Битва за Луну. 1964 год

Международные события года

9 января 1964 года в Панаме, на границе зоны Панамского канала, американские войска и полиция расстреляли мирную патриотическую демонстрацию панамцев, пытавшихся вывесить свои национальные флаги в пограничной зоне столицы страны Панама и в городе Колон. Всего было убито 23 человека и ещё свыше 400 человек ранено. Затем войска США блокировали территорию, соединяющую Колон с Панамой и заняли мост Америкас, тем самым изолировав столицу от остальной части страны. Для панамцев освобождение их страны от американского военного присутствия в течение долгих лет было вопросом исторической справедливости, поэтому конфликты между жителями Панамы и военными США здесь возникали постоянно, но впервые американцы на мирную демонстрацию панамцев ответили расстрелом. В связи с такой беспрецедентной жестокостью панамское правительство на следующий день после трагедии разорвало дипломатические отношения с США и обратилось с жалобой в Организацию Американских Государств (ОАГ). Однако и в этот раз вопрос о статусе канала решить не удалось, поэтому в апреле того же года дипломатические отношения между Панамой и США были восстановлены, а стороны возобновили переговоры. Ныне в память о событиях 1964 года день 9 января в Панаме отмечается как Национальный день мучеников (National Martyrs Day).

22 апреля 1964 года на границе Западного и Восточного Берлина ранее арестованный в Англии советский разведчик Конон Трофимович Молодый был обменен на задержанного в СССР британского агента Гревилла Винна. Впоследствии Молодый стал прообразом главного героя и одним из консультантов фильма «Мертвый сезон» режиссёра Саввы Кулиша. В начале 1954 года он под легендой эмигранта прибыл в Канаду, и, прожив здесь несколько месяцев, в конце концов получил подлинные документы, став Гордоном Лонсдейлом (англ. Gordon Lonsdale). Настоящий Лонсдейл ранее действительно существовал, но он погиб при невыясненных обстоятельствах около 1943 года. После этого советский разведчик получил псевдоним «Бен», и через короткое время сумел внедриться в английские военные круги, где в течение ряда лет собирал ценнейшую информацию о британских и американских военно-воздушных и военно-морских базах, об английских разработках в сфере ядерных реакторов на подводных лодках, о создании Англией бактериологического оружия, и о других секретах этой страны. Провал Лонсдейла произошёл из-за предательства польского перебежчика Михала Голеневского, который сообщил ЦРУ о том, что некий английский офицер Хоутон был завербован польской разведкой. Но Хоутон одновременно «сливал» секреты и Лонсдейлу, поэтому в январе 1961 года оба они были арестованы английской контрразведкой в момент передачи секретных документов. После обмена Молодый работал в службе внешней разведке в Москве и скончался 9 сентября 1970 года.

9 мая 1964 года в Египет с официальным визитом прибыл Первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущёв. Он собирался присутствовать при перекрытии Нила - одном из важных этапов в строительстве высотной Асуанской плотины, которую в те годы называли символом советско-египетской дружбы. В первый же день визита президент Египта Гамаль Абдель Насер устроил торжественный обед в здании клуба офицеров в Замалеке, на котором объявил о награждении Хрущёва высшим египетским орденом – «Ожерелье Нила». Вручение ордена было импровизацией Насера и программой визита не предусматривалось. В ответ Хрущёв после короткого совещания с «профильными» членами советской делегации провозгласил тост за Героя Советского Союза Гамаль Абдель Насера. Это награждение тоже не было никем предусмотрено, и потому вызвало переполох в советской службе протокола. В Москве пришлось в срочном порядке составлять необходимые документы для награждения Насера и изготовлять Золотую Звезду. Но ещё больший сюрприз мировую общественность ожидал на следующий день, когда во время другого официального застолья Хрущёв провозгласил тост ещё за одного Героя Советского Союза – теперь уже за вице-президента и военного министра Египта Абделя Хакима Амера. Несмотря на чрезвычайно сжатые сроки подготовки, утром 12 мая спецрейсом Аэрофлота в Каир прибыл секретарь Президиума Верховного Совета СССР М.П. Георгадзе, который привёз два комплекта Золотых Звёзд и все прочие наградные атрибуты и документы. Вечером того же дня Хрущёв в торжественной обстановке прикрепил ордена Ленина и Золотые Звёзды Героев Советского Союза на грудь Насеру и Амеру. Уже в то время такое самоуправство Хрущёва вызвало по отношению к нему резко отрицательную реакцию не только в правящей советской элите, но и в простом народе. По этому поводу наш легендарный бард Владимир Высоцкий тогда написал следующие строки:

«Потеряю истинную веру,

Больно мне за наш СССР!

Отберите орден у Насера —

Не подходит к ордену Насер!»

29 июня 1964 года считается официальной датой создания пульта дистанционного управления телевизором, который был разработан американским инженером Юджином Полли и его коллегой Робертом Адлером. Первую конструкцию изобретатели предложили ещё в 1955 году, но тогда их пульт был связан с телевизором жёстким кабелем, и потому не получил практического применения. А первый беспроводной вариант устройства Полли и Адлера получил название «флэшматик», и в нём для передачи сигналов от пульта к телевизору использовался ультразвук. Однако при этом работе передатчика сильно мешал городской шум, поэтому инженеры заменили ультразвук на инфракрасные лучи. Этот вариант передачи сигнала от дистанционного пульта к телевизору оказался самым удачным и применяется вплоть до наших дней. При этом вначале устройство существенно отличалось от современных пультов тем, что на нём было всего две кнопки: «Включить-выключить» и «Переключение каналов». В дальнейшем этот прибор был значительно усовершенствован и приобрёл современный вид. В 1997 году за изобретение дистанционного пульта Полли и Адлер были удостоены премии «Эмми» Американской академии телевидения.

2 августа 1964 года в Тонкинском заливе Южно-Китайского моря произошло вооружённое столкновение между северовьетнамскими и американскими военно-морскими силами, которое ныне в истории известно под названием «Тонкинский инцидент». Во второй половине дня здесь находился эсминец ВМФ США «Мэддокс», который, по версии американской стороны, следовал своим курсом в международных водах. Однако северовьетнамская сторона имела данные о том, что американцы вошли в территориальные воды их страны, в связи с чем к «Мэддоксу» для разбирательства направились три северовьетнамских торпедных катера. Американцы при этом посчитали, что катера ведут себя агрессивно, и капитан «Мэддокса» отдал приказ произвести в их сторону предупредительный выстрел. В ответ вьетнамцы открыли огонь по эсминцу из крупнокалиберных пулемётов и произвели торпедные пуски, однако все торпеды прошли мимо цели. В результате боя катера получили повреждения и прекратили атаку, взяв курс на свою базу. Через два дня в условиях ночного шторма радары эсминцев «Мэддокс» и «Тэрнер Джой», находившихся здесь же, в Тонкинском заливе, внезапно показали, что к ним приближаются более десятка неопознанных судов. Эсминцы тут же открыли по ним огонь, но поразить никого так и не смогли. На другой день оказалось, что ночью имела место ошибка радиолокации, и на самом деле никакого нападения на американцев не было. Тем не менее по итогам событий 2 и 4 августа 1964 года конгресс США принял так называемую Тонкинскую резолюцию, предоставившую президенту Линдону Джонсону право для прямого использования вооружённых сил против Северного Вьетнама. В итоге Соединённые Штаты начали печально известную войну в Индокитае, которая продолжалась более 10 лет.

Российские события года

18 Февраля 1964 года в Дзержинском районном суде Ленинграда началось слушанье дела по обвинению в злостном тунеядстве Иосифа Бродского, будущего лауреата Нобелевской премии по литературе. До этого 29 ноября 1963 года в газете «Вечерний Ленинград» появилась статья «Окололитературный трутень», подписанная Я. Лернером, М. Медведевым и А. Иониным. Авторы статьи клеймили Бродского за «паразитический образ жизни». Затем 8 января 1964 года та же газета опубликовала подборку писем читателей с требованиями наказать «тунеядца Бродского», и в итоге 13 января поэта арестовали в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 мая 1961 года о борьбе с тунеядством. В ходе судебного заседания судья Е.А. Савельева спрашивала Бродского: «Почему вы не работали?» Бродский отвечал: «Я работал. Писал стихи». Судья: «Нас это не интересует». По мнению суда, написание стихов не является работой, так как приносит слишком малый доход, недостаточный для того, чтобы на эти деньги можно было нормально жить. В защиту Бродского выступили члены Ленинградского отделения Союза писателей Наталья Груднина, Ефим Эткинд и Вольф (Владимир) Адмони. По их мнению, Бродский является талантливым поэтом и переводчиком, который работает день и ночь и потому он не может быть тунеядцем. Против обвиняемого свидетельствовали лица, не имевшие никакого отношения к литературному творчеству – например, трубоукладчик УНР-20 Денисов, пенсионер Николаев, преподаватель марксизма-ленинизма Ромашова и другие. Все свидетели обвинения заявляли, что они лично с Бродским не знакомы и стихов его не читали, но тем не менее его осуждают. Ход заседания ныне известен по записям присутствовавшей в зале писательницы Фриды Вигдоровой. Первое заседание не завершилось судебным решением, так как Бродского направили на психиатрическую экспертизу, а на втором, которое состоялось 13 марта того же года, Бродский был признан вменяемым и за тунеядство был приговорён к высылке из Ленинграда в Архангельскую область сроком на 5 лет. Однако в дальнейшем под влиянием мирового общественного мнения этот срок был сокращён до полутора лет.

1 сентября 1964 года телеэкранах советских зрителей впервые появилась передача под названием «Спокойной ночи, малыши́!» для детей дошкольного и младшего школьного возраста. Тогда она выходила по Второй программе Центрального телевидения СССР. В создании программы принимали участие писатели Александр Курляндский, Эдуард Успенский, Роман Сеф и многие другие. Первые выпуски были исполнены в виде картинок с закадровым текстом. Затем появились кукольные спектакли и небольшие пьесы, в которых играли артисты МХАТа и Театра сатиры. В кукольных спектаклях действовали Буратино и заяц Тёпа (первые герои передачи), куклы Шустрик и Мямлик (куклы были изготовлены в театре Сергея Образцова). Позднее появились другие кукольные персонажи — пёс Филя, зайка Степашка, поросёнок Хрюша, ворона Каркуша, кот Цап Царапыч, ёжик Чучуня, мальчик Ерошка, Буратино и другие (их озвучивали актёры кукольного театра Образцова). Наибольшую популярность передача имела в первой половине 1970-х годов. Телепередача с того времени представляла собой маленькую интермедию, как правило, на морально-воспитательную тему, и показ мультфильма. Вплоть до 1991 года производством «Спокушек» занималось Гостелерадио СССР. Осенью 1991 года Детская редакция переехала с Шаболовки в Останкино. Тогда над программой навис творческий кризис: её грозились закрыть, но благодаря многочисленным письмам телезрителей передачу всё же удалось восстановить. Со 2 июня 2014 года передача выходит на телеканале «Культура».

12 октября 1964 года на орбиту вокруг Земли отправился первый в мире многоместный космический корабль «Восход-1» с экипажем в составе командира Владимира Комарова, инженера-исследователя Константина Феоктистова и врача Бориса Егорова. Впервые космический полёт проходил без скафандров и без системы катапультирования. Это было связано с необходимостью при тех же размерах спускаемого аппарата, что и у корабля «Восток», вместить в кабину не одного, а трёх человек. Но при этом отказ от катапульт исключал саму возможность спасения экипажа в случае аварии ракеты-носителя на первых этапах взлёта, что вносило повышенный риск. К тому же из-за конструктивно-компоновочных проблем кресла экипажа были развёрнуты на 90° по отношению к положению кресла на корабле «Восток», что делало крайне неудобным управление кораблём в ручном режиме. Хотя полёт «Восхода» продолжался чуть более суток, он стал по-своему уникален. Космонавты стартовали при правлении Хрущёва, а докладывали о результатах своего полёта уже другому руководителю страны – Леониду Ильичу Брежневу, поскольку как раз в день их посадки Хрущёв был смещён со всех должностей. В результате после приземления космонавты не были сразу приняты главой Советского Союза, как это практиковалось при предшествующих полётах. Приём Комарова, Феоктистова и Егорова в Кремле и вручение им Золотых Звёзд Героев Советского Союза состоялись лишь 19 октября.

13 октября 1964 года в Кремле состоялось заседание Президиума ЦК КПСС, куда был вызван отдыхавший в Пицунде Н.С. Хрущёв. На этом заседании члены Президиума устроили Хрущёву серьёзный «разнос», перечислили главные его ошибки в управлении страной за последние годы, и в итоге Хрущёв был вынужден признать, что ему необходимо «добровольно» уйти в отставку со всех занимаемых постов. Той же ночью Никита Сергеевич позвонил Анастасу Микояну и сказал: «Если они не хотят меня, то пусть так и будет. Я не буду больше возражать». Окончательно судьба Хрущёва решилась на внеочередном Пленуме ЦК КПСС, который открылся 14 октября в шесть часов вечера в Екатерининском зале Кремля. От имени Президиума ЦК КПСС с идеологическим обоснованием отставки Хрущёва выступил Михаил Андреевич Суслов. Огласив обвинения в нарушении им норм партийного руководства, в грубых политических и экономических ошибках, Суслов вынес предложение о снятии Хрущёва с должности. Пленум ЦК КПСС единогласно принял постановление «О т. Хрущёве», согласно которому он освобождался от занимаемых им постов «в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья». Дальнейшее совмещение в одном лице должностей главы партии и главы правительства было признано нецелесообразным. Поэтому Пленум утвердил в качестве Первого секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева, а в качестве председателя Совета Министров СССР — Алексея Николаевича Косыгина. В газетах вышло лишь краткое сообщение о состоявшемся внеочередном пленуме ЦК КПСС и об освобождении Хрущёва от всех постов. Никакого разгрома его в прессе не было. Вместо анафемы Никите Сергеевичу подготовили забвение — вплоть до перестроечных лет официальные СМИ Советского Союза о бывшем лидере СССР не писали почти ничего. Когда 11 сентября 1971 года Хрущёв скончался, о смерти «персонального пенсионера всесоюзного значения» был напечатан лишь небольшой некролог на третьей полосе «Правды».

19 октября 1964 года при заходе на посадку в аэропорту Белграда (Югославия) произошло крушение самолёта Ил-18 советских ВВС, в результате чего погибла советская военная делегация, летевшая на празднование 20-летия освобождения Белграда от немецко-фашистских оккупантов. За шесть дней до катастрофы, 13 октября, этот же самолёт с тем же экипажем доставил из Кустаная на космодром «Байконур» космонавтов Владимира Комарова, Константина Феоктистова и Бориса Егорова с места их приземления на корабле «Восход-1». Причиной аварии была признана ошибка экипажа. При заходе на посадку в аэропорту города Белграда самолёт шёл слишком низко и в стороне от глиссады, и в результате он столкнулся с горой Авала в 180 метрах от её вершины, а затем взорвался. В результате катастрофы погибли 18 человек, в том числе 7 членов делегации и 11 членов экипажа. В составе делегации находились такие крупные советские военачальники, как Бирюзов Сергей Семёнович — Маршал Советского Союза, Герой Советского Союза, начальник Генерального штаба Вооружённых Сил СССР, первый заместитель Министра Обороны СССР; Миронов Николай Романович — генерал-майор, заведующий Административным отделом ЦК КПСС; Жданов Владимир Иванович — генерал-полковник, Герой Советского Союза, начальник Военной академии бронетанковых войск; Школдунович Николай Николаевич — генерал-лейтенант, заместитель начальника Военной академии имени М.В. Фрунзе; Кравцов Иван Кондратьевич — генерал-лейтенант запаса, Герой Советского Союза; Бочаров Леонид Порфирьевич — генерал-майор в отставке; Шелудько Григорий Тимофеевич — подполковник, старший адъютант начальника Генерального штаба — первого заместителя Министра обороны СССР. В связи с этой трагедией торжества в Белграде были отменены. Позже маршал Бирюзов был похоронен на Красной площади у Кремлёвской стены, остальные погибшие - на Новодевичьем кладбище Москвы.

Самарские события года

7 марта 1964 года около 23 часов в Куйбышеве, в 4-м корпусе 9-го Государственного подшипникового завода, начался серьёзный пожар. В результате возгорания была повреждена значительная часть корпуса (свыше 3,8 тысяч квадратных метров), полностью или частично выведено из строя более 100 станков, а также уничтожено другое ценное оборудование. Как записано в материалах расследования, причиной возгорания стало преступно-халатное отношение персонала заводской испытательной станции к своим служебным обязанностям. По окончании смены слесарь Калякин и лаборантка Евсеева ушли домой, не обесточив помещение и не убедившись в прекращении работы оборудования. В результате ближе к полуночи в корпусе воспламенилась масляная ванна с электрическим подогревом, который по недосмотру персонала не был выключен. После этого в результате разлива горящего масла огонь в считанные минуты охватил огромную площадь, а его распространению способствовало отсутствие в корпусе первичных средств пожаротушения. Борьба с пламенем велась с применение пены и закончилось лишь через 6 часов после обнаружения пожара. Впоследствии ущерб от этого происшествия был оценен более чем в 20 тысяч рублей в ценах того времени.

1 июня 1964 года в Куйбышеве был сдан в эксплуатацию Дом печати издательства «Волжская коммуна» на проспекте Карла Маркса. Здание строили с размахом - большие корпуса, склады, кабинеты для журналистов и прочее. В советское время его владельцем официально считался Куйбышевский областной комитет КПСС. С 60-х годов в помещениях Дома печати располагались редакции областных и городских газет города Куйбышева, на его оборудовании выпускались все местные и федеральные издания, а также общественно-политическая, художественная, научная и учебная литература, рекламная и коммерческая печатная продукция. В лучшие годы на предприятии трудилось свыше 1000 человек. В постперестроечное время здание перешло в ведение областных госструктур, но в середине нулевых годов оно неожиданно было приватизировано. Примерно в это же время у предприятия начались финансовые проблемы, появились задолженности. Чтобы решить эту проблему, руководство стало сдавать в аренду помещения, но вскоре все арендаторы разъехались, и наступило окончательное разорение. Весной 2008 года имущественный комплекс был выкуплен у владельца частными структурами, и в начале 2009 года «Самарский Дом печати» полностью перестал функционировать как полиграфическое предприятие. Из здания вывезли все оборудование, бывший редакционно-полиграфический корпус начал стремительно ветшать. В 2013 году решением Поволжского арбитражного суда здание Дома печати вернулось в государственную собственность, и сейчас оно принадлежит Роснедвижимости. Ситуация обострилась осенью 2015 года, когда в Доме печати произошел крупный пожар, который специалисты МЧС однозначно квалифицировали как поджог. У здания полностью выгорела крыша в главном корпусе. В феврале 2017 года имущество Дома печати выставили на торги за 646 миллионов рублей, и победителем торгов стала компания из Ульяновска.

28 августа 1964 года город Ставрополь в Куйбышевской области был переименован в Тольятти. Незадолго до того в Крыму скоропостижно скончался находившийся здесь на отдыхе генеральный секретарь Итальянской коммунистической партии Пальмиро Тольятти. А через неделю после его смерти ставропольцы узнали о том, что подписан соответствующий указ Президиума Верховного Совета РСФСР, и все они теперь именуются уже не ставропольцами, а тольяттинцами. Мэру города Прасолову в тот же день пришлось организовать несколько митингов на предприятиях города и самому на них присутствовать. Однако единодушной поддержки решения о переименовании города со стороны населения не было. Многие горожане возмущались, задавая вопросы: «Почему не спросили мнение народа?» и «Кто такой этот Тольятти, чтобы в его честь переименовывать целый город?» Но в официальных отчетах и тем более в газетных статьях ни о каких протестах по поводу переименования не говорилось. А с годами даже старожилы Ставрополя стали постепенно забывать прежнее имя города, особенно после того, как в 1966 году правительство СССР приняло решение о размещении в Тольятти крупнейшего в стране завода по выпуску малолитражных автомобилей. В это время сюда со всей страны съехались сотни тысяч людей, для которых имя Ставрополь не говорило ровно ничего. В постперестроечные времена все попытки ряда инициативных групп вернуть городу прежнее имя так и не смогли набрать в свою пользу необходимого большинства голосов. Так что на карте Самарской губернии по сей день остается фамилия бывшего лидера итальянских коммунистов, попавшая сюда по удивительной прихоти истории.

10 сентября 1964 года в посёлке Лопатино под Куйбышевом была принята в эксплуатацию головная перекачивающая станция нефтепровода «Дружба», в то время – крупнейшего в мире. Затем 15 октября того же года состоялось официальное открытие всей трассы нефтепровода, протяженность которого только по территории СССР в то время составила более 4 тысяч километров. Тогда же началась перекачка нефти из месторождений «Второго Баку» в социалистические страны Восточной Европы. Маршрут нефтепровода проходил из Куйбышевской области до города Мозыря в Гомельской области Белоруссии, где он разветвлялся на два участка: северный, уходящий в Польшу и ГДР, а также в Латвийскую и Литовскую ССР, и южный, проходящий по территории Украинской ССР в Чехословакию, Венгрию и Югославию. В дальнейшем в связи с значительным ростом экономик стран СЭВ возникла необходимость в увеличении поставок нефти, и по тем же маршрутам было решено проложить трубопроводную систему «Дружба-2». Нефтепровод «Дружба-2» начали строить весной 1969 года и закончили в 1974 году; его постройка позволила увеличить экспортные поставки нефти из СССР в соцстраны Восточной Европы более чем в два раза. Обе нитки нефтепровода действуют по сей день, и по нему в европейское дальнее зарубежье ежегодно экспортируется 66,5 млн. тонн «черного золота», в том числе по северной ветке — 49,8 млн. тонн.

Главное самарское событие года

3 августа 1964 года было принято секретное постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 655-268 «О работах по исследованию Луны и космического пространства». В его тексте говорилось, что высадка советского космонавта на Луну должна состояться к 50-летию Советской власти, то есть в 1967 году, или, в крайнем случае, в первой половине 1968 года. В постановлении предусматривалось, что пилотируемый полёт на Луну будет осуществляться с помощью мощной ракеты-носителя с индексом Н-1, имевшей стартовую массу 2000 тонн. Головным предприятием по изготовлению ракеты Н-1 ранее был определен Куйбышевский завод «Прогресс». В правительственном документе на этот счет было записано, что «важнейшей задачей в исследовании космического пространства с помощью ракеты Н-1 является освоение Луны с высадкой экспедиции на ее поверхность и последующим возвращением ее на Землю». Тем же постановлением главным разработчиком двигателей для ракеты было назначено куйбышевское ОКБ-276 (начальник и главный конструктор Н.Д. Кузнецов). Ряд других конструкторских бюро страны обязывались выполнить все прочие работы по ракете Н-1.

Сражение за Луну

После первых успехов СССР в освоении космоса высшее руководство страны довольно долго пребывало под впечатлением невиданного международного резонанса, который вызвало в мире это событие. Между тем уже в 1961 году С.П. Королёв (рис. 1) не раз обращался к Н.С. Хрущёву (рис. 2) с просьбой форсировать реализацию советской космической программы. Однако руководитель государства считал, что в этом деле пока торопиться не следует: мол, Америка в космической гонке от нас и без того давно и безнадежно отстала.

Отправить космический корабль к нашему вечному спутнику Королёв собирался с помощью сверхтяжелой ракеты, впоследствии названной Н-1 («Носитель-1») (рис. 3). Первоначально ее эскизное проектирование ОКБ-1 вело в инициативном порядке. Однако уже 23 июня 1960 года, то есть почти за год до полёта в космос Юрия Гагарина, вышло упомянутое выше постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 715-296 «О создании мощных ракет-носителей, спутников, космических кораблей и освоении космического пространства в 1960-1967 годах». Предполагалось, что «лунная» ракета Н-1 будет иметь стартовую массу 2000 тонн, сможет выводить на орбиту вокруг Земли полезный груз массой 40-50 тонн, а груз массой 10-20 тонн разгонит до второй космической скорости, что необходимо для полёта космического корабля к Луне и другим планетам Солнечной системы. На втором этапе той же программы предполагалось создание еще более мощной ракеты-носителя Н-2.

На куйбышевский завод «Прогресс» (рис. 4) было возложено изготовление и сборка баков для горючего и окислителя, первой и второй ступеней, разгонного блока «Г» и всей ракеты в целом. Параллельно с этой работой Куйбышевский авиационный завод в те же годы занимался изготовлением и сборкой третьей ступени, а также изготовлением корпусных частей отсеков всех ступеней ракеты (рис. 5). А вообще же в процесс создания Н-1 было вовлечено очень много промышленных предприятий со всей страны. При этом далеко не все непосредственные участники этих работ, в том числе и руководители высшего заводского звена, знали о том, что они готовят к полёту именно лунную ракету.

Основные проектные работы по Н-1 выполнял коллектив НИИ-88 из подмосковного городка Подлипки (ныне город Королёв), но часть этих задач уже тогда была поручена куйбышевскому филиалу № 3 ОКБ-1 (ныне он известен под названием ЦСКБ). Уже в феврале 1961 года здесь получили для исполнения утвержденный Главным конструктором С.П. Королёвым «План-график предварительной проработки моноблочного варианта изделия Н-1». Вот как о начале своей работы над этим проектом рассказывал руководитель этого предприятия Дмитрий Ильич Козлов:

- Я хорошо помню, как в начале 60-х годов сотрудники нашего филиала включились в работу по созданию лунной ракеты Н-1 (рис. 6). Воодушевленные тем, что они оказались причастны к этой вековой мечте человечества – полёту на Луну, наши люди не считались со временем, чуть ли не ежедневно оставаясь в цехах после работы. Вообще все сотрудники делали свое дело с невиданным даже для того времени энтузиазмом, чего, к сожалению, в последующие годы уже почти невозможно было встретить. Что же касается меня лично, то во время работы над Н-1 я даже ни секунды не сомневался в том, что этот проект совсем скоро получит свое практическое воплощение, и советские космонавты уже через несколько лет высадятся на поверхность Луны.

Для ускорения работ по реализации проекта Н-1 С.П. Королёв 9 октября 1960 года направил в ЦК КПСС и Совет Министров СССР докладную записку под названием «О возможных характеристиках космических ракет с использованием водорода». В ней он показал преимущества водородно-кислородных двигателей как наиболее энергетически и экономически выгодных. Но, как мы теперь с удивлением узнаем из рассекреченных документов, именно вопрос об использовании этого вида горючего для лунной ракеты впоследствии и стал той внешней причиной, из-за которой в начале 60-х годов произошел серьезный конфликт между двумя ведущими советскими специалистами - С.П. Королёвым и В.П. Глушко. В дальнейшем их взаимная неприязнь и привела к фактическому расколу в Совете главных конструкторов (рис. 7).

Роль личности в истории

Сейчас известно, что во взаимоотношениях между Сергеем Павловичем Королёвым и Валентином Петровичем Глушко (рис. 8), несмотря на долгие годы их тесного сотрудничества, наблюдалось, мягко говоря, несовпадение взглядов по многим принципиальным вопросам. А специалисты считают конфликт между ними главной (хотя и не единственной) причиной, из-за которой советская лунная программа впоследствии потерпела полный крах.

При обсуждении принципиальной схемы работы двигателей для новой боевой ракеты Р-9 (а впоследствии – и для Н-1) Глушко пытался протолкнуть проект двигателя, работающего на тетраксиде азота (АТ) или несимметричном диметилгидразине (НДМГ). Позже стало использоваться более короткое название этого топлива – гептил. При этом Глушко никак не хотел учитывать вроде бы очевидный факт, что эти химические соединения при всех имеющихся достоинствах одновременно являются крайне токсичными веществами, способными при аварии изделия превратить громадную территорию в безжизненную пустыню. И мы сейчас знаем, что впоследствии при падениях ракет «Протон» Казахстан неоднократно предъявлял России материальные претензии за загрязнение гептилом окружающей среды.

В начале 60-х годов чисто технический спор по двигателям из сферы делового обсуждения перерос в откровенную склоку, когда два высокопоставленных конструктора в течение полугода обменивались нелицеприятными письмами, копии которых они направляли в ЦК КПСС, в различные ведомства и в Совет Министров СССР. Кончилась эта история тем, что при личном вмешательстве Хрущёва правительство приняло специальное постановление о порядке проектирования и изготовления ракеты Р-9, поддержав таким образом точку зрения Королёва. В отместку при последующем обсуждении проекта лунной ракеты Н-1 Глушко стал фактически саботировать работу над Н-1.

Непосредственным свидетелем этой нелицеприятной истории был Д.И. Козлов (рис. 9), который о тех временах рассказывал следующее:

- Еще при жизни С.П. Королёва, в начале 60-х годов, в ходе реализации лунного проекта возникли первые накладки и несогласованности, которые, как это позже стало очевидно для всех, оказались роковыми для самой идеи советской лунной экспедиции. А началось все с того, что Глушко, под руководством которого в течение многих лет проектировались двигатели для ракет Королёва, неожиданно отказался от изготовления двигателя для новой ракеты, работающего на кислороде и керосине. Причиной тому была, скорее всего, творческая ревность. А Глушко объяснил свое поведение тем, что времени для разработки ему дают слишком мало, и потому при таких нереальных сроках он не может рисковать своей репутацией. Он стоял на своем долго и упорно, не желая уступать Главному конструктору ОКБ-1 и не поддаваясь его уговорам. В конце концов Королёв был вынужден вовсе отказаться от дальнейшего сотрудничества с ОКБ-456, возглавляемым Глушко. Вот так заказ на двигатели для ракеты Н-1 и попал в Куйбышев, в ОКБ-276, которое в то время возглавлял Николай Дмитриевич Кузнецов (рис. 10).

Конечно же, Кузнецов тогда прекрасно понимал, что всего лишь за год с небольшим его коллектив тоже не сможет создать принципиально новый мощнейший двигатель, способный вывести на орбиту около 100 тонн полезного груза. Именно это условие было необходимым для полёта космического корабля к Луне и для возвращения его обратно на Землю. Однако уже в то же время в ОКБ-276 имелся практически готовый двигатель НК (Николай Кузнецов), вполне надежный, но маломощный – тяга его не превышала 150 тонн (рис. 11). И тогда было принято оригинальное инженерное решение: поставить в основании первой ступени лунной ракеты сразу 24 кузнецовских двигателя. Впоследствии их число увеличили до 30 штук (24 на периферии и шесть в центре), чтобы они при одновременном действии развивали тягу в 4500 тонн. Правда, в таком случае «узким» местом этой конструкции становилась точная синхронизация всех двигателей НК. Однако технически эта проблема уже тогда была вполне преодолима, и над ней нужно было только работать, не покладая рук и не жалея времени.

А тем временем в США быстрыми темпами разрабатывалась программа будущего полёта американских астронавтов на Луну, которая получила название «Аполлон». Запрошенные президентом США Джоном Кеннеди для реализации этого проекта 25 миллиардов долларов конгресс выделил в кратчайшие сроки. Уже вскоре начались летно-конструкторские испытания тяжелой ракеты «Сатурн-5» (SA-5) (рис. 12), специально предназначенной для программы «Аполлон». Опытный образец этой ракеты (Block-2), разгоняемые восемью форсированными двигателями, взлетел с мыса Кеннеди уже 29 января 1964 года.

После этих американских испытаний первые лица Советского Союза, и в первую очередь Н.С. Хрущёв, почувствовали, что приоритет в области космических технологий уже вскоре может ускользнуть от нашей страны. Поэтому летом 1964 года правительство СССР обратилось к вопросу о непосредственной подготовке советской экспедиции на Луну. В результате было принято постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 3 августа 1964 года № 655-268 «О работах по исследованию Луны и космического пространства». В его тексте говорилось, что высадка советского космонавта на Луну должна состояться к 50-летию Советской власти, то есть в 1967 году, или, в крайнем случае, в первой половине 1968 года.

Предполагалось, что в этом полёте будут участвовать два космонавта, один из которых должен пилотировать лунный орбитальный корабль (ЛОК) (рис. 13), а другой – пристыкованную к нему лунную посадочную кабину (ЛПК) (рис. 14). Оба блока предполагалось вывести в околоземное пространство разными ракетами, и лишь там их соединить, чтобы образовать единый комплекс, направляемый к Луне.

После выхода на селеноцентрическую орбиту один из космонавтов через открытый космос должен был перейти из ЛОК в ЛПК. Затем кабина с пилотом отделялась от ЛОК и опускалась на поверхность Луны. Космонавт мог исследовать район посадки от 4 до 6 часов, после чего снова входил в ЛПК и стартовал обратно на орбиту, где его ожидал товарищ. После еще одной стыковки и перехода первого «лунного человека» через открытый космос обратно в ЛОК космонавты могли снова включить двигатели и направить корабль к Земле. Эта программа советской лунной экспедиции была рассчитана на 11-12 суток. А перед этим должна была состояться «пробная» экспедиция с облетом Луны, но без посадки на ее поверхность. Её предполагалось завершить за 7-8 суток (рис. 15).

Однако после смещения Н.С. Хрущёва со всех его постов в октябре 1964 года работа по лунной программе резко затормозилась, несмотря на все усилия Главного конструктора. Окончательный вариант серии пилотируемых полётов к Луне был утвержден Советом Министров СССР лишь 15 декабря 1965 года. Но самому Королёву так и не суждено было увидеть, чем закончится «лунная гонка». Как известно, Сергей Павлович скончался 14 января 1966 года во время хирургической операции.

Вот как об этом периоде работы над лунным проектом вспоминал Д.И. Козлов:

- Работа по совершенствованию конструкции ракеты Н-1 с двигателями НК уже шла полным ходом, как вдруг в январе 1966 года последовала неожиданная и ранняя смерть С.П. Королёва. Вскоре после этого работа над лунной ракетой была приостановлена, а затем и вовсе заморожена. И здесь не только я, но и многие другие специалисты в сфере ракетных технологий считают, что главным «могильщиком» советской лунной программы (вольным или невольным) стал не кто иной, как его преемник на посту Главного конструктора Василий Павлович Мишин (рис. 16).

Характеры у этих двух людей были очень разными. Королёв, как мы тогда говорили, всех «гнал по шпалам», и заставлял своих подчиненных быстро и качественно изготавливать в металле очередные изделия. Неудивительно, что такие методы работы позволили Королёву выдержать очень жесткие сроки при постановке ракеты Р-7 на вооружение, что было остро необходимо стране в условиях «холодной войны».

В частности, при разработке Р-7 в середине 50-х годов ее пуски происходили в среднем раз в месяц, и в итоге «семерку» удалось «довести» до нужной степени надежности всего лишь в течение полугода после первого старта. Уже в октябре 1957 года эта ракета вывела на орбиту первый в мире искусственный спутник Земли. Но после того как в 1966 году Главным конструктором стал Мишин, в ракетной отрасли тут же началась межведомственная и межзаводская волокита, которая и отразилась на сроках изготовления и доводки лунной ракеты.

Трудный путь «Союзов»

Только в 90-х годах были рассекречены материалы о том, что полёты первых космических кораблей серии 7К (в открытой печати они получили название «Союз») (рис. 17) были целиком ориентированы на советскую лунную программу. Еще в марте 1963 года С.П. Королёв направил в Совет Министров СССР эскизный проект облета Луны экипажем из двух космонавтов на корабле «Союз», изготовленном в варианте 7К-1Л (первый лунный).

Уже на этапе проектирования 7К специалисты «Королёвского» ОКБ-1 учли весь опыт конструкторских работ по кораблям серии «Восток». Принятые тогда технические решения были затем испытаны в условиях реального полёта космических кораблей «промежуточной» серии, которые в открытых источниках получили название «Восход» (рис. 18).

Целью полёта «Восхода-1» (индекс секретной технической документации 3КВ), состоявшегося 12 октября 1964 года, было испытание первого в мире многоместного космического корабля. Его экипаж в составе Владимира Комарова, Константина Феоктистова и Бориса Егорова (рис. 19) пробыл на орбите почти 24 часа и полностью выполнил свою программу. Затем в космосе побывал двухместный «Восход-2» (индекс 3КД) с экипажем в составе Павла Беляева и Алексея Леонова (рис. 20), который был выведен на околоземную орбиту 18 марта 1965 года. В ходе этого полёта Леоновым впервые в мире был осуществлен выход человека из корабля в космическое пространство (рис. 21, 22).

После этого изучением нашего естественного спутника в течение года стали активно занимались межпланетные автоматы. Советская автоматическая станция «Луна-9» 3 февраля 1966 года впервые в мире совершила мягкую посадку на поверхность ночного светила, а затем передала на Землю панорамные снимки лунного пейзажа (рис. 23-26). Через месяц ещё один автоматический аппарат «Луна-10» (рис. 27) вышел на селеноцентрическую орбиту, став первым в мире искусственным спутником Луны, и во время облётов фотографировал лунную поверхность.

А в ОКБ-1 тем временем началось создание в металле космических кораблей серии 7К, которые выпускались в различных вариантах. В частности, модификация 7К-ОК (орбитальный корабль) была предназначена для отработки в околоземном пространстве отдельных этапов пилотируемого полёта к нашему естественному спутнику. Испытания кораблей этой серии были назначены на конец 1966 года, когда с интервалом в сутки планировалось запустить два беспилотных 7К-ОК и затем состыковать их на орбите в автоматическом режиме.

Первый из этих аппаратов стартовал с Байконура 28 ноября 1966 года. Сначала телеметрия показывала, что все бортовые системы работают нормально, но на седьмом витке корабль по неизвестной причине очень быстро израсходовал весь запас топлива, и затем началось его вращение со скоростью два оборота в минуту. Стало ясно, что запускать второй беспилотный «Союз» бессмысленно, поэтому его старт отменили. Находящийся на орбите корабль стали готовить к аварийному возвращению на Землю, но при снижении на нем несанкционированно сработала система аварийного подрыва. Вот так самый первый «Союз», оставшийся в итоге без официального номера, разлетелся на мелкие фрагменты в верхних слоях атмосферы.

Следующий пуск корабля серии 7К-ОК был намечен на 14 декабря 1966 года. Однако при старте, уже после включения двигателей первой ступени, прошло сообщение о возникших неполадках в ракете-носителе. Все её двигатели были оперативно отключены, и по громкой связи прозвучал приказ стартовой команде идти к установке, чтобы разобраться в ситуации. И тут едва не произошла трагедия, о чем впоследствии вспоминал непосредственный очевидец этой аварии, Д.И. Козлов (рис. 28):

- Это было одно из серьезнейших происшествий за всю историю космодрома Байконур, которое вполне могло обернуться такой же катастрофой, какая случилась здесь же в октябре 1960 года. Тогда из-за взрыва ракеты прямо на старте погибло более ста человек, и среди них – маршал авиации Митрофан Иванович Неделин.

А во время происшествия 14 декабря 1966 года на стартовой площадке тоже оказалось много рабочих и специалистов, которые должны были выяснить причины возникших неполадок. Мы вышли из бетонных бункеров, чтобы идти к месту старта, но тут неожиданно для всех включились двигатели системы аварийного спасения (САС), расположенные на самом верху ракеты. Пламя от них сразу же попало на топливные баки второй и первой ступней, которые тоже вспыхнули и стали взрываться.

Хорошо еще, что рабочие и инженеры отошли от бункеров не слишком далеко. Буквально за несколько секунд до взрыва все сумели добежать обратно и укрыться за бетонными стенами. Сам же я помню, как при виде внезапных сполохов огня и облаков дыма мы рванулись обратно в бункер. Спрятаться мы успели, но поскольку дверь в спешке плотно не закрыли, то в помещение стали врываться клубы дыма. К тому моменту ракета уже упала на стартовый стол и продолжала гореть и взрываться.

Из-за едкого дыма в бункере нам пришлось выбираться из него через запасные выходы, а потом еще и лезть через высокий забор, чтобы уйти подальше от места аварии. На другой день после происшествия все мы, чудом спасшиеся в этом аду, подходили к тому забору – и никто не мог понять, как это мы сумели за какие-то секунды перебраться через двухметровое ограждение с протянутой наверху колючей проволокой. Вот тогда я понял, что человек в смертельно опасной ситуации действительно может проявлять чудеса физической выносливости и подготовки.

А правительственная комиссия впоследствии установила, что декабрьская катастрофа произошла из-за конструкторских недоработок в системе ориентации «Союза». Ведь даже после отключения электросистем ракеты все ее гироскопы работали по-прежнему, поскольку имели автономные источники питания. А так как гироскопические датчики были нацелены на определенные звезды, то они продолжали бесстрастно фиксировать смещение «Союза» относительно этих звезд. И хотя ракета неподвижно стояла на стартовой площадке, она в то же время вместе с вращающейся Землей двигалась в мировом пространстве. Именно поэтому, как только угол ее отклонения превысил критическую отметку, система восприняла этот факт как падение всей конструкции, после чего автоматы и выдали команду на включение двигателей САС.

Следующий пуск беспилотного «Союза» из-за неполадок несколько раз откладывался, и корабль стартовал только 7 февраля 1967 года (рис. 29). В ходе того полёта снова произошли многочисленные сбои в системах управления и ориентации, а в довершение всего на участке торможения прогорела теплозащита спускаемого аппарата. Он в итоге упал в Аральское море и затонул.

Вскоре вышло секретное постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР, в котором отмечалось неудовлетворительное состояние работ по лунной экспедиции. Далее было сказано: «Считать осуществление облета Луны пилотируемым кораблем и высадку на Луну задачей государственной важности». В постановлении были также установлены сроки выполнения программы: первый пилотируемый облет Луны должен был состояться в июне-июле 1967 года, первая высадка космонавта на Луну – в сентябре 1967 года (рис. 30). Однако эти сроки в итоге оказались сорванными из-за очередной трагедии.

Теперь уже трудно сказать, по чьей инициативе после трех аварийных пусков «Союза» было решено отправить на орбиту сразу два пилотируемых корабля. В ходе того полёта предполагалось, что космонавты перейдут из одного аппарата в другой, то есть как бы отрепетируют финальную стадию полёта к Луне. Но сразу после запуска 23 апреля 1967 года «Союза-1» с Владимиром Комаровым (рис. 31) на борту корабля начались неполадки – в частности, не открылась одна из солнечных батарей. В связи с этим было решено отменить старт второго «Союза» с Валерием Быковским, Евгением Хруновым и Алексеем Елисеевым. Комарову же на орбиту передали команду о возвращении на Землю.

Но спускаемый аппарат «Союза-1» при посадке 24 апреля из-за отказа парашютной системы врезался в землю на огромной скорости, в результате чего Комаров погиб. Теперь уже очевидно, что если бы тогда все же раскрылась вторая солнечная батарея, а Хрунов и Елисеев затем перешли бы в корабль Комарова, то при посадке погибли бы все трое космонавтов. Кстати, дублером Комарова для полёта на том самом разбившемся корабле был назначен Юрий Гагарин.

После катастрофы «Союза-1» в СССР около полутора лет вообще не было ни одного пилотируемого пуска. Только 26 октября 1968 года состоялся успешный полёт космонавта Георгия Берегового (рис. 32) на «Союзе-3», который в течение трех суток производил на орбите маневры сближения и взаимной ориентации со стартовавшим днём ранее беспилотным кораблем «Союз-2».

Что же касается перехода через открытый космос из одного космического корабля в другой, то Евгений Хрунов (рис. 33) и Алексей Елисеев (рис. 34) смогли его совершить только в ходе полёта «Союза-4» и «Союза-5» 15 января 1969 года. Командиром первого из этих двух кораблей был Владимир Шаталов (рис. 35), а второго – Борис Волынов (рис. 36). В ходе этого полёта была произведена отработка одного из важнейших этапов экспедиции к Луне, однако впоследствии совершить этот переход уже на селеноцентрической орбите нашим космонавтам, к сожалению, так и не довелось.

А не так давно историкам космонавтики стал известен факт, что в ноябре 1968 года, после сообщения об американских планах облёта Луны, в Политбюро ЦК КПСС обратились с письмом члены трех уже подготовленных «лунных» экипажей. В их состав входили Алексей Леонов и Олег Макаров (рис. 37), Валерий Быковский (рис. 38) и Николай Рукавишников (рис. 39), Павел Попович (рис. 40) и Виталий Севастьянов (рис. 41). В письме они просили руководителей страны разрешить им лететь к Луне в ближайшие дни, чтобы раньше американцев совершить ее пилотируемый облет, невзирая на произошедшие ранее аварии с «Союзами». Космонавты мотивировали свое решение тем, что сам факт присутствия на борту космического корабля человека, который всегда может вмешаться в работу любой системы, заметно повысит надежность техники, и это в итоге обеспечит полный успех «облетного» проекта.

К тому моменту на космодроме уже имелись готовые к старту космические корабли и ракеты-носители, и потому в первых числах декабря 1968 года все «лунные» экипажи прибыли на Байконур и провели здесь больше недели в ожидании команды из Москвы о старте экспедиции к Луне. Однако в итоге никакого распоряжения на этот счет так и не последовало: в Политбюро ЦК КПСС после гибели космонавта Владимира Комарова на «Союзе-1» и Юрия Гагарина в ходе авиационного тренировочного полёта решили больше не рисковать.

А вот в США для облета Луны к тому времени уже подготовили астронавтов Фрэнка Бормана, Джеймса Ловелла и Уильяма Андерса (рис. 42). На космическом корабле «Аполлон-8» они успешно стартовали с мыса Канаверал 21 декабря 1968 года. После трехсуточного перелета аппарат совершил десять витков вокруг нашего естественного спутника, а 27 декабря успешно вернулся на Землю. Первый этап «сражения за Луну» наша страна проиграла. Теперь все наши планы на лунный полёт были связаны только с ракетой Н-1, предстартовая доводка которой была практически завершена в январе 1969 года.

Америка «отомстила» за Гагарина

Первое испытание Н-1 состоялось только 21 февраля 1969 года (рис. 43). На ее борту был установлен автоматический корабль 7К-Л1С (одна из модификаций «Союза») и мощная фотоаппаратура. В случае успешного запуска этот космический корабль должен был выйти на орбиту вокруг Луны, произвести ее фотосъемку и доставить пленки на Землю. Однако после старта изделия на 69-й секунде его полёта произошло аварийное отключение двигателей, после чего вся конструкция с высоты 14 километров упала в заснеженную степь в 50 километрах от стартовой позиции (рис. 44).

Второе лётное испытание ракеты состоялось поздней ночью 3 июля 1969 года. Но едва лишь изделие оторвалось от стартового стола, как произошел взрыв одного из двигателей (рис. 45). На 18-й секунде полёта ракета рухнула прямо на стартовый стол. От мощнейшего взрыва был почти полностью уничтожен весь наземный комплекс, и еще шесть подземных этажей стартового сооружения. После этой катастрофы стало ясно, что Советский Союз окончательно проиграл США в пилотируемой «лунной гонке».

Между тем далеко не все знают, что даже в те чёрные июльские дни 1969 года у СССР все же был шанс бросить свою «ложку дегтя» в американскую «бочку мёда». Сделать это могла автоматическая станция «Луна-15» (рис. 46), запущенная 13 июля 1969 года. На ее борту было установлено оборудование, разработанное в НПО имени С.А. Лавочкина под руководством Георгия Николаевича Бабакина (рис. 47), которое предназначалось для бурения лунного грунта и последующей доставки его образцов на Землю. Таким образом, в случае успешного завершения полёта этого «лунного робота» СССР все же получал возможность раньше США предоставить своим специалистам пресловутый «лунный камень».

Автоматическая станция вышла на селеноцентрическую орбиту 16 июля 1969 года, и на этом этапе ее полёта началось нечто непонятное. Вместо того чтобы идти на посадку, аппарат почти пять (!) суток кружил над Луной, совершив в итоге 52 оборота вокруг нашего естественного спутника. В связи с этим некоторые эксперты считают, что с помощью «Луны-15» советские инженеры пытались проследить за полётом американцев и даже фотографировать «Аполлон-11», чтобы потом привезти на Землю не только пробу лунного грунта, но и фотопленки с крайне интересными кадрами. Лишь после того, как к Луне прибыл «Аполлон-11», советская станция в 18 часов 46 минут и 43 секунды 21 июля 1969 года наконец-то опустилась на поверхность Луны в районе Моря Кризисов в точке с координатами 12 градусов северной широты и 60 градусов восточной долготы.

Но увидеть фотопленки с кадрами «Аполлона-11» (если они, конечно же, вообще существовали), в июле 1969 года нашим инженерам так и не удалось, поскольку прилунение советской автоматической станции оказалось неудачным. Аппарат, на свою беду, пошел на посадку в районе с сильно пересеченным горным рельефом, в результате чего на 237-й секунде снижения связь с ним внезапно прервалась. Все попытки операторов Центра управления полётом снова связаться с «Луной-15» оказались бесплодными. Предполагается, что станция при посадке ударилась о склон горы и разбилась. В итоге руководители полётом были вынуждены признать, что дотронуться первыми до лунного камня советским специалистам так и не суждено.

Что же касается «Аполлона-11» с астронавтами Нейлом Армстронгом, Эдвином Олдрином и Майклом Коллинзом (рис. 48, 49), то он 20 июля в 00 часов 44 минуты вышел на орбиту вокруг Луны. В тот же день в 23 часа 18 минут кабина с Армстронгом и Олдрином мягко опустилась на лунный грунт в районе Моря Спокойствия, примерно в 400 километрах от того места, где пятью часами ранее потерпела аварию «Луна-15». В 5 часов 56 минут утра 21 июля 1969 года на поверхность Луны впервые ступила нога человека с планеты Земля. К сожалению для нас, это была нога не советского гражданина, а американского астронавта Нейла Армстронга.

Как известно, впоследствии он и Эдвин Олдрин около девяти часов не только гуляли по поверхности Моря Спокойствия, но и установили здесь государственный флаг США (рис. 50, 51) и множество различных приборов и оборудования, после чего стартовали обратно на окололунную орбиту. А 24 июля спускаемый аппарат «Аполлона-11» успешно приводнился в Тихом океане, к юго-западу от Гавайских островов. После этого Америка смогла вздохнуть спокойно: США наконец-то «отомстили» Советскому Союзу за полёт Гагарина в 1961 году.

Всего же в рамках программы было выполнено шесть полётов с посадкой на Луну космических кораблей «Аполлон» №№ 11, 12, 14, 15, 16 и 17. Не удалось побывать на поверхности нашего ночного светила только экипажу «Аполлона-13», на борту которого во время перелета взорвался кислородный баллон, из-за чего посадка на Луну была отменена.

Невыполненный приказ

В 1971 и в 1972 годах в СССР состоялись еще две попытки отправить в полёт ракету Н-1, однако обе они снова оказались неудачными. А в мае 1974 года советская лунная программа была закрыта, а все работы по тематике Н-1 прекращены. Две полностью готовые к пускам ракеты тогда же были уничтожены. От Н-1 удалось сохранить только 150 двигателей НК, изготовленных для различных ступеней ракеты.

О том, как был закрыт наш лунный проект, а также о возможных перспективах дальнейшего совершенствования ракеты Н-1 автору этих строк рассказал Д.И. Козлов (рис. 52):

- В мае 1974 года В.П. Глушко, назначенный в этот момент Главным конструктором, своим приказом остановил все работы по подготовке советской лунной экспедиции и по ракете Н-1, хотя на эти цели с 1965 года уже было затрачено свыше 2,4 миллиардов рублей в ценах того времени.

Я прекрасно помню, как после закрытия лунного проекта на «Прогрессе» резали топливные баки и прочие конструкции уже готовых лунных ракет. Одновременно в ОКБ-276 Н.Д. Кузнецова поступил приказ об уничтожении всех двигателей НК-33, подготовленных к установке на Н-1. Однако Николай Дмитриевич (рис. 53) с риском для собственной карьеры этот непродуманный приказ не выполнил и двигатели не уничтожил, а распорядился их припрятать до лучших времен на одном из заводских складов. Сейчас многие помнят, что в середине 90-х годов, уже после кончины Кузнецова, работники предприятия извлекли эти «движки» из хранилищ, а затем даже продали партию НК-33 (рис. 54) в США, где они были использованы на ракетах «Атлас-2АР» (рис. 55). Выяснилось, что в своем классе они по-прежнему остались лучшими в мире.

По моему категорическому мнению, в 70-х годах все же необходимо было продолжать работу над Н-1, и в первую очередь над ее вариантами компоновки Н-11 и Н-111, несмотря на провал нашей лунной программы, поскольку эта ракета обещала стране немалые перспективы в освоении космического пространства. Ведь при выведении на круговую околоземную орбиту высотой 300 километров в компоновке из трех стартовых блоков Н-1 имела бы грузоподъемность 95 тонн, в компоновке Н-11 – 25 тонн, и в компоновке Н-111 - 5 тонн. Уже в 70-х годах мы смогли бы быстро устранить все недостатки в конструкции изделия, после чего производственники запустили бы Н-1 в серию. В итоге Россия сейчас бы имела уникальную ракету, грузоподъемность которой в зависимости от задачи полёта можно было бы варьировать в довольно больших пределах. Подобной конструкции нигде в мире не существует и по сей день.

…Несмотря на завесу полной секретности, в течение многих лет окутывавшую лунный проект, в Советском Союзе после этой серии неудачных испытаний Н-1 родился печальный анекдот, доказывающий, что от нашего народа ничего невозможно скрыть: «В России есть Царь-пушка, которая не стреляет, Царь-колокол, который не звонит, и Царь-ракета, которая не летает» (рис. 56).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Литература

Голованов Я.К. 1994. Королёв: факты и мифы. М., Наука.: 1-800.

Голованов Я.К. 2001. Заметки вашего современника. Т.3. 1983-2000. М., Изд-во «Доброе слово».

Дмитрий Ильич Козлов. Генеральный конструктор. Самара, ООО Художественно-производственное предприятие «ИФА-Пресс». 1999.

Ерофеев В.В. «Я давал Королёву рекомендацию в партию». – Газета «Секретные материалы», № 8 – 2006 год, март.

Ерофеев В.В. На заре космической эры. – Газета «Волжская коммуна», 4 октября 2007 года.

Ерофеев В.В. Трагедия космического масштаба. – Газета «Секретные материалы», № 11 – 2008 год, апрель.

Ерофеев В.В. Сражение за небо. – Газета «Волжская коммуна», 24 января 2009 года.

Ерофеев В.В. Земные события космического масштаба. – «Тайны ХХ века», № 12 – 2009 год, март.

Ерофеев В.В. Он сказал: «Поехали!» – Газета «Волжская коммуна», 11 апреля 2009 года.

Ерофеев В.В. Генерал космической верфи. – «Тайны ХХ века», № 18- 2009 год, май.

Ерофеев В.В. Провал «космического шпиона». – «Тайны ХХ века», № 26 – 2009 год, июль.

Ерофеев В.В. Как мы не полетели на Луну. – «Тайны ХХ века», № 27 – 2009 год, июль.

Ерофеев В.В. Штаб орбитальной разведки. – Газета «Волжская коммуна», 29 июля 2009 года.

Ерофеев В.В. Генеральный конструктор. – Газета «Волжская коммуна», 26 сентября 2009 года.

Ерофеев В.В. Генерал крылатого завода. – Газета «Волжская коммуна», 24 апреля 2010 года.

Ерофеев В.В. Нелетающий носитель. – Газета «Волжская коммуна», 19 июня 2010 года.

Ерофеев В.В. Вселенские масштабы советской разведки. – Газета «Секретные материалы», № 19 – 2010 год, сентябрь.

Ерофеев В.В. Космическая весна. – Газета «Волжская коммуна», 9 апреля 2011 года.

Ерофеев В.В. Улыбка Юрия Гагарина. – Газета «Секретные материалы», №№ 7-9 – 2011 год, апрель.

Ерофеев В.В. Легендарный конструктор. – Газета «Волжская коммуна», 18 июня 2011 года.

Ерофеев В.В. Небо смотрит на тебя. – Газета «Волжская коммуна», 24 марта 2012 года.

Ерофеев В.В. Завод для «семёрки». – «Тайны ХХ века», № 53 - 2012 год, декабрь.

Ерофеев В.В. Завод для «семёрки». – Газета «Волжская коммуна», 9 февраля 2013 года.

Ерофеев В.В. Космодром Байконур. – «Тайны ХХ века», № 20 – 2013 год, май.

Ерофеев В.В. Трудный старт «Союза». – «Тайны ХХ века», № 33 – 2013 год, август.

Ерофеев В.В. Трудный путь к звёздам. – «Тайны ХХ века», № 47 – 2013 год, ноябрь.

Ерофеев В.В. 2006. Генерал космической верфи. – В газ. «Волжская коммуна», 2006 год, №№ 51, 137, 142, 147, 152, 157, 162, 167, 172, 177, 182, 187, 192, 197, 202, 210.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2007. Конструктор космической верфи (Самара космическая. Дмитрий Ильич Козлов и его соратники). Самара, изд-во «Офорт», 2007 год. 308 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2009. Конструктор космической верфи (Самара космическая. Дмитрий Ильич Козлов и его соратники). Самара, изд-во «Офорт», 2009 год. 308 с., цв. вкл. 16 с.

Космонавтика. Маленькая энциклопедия. Гл. редактор В.П. Глушко. 2-е изд., доп. М. «Сов. энциклопедия», 1970.: 1-592.

Первушин А. 2004. Битва за звезды. М., ООО «Издательства АСТ». :1-831.

Ракетно-космическая корпорация «Энергия» им. С.П. Королёва. Гл. ред. Ю.Л. Семенов. 1996.

Центральное специализированное конструкторское бюро. Самара, изд-во «Агни». 1999.

Черток Б.Е. 1999. Ракеты и люди. М, Машиностроение.

Дополнение

Из материалов Самарского областного государственного архива социально-политической истории – СОГАСПИ.

Государственный комитет Совета Министров СССР по оборонной технике

Дважды Ордена Ленина Опытно-конструкторское бюро № 1

№ с/137сс

10 марта 1962 года

Сов. секретно

Экз. № 1.

Первому секретарю Куйбышевского областного комитета КПСС товарищу Мурысеву А.С.

Куйбышевский Совет Народного Хозяйства (тов. Смирнов В.И.) сообщил 12 февраля с.г. письмом за № 4/001017сс свои предварительные соображения в вышестоящие организации по вопросу разработки и изготовления на заводах КСНХ первой и второй ступеней ракеты Н-1. По мнению КСНХ, изложенному в указанном выше письме, без крупной перестройки ряда предприятий, без дополнительного строительства 129.000 м² производственных площадей, без сверхлимитного строительства 100.000 м² жилой площади и гостиницы на 250 мест - КСНХ не может начать производство H-1. В этом же письме делаются ссылки на необычайность конструкции ракеты H-I, технологическую сложность и большие габариты изделия, на необходимость сооружения испытательных стендов огромной мощности с весьма высоким испытательным давлением, и т.д.

Несмотря на то, что мероприятия, необходимые для производства H-1, готовились по нашей просьбе и с нашим участием, и неоднократно согласовывались с нами как в ОКБ-1, так и в г. Куйбышеве, КСНХ без консультации с ОКБ-1, не поставив нас в известность, направил свои соображения Председателю Комиссии Президиума Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам тов. Устинову Д.Ф., председателю BCНХ тов. Афанасьеву С.А., председателю Комитета Совета Министров СССР по оборонной технике тов. Смирнову Л.В. и председателю Комитета Совета Министров СССР по авиационной технике тов. Дементьеву П.В. В адрес ОКБ-1 не было направлено даже копии такого важного документа.

Нам представляется, что соображения, изложенные в письме Куйбышевского Совета Народного Хозяйства, являются ошибочными, технические трудности преувеличены, и необходимые мероприятия представлены с весьма большим запросом.

В начале января текущего года экспертная комиссия в составе ведущих специалистов в течение 3-х дней побывала на предприятиях КСНХ, встречалась с ведущими работниками этих предприятий и Совета Народного Хозяйства, и составила определённое мнение о тех мерах, которые необходимы для изготовления H-1.

По поручению экспертной комиссии, а также комитетов по оборонной и авиационной технике, специалисты проектных институтов совместно с работниками предприятий КСНХ дополнительно прорабатывали ряд вопросов, связанных с изготовлением H-1. Следует отметить, что специалисты, участвовавшие в указанных выше проработках, пришли к другим выводам и предложениям, чем это изложено в письме КСНХ от 12 февраля, считая, что первоочередное необходимое обеспечение для работ по H-1 может быть значительно меньшим.

Коллектив ОКБ-1 также не разделяет ошибочных положений, приведенных в письме KCНX. Нам представляется, что излишние запросы всяких производственных и материальных мероприятий не помогают новому делу, а мешают ему. Мы глубоко убеждены в том, что на имеющихся площадях и оборудовании ОКБ-276 ГКАТ, заводов «Прогресс», №№ 24, 525, 305, 207 и др. можно уже в текущем 1962 году начать в кооперации с ОКБ-1 ГКОТ разработку и изготовление I, II и III-й ступеней ракеты H-1.

По нашему мнению, реальная необходимость КСНХ в производственных площадях и сооружениях первой очереди составляет:

- для ОКБ-276 ГКАТ: необходимо построить горизонтальный стенд для высотных испытаний двигателей и окончить ведущееся строительство стендов (объекты 110 и 120; и производственных помещений;

- для ОКБ-276: необходимо построить жилой площади 10-15 тыс. кв. м с тем, чтобы увеличить число работающих на предприятии;

- для завода № 24: необходимо дополнительно построить 10,0 тыс. м² для цеха крупной сварочной оснастки и приспособлений, и 12,0 тыс. м² для термического цеха и цеха покрытий;

- для завода № 525: необходимо построить 2,5 тыс. м² для прессо-штампового отделения и 6,0 тыс. м² для цеха оснастки;

- для завода «Прогресс»: необходимо построить 25 тыс. м² для сборочно-агрегатных цехов и некоторых дополнительных участков.

Таким образом, по первой очереди промышленного строительства по всем предприятиям КСНХ необходимо построить для изготовления ракеты H-1 около 55000 м².

Вопросы жилищного строительства, развития ТЭЦ и другие вопросы общего характера целесообразно было бы развивать в КСНХ в соответствии с установленными положениями и с учетом дальнейшей перспективы. Значительную и эффективную помощь предприятиям КСНХ при изготовлении ракеты H-1 можно было бы оказать путем разгрузки этих предприятий от несвойственных их тематике заказов и заданий, например:

по заводу № 24:

- снять изготовление химического оборудования (шнеки, баки, цилиндры и т.д.);

- снять изготовление шестерён (по внешним заказам);

по заводу № 525:

- снять задание по системе «Ангара» (пушки на подвижных установках);

- снять задания по комплексу буровых скважин для добычи нефти;

- снять задания по изготовлению опытных образцов шёлкомотальных аппаратов для Узбекской ССР (по последним двум заданиям завод № 525 определён как головной исполнитель);

по заводу № 207:

- снять заказ на 15 наименований пороховых ракетных двигателей;

- снять задание по летающим мишеням;

- снять заказы на бронеспинки и бронезащиту для самолётов ВВС;

по заводу «Прогресс»:

- снять задание по изготовлению конструкций для аэровокзалов.

Ракета H-1 по своей конструкции, технологическим особенностям и техническим данным задумана как перспективный шаг в ракетной и космической технике, и, несомненно, её разработка и изготовление представят немалые трудности для всех разработчиков и исполнителей. Но из этого совершенно не вытекает вывод о том, что нельзя даже начать производство этой ракеты на столь высоко квалифицированной базе, какой являются предприятия КСНХ и комитетов авиационной и оборонной техники.

Мы совершенно не склонны преуменьшать трудности в работе и всё значение действительно необходимых мероприятий для того, чтобы в течение ряда лет разработать, экспериментально отработать и выпустить ракету H-1.

Просим Вас лично рассмотреть предложения КСНХ по H-1 и учесть наши соображения.

Главный конструктор, академик С.П. Королёв (подпись).

Обкому КПСС

Справка

Рассмотрев письмо главного конструктора тов. Королёва С.П. по вопросу разработки и изготовления на заводах КСНХ I-й, 2-й и 3-й ступеней ракеты H-1 и двигателей к ним, отдел оборонной промышленности считает, что между предложениями, изложенными в письме КСНХ от 12 февраля с.г., и заключением экспертной комиссии по вопросу необходимых мощностей, принципиальных расхождений нет, а ориентировочные расчеты нельзя считать чрезмерно увеличенными и ошибочными, как это указано в письме ОКБ-1.

Потребность в новых производственных площадях (в тысячах кв. метров):

Примечание:

^х В апреле месяце в ОКБ-1 при последней разработке материалов к эскизному проекту в разделе «Технология» указанные площади включены в состав площадей, предусмотренных для изготовления изделия H-1 в заводских условиях.

^хх Экспертная комиссия завод «Прогресс» не рассматривала и потребность в площадях не определялась.

Особо следует отметить, что при проработке и обсуждении в Куйбышевском совнархозе предложений по организации производства ракеты H-1 не имелось в виду:

1. Изготовление на куйбышевских заводах III-й ступени ракеты.

2. Освобождение заводов «Прогресс», №№ 24, 525 и 207 от выполнения целого ряда крупных заданий, включенных в народнохозяйственный план.

3. Привлечение к выполнению работ по H-1 завода № 207.

Результаты рассмотрения письма ОКБ-1 доведены до сведения заместителя Главного конструктора тов. Мишина при посещении им г. Куйбышева в марте месяце т.г.

Зав. отделом оборонной промышленности С. Курдюков (подпись).

11.05. 1962 г.

СОГАСПИ, Ф-656, оп. 136, д.12, л.л. 58-64.

***

Куйбышевский областной комитет КПСС

Сов. секретно.

№ 155сс

29 июля 1965 г.

В Центральный комитет КПСС

Информация

В соответствии с постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 1022-439 от 24 сентября 1962 г. семнадцать заводов и проектных организаций Министерств общего машиностроения, авиационной промышленности и Средне-Волжского совнархоза, расположенных в Куйбышевской области, участвуют в работе по созданию и освоению изделий комплекса «llА52» (H-1).

В порядке контроля за исполнением вышеуказанного постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР обкомом КПСС 20 июля 1963 года рассмотрен ход работ по созданию комплекса H-1. Начиная о 1963 года, заводами и конструкторскими организациями области проделана значительная работа - проведена необходимая технологическая подготовка, организовано и налажено производство многих деталей, узлов, транспортабельных элементов емкостей и клепаных агрегатов блоков А, Б и В. Созданы конструкции двигателей ПД51 и ПД53, полностью закончены чистовые доводочные испытания (ЧДИ) двигателя 11Д53 по первому этапу и освоено его серийное производство, ведется изготовление двигателей ПД51, закончена разработка технической документации двигателя ПД32.

Однако почти всеми заводами допущено отставание от генеральных планов-графиков, что создало угрозу срыва сроков выпуске первых образцов. Основными причинами допущенного отставания являются организационные упущения и недостаточная ответственность в этой работе хозяйственных руководителей некоторых предприятий, техническая новизна и сложность изделия, несвоевременная выдача технической документации, а также большое отставание строительства необходимых производственных мощностей и неоперативное решение некоторых коренных вопросов в центральных директивных органах.

Обком КПСС совместно с руководителями предприятий определил конкретные меры по устранению имеющихся недостатков в работе. Однако осуществление намеченных мероприятий полностью не может обеспечить ликвидацию допущенного отставания и усиление работ по комплексу. На всех куйбышевских заводах, занятых производством комплекса, имеется целый ряд вопросов, решение которых зависит от Министерств общего машиностроения и авиационной промышленности и других вышестоящих хозяйственных ч плановых органов.

В частности, на машиностроительном, №№ 525, 24, 305, 276, «Тяжмаш», сталелитейном и других заводах в текущем году в планах производства произошли значительные структурные изменения в сторону резкого увеличения объемов производство новых и опытных изделий. Однако ранее установленными пленами по труду эти изменения совершенно не учитываются. В результате указанным заводам в 1965 году значительно занижена численность и фонды заработной платы, что создало большие трудности в работе предприятий.

До настоящего времени не решены вопросы финансирования жилья и промышленных сооружений (корпус № 101 и пристроя к нему на заводе № 525, наклонного стенда и других испытательных установок на заводах №№ 24 и 276 и др.), намеченных к строительству в связи с организацией производства изделий комплекса H-1. Не решены также некоторые вопросы обеспечения материальными ресурсами, оборудованием и комплектующими изделиями.

Ряд проектных организаций, НИИ и предприятий (ГСПИ-7 и его Днепропетровский филиал, Ленинградский п/я 621, ПИАТ, Гипроавиапром, Волгоградский завод «Баррикады», Ленинградский завод «Большевик», Краснодарский завод карусельных станков и др.), привлечённых к проектированию и изготовлению нестандартного оборудования, специальных станков и установок, и крупногабаритной оснастки для куйбышевских заводов, сорвали установленные сроки выполнения этих работ.

Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР предусматривалась разработка специальных мероприятий, обеспечивающих своевременное создание и выпуск изделии Н-1. Проект указанных мероприятий в основном отражал решение вышеупомянутых вопросов, однако эти мероприятия до настоящего времени центральными хозяйственными органами не утверждены и не выпущены в свет.

Обком КПСС, информируя о ходе работ по созданию комплекса H-1, просит Центральный Комитет КПСС оказать содействие в решении изложенных вопросов.

Секретарь обкома КПСС А. Токарев (подпись).

СОГАСПИ, Ф-656, оп. 142, д.2, л.л. 93-94.

Просмотров: 3150