Беды весеннего паводка

Беды весеннего паводка

За разливами рек в Самарском регионе наблюдают уже полтора века

Началом весны метеорологи считают тот день, когда среднесуточная температура воздуха переходит через ноль градусов в сторону положительных значений, а ее окончанием - день, когда «усредненная» температура поднимается выше плюс десяти градусов. Из этого получается, что обычная самарская весна продолжается меньше месяца - с 4 апреля по 2 мая.

Время большой воды

В силу стремительности весны на Средней Волге, когда весь накопившийся за зимние месяцы снег может растаять всего за полторы-две недели, в нашем регионе в конце апреля – начале мая обычно наблюдается высокое половодье (рис. 1),

и не только на Волге, но и на ее притоках. Особенно впечатляюще выглядит такое явление на наших степных реках (например, Чапаевке, Чагре, Большом Иргизе) (рис. 2),

которые летом во многих местах можно, что называется, перейти вброд по колено. Но тем не менее во второй половине апреля эти речки регулярно показывают свой свирепый нрав, разливаясь широким морем и затапливая окрестные села.

При этом в ряде случаев вода в реке поднимается настолько быстро и внезапно (на 2-3 метра за несколько часов), что в деревнях люди во время такого наводнения не успевают даже выбраться из дома, не говоря уже о спасении скотины и домашнего скарба. Мы все помним, как в 2011 году именно по такому сценарию развивалось половодье в среднем и нижнем течении реки Чапаевки, где больше всего пострадало население сел Сухая Вязовка и Яблоневый Овраг (рис. 3).

Подтапливался нынешней весной также и райцентр Большая Глушица, который стоит на берегу Большого Иргиза (рис. 4).

Материалы гидрологических наблюдений в Самарском регионе говорят о том, что события весны 2011 года на заволжских малых реках – явление не такое уж и редкое. Особенно показательной в этом отношении является история Засамарской слободы (ныне Сухая Самарка), расположенной в низинной речной пойме. Из-за своего местонахождения этот поселок за триста лет своего существования не раз страдал от скоротечных паводков.

Хотя засамарские жители испокон веков строили свои дома либо на сваях, либо с высоким первым этажом (обычно нежилым), эта мера не всегда спасала их от разрушения полыми водами. В частности, только в XIX столетии в слободе произошло не менее 20 серьезных наводнений, а паводки 1823, 1840 и 1871 годов оказались самыми высокими и сопровождались обрушением многих строений и размывом дорог, а также человеческими жертвами. Еще одно высокое половодье в Самаре произошло в 1926 году, когда волжская вода в губернском центре залила прибрежные улицы и смыла немало деревянных домов. На Сухой Самарке опять же были погибшие от этого паводка (рис. 5, 6, 7).

Собственно, именно такие стремительные наводнения и стали причиной создания в нашем крае в 1876 году первых гидрометрических постов (рис. 8),

сначала на Волге у губернского центра, потом – в среднем и нижнем течении реки Самары. Вновь организованная служба тогда относилась к имперскому департаменту транспорта, а наблюдения здесь проводились лишь в весеннее время, когда возникала наибольшая опасность быстрого подтопления. Благодаря даже такой несовершенной системе сбора информации гидрологам в 1916 году удалось за два дня предсказать высокий уровень наводнения на реке Самаре, которое оказалось на 3,5 аршина выше летних отметок. Это позволило городским властям вовремя предупредить население Засамарской слободы о приближающемся бедствии и тем самым многократно снизить ущерб от паводка.

Как смотрели за половодьем до 1917 года

Сведения о реках России в XVIII-XIX веках касались лишь отдельных, наиболее ярких проявлений их водного режима (аномально высокое половодье, засуха с низкой меженью, и так далее). До 1876 года гидрологические наблюдения в Среднем Поволжье, впрочем, как и во всей России, проводились бессистемно, без централизованного руководства. Наблюдения за уровнем воды в то время были реечными, то есть они производились с помощью реек с нанесенными на них делениями, прикрепленным к плотинам, шлюзам, набережным, мостам, пристаням и другим сооружениям.

Системные водомерные наблюдения на реках в нашей стране начались лишь после того, как указом правительствующего Сената от 15 мая 1875 года за № 21072 была образована навигационно-описная комиссия (НОК). Инициаторами ее создания стали тогдашний министр путей сообщения России генерал-адъютант Константин Николаевич Посьет и сенатор, инженер путей сообщения МПС Петр Алексеевич Федоров. Последний и был назначен председателем комиссии. Постановлением МПС от 24 апреля 1876 года определялись роль и объем гидрометрических наблюдений, типы устройства водомерных постов, их разряды, правила устройства гидрологических постов частными лицами и общественными организациями, условия их создания на железных дорогах, и так далее. Одновременно была учреждена инструкция для наблюдений и образец водомерной книжки.

В отличие от метеорологических наблюдений, которые добровольцами-наблюдателями часто проводились безвозмездно, гидрологические измерения были возложены на сотрудников МПС, которым производилась доплата к основной работе, или же для такой работы специально нанимались другие лица. На всех постах, находящихся в ведении НОК, производились наблюдения за уровнем воды и ледовыми явлениями. Кроме того, на некоторых постах следили также за температурой воды, отмечали начало и конец навигации, и визуально описывали разные метеорологические явления (ясная или пасмурная погода, идет дождь или снег, ложится туман, стоит безветрие, дует ветер слабый, умеренный или сильный, или же вовсе поднимается буря). На постах 1-го разряда наблюдения велись 3 раза в день, в часы, определенные инструкциями ГФО. На постах 2-го разряда наблюдения велись один раз в 8 часов местного времени. Сначала посты были реечными, но затем по предложению начальника Московского округа путей сообщения А.Ф. Красовского повсюду стали сооружаться свайные посты с переносной рейкой.

На Волге у города Самары первый стационарный гидрометрический пост был открыт в 1876 году, а в 1878 году такие же посты появились у губернского центра на реке Самара, и в среднем течении этой реки - у села Елшанка. Разовые измерения расхода воды на Волге у Сокольих гор проводились в 1881 году. А в мае 1888 года на Волге у Самары впервые были организованы крупномасштабные измерения расхода воды.

Эти работы производились инженером А. Баталиным под руководством начальника Волжской описной партии профессора Богуславского. Кроме того, другие гидрометрические створы тогда же расположились выше Самары по течению - у поселка Барбошина Поляна (в советское время - Поляна имени М.В. Фрунзе), а также у Жигулевских гор. На Барбошиной Поляне в общей сложности располагалось шесть водомерных свайных постов, из которых два были на левом берегу, а четыре – на правом. Приспособление для измерения скорости течения на Волге состояло из ряда лодок, которые соединялись горизонтально скрепленными досками в виде плота. Передвижение этого приспособления обратно по гидроствору производилось при помощи других весельных лодок, а в половодье приходилось нанимать небольшие пароходики. Кроме гидрометрических работ, здесь также велись метеорологические наблюдения по инструкции ГФО. В общей сложности работы на станции Барбошина Поляна проводились более двух лет - с 17 мая 1888 года до конца 1890 года.

В конце XIX века впервые стали проводиться обследования Волги с целью обеспечения на ней безопасности судоходства, борьбы с мелководьем в межень, устройства портов и водоснабжения предприятий и населения. Начались также исследования и других рек губернии, которые имели целью добычу соли, водоснабжение сельских и городских поселений и борьбу с засухой, поскольку по причине отсутствия дождей и неурожаев крестьяне Среднего Поволжья в эти годы не раз оставляли без хлеба. Работы на реках проводили Описные партии Министерства путей сообщения, Казанский округ путей сообщения, Управление волжского пароходства и другие организации.

Собранные материалы затем были изданы в виде навигационных атласов и альбомов с таблицами цифровых данных о расходах воды на различных створах рек, о промерах глубин и скорости течения в этих местах. В тот же период при комиссии была создана водомерная сеть из 80 постов и станций на всех судоходных реках Европейской части России, в первую очередь на Волге. В Среднем Поволжье такие станции были открыты в Казани, Тетюшах, Верхнем Услоне, Симбирске, у Сокольих гор, в Самаре, Вольске, Саратове и Камышине. Однако оперативного гидрологического обслуживания и прогнозирования в дореволюционной России еще не существовало, если не считать отдельных случаев предписаний с цифрами предполагаемых глубин на перекатах Волги с заблаговременностью 2-3 дня. Такие прогнозы составлялись гидрологической группой Казанского округа путей сообщения для речного флота.

В 1911 году в большинстве уездов Самарской губернии начались широкие мелиоративные работы. Для их гидрологического обеспечения было открыто 17 гидрометрических постов не только на реке Самаре, но и на реках Большой и Малый Узени, Чаган, Большой Иргиз и других, на которых измерялись уровни и расход воды. Благодаря этим мерам весной 1916 года гидрологам удалось за несколько часов до начала предугадать наводнение на реке Самаре и предупредить об этом население (рис. 10, 11).

К сожалению, Первая мировая война, а затем революционные события и гражданская война так не позволили довести эти работы до конца.

Наблюдения на новом уровне

После Октябрьского переворота гидрология на Волге и других реках России получила свое дальнейшее развитие в первую очередь под влиянием запросов народного хозяйства. При этом основное значение в деле организации планомерных исследований водных ресурсов имел план ГОЭЛРО (1921 год), предусматривавший строительство гидроэлектростанций на многих реках страны. В это время в Среднем Поволжье, кроме пунктов гидрологических наблюдений, действовавших еще с дореволюционных времен, были также организованы посты на реках Свияге, Большом Кинеле и Большом Черемшане. В 30-е годы новые посты наблюдения появились также на реках Казанка, Шешма, Сок, Кондурча, Самара, Бузулук, Малый Кинель, Чапаевка, Сызрань, Чагра, Большой и Малый Иргиз, и на некоторых других.

В 1930 году у поселка Барбошина Поляна (впоследствии Поляна имени М.В. Фрунзе), в то время находившимся за пределами городской черты Самары, была открыта гидрологическая станция, находившаяся в ведении Волжского отделения ЦНИИ водного транспорта. В 1931 году при Самарском гидрометбюро был создан отдел гидрологии (первый начальник П.И. Печенкин), в подчинение которому в 1933 году была передана упомянутая станция на Барбошиной Поляне. В 1932 году в стране началась обширная работа по составлению Водного кадастра СССР, в связи с чем в Самарском гидрометбюро было образовано Бюро водного кадастра во главе с Н.И. Минаевым (впоследствии – во главе с А.В. Рогачевым). Результатом их работы стали справочники по водным ресурсам Среднего и Нижнего Поволжья и Южного Урала.

Вплоть до 1933 года гидрологическое прогнозирование в нашей стране практически не имело никакого развития. Исключение составляла лишь работа гидрологической группы Волжско-Камского бассейнового управления путей сообщения, располагавшаяся в Нижнем Новгороде и возглавляемая С.Н. Соколовым. В этом подразделении составлялись прогнозы глубин Волги на перекатах, о чем ставились в известность руководители речных пароходств и крупных пристаней. Информация гидрологов использовалась в первую очередь при расчете уровня загрузки волжских судов.

Дальнейшее развитие подразделений гидрологического наблюдения в Поволжье началось лишь после создания в СССР единой Гидрометслужбы. В 1933 году при Куйбышевском бюро погоды утвердили штатную единицу гидролога-прогнозиста, на которую был назначен В.П. Лапшин. Первое время им в основном составлялись прогнозы о текущем режиме рек нашего региона. Более обстоятельные прогнозы стали выпускаться после того, как в начале 1934 года на территории Куйбышевской области была организована гидроинформационная сеть станций и постов – всего 10 пунктов. Уже в середине года на основе собираемой информации начался выпуск краткосрочных прогнозов уровня Волги по способу соответственных уровней. В 1935 году в штат группы была добавлена должность техника, а сеть гидроинформационных станций увеличилась до 10 пунктов. В 1935 году были впервые выпущены прогнозы сезонных гидрологических явлений следующих видов:

- вскрытие реки Волги по трем пунктам и реки Самары по одному пункту;

- наивысший уровень половодья на Волге по 8 пунктам;

- начало осеннего ледохода на Волге и малых реках по 8 пунктам;

- краткосрочные прогнозы уровней Волги по пяти пунктам.

С того же года в период навигации для речного транспорта стал выпускаться «Ежедневный гидрологический бюллетень». В 1936 году численность группы гидропрогнозов увеличилась до 6 штатных единиц.

С каждым годом увеличивалось число организаций, получавших регулярные гидрологические прогнозы. Если в 1934 году их было 18, то в 1936 году – уже 28. После того, как к 1940 году, кроме Куйбышева, были также созданы оперативные гидрогруппы в Казани, Пензе, Саратове, Ульяновске и Оренбурге, число обслуживаемых организаций возросло до 365. Кроме речных транспортных организаций и системы коммунального хозяйства, которые стали получать гидропрогнозы еще в 1934 году, к началу 40-х годов информация стала предоставляться также управлениям железнодорожного транспорта и авиации, автодорожным службам, энергетическим предприятиям и управлениям, сфере сельского хозяйства, многим проектным институтам.

С 1938 года отдел гидрологии стал выпускать гидрологические ежегодники, который не издавался только в период Великой Отечественной войны 1941-1945 годов. В конце 60-х – начале 70-х годов Гидрометцентром СССР на основе собранных куйбышевцами материалов был издан многотомный справочник «Ресурсы поверхностных вод на территории Нижнего Поволжья и Западного Казахстана». Максимальное количество постов наблюдения на территории Приволжского УГМС действовало в течение 50-х – 60-х годов.

С 1960 года к обслуживанию народнохозяйственных организаций стали привлекаться гидрологические станции в городах Бузулук, Чистополь, Тетюши, что дало возможность доводить прогнозы непосредственно на места. Эффективность таких работ объяснялась тем, что к весенним прогнозам половодья стали прилагаться предупреждения о возможном подтоплении населенных пунктов, сельхозугодий, хозяйственных объектов и так далее. К 1960 году число обслуживаемых организаций выросло до 740, а к 1967 году – до 962. С 1967 года сектор гидропрогнозов Приволжского УГМС вошел в состав Куйбышевского бюро прогнозов погоды в качестве структурного подразделения, и с того момента он стал называться отделом речных гидрологических прогнозов бюро погоды. Штат отдела в то время составлял 10 человек.

Бурное гидротехническое строительство 50-х – 70-х годов сопровождалось специализированным информационным обслуживанием многих заинтересованных организаций. После ввода в эксплуатацию гигантских гидроэлектростанций на Волге, Каме и Урале, крупных оросительных систем в Среднем Поволжье качественно изменилась сама структура гидроинформационного обеспечения соответствующих служб и ведомств. На первый план стали выдвигаться запросы о прогнозах приточности воды в водохранилищах на сроки как от 1 до 5 дней, так и на декаду, месяц, квартал, сезон.

Речной флот в это время добивался увеличения объема перевозок народнохозяйственных грузов за счет продления навигации в осенне-зимний и весенний период. Долгосрочные прогнозы времени нарастания толщины льда в начале ледостава и скорости таяния льда в весенний период позволили эффективно планировать ледокольные работы для проводки судов по рекам.

Уже в 70-х годах за счет предоставляемого гидрологами правильного прогноза состояния рек и уровней воды в них навигацию практически ежегодно удавалось продлить на 10-15 дней, а резкое повышение уровня вода предсказывать за двое-трое суток до его начала. В частности, благодаря точному прогнозу гидрологов удалось избежать человеческих жертв и существенно снизить убытки народного хозяйства во время экстремально высокого наводнения на Волге весной 1979 года, хотя по всему волжскому бассейну тогда и было затоплено немало населенных пунктов и сельскохозяйственных земель (рис. 12).

Экономия себе в убыток

С начала 80-х годов по всей стране началось проведение работ по рационализации гидрологической сети, что в итоге привело к ее существенному сокращению. В 90-х годах в связи с экономическими трудностями в стране и переходом всей гидрометслужбы на хоздоговорные отношения это сокращение достигло своего пика, в результате чего резко уменьшилось число потребителей гидрологической информации. В значительной степени была сокращена и наблюдательная гидрологическая сеть на реках нашего региона. Штатная численность самого отдела гидропрогнозов к 1998 году сократилась до 5 человек.

Была расформирована гидропартия, а отдел гидропрогнозов и отдел водного кадастры объединены. К этому времени отделом выпускалось более 3000 прогнозов, предупреждений и консультаций в год, которые предоставляются потребителям в основном лишь в соответствии с заключенными договорами. На безвозмездной основе информация тогда предоставлялась лишь небольшому кругу федеральных, областных и муниципальных структур, в первую очередь воинским службам, областным комиссиям по чрезвычайным ситуациям средневолжских регионов, управлению по ГО и ЧС, органам местного самоуправления и некоторым другим ведомствам. Кроме того, во второй половине ХХ века наукой было накоплено уже достаточно знаний о Волге не только как реке, но также о геологическом строении и происхождении ее русла и побережья, о ее биогеоценозах, флоре, фауне и прочих элементах этого громадного природного комплекса.

Если в царское время гидрологические посты в Среднем Поволжье были организованы на Свияге, Большом Кинеле и Большом Черемшане, а в 30-е годы к ним стали добавляться пункты на реках Сок, Кондурча, Малый Кинель, Чапаевка, Сызрань, Чагра, Большой и Малый Иргиз, и на некоторых других. На Волге сеть гидрологических наблюдений стала бурно развиваться с 50-х годов, когда здесь началось возведение мощных гидроэлектростанций. А после того, как в 1968 году Куйбышев оказался на берегу Саратовского водохранилища, уровень воды на Волге в нашем регионе почти не зависит от законов природы, поскольку им управляют операторы Жигулевской и Саратовской ГЭС.

Но тем не менее самарские старожилы хорошо помнят весну 1979 года, когда уровень воды у нашего города превысил 34-метровую отметку, а это на 6 метров выше летней величины. Тогда властям с трудом удалось предотвратить прорыв дамбы, по верху которой и поныне проходит автодорога Сухая Самарка – Кряж (рис. 13), а на Красной Глинке в Волгу унесло немало жилых и дачных строений, расположенных слишком близко от берега.

А другим серьезным испытанием стал и волжский паводок 1988 года, когда уровень воды у города почти достиг 33 метров. Тогда положение еще более усугубилось начавшимся немногим ранее наводнением на Большом Иргизе, Чагре и Большом Кинеле, при котором эти реки затопили ряд прибрежных сел. Наиболее стремительно той весной развивались события в райцентре Хворостянка, где из-за прорыва нескольких расположенных выше по течению плотин всего за два часа уровень Чагры поднялся сразу на три с лишним метра. Село оказалось затопленным почти полностью, и человеческих жертв удалось избежать лишь чудом. Обратно в свои берега река вернулась лишь через несколько суток.

Опыт показывает, что серьезные подтопления последних лет всегда связаны не столько с количеством снега, выпадающего в ту или иную зиму, сколько с ложной «экономией» на содержании водомерных постов. Ведь в постсоветское время по этой причине были ликвидированы почти все гидрологические пункты в верхнем и в среднем течении наших малых рек, информация с которых могла бы предсказать наступление паводка за несколько суток. Но известно, что предотвратить бедствие всегда бывает гораздо дешевле, чем потом ликвидировать его последствия. Однако иных руководителей уроки прошлых лет, похоже, так ничему и не учат.

«Павловский сказал – помощь придет!»

(Из воспоминаний Василия Алексеевича Павловского (рис. 14), в 1988 году – председателя Хворостянского райисполкома, а в 2014 году – руководителя ФГБУ «Средневолжрыбвод»)

В летнее время речка Чагра, на которой в селе Новокуровка прошло мое детство - это узенькая речушка, которую в августе в некоторых местах можно перейти вброд, а кое-где она и вовсе пересыхает. Но в иные годы в апреле, в период половодья, она так сильно разливается, что даже затапливает прибрежные села, в том числе и Новокуровку.

В моем детстве такое тоже случалось. Помню, как в одну из весен, когда я еще учился в школе, река вдруг внезапно вышла из берегов. Полая вода дошла до нашего дома, хотя в летнюю пору от него до берега больше километра. Мы с родителями тогда почти сутки сидели на крыше дома и кричали соседям: «Эй, вы там не утонули?» Наводнение продолжалось до следующего дня, а потом вода быстро спала.

Но сейчас мне вспоминается и еще одно наводнение на Чагре. Это было в 1988 году, когда я работал в райцентре Хворостянка в должности председателя райисполкома (рис. 15).

Причиной подъема воды тогда стало резкое потепление в нашем регионе в начале апреля, из-за чего началось стремительное таяние снегов на полях и льда на реках. В результате быстро пошла вверх вода в реке Чагре, на берегу которой стоит райцентр Хворостянка, а образовавшийся ниже по течению реки ледяной затор еще более усугубил положение.

Наводнение началось около часу ночи, и при этом вода поднималась со скоростью 5-10 сантиметров в минуту. Затопило почти всю территорию Хворостянки, но людей спасло то обстоятельство, что в райцентре в тот момент хорошо была отлажена система оповещения.

Помню как сейчас: лишь только в Чагре начался подъем воды, я прибежал в свой кабинет в райисполкоме и нажал тревожную кнопку, установленную специально для таких случаев. Потом мне рассказали, что звук сирены, который транслировался через домашние и уличные репродукторы, был хорошо слышен в каждом уголке села.

После подачи этого тревожного сигнала я включил микрофон и сообщил жителям Хворостянки, что в связи с угрозой полного затопления села объявляется всеобщая эвакуация. Всем было предписано срочно забрать из дома документы, деньги, предметы первой необходимости, после чего покинуть свои жилища и направляться на возвышенные места. А граждан, которые были не в состоянии передвигаться самостоятельно, я просил не поддаваться панике и дожидаться помощи, которая, как я пообещал, обязательно придет в каждый дом.

К спасательным работам в ту ночь были подключены все экстренные районные службы – пожарные, милиция, сотрудники гражданской обороны. Большую помощь оказали спортсмены из организации ДОСААФ. Они потом рассказали мне такую историю. Подплывают они к одному из домов, входят в комнату по колено в воде – и видят такую картину: стоит стол, на нем стоит стул, а на стуле сидит бабушка и… вяжет шерстяной носок. Спортсмены спрашивают: «Тетя Дуня, ты что это так спокойно сидишь?» «Вас дожидаюсь», - отвечает. «Ты бы хоть голос подала, а то вдруг мы бы мимо твоего дома проплыли». «А чего шуметь? - говорит баба Дуня. - Сейчас Павловский выступал по радио, сказал, чтобы никто не поддавался панике, что всех обязательно спасут. Вот я и не кричу, а спокойно сижу и вас дожидаюсь».

В ту же ночь я позвонил председателю облисполкома Погодину и сообщил о сложившейся в райцентре ситуации. Он выслушал меня и спросил, какая необходима помощь. Я сказал, что утром мне нужен будет вертолет, чтобы осмотреть территорию затопления и сориентироваться более точно. Утром из Самары действительно прибыл вертолет, а также подразделения гражданской обороны с машинами-амфибиями, чтобы вывозить из зоны затопления людей, их вещи и прочие ценности. Но днем саперы стали взрывать ледяные заторы на Чагре, и к вечеру того же дня вода в Хворостянке стала быстро спадать.

Правда, это наводнение все-таки не обошлось без жертв. Одна женщина у нас тогда погибла от удара током. Но это была единственная жертва стихии, и все потому, что в райцентре быстро и четко сработала система оповещения населения, благодаря чему люди смогли быстро выйти из домов и покинуть зону затопления.

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Просмотров: 5892