Сгоревший полк

Как известно, во время чеченских событий 1994-1995 годов в числе прочих принимал участие и 81-й гвардейский мотострелковый полк, направленный сюда из-под Самары. Для наших военнослужащих итоги этой операции оказались поистине катастрофическими. В печально известном новогоднем штурме города Грозного из состава полка было убито около 50 человек личного состава, более 100 человек ранено, а еще свыше 120 пропало без вести. Что же касается техники 81-го полка, то во время боев за Грозный она оказалась уничтоженной почти на 80 процентов. Истинные же размеры потерь федеральных войск в ходе первой чеченской кампании, как известно, долгое время скрывались (рис. 1-5).

Уже в конце зимы 1995 года танковые соединения стали выводиться из Чечни и для переформирования распределяться по военным округам. А уцелевшие танки 81-го полка для текущего ремонта были направлены домой, на территорию Приволжского военного округа. Большинство из них прибыли в полевой парк 6-го гвардейского танкового полка (в/ч 89551), что тогда располагался неподалеку от села Черноречье Самарской области. Именно здесь апрельским вечером и случилось то чрезвычайное происшествие, которое сейчас считается еще одним звеном в цепочке армейского разгильдяйства и безалаберности…

Вот что об этом говорилось в спецдонесении, направленном в Москву после ликвидации ЧП.

«Начальнику Главного управления ГПС МВД РФ Серебренникову Е.А. Спецсообщение.

12 апреля 1995 года в 17 часов 53 минуты в оперативно-дежурную часть УГПС УВД Самарской области поступил сигнал о пожаре на территории в/ч 89551 в поселке Черноречье Волжского района (открытый полевой танковый парк). На место происшествия по вызову № 2 было направлено 11 пожарных автомобилей основного назначения, автомобиль ИПЛ, резервный взвод учебного центра пожарной охраны. По прибытию к месту вызова в 18 часов 16 минут заместитель начальника ОГПС-8 капитан внутренней службы Назаров Е.М. сообщил в ОДЧ, что огнем охвачено 15 единиц бронетехники, постоянно происходят взрывы артиллерийских снарядов и топливных баков танков, среди военнослужащих имеются погибшие и раненые. Назаровым была дана команда подать ствол СВП на тушение горящей техники, что предотвратило распространение пожара на соседние танки.

Оперативная группа во главе с заместителем начальника УГПС полковником внутренней службы Кондаковым В.Ф. прибыла на место происшествия в 18 часов 50 минут. В 19 часов был создан штаб пожаротушения, организованы два боевых участка с южной и северной сторон…

При взаимодействии с командованием и личным составом в/ч 89551 в 20 часов 05 минут пожар был локализован, а в 22 часа 07 минут ликвидирован. Во время тушения пожара получили ранения четверо работников УГПС.

Начальник УГПС УВД Самарской области полковник внутренней службы А.К. Карпов».

Боевые ранения пожарных

Вот как вспоминает тот злополучный вечер Александр Виштагин, который в апреле 1995 года был подполковником внутренней службы, заместителем начальника отдела службы и подготовки УГПС УВД Самарской области (рис. 6).

- Сообщение о пожаре на танковом полигоне в Черноречье поступило в самом конце дня, когда работники управления, не занятые в дежурной смене, уже собирались домой. Разумеется, после тревожного сигнала я в числе других руководителей УГПС выехал на место происшествия.

При подъезде к поселку Рощинский мы увидели человека в комбинезоне танкиста, который, прихрамывая, шел нам навстречу и махал рукой. Когда мы около него остановились, то я с удивлением увидел на плечах танкиста генеральские погоны. Генерал стал говорить, что на полигон ехать опасно: там по неизвестной пока причине вспыхнул пожар, от чего начали рваться танковые снаряды, и уже есть погибшие и раненые. Когда кто-то из пожарных спросил, почему он хромает, генерал ответил, что его тоже ранило осколком в ногу. Но я сказал, что пожарные даже в экстремальных условиях не имеют права отказываться от выполнения своего долга, и потому, несмотря на протесты генерала, мы отправились дальше.

Когда пожарные проехали Рощинский, то им отсюда уже были хорошо слышны взрывы, доносящиеся со стороны танкового парка. Вскоре Виштагин увидел и черные клубы дыма, а также огненные «строчки» на фоне темнеющего неба – следы разлетающихся боеприпасов и их осколков. А когда пожарные подъехали к колючей проволоке, ограждающей полигон, то увидели множество пылающих бронированных машин, лежащих на земле людей в военной форме и длинный ряд дымящихся боеприпасов (рис. 7-9).

Как потом выяснилось, огонь вспыхнул в тот момент, когда началась выгрузка боекомплектов из танков. К моменту начала пожара на брезенте, расстеленном около бронетехники, уже было разложено около 150 снарядов. Почти все они попали в зону, охваченную пламенем.

Штаб пожаротушения тут же решил: чтобы уберечь личный состав от разлетающихся осколков, боевое развертывание проводить под прикрытием бронетехники, а для подхода к опасной зоне использовать дренажный канал, проходящий неподалеку от места пожара. Однако в той обстановке предугадать момент разрыва очередного снаряда было невозможно, и потому огнеборцам так и не удалось обойтись без ранений.

При первой же попытке подойти к горящим танкам неожиданно раздался мощный взрыв, разметавший по сторонам передовой пожарный расчет. При этом подполковник Александр Виштагин ударной волной был сбит на землю и на несколько минут потерял сознание, а когда он пришел в себя, то почувствовал сильную боль в правой руке. Уже потом выяснилось, что в мягких тканях его правого плеча застрял снарядный осколок примерно сантиметровой длины. Пострадали и другие огнеборцы, входившие в тот же пожарный расчет. От взрывной волны получили контузии и сотрясения головного мозга начальник караула ПЧ-7 капитан Александр Павлов, командир отделения ПЧ-7 прапорщик Александр Сандрюхин и старший пожарный рядовой Александр Салилов.

Сгорело 18 танков

Пока раненых выносили с поля боя, одни пожарные расчеты, прячась за танковыми корпусами, уже начали поливать водой дымящиеся снаряды, а другие подступали с пенными стволами к охваченной огнем бронетехнике. Пену подавали прямо в открытые люки бронированных машин, но ее из-за воздействия раскаленных продуктов горения поначалу как бы «выдавливало» обратно. Поэтому пришлось сначала охлаждать раскаленную броню водяными струями, а уже потом тушить пеной пламя, скрывающееся в танковых недрах.

Одновременно соседние пожарные расчеты с помощью водяной завесы быстро отсекли стоящие поодаль танки от охваченной пламенем зоны, к которым еще не успела подобраться огненная стихия. А разложенные на брезенте снаряды довольно долго пришлось охлаждать водой, которой, кстати, в тот момент на полигоне почти не было. Пожарным пришлось возить ее из соседнего пруда, расположенного на расстоянии полутора километров от места происшествия.

Беда отступила лишь с приходом ночи, когда огнеборцы с помощью воды и пены подавили последние очаги пламени, а черное небо над танковым парком перестали расчерчивать огненные линии от разлетающихся боеприпасов. Пришло время, когда «считать мы стали раны, товарищей считать».

Как уже говорилось, в рядах работников пожарной службы в результате чрезвычайного происшествия на полигоне оказалось четверо раненых, которые к тому времени уже находились на больничных койках. А вот 2-я танковая армия понесла гораздо более серьезные потери. Девять военнослужащих в тот вечер получили осколочные ранения и термические ожоги, в том числе два генерала: заместитель командующего 2-й армией по тылу генерал-майор Анатолий Анохин и командир танковой дивизии генерал-майор Николай Сурядный. При этом Сурядный, как уже говорилось выше, даже будучи раненым, смог отправиться навстречу пожарным расчетам и пытался не допустить их в опасную зону.

Но самое страшное, что при тушении пожара погиб лишь накануне вернувшийся из Чечни рядовой срочной службы Азамат Нуриев. По свидетельству очевидцев, его смерть была поистине геройской. Когда неожиданно для всех загорелся промасленный брезент, Азамат бросился к пламени, уже подобравшемуся к боеприпасам, и стал закидывать его землей. Но снаряды к тому моменту были сильно раскалены, и взрыв раздался раньше, чем солдат успел справиться с огненной стихией. Самое печальное, что эта смерть случилась всего через пару недель после приказа министра обороны, в соответствии с которым уехал бы домой и дембель Азамат Нуриев…

Разбушевавшееся на полигоне пламя вывело из строя в общей сложности 18 боевых машин, которые незадолго до того уцелели в грозненском аду, но в мирное время оказались жертвой армейского разгильдяйства. В их числе были полностью уничтожены два самых современных на то время и боеспособных танка Т-80, еще двум бронированным машинам после описанного инцидента потребовался капитальный ремонт, а еще 14 – ремонт среднего масштаба, главным образом - замена тех или иных важных узлов и деталей. Но вот установить точное число снарядов, разорвавшихся в адском пламени, военным так и не удалось. Тем не менее в течение последующих трех дней после пожара на полигоне и в его окрестностях работали группы саперов с миноискателями, которые пытались разыскать разлетевшиеся и неразорвавшиеся боеприпасы.

Курение опасно для вашего здоровья

Что же удалось выяснить о причинах чрезвычайного происшествия? Когда их доскональным выяснением стала заниматься специальная комиссия, обнаружить источник воспламенения снарядов оказалась сложнее, чем это предполагалось первоначально. Вот что рассказал о некоторых нюансах этого дела начальник испытательной пожарной лаборатории (ИПЛ) УГПС ГУВД Самарской области Валерий Фрыгин, который в 1995 году участвовал в проведении следственного эксперимента (рис. 10).

- Для установления причин этого происшествия мы решили в точности воспроизвести все условия, при которых начался пожар на танковом полигоне в Черноречье. Однако наши многочисленные попытки поджечь окурком брезент (в том числе и промасленный), аналогичный тому, на который 12 апреля укладывались танковые снаряды, так ни к чему и не привели. Даже если тлеющий «бычок» прижимали непосредственно к брезентовой ткани, щедро пропитанной различными горюче-смазочными материалами, загорания все равно не происходило, как мы не старались.

Но от чего же тогда вспыхнул пожар? После того, как было окончательно установлено, что дело здесь вовсе не в промасленном брезенте, сотрудники ИПЛ стали проверять, не мог ли воспламениться от окурка какой-нибудь другой предмет из числа тех, что находились в тот момент на полигоне.

В конце концов эксперты добились нужного результата: когда в ходе эксперимента тлеющий «бычок» бросили на пустую снарядную гильзу, то она в долю секунды вспыхнула ярким пламенем. В результате по итогам следственного эксперимента в акт был записан следующий вывод о причинах воспламенения снарядов на полигоне: скорее всего, пожар начался от попадания незатушенного сигаретного окурка на легковоспламеняющуюся снарядную гильзу. Дело в том, гильзы современных танковых снарядов изготавливают из прессованного картона и пропитывают раствором селитры – и все для того, чтобы во время выстрела из пушки она сгорала без остатка и в считанные секунды…

После этого вывода специальной комиссии не составило большого труда восстановить весь ход событий, предшествующих трагедии. Скорее всего, дело было так: когда офицеры уехали обедать, никто из них не подумал о том, чтобы организовать элементарный присмотр за проведением опасных работ. А без офицеров в армии, как известно, наступает «солдатская вольница»…

Все кончилось тем, что один из старослужащих решил покурить за ближайшим танком. Никто из «черпаков» в отсутствие офицеров даже и не посмел ему возразить: ведь курильщик был не просто «дедом», но и без пяти минут «дембелем». Минут через пять этот служивый отшвырнул тлеющий «бычок» в сторону и пошел к другим «дедам», не заметив при этом, что ветер отнес маленький огонек в сторону разложенных снарядов, и он закатился под гильзу…

Итог чрезвычайного происшествия на танковом полигоне подвел приказ командира войсковой части 73427 (то есть 2-й танковой армии) генерал-лейтенанта А.И. Баранова. В частности, здесь сказано следующее: «Во время обеда и сразу после обеда, находясь бесконтрольно, сержант Якупов Р.Р., младший сержант Рудоман С.А., рядовой Хакимов Р.Р., рядовой Хабибулин Н.М., нарушив меры безопасности, курили, находясь невдалеке от места укладки пороховых зарядов. В результате около 17 часов, возможно, от курения указанных солдат, произошло возгорание одного из пороховых зарядов. Из-за сильного ветра возник пожар, который распространился на находящиеся рядом пороховые заряды, снаряды и танки».

Далее в приказе содержится поручение командующего армией окружному военному прокурору: по факту гибели рядового Нуриева возбудить уголовное дело и найти того самого разгильдяя-курильщика, из-за неосторожности которого и возник пожар на полигоне. Однако усилия прокуратуры так ни к чему и не привели: из-за «неустановления» конкретного виновного лица дело в конце концов было закрыто, а перечисленные выше солдаты отделались «губой».

Но так гласит лишь официальный вывод следствия. В действительности же, по некоторым данным, следователь все-таки определил того самого злополучного курильщика. Но после этого, посовещавшись с руководством, он все-таки решил никого под суд не отдавать. Ведь согласитесь: в тот роковой вечер все получилось не по злому умыслу, а просто по трагическому стечению обстоятельств. Видимо, тогда даже работникам следствия стало по-человечески жаль разгильдяя, который в тот момент уже мечтал о скором возвращении домой (рис. 11-13).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Литература

Ерофеев В.В. Как от одного окурка сгорело 18 танков. - В сб. «Вехи огненной Самара: от крепости до наших дней». Том 3. Самара, изд-во «НТЦ», 2002, стр. 269-274.

Просмотров: 4144