Цена оружия Победы

Суровой осенью 1941 года в Куйбышев с запада страны перед лицом фашистского нашествия были эвакуированы десятки крупнейших предприятий, которые всего лишь через месяц-другой после переезда уже выдавали продукцию для фронта. Конечно же, при их размещении на новом месте из-за крайне сжатых сроков монтажа руководителям заводов о каких-либо мерах безопасности приходилось думать лишь в последнюю очередь. Неудивительно, что различные ЧП, пожары и взрывы на таких производствах были суровой обыденностью. Однако даже в пределах завода о таких происшествиях мало кто узнавал, так как информация о них сразу же получала гриф «Секретно» (рис. 1).

Пожар под грифом «Секретно»

Уже в ноябре-декабре 1941 года в окрестностях железнодорожной станции Безымянка на полную рабочую мощность выходили заводы №№ 1, 18 и 24 Наркомата авиационной промышленности СССР (НКАП СССР). Впоследствии они соответственно получили названия завод «Прогресс», Куйбышевский авиационный завод и моторостроительное объединение имени М.В. Фрунзе. Эти предприятия переехали на Безымянку в крайне сжатые сроки. Установка оборудования в уже готовых корпусах в труднейшие дни конца 1941 года стала главной задачей заводчан. Понятно, что никто даже и не думал о создании более-менее приемлемых условий для персонала – например, об отоплении цехов. Когда на заводах наконец-то стали включать станки, токарям и слесарям иногда приходилось работать на них и в 30-градусный мороз (рис. 2-4).

Даже герои труда в такой обстановке протянуть долго не могли. В цехах один за другим стали появляться самодельные электрические обогреватели (в народе их называют «козлами») или простые дровяные печки («буржуйки»). И поскольку на противопожарную безопасность тогда внимания обращали мало, кустарная система обогрева в итоге обернулась десятками пожаров на заводах, миллионами рублей убытков, и, самое страшное, сотнями человеческих жизней.

Для исследователей вот такие закрытые заводские архивы стали доступны лишь в последние годы. Из этих документов теперь видно, что в зиму 1942-1943 годов на безымянских предприятиях и в прилегающих к ним жилых массивах ежемесячно случалось по нескольку крупных возгораний, порой с многочисленными человеческими жертвами. Один из самых серьезных инцидентов произошел в ночь на 17 января 1943 года на заводе № 1 имени Сталина, где от самодельной электрической печки загорелся цех по сборке самолетов, где из фанеры и досок в нарушение всех инструкций были построены многочисленные комнатушки и закутки. По сухой древесине пламя шло очень быстро, и потому более десятка рабочих так и не успели выбраться из огненной ловушки. Точное число погибших, а тем более их имена выяснить до сих пор не удалось. Материальный ущерб от этого пожара составил почти 10 миллионов рублей в ценах того времени.

До этого подобное происшествие произошло на территории завода № 463 НКАП, который еще летом 1941 года был эвакуирован на безымянскую площадку из Риги. В период строительства авиационных предприятий в его цехах делали некоторые комплектующие детали, которые затем шли на сборку самолетов. Однако вечером 10 декабря 1942 года на заводе № 463 начался пожар, в результате которого сгорел производственный цех площадью 2200 квадратных метров со всем находившемся здесь имуществом. Причина происшествия оказалась все та же: электрические «козлы» и захламленность территории.

После этого приказом Наркома авиационной промышленности СССР Алексея Шахурина завод № 463 как самостоятельная единица был ликвидирован, а уцелевшее после пожара оборудование передано заводу № 1. Директор предприятия Петр Букреев и главный инженер Владимир Воздвиженский были сняты с работы без предоставления им других должностей в наркомате, а заместитель директора Павел Рычков и еще пятеро руководителей среднего звена отданы под суд. Тогда это означало почти неминуемую отправку виновного на фронт в штрафной батальон.

Юные обитатели Юнгородка

Для обеспечения безымянских предприятий рабочими кадрами сюда в течение 1942 года собирали тысячи молодых людей из различных сел Куйбышевской области. Колхозников в ускоренном порядке обучали рабочим специальностям – токаря, слесаря, фрезеровщика, клепальщика, и так далее. А размещали их в десятках деревянных бараков, которыми в течение 1942 года была спешно застроена громадная территория вокруг оборонных заводов Безымянки. Поскольку средний возраст здешних жителей в то время не превышал 16-18 лет, этот барачный поселок и получил название Юнгородок (рис. 5-7).

Условия проживания здесь были, мягко говоря, очень трудными. Удобства располагались на улице, а внутренняя часть помещений представляла собой длинные ряды двух- или трехэтажных деревянных нар, на которых рабочие спали иногда даже без матрасов. С наступлением холодного времени года внутри деревянных строений ставили временные печки-«буржуйки», которые, впрочем, в сильные морозы жильцов выручали слабо. Именно из-за них в зиму 1942-1943 годов в поселке Юнгородок произошло несколько серьезных пожаров. Вот выписка из приказа по 15-му управлению НКАП СССР, которая не требует комментариев.

«Несмотря на неоднократные требования усилить профилактику пожаров… до сего времени эти мероприятия полностью не выполняются… Так, 14 марта 1943 года в 8 час. 45 мин. возник пожар в бараке № 32 завода № 18 от электронагревательных приборов, в результате пожара погиб один человек, а 3 человека получили ожоги. Сам пожар был быстро локализован благодаря энергичной работе пожарных команд. Барак мог быть отремонтирован при небольших капитальных затратах и был бы пригодным к жилью, но благодаря беспечности и безответственного отношения со сторону руководителей ЖКУ завода в 24 часа 14 марта с.г. этот же барак загорелся вторично и сгорел. Пожарные команды… по прибытии к месту пожара не нашли поблизости воды, так как водоемы были использованы утром на тушение этого же барака и после не были заполнены водой…

Директору завода № 18 т. Белянскому выявить виновных данного пожара и привлечь к ответственности… Немедленно установить ночное дежурство по каждому дому из числа проживающих, ознакомить жильцов с правилами пожарной безопасности и тушением пожара в период загорания».

Огненная трагедия барака № 48

Однако оговоренные в приказе меры так и не смогли предотвратить следующую огненную трагедию, которая случилась всего через две недели после описанного выше происшествия. Она произошла около 2 часов ночи 30 марта 1943 года в бараке № 48 поселка Юнгородок, где в тот момент спали около 100 человек. Возгорание началось от железной печки в каптерке ночного дежурного, что располагалась у самого входа. Вахтер уснул на своем посту, подкинув перед этим в топку дрова. То ли оставленная им без присмотра печка раскалилась сверх меры, то ли из нее выпала пылающая головешка, но уже вскоре помещение каптерки горело открытым пламенем. Еще через несколько минут огонь охватил весь входной тамбур барака, тем самым отрезав людям путь к спасению.

Расположенный в другом конце деревянного строения запасной выход оказался наглухо закрытым на висячий замок и завален всяким хламом. Когда пожар перекинулся на жилое помещение, и здесь началась паника, некоторые рабочие смогли выбить рамы на окнах и через проемы выбраться наружу, однако большинство обитателей барака так и остались под его обгоревшими обломками. Согласно сводкам, всего в ту роковую ночь в огне погибло 62 человека, и еще 38 жильцов, хотя в разной степени и обгорели, все же остались в живых. Пожарная команда на место происшествия прибыла только через полчаса после начала возгорания, поскольку ближайший телефон находился на проходной предприятия, в трех километрах от места происшествия.

За всю советскую историю нашего региона этот инцидент сейчас считается крупнейшим по числу жертв, погибших в одном пожаре. А в начале 1943 года его причины и последствия рассматривались не только руководством предприятия, но также членами бюро Куйбышевского обкома ВКП (б) и коллегией НКАП, однако за смерть десятков молодых рабочих так никто и не был серьезно наказан. Решением дирекции завода № 18 со своей должности лишь был снят комендант Юнгородка Исаков, но уголовное дело по факту происшествия возбуждать не сочли нужным, поскольку главный виновник трагедии, вахтер злополучного барака, погиб во время пожара. И уже через несколько дней информация о гибели в Куйбышеве 62 человек в результате несчастного случая совершенно потерялась на фоне фронтовых сводок 1943 года, где говорилось о потерях Красной Армии, которые были больше этой цифры в десятки и сотни раз.

Тротиловое пламя

Еще одна серьезная трагедия произошла 7 июля 1943 года на заводе № 15 в Чапаевске (ныне АО «Полимер»). Этот небольшой город, расположенный в 60 километрах от областного центра, в течение всего ХХ века был основным поставщиком взрывчатых веществ для российской армии. Во время Великой Отечественной войны завод снабжал тротилом Центральный, Западный, Юго-Западный и Южный фронты. Как и на любом взрывоопасном производстве, здесь соблюдались повышенные меры безопасности, которые многократно усиливались обстановкой тотального взаимного недоверия и подозрительности и напряженностью на фронтах.

Однако в тот вечер в мастерской № 258 седьмого цеха завода № 15, где велась сушка выплавленного тротила, все-таки произошло возгорание. Из-за технологического нарушения сначала загорелся жидкий расплав смертоносного тротилового месива. Специалисты знают, что горение этого вещества далеко не всегда вызывает взрыв - для этого дополнительно нужна еще и сила детонации. Вечером 7 июля тротил в 258-й мастерской горел не менее десяти минут. Когда здесь появился огонь, то первым его заметил рабочий Черкасов, который вызвал пожарную команду, а сам укрылся за земляным валом.

Пожарные сразу же поспешили к месту возгорания, которое было хорошо видно по столбу черного дыма. Во главе с начальником отдельного военизированного пожарного отряда НКВД заводов №№ 15 и 309 воентехником первого ранга спецслужбы Михаилом Фадеевым к горящей мастерской прибыло еще десять огнеборцев. Водяными стволами им удалось довольно быстро сбить открытое пламя. Однако угроза взрыва отнюдь не исчезла, и чтобы пламя снова не выбилось наружу, нужно было продолжать охлаждение тротиловой массы. Первым в дверной проем 258-й мастерской, в самую гущу оранжево-ядовитого дыма, пошел начальник отряда, приказав своим подчиненным следовать за ним. Хотя директор завода Петр Крысин пытался остановить пожарных, напомнив им об опасности взрыва, Фадеев ему ответил: «А что же делать? Наш долг - рисковать жизнью и до конца устранить опасность».

Это были его последние слова, которые слышали немногочисленные оставшиеся в живых свидетели трагедии. Едва боевой отряд скрылся внутри мастерской, мощнейший взрыв разнес на части все здание. Директор завода и его немногочисленные сопровождающие уцелели только потому, что успели укрыться за земляной обваловкой цеха. Все одиннадцать пожарных погибли в яростном тротиловом пламени (рис. 8-10).

В течение нескольких десятилетий сам факт столь массовой гибели огнеборцев на заводе № 15 в 1943 году был засекречен, и лишь в 1988 году благодаря ветеранам пожарной охраны на городском кладбище, где похоронены герои, был поставлен скромный памятник.

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Литература

Ерофеев В.В. Их смерть была государственной тайной. - В сб. «Вехи огненной Самара: от крепости до наших дней». Том 3. Самара, изд-во «НТЦ», 2002, стр. 142-148.

Просмотров: 2543