, клеверы, лютики, лапчатки, а ближе к влажным местам - осоки, щавели, полевицы.

Седьмой район- лесостепь междуречья рек Самары и Большого Кинеля (рис. 79-89).

Хотя район и называется лесостепным, его скорее нужно считать переходным между двумя природными зонами - лесостепной и настоящей степной. Неспроста до сих пор нет единого мнения на положение границы между ними - по Самаре она должна проходить либо по Большому Кинелю.

Такая двойственность положения района хорошо видна хотя бы из строения местных почв. На его территории имеются обширные участки подзолов. Например, настоящих боровых песков под сосняками Бузулукского бора, есть в районе также серые и темно-серые оподзоленные почвы лесостепи. В то же время около половины территории междуречья Самары и Большого Кинеля занимают черноземы - почвы степей, среди них тучные, долинные, солонцеватые, а на отдельных участках лугов имеются настоящие солонцы, и солоди.

Лесные группировки района в связи с такой разнородностью почв также имеют большое разнообразие. В восточной его части, в долине реки Самары, находится широко известный сосновый массив - Бузулукский бор. Из лиственных пород на территории района господствует дуб. Он занимает более трети площадей пойменных лесов и половину всех прочих; в нагорной части междуречья лесные массивы представлены почти сплошь чистыми дубняками. На надпойменных террасах встречаются также осинники в виде небольших колков; что же касается липняков, березняков и вязовиков, то в чистом виде они здесь почти не сохранились, а присутствуют только лишь как примесь к дубнякам. Кое-где тут можно встретить также смеси дуба с осокорем или ольхой. В пойме же рек здесь господствуют массивы различных ив и черного тополя.

В Самаро-Кинельском междуречье, в районе с плотным населением, покрытом густой сетью дорог, найти достаточно сохранившиеся степные естественные участки довольно трудно. Они здесь имеются только на крутых склонах и в некоторых других недоступных для вспашки и выпаса местах. Однако, несмотря на все это, в районе ботаники обнаружили ассоциации разнотравно-типчаково-ковыльных степей, кустарниковых степей на южных склонах со щебенчатой поверхностью, пустынных степей, располагающихся по некоторым надпойменным речным террасам. Довольно значительные площади занимают здесь также суходольные и пойменные луга, на которых исследователи обнаружили даже небольшие участки солонцеватых почв с соответствующей растительностью.

Восьмой район- самый крупный в области; это - степь Сыртового Заволжья (рис. 90-97).

Район занимает огромную территорию, ограниченную на юге реками Большой Иргиз и Каралык, а на севере - Волгой и Самарой. В рельефе всего района господствуют плоско-выпуклые увалы и сырты, речные долины здесь широки, глубоки, всегда имеют ряд хорошо выраженных террас. Особенно обширны древние террасы реки Волги, занимающие всю западную часть района. В связи с тем, что происхождение подстилающих пород волжско-террасового участка Сыртового Заволжья отличается от происхождения его восточной части, растительность и особенно почвы запада района достаточно своеобразны. Такие их свойства заставили В.П. Глуховцева выделить территорию приволжских древних террас в особый почвенный район; И.С. Сидорук ограничился лишь разделением района Сыртовой степи на два подрайона (соответственно А и Б). Граница районов В.П. Глуховцева и подрайонов И.С. Сидорука проходит примерно по линии Самара - Чапаевск - долина реки Чагры и далее до границы Самарской области.

Сыртовое Заволжье находится в условиях засушливого климата, в связи с чем ему очень свойственен черноземный тип почвообразования. Черноземы являются здесь преобладающим почвенным типом, и потому, в зависимости от различных факторов - климата, местных геологических пород, рельефа - в районе получили развитие самые разнообразные почвы. На востоке это черноземы террасовые суглинистые, в центре и на западе - черноземы типичные средне- и малогумусные, долинные, карбонатные и солонцеватые. В некоторых местах, там, где на сыртовых склонах у Большого Иргиза залегают лессовидные суглинки и глины, образовались каштановые почвы, по запасам питательных веществ сходные с черноземами, но отличающиеся от них значительной механической легкостью; каштановые почвы потому и подвержены ветровой эрозии в гораздо большей степени, чем черноземы.

В советское время большинство степей Сыртового Заволжья были распаханы и заняты посевами сельскохозяйственных культур. С целью орошения этих засушливых земель в 1969 году началось строительство Куйбышевского обводнительно-оросительного канала (КООК), которое продолжалось более 20 лет. Согласно проекту, его общая протяженность после полного завершения строительства должна была составить 445,5 км, а том числе 279 км – по территории Куйбышевской области. Однако к моменту распада СССР было построено только 164 км трассы канала. Сейчас он проходит по землям пяти административных районов Самарской области (Хворостянский, Безенчукский, Красноармейский, Пестравский, Большеглушицкий). По оценкам специалистов, неграмотное водопользование вдоль трассы КООК оказало негативное влияние на экологическую обстановку в этом районе.

В урочище Большая Майтуга (Безенчукский район) мы увидим комплекс лугов с солнцами и солончаками. Это - крупнейшая подобная группировка Среднего Поволжья, находящаяся близ села Натальино Безенчукского района, на второй надпойменной террасе реки Волги. Он представляет собой интереснейшее интразональное образование нашего края, а потому объявлен памятником природы республиканского значения. Урочище «Майтуганские солонцы» расположено близ села Натальино и занимает площадь 150 га. Памятник природы представляет собой комплекс лесолугово-болотной галофитной растительности на солонцах, приуроченных к Майтуганской депрессии.

Как уже говорилось, степи этого района почти сплошь распаханы, и потому небольшие степные ассоциации здесь встречаются лишь на склонах и бровках оврагов. Наиболее характерными типами местных степей являются песчаная (с ассоциациями ковыля-волосатика и полевой полыни) и ковыльно-разнотравная (где в разнотравье присутствуют полыни, клеверы, песчанки, земляники). Нужно также отметить чисто типчаковый тип степи, типчаково-тырсовую (тырса - это ковыль-волосатик), и, наконец, кустарниковую (здесь соседствуют ассоциации злаков, в основном ковылей, с небольшими кустарниками, уже известными нам по другим районам). Отдельные степные участки есть также близ рек Чапаевки, Чагры, Безенчука и Большого Иргиза (с его притоками), которые переходят в суходольные, а затем и пойменные луга. Растительность же солончаков урочища Большая Майтуга вообще крайне своеобразна: в этих местах произрастают редкие солелюбивые растения, такие, как эхинопсилон, бескильница, кермек, кохия и другие. Но, кроме этого комплекса, участки солонцов имеются также на территории Алексеевского и Нефтегорского административных районов, в местах, примыкающих к долинам Большого Иргиза и Каралыка.

Лесные участки в данном районе занимают всего около пяти процентов его территории. Это леса надпойменных террас реки Волги с господством в них дубняков, осиново-березовые колки в небольших распадках, осокорево-ивняковые пойменные леса на местных реках. Довольно значительную часть лесов Сыртового Заволжья занимают искусственные насаждения - полезащитные полосы. Площадь их в районе составляет около шести тысяч гектаров. В Безенчукском районе в качестве памятника природы выделена Александровская пойма – участок прибрежного леса площадью 138 га, расположенный к северо-востоку от села Александровка. Он представляет собой лесолуговой комплекс волжской поймы с дубравами и лисохвосто-разнотравными лугами.

Девятый район, самый южный - сухая степь Сыртового Заволжья (рис. 98-103).

Он расположен к югу от реки Большой Иргиз и Каралык и занимает южный выступ территории Самарской области. Для этой местности, лежащей на отрогах Общего Сырта, очень характерны широкие, хорошо разработанные речные долины и весьма значительная расчлененность рельефа на плоско-выпуклые увалы. Большая засушливость района, где осадки выпадают в основном в виде ливней, где лето жаркое, а зима холодная и малоснежная - все это создало условия для образования на сыртовых карбонатных глинах почв с небольшим содержанием гумуса - в первую очередь южных черноземов и темно-каштановых почв. А по днищам и небольшим террасам местных степных долов встречаются, кроме того, солонцы и солонцеватые черноземы.

Такие почвенно-климатические условия, естественно, обусловили и возникновение соответствующих типов местной растительности - это, в подавляющем своем большинстве, различные степные ассоциации. Например, южный вариант ковыльно-типчаковых степей занимает плато водоразделов и их склоны, где залегают малогумусные черноземы и темно-каштановые почвы. Довольно часто (по сравнению с другими районами) в Сухом Сыртовом Заволжье встречаются пустынные степи, приуроченные к солонцеватым черноземам. А на склонах оврагов здесь изредка можно встретить и клочки кустарниковой степи с ракитником, миндальником и караганой. Небольшими участками в долинах рек района представлены суходольные луга, в еще меньшей степени - пойменные. На самом юге района, около поселка Кошкин, сохранилось нераспаханное урочище Грызлы, ныне объявленное памятником природы республиканского растения. Здесь можно увидеть редкие виды степных растений, в том числе и занесенные в Красную книгу России.

Что же касается лесных группировок, то в сухом Сыртовом Заволжье их лишь иногда можно встретить на северных и северо-западных склонах оврагов, долов, ложбин; в основном это - пристепные кустарниковые дубняки с татарским кленом в подлеске. Реже, по увлажненным овражным долинам на территории района, можно увидеть также и крохотные участки, где дуб находится в смеси с липой.

Итак, мы познакомились с девятью почвенно-растительными районами нашего края. Что же можно сказать для общей их характеристики? В первую очередь следующее: выделенные учеными районы на территории Самарской области – это вовсе не какие-то условные территории, а реально существующие естественные образования - точно такие же, как и природные зоны на земном шаре. Климат, почвы и растительность - все они непосредственно связаны между собой, и именно эти факторы среды определили лицо каждого из почвенно-растительных районов.

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Список литературы

150 лет Самарской губернии (цифры и факты). Статистический сборник. Под ред. Г.И. Чудилина. Самара, Самарский дом печати. 2000. 408 с.

Аболин Р.И. 1910. Некоторые данные о лесных и других растительных формациях Жигулевских гор Симбирской губ. – Лесн. журн., вып.3. т.40. Симбирск, стр.321-354.

Бузулукский бор. Обзор. (Под ред. Е.Д. Годнева). М., изд-во Госкомитета лесного хозяйства Совета Министров СССР. 1974. 66 с.

Власов С.И. 1972. Бузулукский бор. — В сб. «Сокровища Волжской природы. Заповедные и памятные места Куйбышевской области». Куйбышев, Куйбышевское книжное издательство, стр. 17-30.

Власов С.И. 1986. Бузулукский бор. – В сб. «Памятники природы Куйбышевской области». Сост. В.И. Матвеев и М.С. Горелов. Куйбышев, Куйбышевское книжное изд-во, стр. 9-10.

Гладков Н.А., Михеев А.В., Галушин И.М. 1975. Охрана природы. Учеб. пособие для студентов биол. специальностей пед. ин-тов. М., Просвещение. 299 с.

Глуховцев В.П. 1951. Почвы. – В кн. «Природа Куйбышевской области», Куйбышевоблгосиздат, стр. 110-147.

Даркшевич Я.Н. 1963. В Бузулукском бору. Бузулук, изд-во Оренб. отд. ВООП, 24 л.

Дорст Жан. 1968. До того, как умрет природа. М., «Прогресс», 460 стр.

Емельянов М.А. 1955. Самарская Лука и Жигули. Куйб. кн. изд-во, 290 с.

Ерофеев В.В. 1982. Озера Самарской Луки. – В сб. «Зеленый шум», Куйб. кн. изд-во, стр. 96-106.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2007. Самарская губерния – край родной. Т. I. Самара, Самарское книжное изд-во, 416 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2008. Самарская губерния – край родной. Т. II. Самара, изд-во «Книга», - 304 с., цв. вкл. 16 с.

Жиляков Н.П. 1890. Несколько слов о флоре Жигулевских гор близ г. Самары по р. Волге. – Протокол заседания ботанической секции VIII съезда русских естествоиспытателей и врачей. СПб, стр. 89-94.

«Зеленая книга» Поволжья: Охраняемые природные территории Самарской области». Сост. Захаров А.С., Горелов М.С. Самара: Кн. изд-во. 1995. 352 с.

Карманная книга натуралиста и краеведа. М., Географгиз, 1961, 264 с.

Классика самарского краеведения. Антология. Под ред. П.С. Кабытова, Э.Л. Дубмана. Самара, изд-во «Самарский университет». 2002. 278 с.

Кудинов К.А. 1982. Жигулевский государственный заповедник. Куйб. кн. изд-во, 48 с.

Куйбышевская область. Историко-экономический очерк. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1977. 406 с.

Куйбышевская область. Историко-экономический очерк, изд. 2-е. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во, 1983. 350 с.

Легенды и были Жигулей. Издание 3-е, перераб. и доп. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1979. 520 с.

Лепехин И.И. 1795. Дневные записки путешествия академика Лепехина. Т.1, изд-во Императорской АН.

Лопухов Н.П., Тезикова Т.В. 1967. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 78 с.

Лялицкая С.Д. 1970. Жигули заповедные. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во, 126 с.

Магидович И.П., Магидович В.И. 1970. История открытия и исследования Европы. М., Мысль.

Матвеев Н.М. 1976. Аллелопатия как фактор экологической среды. – В сб. «Вопросы лесной биогеоценологии, экологии и охраны природы в степной зоне». Межвузовский сборник. Вып. 1. Куйбышев, изд-во Куйбышевского гос. ун-та, стр. 17-26.

Матвеев Н.М. 1995. Об основных типах ценотической структуры эталонных для степного Заволжья естественных лесов. - В сб. «Вопросы экологии и охраны природы в лесостепной и степной зонах». Междунар. межвед. сб. науч. тр. Под ред. Н.М. Матвеева. Самара. Изд-во «Самарский университет», стр. 29-41.

Матвеев Н.М., Терентьев В.Г., Журавлев Ю.Н., Аксенова Е.Н., Улюкина С.Л. 1980. К вопросу о типологической характеристике естественных аренных лесных биогеоценозов степного Поволжья. – В сб. «Вопросы лесной биогеоценологии, экологии и охраны природы в степной зоне». Межведомственный сборник. (Ред. коллегия М.И. Абрамов, Н.М. Матвеев, Д.П. Мозговой, Ю.К. Рощевский). Куйбышев. Куйбышевский государственный университет, стр. 9-27.

Матвеев Н.М., Терентьев В.Г., Мозговой Д.П. 1976. О биогеоценотических принципах исследования лесных сообществ в степном Заволжье. – В сб. «Вопросы лесной биогеоценологии, экологии и охраны природы в степной зоне». Межвузовский сборник. Вып. 1. Куйбышев, изд-во Куйбышевского гос. ун-та, стр. 3-16.

Матвеева Г.И. 1977. Тропою тысячелетий. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во, 88 с.

Медведев В.К. 1993. Пойменные луга Самарской области, их охрана и использование. – В сб. «Бюллетень «Самарская Лука» № 4/93. Самара», стр. 128-135.

Матвеева Г.И., Медведев Е.И., Налитова Г.И., Храмков А.В. 1984. Край самарский. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во.

Мильков Ф.Н. 1953. Среднее Поволжье. Физико-географическое описание. Изд-во АН СССР.

Наш край. Самарская губерния – Куйбышевская область. Хрестоматия для преподавателей истории СССР и учащихся старших классов средней школы. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1966. 440 с.

Об утверждении Лесного плана Самарской области (с изменениями на 4 апреля 2014 года). Постановление Губернатора Самарской области от 31 декабря 2008 года № 149.

Одум Ю. 1975. Основы экологии. М., изд-во «Мир».

Паллас П.С. 1773. Путешествие по разным провинциям Российской империи, ч.1. СПб.

Памятники природы Куйбышевской области. Сост. В.И. Матвеев, М.С. Горелов. Куйбышев. Куйб. кн. изд-во. 1986. 160 с.

Природа Куйбышевской области. Куйбышевоблгосиздат, 1951, 405 с.

Природа Куйбышевской области. Куйб. кн. изд-во, 1990, 464 с.

Прокаев В.И. 1961. Пойма Волги у Самарской Луки. – Журн. «Природа», № 5, стр. 87-89.

Ратанова М.П., Лобанова И.А., Остапенко Л.С. 1994. Ландшафты Самарской области. Общие сведения. – В сб. «Экологическая ситуация в Самарской области: состояние и прогноз». Под ред. Г.С. Розенберга и В.Г. Беспалого. Тольятти, ИЭВБ РАН, стр. 177.

Самарская область (география и история, экономика и культура). Учебное пособие. Самара, 1996. 670 с.

Сидорук И.С. 1951. Общий обзор растительности Куйбышевской области. - В кн. «Природа Куйбышевской области», Куйбышевоблгосиздат, стр. 148-167.

Сокровища волжской природы (заповедные и памятные места Куйбышевской области). Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1972. 175 с.

Средняя Волга. Социально-экономический справочник. Ср.-Волж. краев. изд-во. М.-Самара, 1932. 174 с.

Учайкина И.Р., Александрова Т.А. 1987. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 112 с.

Хиров А., Моисеев А. 1995. Бузулукский бор. – В сб. «Зеленая книга» Поволжья: Охраняемые природные территории Самарской области». Сост. Захаров А.С., Горелов М.С. – Самара: Кн. изд-во, стр. 329-334.

Храмков Л.В. 2003. Введение в самарское краеведение. Учебное пособие. Самара, изд-во «НТЦ».

Храмков Л.В., Храмкова Н.П. 1988. Край самарский. Учебное пособие. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 128 с.

Шерстюков Б.Г., Разуваев В.Н., Ефимов А.И., Булыгина О.Н., Коршунова Н.Н., Апасова Е.Г., Анурова Л.Г., Шуруева Л.В. 2006. Климат Самарской области и его характеристики для климатозависимых отраслей экономики. Самара, изд-во ООО «Артель», 168 с.

Юрицына Н.А. 1994. Разнообразие ландшафтов Самарской области как характеристика потенциальной устойчивости территории. – В сб. «Экологическая ситуация в Самарской области: состояние и прогноз». Под ред. Г.С. Розенберга и В.Г. Беспалого. Тольятти, ИЭВБ РАН, стр. 178-179.

Яблоков А.В., Остроумов С.А. 1983. Охрана живой природы: проблема и перспективы. М., Лесн. пром-сть, 269 с., илл.


Просмотров: 14124



При подготовке публикаций сайта использованы материалы
Самарского областного историко-краеведческого музея имени П.В. Алабина,
Центрального государственного архива Самарской области,
Самарского областного государственного архива социально-политической истории, архива Самарского областного суда,
частных архивов и коллекций.
© 2014-. История Самары.
Все права защищены. Полное или частичное копирование материалов запрещено.
Об авторе
Политика конфиденциальности