Конец психбольницы № 2
Огонь заметили около десяти часов вечера 23 мая 1993 года. Горело левое крыло – пристрой к зданию, в котором располагались сельский магазин и квартиры персонала. Видимо, сначала жители села и персонал больницы надеялись справиться с огнем самостоятельно, потому что вызов на пульт областного управления пожарной охраны поступил только около трех часов пополуночи. Пожар смогли потушить только на следующий день, который стал последним в истории Куйбышевской психоневрологической больницы № 2, которая располагалась в селе Гаврилова Поляна (рис. 1).
История села Гаврилова Поляна началась в первой половине XVIII века, когда на здешних нашли месторождения самородной серы, на базе которых вскоре был организован серный завод. После истощения запасов руды в 1765 году все работники были распущены. Вскоре после этого хозяевами всех земель Самарской Луки стали графы Орловы, владевшие ими вплоть до революционных событий 1917 года.
В течение первых двух десятилетий советской власти этими местами никто особо не интересовался, пока в 30-х годах в центре Гавриловой Поляны не было возведено трехэтажное кирпичное здание. Местные жители называли его попросту «больница». По слухам, строилось оно как дача для самого Иосифа Виссарионовича Сталина. Об этой версии свидетельствует величественная архитектура здания. Даже оставшиеся от него развалины говорят о том, что это вполне могла быть правительственная дача. На склонах гор вокруг села до сих пор можно встретить площадки, на которых якобы могли стоять зенитные установки.
Насчет дачи, а также запасного командного пункта Красной Армии (об этом кое-что есть в сочинениях Виктора Суворова «Ледокол» и «День М») - это все, конечно же, домыслы. Но зато достоверно известно, что в 1939 году на Гавриловой Поляне появился ОЛП (отдельный лагерный пункт) № 1, относящийся к Самарлагу ГУЛАГа НКВД СССР. само появление здесь лагеря связано было с тем, что в 1939 году в Жигулевских воротах, самом узком месте Волги, на правом берегу которого расположилась Гаврилова Поляна, было решено поставить гидроэлектростанцию, но в итоге она здесь так и не была построена.
В здании на холме, видном со всех точек села, располагались администрация лагеря, магазин и квартиры персонала. Для заключенных было сооружено более десятка бараков, развалины которых можно было видеть до недавнего времени. Заключенных здесь бывало до семи тысяч. Привозили их по Волге, а если этап шел зимой, им приходилось переходить реку по льду пешком. В лагерь на Гавриловой Поляне отправляли тех, у кого были серьезные легочные болезни вроде туберкулеза, или инвалидов. Больных в ослабленном состоянии переводили сюда из других лагерей (рис. 2-4).
В клубе лагеря ставили спектакли, поскольку в лагере отсиживали свои сроки многие актеры. Сам лагерь был чистый и культурный. Были даже цветники у бараков. В книге С.М. Голицына «Записки уцелевшего» (М.: Орбита. Моск. филиал, 1990 год) рассказывается о работе геологических партий в этих местах. Целая глава книги посвящена селу Гаврилова Поляна и его жизни. Здание «штаба лагеря» автор этой книги называет недостроенным санаторием НКВД. Это еще одна версия появления на жигулевских просторах не вписывающегося в местный пейзаж каменного соцреалистического монстра.
Отдельный лагерный пункт № 1 на Гавриловой Поляне был закрыт вскоре после смерти «вождя всех народов» в 1953 году. А в 1956 году на месте бывшего ОЛП была открыта лечебница для душевнобольных. Здание лагеря подремонтировали и заселили пациентами. Так появилась областная психоневрологическая больница № 2, которая стала единственным источником доходов села.
«Летопись» областной психоневрологической больницы так рассказывает об этом событии: «С 1956 года больница была передана из республиканского в местное подчинение. В том же году было принято решение о передаче ей в качестве филиала зданий и сооружений бывшего лагеря для осужденных в поселке Гаврилова Поляна. Больнице достались полуразрушенные бараки и находившееся в таком же состоянии трехэтажное кирпичное здание. Реконструкция и капитальный ремонт полученных помещений требовали больших ассигнований, в то же время отрезанный Волгой от «большой земли» филиал мог выполнять исключительно колониальную функцию. Перевод его статуса в больничный существенного влияния на оказание психиатрической помощи в области не оказал, но зато еще более усугубил его тяжелое материально-техническое состояние».
Лечебнице на Гавриловой Поляне было присвоено название областной психоневрологической больницы № 2 на 400 коек. По слухам, сюда отправляли только неизлечимых больных. Однако работавшие в ней врачи утверждают, что на Гавриловой Поляне была обыкновенная больница, и многих пациентов удавалось вылечить.
Некоторые, еще находясь там, на лечении, женились на «подгорских» девушках. Свадьбы справляли всей больницей. А всего в спокойных отделениях больницы было около 150 больных. Иногда больные сбегали. Ловить их отправлялась чуть ли не вся деревня. Сбежать спокойным больным было крайне легко. Ведь многих из них даже отпускали в деревню гулять, а остальные совершали променад во дворе, отгороженном от поселка забором высотой метра полтора. Говорят, один из больных, сбежавший из больницы, под вечер был найден повесившимся в ближайшем перелеске.
Совсем недалеко от Гавриловой Поляны находилась турбаза металлургического завода имени Ленина «Жигулевские ворота», дальше вверх по течению - несколько пионерских лагерей. Хотя буйным больным сбежать не удалось ни разу, обитатели турбаз и лагерей все равно сильно боялись таких побегов, слух о которых распространялся с молниеносной быстротой, и сразу после ужина все ложились спать, крепко заперев свои домики, вместо того чтобы пойти искупаться или порыбачить.
По рассказам работавших на Гавриловой Поляне врачей, в больнице по первому времени было очень неплохо. Больных хорошо кормили. На десерт всегда были натуральные соки, конфеты и многое другое. В начале 90-х с «кормежкой» стало значительно хуже. Обслуживающий персонал больницы и в прежние годы не мог похвалиться большими заработками или льготами. В самом тяжелом, буйном отделении персонал получал по 42-48 рублей, отрабатывал 12-часовой рабочий день и из льгот имел только отпуск на 56 суток.
С 1956 года село жило во многом за счет больницы. Во-первых, она давала местным работу, во-вторых, Гаврилова Поляна, можно сказать, кормилась больницей. Доставлялась в больницу масляная краска для ремонта - и тут же все заборы Гавриловой Поляны красились в новый цвет. Отходы с больничной кухни шли на прокорм свиней и коров. В общем, Гаврилова Поляна не мыслила себя без областной психоневрологической больницы № 2. Однако 23 мая 1993 года с больницей пришлось расстаться. Случилось то, что, по мнению инспекторов, рано или поздно должно было случиться.
Пожар в психоневрологической лечебнице, случившийся 23 мая 1993 года, был очень сильный. Из Самары был оперативно отправлен паром с десятью пожарными машинами. Вместе с паромом на место происшествия выехал заместитель начальника управления ГПС Александр Васильевич Жарков.
К моменту прибытия уже горели верхние этажи здания. До сих пор ходят слухи, что в огне сгорело множество больных, но это только слухи. На самом деле благодаря быстрым и решительным действиям персонала все больные были выведены из здания до того, как огонь перекинулся с пристроя на основное здание больницы. Врачи и медсестры выводили больных в то время как горели их собственные квартиры со всем их скромным имуществом. Выводить больных было трудно: подвал и кладовые имели выходы на лестничную клетку, и лестница была сильно задымлена. Прибывшие на пароме пожарные не могли сразу начать работу по той же причине, по которой возник пожар: из-за несоблюдения мер безопасности. Как мы уже говорили, пожарный водоем больницы был пуст. Воду пришлось тянуть с Волги. Здание больницы от реки довольно далеко.
Огнеборцы из Самары уже работали, когда подъехали машины пожарной части села Рождествено, которая, собственно, и отвечает за данную территорию. Однако самарские пожарные говорят, что на рождественских с самого начала было очень мало надежды. Общими усилиями к утру пожар был ликвидирован. Восстановлению здание больницы уже не подлежало.
Больных начали постепенно вывозить с Гавриловой Поляны и расселять по лечебным учреждениям Самарской области. А перед пожарными инспекторами встал вопрос о причинах столь серьёзного происшествия. Отношения администрации больницы с инспекцией давно были напряженными, областное управление пожарной охраны вело долгую переписку с главврачом больницы Чумаком и с начальником здравоохранения области Галкиным о нарушении в больнице всех норм противопожарной безопасности. Аварийное освещение и сигнализация здесь полностью отсутствовали, пожарные краны были не укомплектованы, а пожарный водоем, как уже говорилось, всегда был совершенно пуст. При этом единственная приписанная к больнице пожарная машина в 80-е годы оказалась разобрана на запчасти местными жителями. Ко всему прочему междуэтажные перекрытия здания были деревянными. Чем это грозит, нам показали трагедии последних лет в Самаре (рис. 5-7).
Вопрос о причинах пожара почти сразу перекочевал от инспекторов к следователям Волжского РОВД, где 24 мая 1993 года было возбуждено уголовное дело №9354263 о поджоге здания больницы неким гражданином Пенькиным. В Самаре по этому поводу сразу же родилась масса слухов. Говорили, что больницу подожгли из-за того, что не было средств на ее дальнейшее содержание. Решили, мол, спалить вместе со всеми больными.
На самом деле все оказалось гораздо прозаичнее. Сергей Борисович Пенькин, ранее судимый житель Гавриловой Поляны, по всей видимости, в тот вечер сильно хотел выпить, поэтому и залез в сельский магазин, чтобы поживиться спиртным и съестным. После ограбления магазина Пенькин решил, что опять попадать в тюрьму за кражу ему не стоит, и поэтому поджег магазин.
Местный Герострат, по всей видимости, не догадывался, какие размеры примет возгоревшееся из его искры пламя. Так или иначе, но Пенькина взяли уже на следующий же день после поджога. Будучи в подавленном состоянии духа и сильном похмелье, он сразу же сознался в содеянном. Но через некоторое время работников Волжского РОВД ожидал сюрприз: Пенькин совершил побег из СИЗО. Целых три месяца его пытались поймать, даже объявили всероссийский розыск, и в конце концов его нашли.
За три месяца в бегах Сергей Пенькин стал гораздо умнее, и при первом же допросе изменил свои прежние показания. Мол, никакого магазина он не поджигал. Ограбить ограбил, но поджигать - боже упаси. Видимо, забыл в магазине керосиновую лампу, которой путь себе освещал - вот она и стала причиной пожара, а доказать обратное милиции не удалось.
В результате и Пенькин был осужден по 144-й статье УК РФ за кражу, и ещё по 99-й статье за неосторожное обращение с огнем. В общей сложности Пенькин получил два с половиной года в колонии общего режима, и уже скоро гулял на свободе.
Так завершило свой век здание, в котором находились штаб зоны Самарлага, потом работала больница, и, может быть, здесь могла бы находиться дача самого Иосифа Виссарионовича Сталина. Но, может, в нём разместился бы запасной командный пункт Красной Армии. Но остатки этого здания постепенно разобрали на кирпичи (рис. 8-10).
Село постепенно превратилось в обычный дачный массив, причем не самый популярный, потому что проезд сюда обходится гораздо дороже, чем, например, в Рождествено. Закрылись и стоявшие рядом с Гавриловой Поляной турбазы. Тянутся на Гаврилову Поляну только те, кто давно знает о красоте окружающей ее природы, и немного – об этой печальной истории.
Литература
Чекунов С.П. Гаврилова Поляна. Документально-исторический очерк. Самара, 2008 год.
Просмотров: 5220