Диссиденты. 1962 год

Международные события года

10 января 1962 года в 18 часов 13 минут в местности Невадо-Уаскаран (Перу) произошла горная катастрофа, вызванная величайшей в мировой истории селевой лавиной. С гор сошла масса снега и льда общим объёмом не менее 3 млн. кубометров, а к концу своего движения ледово-грязевой вал достиг 10 млн. кубометров. Лавина всего за 7 минут прошла по ущелью на расстояние 16 км, стёрла с лица земли городок Ранраирка, и полностью или частично разрушила еще около 10 меньших по размеру поселений. Точное число жертв осталось неизвестным, но, по приблизительным подсчетам, под этой лавиной погибли 4 тысячи человек и 10 тысяч домашних животных. Когда всё это началось, телефонистка в отдаленной деревне вдруг увидела клубящееся белое облако, внезапно сорвавшееся с вершины Уаскаран. Телефонистка вызвала свою коллегу в Ранраирке и убедила ее бежать, и это помогло девушке спастись. По пути она кричала о катастрофе всем встречным, но её послушался лишь один человек, который вскочил на чужого коня и поскакал из города. В итоге он остался жив. Другие же люди, услышавшие бежавшую девушку, в испуге прятались в свои дома, а некоторые просто стояли и смотрели на приближающуюся лавину. Все они погибли. Далее сошедший с гор ледово-грязевой вал запрудил реку Санта, а когда плотина прорвалась, то вода снесла все мосты ниже по течению реки и вынесла трупы в море почти на 200 км от берега.

20 февраля 1962 года США наконец смогли осуществить полноценный орбитальный полёт своего астронавта. Полковник американских ВВС 40-летний Джон Гленн на борту корабля «Friendship-7» совершил три витка вокруг земного шар и приводнился в Атлантическом океане, в 800 милях к юго-востоку от мыса Канаверал. Его полёт продолжался в течение 4 часов 56 минут. Запуск корабля был произведён ракетной системой «Меркурий-Атлас-6». До этого Джон Гленн окончил военную школу морских лётчиков, участвовал во Второй мировой войне и в войне в Корее, стал профессиональным испытателем, а перед поступлением в отряд космонавтов служил лётчиком-истребителем в корпусе морской пехоты. При этом запуск космического корабля с Гленном на борту первоначально был запланирован на середину декабря 1961 года, однако тогда он был отложен из-за технических неполадок и перенесён на январь 1962 года. Но и в этот срок полёт не состоялся по той же причине, и затем откладывался ещё десять раз. Эти неудачи американских ракетных конструкторов в итоге заставили президента Джона Кеннеди обратить самое пристальное внимание на национальную космическую программу США, что позволило Америке всего лишь через семь лет высадить своих астронавтов на Луну.

16 марта 1962 года посреди Тихого океана бесследно исчез самолёт Lockheed L-1049H Super Constellation со 107 людьми на борту, принадлежавший американской авиакомпании Flying Tiger Lineenru. Воздушное судно выполняло перелёт с Марианских на Филиппинские острова с промежуточными посадками на Уэйке и Гуаме, но спустя два с половиной часа после вылета связь с ним внезапно прекратилась. Начались крупномасштабные поиски, в ходе которых были задействованы 1300 человек, 48 самолётов и 8 надводных кораблей, обследовавшие 144 тысячи квадратных миль, но никаких следов самолёта либо его обломков найдено так и не удалось. Все находившиеся на борту 11 членов экипажа и 96 пассажиров через некоторое время были объявлены погибшими. При этом к делу были приобщены показания команды танкера S/S T.L. Lenzen, находившегося в районе предполагаемого крушения. Экипаж наблюдал далёкий взрыв неустановленного воздушного объекта, которым мог быть пропавший самолёт. Судно изменило курс и направилось в указанном направлении. В течение пяти с половиной часов его команда пыталась обнаружить место происшествия, но при этом все попытки связаться с береговыми радиостанциями в Гуаме и Маниле оказались тщетными. После безуспешных поисков капитан танкера решил, что взрыв в воздухе был просто результатом военных учений, и потому танкер снова лёг на первоначальный курс. По числу людей на борту это исчезновение стало крупнейшим в XX веке.

22 августа 1962 года в Париже произошло покушение на президента Франции Шарля де Голля. Было 19 часов 45 минут, когда президентский Citroën DS-19 выехал из ворот Елисейского дворца. Шарль де Голль сидел на заднем сидении, его жена находилась рядом с ним. Автомобилем управлял постоянный водитель президента, сержант жандармерии Франсуа Марру. Рядом с водителем расположился адъютант генерала, полковник Буассье. За президентской машиной следовал другой автомобиль - DS-19, в котором находились водитель, два телохранителя и личный врач де Голля. Кортеж сопровождали двое полицейских на мотоциклах. Покушение произошло в 20 часов 20 минут, когда эскорт приблизился к перекрёстку Пети-Кламар. Перед приближением президентской машины, которая двигалась на скорости 90 км/час, движение на дороге было остановлено. В этот момент в жёлтом «Рено», припаркованном в сотне метров от перекрёстка, внезапно открылась задняя дверца, и оттуда ударили автоматные очереди. Множество пуль продырявили корпус Citroën и пробили две шины. Ещё через сто метров за перекрёстком, из-за угла вынырнула еще одна машина, из которой тоже открыли огонь по автомобилю президента. После этого нападавшие скрылись. Сержант Марру, несмотря на все повреждения машины, всё же доставил президента де Голля к цели поездки. При осмотре в Citroën нашли шесть дырок от пуль, причём одна из них прошла всего в 11 сантиметрах над головой де Голля. Все члены преступной группы были арестованы в течение двух недель. Как выяснилось, покушение организовала группа военных (OAS-Métropole/OAS-CNR) под руководством подполковника ВВС Франции Жана-Мари Бастьена-Тири, члены которой не были согласны с предстоящим объявлением независимости Алжира. Всего по делу этой группы к уголовной ответственности было привлечено девять человек. Решением военного суда трое подсудимых, в том числе Бастьен-Тири, были приговорены к смертной казни, остальные – к длительным тюремным срокам. Однако президент своим указом двоим смертникам заменил казнь на тюремное заключение, и расстрелян был только Бастьен-Тири. А в 1968 году Шарль де Голль подписал указ о помиловании всех остальных участников покушения.

20 октября 1962 года Китай начал боевые действия против Индии вдоль всей китайско-индийской границы. Причиной конфликта стала неурегулированность вопроса о линии границы между бывшей Британской Индией и Тибетом. Спор в основном касался лишь двух участков. Один из них, площадью 518 км², находился в северо-восточной части Кашмира, известной как Аксай-Чин. Второй спорный район расположен в северной части современного штата Аруначал-Прадеш, он занимает территорию 82,88 тыс. км² и тянется вдоль границы на расстоянии примерно 700 километров. Незадолго до конфликта Китай для улучшения доступа в Тибет построил дорогу через Аксай-Чин, и это вызвало волну протестов в Индии. Другой причиной китайского вторжения стало предоставление Индией политического убежища Далай-Ламе XIV, который бежал из Тибета после его захвата китайцами. Первые огневые контакты между сторонами произошли ещё в июле, а 20 октября 1962 года китайцы сначала нанесли удар по индийским позициям около Дхолы и Кхинземана, а затем начали наступление с двух флангов на Таванг. Уже к 20 ноября китайцы разгромили 4-ю пехотную дивизию Индии, после чего пекинское радио объявило об одностороннем прекращении огня. В этом конфликте СССР проявил нейтралитет, вопреки расчётам Мао Цзэдуна, надеявшегося на советскую помощь, а Великобритания и США начали поставки оружия в Индию. Потери индийской стороны в этой войне составили 6488 человек, а Китай данные о своих потерях засекретил.

Российские события года

1 июня 1962 года в городе Новочеркасске Ростовской области начались забастовки рабочих, недовольных повышением цен на продукты, что впоследствии вылилось в демонстрации протеста и массовые беспорядки. Причиной тому стала непростая экономическая ситуация, сложившаяся в СССР к началу 60-х годов. В результате стратегических просчётов руководства начались перебои со снабжением населения продовольствием. В первой половине 1962 года недостаток хлеба стал настолько ощутим, что правительство впервые в истории страны решило закупить зерно за границей. А в конце мая повысились розничные цены на мясо и мясопродукты на 30%, и на масло — на 25%. В связи с этим утром 1 июня 1962 года началась забастовка на Новочеркасском электровозостроительном заводе, где рабочие потребовали повышения расценок за их труд. Дирекция завода и руководители города уговорить бастующих не смогли, после чего на завод в сопровождении областного советского и партийного руководства прибыли члены Президиума ЦК КПСС Ф.Р. Козлов, А.И. Микоян, А.П. Кириленко и другие. Однако все усилия высокопоставленных лиц также ничего не дали. Когда бастующим к вечеру стало ясно, что власти не слышат их требования, было решено на следующий день пойти к горкому КПСС. Утром 2 июня демонстрация рабочих, подняв красные знамена и портреты Ленина, в сопровождении детей и женщин направилась в центр города. Приближение демонстрации к горкому КПСС сильно напугало находившихся здесь партийных боссов, и их быстро вывезли отсюда в военный городок. Руководители города через микрофон обратились к демонстрантам, чтобы они возвращались на свои рабочие места, но из толпы полетели палки и камни, раздавались угрозы. Затем протестующие ворвалась внутрь здания и начали погром, избивали партийных и советских работников и сотрудников КГБ. И тут к зданию горисполкома прибыл начальник Новочеркасского гарнизона генерал-майор Олешко с солдатами внутренних войск, вооружённых автоматами. Поскольку толпа не реагировала на призывы разойтись, солдаты после предупредительных выстрелов вверх открыли по погромщикам огонь на поражение, в результате чего не менее 20 убитых остались лежать на площади. После этого толпа в панике побежала прочь. Ещё четверо из числа нападавших были убиты во время погрома здания горотдела милиции. До конца дня силами армии и КГБ выступления были окончательно подавлены. Всего, по официальным данным, 2 июня в Новочеркасске погибло 26 человек и ещё 87 получили ранения. По результатам расследования в последующие дни в городе за активное участие в беспорядках было арестовано 112 человек, из которых по решению суда семерых приговорили к высшей мере наказания – расстрелу, а остальных – к различным срокам лишения свободы. И только в постсоветское время почти все осуждённые по этому делу были реабилитированы.

30 июня 1962 года в Берёзовском районе Красноярского края произошла авиационная катастрофа. Самолёт Ту-104А компании Аэрофлот выполнял пассажирский рейс из Иркутска в Омск. Последний раз в штатном режиме экипаж вышел на связь, находясь в 50 километрах от Красноярска, но несколько минут спустя с борта самолета было передано обрывочное сообщение о чрезвычайной ситуации, сопровождаемое сильными шумами на заднем плане. Затем самолёт перешёл в крутое снижение и через две с половиной минуты врезался в землю в 28 километрах от красноярского аэропорта. При этом погибло 84 человека - 8 членов экипажа и 76 пассажиров, в том числе 14 детей. Согласно первоначальной версии, причиной крушения могла быть высокая облачность. Однако в ходе изучения обломков воздушного судна эксперты выявили весьма специфический характер повреждений фюзеляжа. Затем при исследовании тел погибших пассажиров было установлено, что они получили прижизненные ожоги и травмы от огня и летевших со стороны распространения огня предметов. Наиболее сильные повреждения и ожоги у всех исследованных тел наблюдались с левой стороны и были получены в положении сидя. Все эти факты прямо говорили о поражении самолёта ракетой «земля-воздух». Впоследствии была получена информация о проведении в районе крушения учений ПВО, во время которых одна из ракет в грозовом фронте потеряла цель и попала в самолёт. Похожая ситуация была выявлена и при расследовании другой авиакатастрофы, которая случилась 3 сентября 1962 года в Нанайском районе (Хабаровский край). Здесь потерпел крушение пассажирский самолёт Ту-105А компании «Аэрофлот», выполнявший рейс из Хабаровска в Петропавловск-Камчатский, при этом погибли 86 человек. На тот момент это была крупнейшая авиакатастрофа в Советском Союзе. В этом случае также было установлено, что самолёт во время учений ПВО был сбит ракетой «земля-воздух», запущенной с военного полигона Литовко. После двух подряд похожих авиапроисшествий в 1962 году совместной комиссией Минобороны и Министерства гражданской авиации были срочно разработаны необходимые меры, позволившие в дальнейшем избегать подобных трагедий.

11 августа 1962 года в 11 часов 30 минут с космодрома Байконур был запущен космический корабль «Восток-3», который пилотировал космонавт Андриян Григорьевич Николаев. Корабль весом 4722 килограмма был выведен на орбиту вокруг Земли с апогеем 234,6 километра и перигеем 180,7 километра. А через сутки, в 11 часов 02 минуты 33 секунды 12 августа, с Байконура стартовал космический корабль «Восток-4» с космонавтом Павлом Романовичем Поповичем на борту. Так начался первый в мире групповой космический полёт двух пилотируемых советских кораблей-спутников. Космонавтам предстояло выполнить много разного рода исследований и экспериментов, связанных с решением новых медико-биологических и научно-технических проблем. Они также проверяли работы всех бортовых систем космических аппаратов, устанавливали радиосвязь между собой и с наземными станциями, производили ориентацию кораблей в пространстве с использованием ручных систем управления, вели киносъемку. При этом впервые и советские люди, и жители большинства стран Европы через системы «Интервидение» могли наблюдать космонавтов внутри кабины. А.Г. Николаев на парашюте приземлился 15 августа в 9 часов 52 минуты в районе города Каркаралинск Карагандинской области, а всего через 7 минут после него в районе поселка Атасу Карагандинской области также на парашюте сел на землю и П.Р. Попович. Спускаемые аппараты обоих кораблей, как это и было предусмотрено программой полёта, приземлялись отдельно, неподалёку от места посадки космонавтов. Впоследствии этот групповой полёт Международной авиационной федерацией был признан выдающимся достижением в освоении космоса.

15 октября 1962 года американский самолет-разведчик У-2, пролетая над Кубой, сфотографировал на острове советские баллистические ракеты. На следующий день утром эти фотографии легли на стол президента США Джона Кеннеди, который 22 октября в своём выступлении по радио заявил, что СССР создаёт на Кубе ракетную базу. Немедленно была объявлена морская блокада «острова свободы» для предотвращения поставок новых советских ракет. Так начался Карибский кризис, который поставил весь мир на грань глобальной ядерной войны. Но его начало было заложено ещё в мае 1962 года, когда советская разведка обнаружила американские ракеты в Турции, всего лишь в 15 минутах полёта от Москвы. Это стало поводом для решения советского правительства о разработке операции под кодовым названием «Анадырь», в ходе которой на Кубе предполагалось разместить 24 баллистические ракеты Р-12 с радиусом действия около 2000 километров, и 16 ракет Р-14, с дальностью в два раза больше. Для переброски войск выделили 85 транспортных кораблей, которые, по официальной версии, везли на Кубу лишь исключительно мирные грузы – промышленное и буровое оборудование, научные приборы, сельскохозяйственную технику и тому подобное. Но после того, как советские ракеты на Кубе были обнаружены американцами, Джон Кеннеди направил Никите Хрущёву ультиматум о немедленном выводе с территории Кубы всех вооружений. В ответ из Кремля в Белый дом ушло послание, в котором Хрущёв в обмен на отмену советского ракетного присутствия на Кубе требовал прекратить блокаду острова и вывести американские ракеты из Турции. На следующее утро в Кремль пришло сообщение от Кеннеди, где он в основном соглашался с предложением советского лидера. Демонтаж и погрузка ракетных установок на корабли у берегов Кубы заняли три недели. Убедившись, что Советский Союз вывел ракеты, президент Кеннеди 20 ноября отдал приказ прекратить блокаду острова, а вскоре из Турции были выведены и американские ракеты «Юпитер». По окончании Карибского кризиса между Вашингтоном и Москвой была создана прямая телефонная линия (так называемый «красный телефон»), чтобы в случае подобных ситуаций у лидеров сверхдержав была возможность лично переговорить друг с другом о разрешении конфликта.

1 декабря 1962 года в Москве в Манеже состоялось знаменитое посещение Первым секретарём ЦК КПСС Никитой Хрущёвым выставки художников-авангардистов из студии «Новая реальность», организованной руководителем этой студии Элием Белютиным и приуроченной к 30-летию Московского отделения Союза художников. Будучи неподготовленным к восприятию абстрактного искусства, лидер советского государства подверг его резкой критике, порой используя нецензурные выражения. Хрущёва сопровождали секретари ЦК КПСС Михаил Суслов и Александр Шелепин, а также первый секретарь ЦК ВЛКСМ Сергей Павлов. Лидер государства трижды обошёл весь зал, затем стал задавать художникам вопросы - в частности, о том, кем были их отцы и каково их классовое происхождение. При этом Суслов постоянно обращал внимание Хрущёва на некоторые детали картин, от чего Хрущёв начинал «закипать» и возмущаться, употребляя, среди прочих, такие слова как «дерьмо», «говно», «мазня». Он кричал, что «такое творчество чуждо нашему народу, он отвергает его. Люди, именующие себя художниками, создают такие картины, что не поймешь, нарисованы ли они рукой человека или хвостом осла. Кто им разрешил так писать?! Всех на лесоповал!» Нелицеприятные эпитеты, которыми Хрущёв наградил участников выставки, позже разошлись по журнальным статьям и мемуарам сродни его «кузькиной матери». А скульптор Эрнст Неизвестный позже вспоминал, что, когда Хрущёв подошёл к его работам, он «кричал как резаный, что я проедаю народные деньги». Неизвестный пытался объяснить генсеку, что тот не профессионал, и в искусстве не разбирается, из-за чего в споре между собой собеседники быстро перешли на нецензурные выражения. «Вокруг все тряслись от страха, — вспоминал скульптор, - а Хрущёв, успокоившись, на прощание протянул мне руку: «Мне такие люди нравятся. В вас сидят ангел и дьявол. Имейте в виду, если победит дьявол, мы вас уничтожим!» Самым парадоксальным и невероятным итогом этого скандала стал тот факт, что именно Эрнст Неизвестный потом создал для могилы Хрущёва знаменитый черно-белый памятник. А сам Хрущёв после своей отставки каялся в мемуарах о своём поведении на Манежной выставке и писал: «Нельзя административно-полицейскими методами бороться против того, что возникает в среде творческой интеллигенции».

Самарские события года

30 мая 1962 года на дебаркадере № 435 Куйбышевской городской речной переправы под Ульяновским спуском в результате скопления большого количества школьников (свыше 300 человек) произошло обрушение посадочных мостков, после чего около 180 детей упали в воду, из них четверо погибли. В этот выходной день руководители сразу нескольких школ города по случаю окончания учебного года решили устроить массовую загородную поездку на природу. Всего пригородными судами нужно было перевезти на правый берег 530 учащихся куйбышевских школ №№ 66, 75 и 124, а вечером всех вернуть обратно в город. При этом начальник переправы отнесся к официальному письму из гороно, мягко говоря, формально. Увидев, что преподаватели не в силах сдержать напор детей, он перекрыл вход с деревянных мостков на дебаркадер. Это и было его главной ошибкой. Когда на сходнях скопилось более 200 пассажиров, подгнившие доски не выдержали – и вся эта людская масса рухнула в воду. В точке соединения мостков с дебаркадером высота падения достигала трех метров. В результате ученицы школ №№ 66 и 75 Балянина, Зотова, Маркина и Курочкина погибли непосредственно в момент этой катастрофы. Еще пятеро детей и трое взрослых получили переломы рук, ног, тазовых костей, черепно-мозговые травмы и другие тяжкие телесные повреждения, а около 70 человек отделались «всего лишь» ссадинами и ушибами, а всего потерпевшими при этой аварии, как уже говорилось, следствие признало почти 180 человек. Коллегия Куйбышевского областного суда признала виновными в служебной халатности троих должностных лиц Куйбышевского пассажирского агентства, которые были приговорены к лишению свободы на срок от 1 до 5 лет.

3 июня 1962 года в Куйбышеве, в доме № 59 на улице Молодогвардейской прошёл вечер официального открытия Городского молодежного клуба при горкоме ВЛКСМ, который впоследствии стал известен как ГМК-62. На вечере присутствовали около тысячи представителей молодежи со всех районов города, со всех предприятий, школ, институтов. Тогда же состоялся первый большой разговор о путях развития клуба, его ближайших планах, системе организации и структуре. Было решено проводить работу по секциям, которые объединяли бы молодежь в соответствии с их творческими увлечениями. В результате были созданы и начали работать такие его структуры: секция классической музыки; секция литературы; секция эстрадной и джазовой музыки (она утвердилась в первую очередь как джазовая секция); секция фотографии; секция современного танца; секция туризма; эстрадный оркестр; молодежный театр миниатюр. Летом 1962 года планы клуба были окончательно оформлены. В новое объединение стали быстро вливаться люди из разных районов Куйбышева, разных возрастов и профессий. Одним из первых масштабных мероприятий клуба стала организация конкурса молодых пианистов имени Д.Б. Кабалевского, который затем стал ежегодным. В течение ряда лет число секций в клубе и количество его участников оставалось стабильным, но затем интерес общественности к клубу стал постепенно угасать. Деятельность его прекратилась в 1971 году.

12 июля 1962 года в городе Отрадном выступил в строй действующих один из крупнейших в стране газобензиновых заводов (впоследствии – газоперерабатывающий завод). В конце 50-х годов вблизи Отрадного одно за другим открывались новые месторождения «чёрного золота». К тому времени в нашей области уже существовало несколько предприятий по переработке нефти, однако большая часть добываемого попутного нефтяного газа просто сжигалась на факелах. Именно тогда на правительственном уровне было принято решение о строительстве близ месторождения нового предприятия по его переработке. Когда Отрадненский газобензиновый завод 12 июля 1962 года выдал свою первую продукцию, он выпускал широкие фракции лёгких углеводородов (ШФЛУ), этановую фракцию, серу, гелий, сухой отбензиненный газ. Производственные мощности завода были изначально спроектированы с большим заделом на будущее, продукция ГПЗ всегда пользовалась спросом: из неё вырабатывали синтетический спирт, серную кислоту, красители, сырьё для удобрений и прочие химические материалы. За прошедшие десятилетия ассортимент выпускаемой заводом продукции практически не изменился.

22 октября 1962 года во время транспортировки груза с площадки железной дороги на Чапаевский опытно-испытательный полигон по вине сопровождающих сотрудников полигона был утерян ящик с секретными изделиями – 12-ю не окончательно снаряжёнными 57-миллиметровыми реактивными снарядами С-М5. Примерно через полчаса после потери ящик был обнаружен на дороге общего пользования посторонними лицами, которые поступили с ним, как сознательные советские граждане – погрузили его на свою машину и сдали в ближайшую воинскую часть № 3434 (склады «Б» завода № 15). Начальник штаба части Кононенко сообщил о необычной находке в дирекцию полигона, представители которого на другой день забрали найденный ящик. Выяснилось, что это ЧП стало возможным из-за грубого нарушения трудовой дисциплины работницей полигона, которая должна была сопровождать груз на протяжении всего маршрута, но вышла из машины на половине пути, потому что отсюда ей было ближе до дома. Поскольку ящики со снарядами не были закреплены в кузове, один из них по пути свалился на асфальт из-за неровностей дороги, а водитель этого не заметил. Инцидент закончился строгим выговором для провинившейся работницы полигона.

Главное самарское событие года

6 октября 1962 года судебная коллегия по уголовным делам Куйбышевского областного суда вынесла приговор в отношении 58-летнего подполковника Советской Армии в запасе Евгения Сергеевича Удальцова, обвиняемого по ст.ст. 70 (антисоветская агитация) и 218 (незаконное хранение оружия) УК РСФСР. Как было установлено следствием, он в течение 1961-1962 годов неоднократно отправлял в различные организации, в том числе в ЦК КПСС, Верховный Совет СССР и Совет Министров СССР «анонимные письма антисоветского содержания, в которых высказывал враждебное отношение к политике советского правительства, к сокращению численности Советской Армии, к решениям XXII съезда КПСС и принятой на нём новой Программе КПСС». Более того – в ряде последних писем Удальцов «делал враждебные выпады лично в адрес Первого секретаря К КПСС и Председателя Совета Министров СССР Н.С. Хрущёва и угрожал совершить в отношении него террористический акт». Видимо, именно для осуществления этого плана подполковник запаса хранил у себя дома пистолет системы «браунинг» и 13 патронов к нему. Решением суда Удальцов был осуждён на 5 лет лишения свободы колонии строгого режима.

Диссиденты хрущевской оттепели

Вспоминается бородатый анекдот советского времени. В начале 60-х годов маленький мальчик пишет Хрущёву: «У нас в магазине нет сахара и манной крупы, и мама не может сварить мне кашу. Папа говорит – это все потому, что Хрущёв запустил не только спутник, но и сельское хозяйство». Вскоре приходит ответ: «Твой папа скоро узнает, что в нашей стране сажают не только кукурузу, но и болтунов» (рис. 1).

Уже много было сказано и написано по поводу пресловутой 58-й статьи «сталинского» Уголовного кодекса, по которой любой советский гражданин мог оказаться в «местах не столь отдаленных» всего лишь за «нехорошие» слова по поводу государственного строя СССР или же коммунистической идеологии. Только после смерти Сталина и прихода к власти Хрущёва началась работа над новым Уголовным кодексом РСФСР, который вступил в действие 1 января 1961 года.

Однако отмена 58-й статьи вовсе не означала, что в страну наконец-то пришла долгожданная свобода слова, когда каждый мог говорить и писать все, что ему хотелось. Оказалось, что и в новом УК, как и в прежние времена, сохранились правовые нормы, позволяющие властям карать всякого, кто «неправильно» высказывался в отношении существующих в Советском Союзе порядков. Для таких излишне разговорчивых граждан в кодексе сначала были приготовлены две «политические» статьи: ст. 64 (измена Родине) и ст. 70 (антисоветская агитация и пропаганда). А на Западе подобных людей в то время рассматривали как «подлинный голос народа в борьбе против коммунистического режима», и называли их не иначе, как советскими диссидентами (от латинского слова dissidens – несогласный).

Впрочем, вскоре властям стало ясно, что несогласие с существующим строем тоже бывает разным. Поэтому в 1966 году к названным выше статьям УК РСФСР добавилась еще и ст. 190-1 (распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй). По ней граждан стали отправлять в колонии за совершение не слишком значительных антикоммунистических проступков (рис. 2).

Конечно же, больше всего эти люди страдали опять же за свою необдуманную болтовню, или, выражаясь официальным языком, «за устные высказывания антисоветского характера». Впрочем, если уж «органы» и брали человека «под колпак», то они обычно не удовлетворялись одними лишь материалами о его «неправильных» разговорах, а искали еще и письменные доказательства. При разработке уголовного дела широко использовалась информация о том или ином человеке, собранная по опросам соседей, сослуживцев, знакомых и так далее.

Письма издалека

Хотя при Никите Сергеевиче «за болтовню» сажали уже куда меньше, чем при Сталине, все равно и в 60-х годах в тюрьмы и на зоны отправляли немало вот таких «подрывных элементов». Архив Самарского областного суда по сей день хранит уникальные документы той поры, из которых видно, как было легко было полвека назад стать антисоветчиком.

Старожилы Самары (в 60-е годы – Куйбышева) наверняка помнят, как в самый разгар хрущевской кампании по освоению целины и увеличению посевов кукурузы из торговой сети вдруг стали исчезать самые обычные продукты питания. Тогда в разряд дефицита попали сахар, масло, молоко, колбаса, детская манная крупа и даже белый хлеб.

Некоторые куйбышевцы, вдохновленные развенчанием сталинского культа личности, стали писать по этому поводу жалобы в партийные и советские органы. Кое-кто из авторов писем настолько осмелел, что прямо обвинил в продовольственном кризисе не кого-нибудь, а самого Никиту Сергеевича, который, по слухам, просто мстил нашему городу за срыв митинга с его участием в августе 1958 года на площади Куйбышева. Партийные и советские органы тут же отреагировали на эти «сигналы» граждан – правда, весьма своеобразно.

Так, в 1962 году в Куйбышевском областном суде слушалось уголовное дело по обвинению по ст. 70 УК РСФСР 40-летнего слесаря металлургического завода Алексея Голика. Ему вменялось в вину «распространение клеветнических измышлений в отношении руководителей ЦК КПСС и советского правительства и проводимой ими политики, возведение клеветы на положение трудящихся в СССР». Из материалов уголовного дела видно, что свои мысли на этот счет Голик оформил в виде нескольких рукописных листовок. При этом одну из них, как сказано в обвинительном заключении, «он оставил в меню ресторана «Восток» в Куйбышеве, вторую отправил по почте в редакцию газеты «Волжская коммуна», а третью хранил у себя в квартире, где она и была обнаружена при обыске». В итоге за неполиткорректные, и к тому же письменные высказывания в адрес лидера КПСС куйбышевский слесарь получил два года лишения свободы в колонии строгого режима.

В том же году областной суд рассмотрел уголовное дело в отношении жителя посёлка «Стройкерамика» 30-летнего Анатолия Похилько, который незадолго до того освободился из мест лишения свободы, где отбывал годичный срок за хулиганство. Выйдя из колонии, он не мог устроиться на работу, из-за чего стал публично высказывать недовольство советской властью вообще и деятельностью Н.С. Хрущёва в частности. Например, его возмущали ограничения на ведение приусадебного хозяйства, а затем его вывело из себя решение правительства об отсрочке платежей по государственному займу, из-за чего Похилько лишился надежды на получение этих денег в ближайшее время. В отместку он, находясь в изрядном подпитии, пришёл в помещение заводоуправления «Стройкерамики», выхватил из кармана нож и изрезал им висящий на стене портрет Н.С. Хрущёва. Прибывший наряд милиции задержал хулигана, но Похилько при этом продолжал кричать о том, что Хрущёва нужно убить, и что он сам готов это сделать хоть сейчас. В итоге решением суда по ст. 70 УК РСФСР Анатолий Похилько был приговорён к трём годам лишения свободы (рис. 3).

В феврале 1964 года, то есть всего за восемь месяцев до отставки Хрущева, областной суд рассмотрел другое уголовное дело по той же ст. 70 УК РСФСР. На этот раз на скамье подсудимых оказался бригадир калильщиков 4-го ГПЗ 38-летний Анатолий Кляузов. Ему предъявили обвинение в том, что он «изготовил и направил по почте анонимное письмо в ЦК КПСС, в котором возводил клеветнические измышления на Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР Н.С. Хрущева… угрожал совершением в стране новой революции и клеветал на советскую действительность». В ходе следствия и суда Кляузов признал себя виновным и рассказал, что «указанные письма он изготовил под влиянием временных затруднений со снабжением населения города продовольственными товарами». После такого признания суд, учитывая раскаяние подсудимого, приговорил его «всего лишь» к одному году лишения свободы.

В общей же сложности в течение 1962-1964 годов по 70-й статье УК РСФСР и с аналогичными обвинениями Куйбышевским областным судом было приговорено к различным срокам лишения свободы свыше десятка человек. Среди них оказались люди из самых разных социальных слоев – например, грузчик молочного комбината Алексей Круглов, пенсионерка Елена Рябинская, токарь Волжской ГЭС имени В.И. Ленина Николай Галанин, инспектор по кадрам строительного треста № 24 Петр Крикун и другие. Все они, что называется, на собственной шкуре смогли ощутить, как советское законодательство и судебная система в те годы понимали выражение «свобода слова».

Борцы за свободу совести

Довольно часто поводом для антисоветских писем и выступлений не только в хрущевскую эпоху, но и в последующие времена становилось недовольство советской властью со стороны приверженцев тех или иных религиозных толков и течений.

Так, в сентябре 1962 году в Куйбышевском областном суде слушалось уголовное дело в отношении 32-летнего жителя города Чапаевска Николая Тимофеевича Николаева, который в сталинские времена получил тюремный срок за хищение государственного имущества, но в 1953 году был освобождён по «бериевской» амнистии. В середине 50-х годов Николаев вступил в местную группу евангельских христиан-баптистов. Вскоре новоявленный активист стал публично выступать с речами о том, что баптисты в СССР подвергаются преследованиям со стороны властей. Но этого Николаеву показалось мало, и он начал расклеивать в самых людных местах Чапаевска рукописные листовки, в которых он «распространял злобную клевету на В.И. Ленина, а также другие враждебные измышления, порочащие советский государственный строй и марксистско-ленинское научное мировоззрение». В итоге сознательные советские граждане отрывали эти листовки от стен и заборов и несли их прямиком в городское отделение милиции и в КГБ. Уже вскоре после начала этой «акции» Николаева арестовали, и затем по решению суда в соответствии со статьёй 70 УК РСФСР он был приговорён к 4 годам лишения свободы.

В июне 1963 года в областном суде рассматривалось другое «религиозное» дело в отношении 45-летнего уроженца села Утёвки Василия Ивановича Почуйкина, который на момент возбуждения против него уголовного дела фактически оказался лицом без определённого места жительства. По его словам, несколькими годами раньше он, глубоко изучив Библию, решил посвятить остаток своей жизни пропаганде христианского учения, и с этой целью отправился странствовать по святым местам России. Во время своих путешествий он написал несколько сочинений под названиями: «Видение трёх ангелов-вестников», «Толкование на откровение Иоанна Богослова», «Чудное видение Иоанна Кронштадтского» и «Пришествие Антихриста». Эти свои рукописи Почуйкин распространял среди верующих, и так постепенно прибрёл славу учёного-богослова и странствующего святого старца.

Однако все эти тексты рано или поздно попали в руки специалистов Комитета Государственной безопасности, которые после их исследования дали заключение, что это «злобная клевета на Советскую власть, на основателя Советского государства В.И. Ленина и на других руководителей КПСС и Советского правительства, на коммунистов и комсомольцев». В этих трудах Почуйкина, по мнению партийный экспертов, «с враждебных позиций оценивается советская действительность, в клеветническом духе изображается отношение Советской власти к религии, предсказывается гибель Советской власти в ближайшее время, возводится клевета на Великую Октябрьскую Социалистическую революцию и на трудящихся нашей страны, свергнувших монархический строй в России».

Как впоследствии показали многочисленные свидетели, с лекциями и беседами, основанными на его сочинениях, Почуйкин неоднократно выступал перед собраниями верующих в разных населённых пунктах Куйбышевской области и за её пределами. При обыске в доме его брата в селе Утёвка, а также на квартире в Куйбышеве, которую временно снимал Почуйкин, были обнаружены черновики этих и других его работ, которые при проведении экспертизы были признаны антисоветскими.

Решением Куйбышевского областного суда от 19 июня 1963 года В.И. Почуйкин по ст. 70 УК РСФСР был приговорён к трём годам лишения свободы в исправительно-трудовой колонии строгого режима (рис. 4-6).

«Политические» татуировки

Некоторые из уголовных дел того времени ныне можно было бы назвать курьезными, если бы за ними не стояли судьбы конкретных людей. Оказывается, в 60 - 70-е годы можно было схлопотать обвинение в антисоветизме только лишь за… нанесение на тело татуировок. Некоторые подробности таких дел для нас сохранили ранее закрытые судебные архивы.

Накануне 100-летия со дня рождения Владимира Ленина, которое отмечалось в 1970 году, во многих местах лишения свободы СССР произошел хорошо заметный всплеск политической преступности. Как встречали ленинский юбилей в местах лишения свободы, мы сейчас знаем по повести Сергея Довлатова «Зона» и по фильму «Комедия строгого режима». При этом некоторые зеки тогда даже отваживались протестовать против юбилейной вакханалии, причем весьма своеобразным способом.

В ШИЗО куйбышевской ИТК-10 строгого режима сидели пятеро зеков, водворенные сюда за различные проступки. Все они не хотели встречать 100-летие вождя «трудовыми подвигами», а в знак протеста собрались отказаться от работы. А чтобы контролерам изолятора сразу было видно, что они протестуют, заключенные решили сделать себе наколки… на лбу. Операцию произвел Сергей Сусанин, давно освоивший на зонах искусство изготовления татуировок. Уже вскоре на лбах его сокамерников Зинина, Нефедова и Рогизного красовались надписи: «Раб КПСС», обрамленные изображением колючей проволоки. Осужденному Вегерю автор сделал такую же наколку на груди, а сам Сусанин попросил сделать ему на лбу надпись: «Раб Брежнева».

На следующее утро все пятеро тюремных диссидентов были отправлены в медицинское спецучреждение для осужденных. Здесь местные хирурги быстро убрали с зековских лбов все аполитичные надписи. А вскоре решением областного суда Сергей Сусанин, Виктор Рогизной, Геннадий Зинин, Юрий Нефедов и Петр Вегерь были признаны виновными в совершении преступления по ст.190-1 УК РСФСР. Каждому из них к имеющемуся сроку добавили еще по полтора года строгого режима.

В том юбилейном году «политические» надписи и рисунки на тело накалывали не только обитатели мужских колоний, но и женщины-заключенные. В частности, тогда коллегия Куйбышевского облсуда слушала дело 21-летней Галины Бакуловой. В свои годы она уже была трижды судима, и всегда по одной и той же причине – за злостное хулиганство. Но во время переезда из Брянской области в женскую ИТК-15 нашего региона Бакулова прямо в «столыпинском» вагоне по примеру зеков-мужчин тоже решила «отметить» 100-летие со дня рождения вождя, и нанесла себе тело пять татуировок. Все они, согласно заключению экспертизы, впоследствии были признаны антисоветскими.

На левом бедре заключенной красовалась наколка в виде пятиконечной звезды из колючей проволоки, внутри которой красовалась надпись: «Рабыня КПСС». На правом бедре она выколола карту СССР, внутри которой был помещен ленинский портрет с «чертовскими» рожками и клыками, а также надпись: «Большая зона коммунизма». На ее правом колене тюремные врачи увидели многоугольную звезду, а в ее центре – фашистскую свастику. Такой же рисунок Бакулова нанесла себе еще и на правое предплечье, а также на ладонь правой руки. После этого врачи спецмедчасти в течение полутора месяцев сводили с девичьего тела крамольные наколки. А потом состоялся суд, который к неотбытому сроку заключения добавил Бакуловой еще два года лишения свободы по ст. 190-1 УК РССФСР.

В том же году и по той же статье в облсуде рассматривалось уголовное дело 23-летнего заключенного Юрия Соколова, который находился в колонии за кражу и сопротивление работнику милиции. Мало того, что подсудимый нанес себе на руку татуировку «Раб КПСС», так он еще и написал листовку, где призывал других заключенных отказываться от любой работы в пользу коммунистического режима, а Ленина называл «жидомасоном» и «основателем лагеря социализма». В дополнение ко всему выяснилось, что Соколов… изучал немецкий язык и даже собирал сведения по истории гитлеровской армии!

Все эти факты следствие и суд сочли пропагандой фашистской идеологии. В итоге за свою нелюбовь к вождю коммунистической партии и за пристрастное отношение к немецкой истории Юрию Соколову по ст. 190-1 УК РСФСР к уже имеющемуся сроку прибавили еще три года лишения свободы (рис. 7-9).

Только в 1987 году, когда вышел в свет Указ Президиума Верховного Совета СССР, было отменено действие двух «политических» статей – 70-й и 190-1 Уголовного кодекса РСФСР. Лишь после чего автоматически получили помилование все советские диссиденты, находившиеся в тот момент в местах лишения свободы.

Валерий ЕРОФЕЕВ.

(При подготовке публикации использованы материалы уголовных дел №№ 2-181-1961 года, 2-20-1962 года, 2-168-1962 года, 2-39-1963 года, 2-79-1963 года, 2-18-1964 года, 2-58-1964 года, 2-40-1973 года, 2-38-1975 года, 2-164-1977 года, 2-114-1981 года из архива Самарского областного суда).

Литература

Белов А. Секты, сектантство, сектанты. М., Политиздат, 1978.

Бонч-Бруевич В.Д. Избранные сочинения в трёх томах. М.: Изд-во АН СССР, 1959—1963.

Ерофеев В.В. 2004, 2005. Места не столь отдаленные. - В газ. «Волжская коммуна», №№ 195, 200, 205, 210, 224, 229, 234, 238 (2004 год), №№ 7, 92, 97, 107, 111, 116, 121, 126, 131, 136, 141 (2005 год).

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2007. Самарская губерния – край родной. Т.I. Самара, «Самарское книжное издательство», 416 с.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2008. Самарская губерния – край родной. Т.II. Самара, изд-во «Книга», 304 с.

Карташёв А.В. Очерки по истории русской церкви. (Собрание сочинений в 2-х томах). М., Терра, 1992.

Клибанов А.И. В.Д. Бонч-Бруевич и проблемы религиозно-общественных движений в России // Бонч-Бруевич В.Д. Избр. соч. — М.: Изд-во АН СССР, 1959. Т. 1. С. 7—28.

Клибанов А.И. Религиозное сектантство в прошлом и настоящем. М., Политиздат, 1973.

Критика религиозного сектантства (опыт изучения религиозного сектантства в 20 – начале 30-х годов). М., Политиздат, 1974.

Ремесло окаянное. Очерки по истории уголовно-исполнительной системы Самарской области. Том. 1. Руководитель проекта А.С. Маливанчук, литературный редактор В.В. Ерофеев. Тип. ФГУП ИПК «Ульяновский Дом печати». Самара, 2004.

Синельник А.К. 2003. История градостроительства и заселения Самарского края. Самара. Издательский дом «Агни». 2003. 228 с.

Фельштинский Ю.Г. Вожди в законе. М.: Терра, 2008. 384 с.

Эткинд А. Хлыст: секты, литература и революция. М., 1998.

Дополнения

Из архива Самарского областного суда

Приговор

Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики

3 и 4 августа 1961 года судебная коллегия по уголовным делам Куйбышевского областного суда в составе председательствующего Дунаева, народных заседателей Селезнёвой и Соколова, при секретаре Гуськовой, с участием прокурора Иванова, адвоката Кравец, в закрытом судебном заседании в городе Сызрани, рассмотрев уголовное дело по обвинению:

Буракова Леонида Аркадьевича, рождения 1933 года, уроженца города Свердловска, из служащих, русского, образование 8 классов, ранее судимого в 1954 году по ст. 193-7 п. «в» УК РСФСР к 5 годам лишения свободы, освобождён в 1957 году досрочно, судимого в 1957 году по ст. 136 ч.1 УК РСФСР к высшей мере наказания – расстрелу, Президиум Верховного Совета РСФСР заменил расстрел 25 годами лишения свободы, судимого в 1960 году по ст. 19-142 ч.1 УК РСФСР к 6 годам лишения свободы, и в силу ст. 49 УК РСФСР окончательная мера наказания определена в 25 лет лишения свободы, из них первые пять лет отбывать в тюрьме, постановлением нарсуда гор. Сызрани от 26 мая 1961 года признан особо опасным рецидивистом, копию обвинительного заключения получил 26 июля 1961 года – в преступлении, предусмотренном частью 1 ст. 70 УК РСФСР 1960 г.

Установил:

Бураков Леонид Аркадьевич, отбывая меру наказания в местах заключения, в течение 1960-1961 годов среди заключённых проводил антисоветскую агитацию и пропаганду.

Так, 4 июля 1960 года Бураков Л.А., находясь на спецучастке ИТК-11 УВД Куйбышевского облисполкома, нанёс себе на лицо наколки антисоветского содержания. 5 января 1961 года в письме к своей матери Бураковой А.И. он клеветал на коммунистов, и с враждебных позиций рассматривал советскую действительность. 14 марта 1961 года на стенах камеры № 35 тюрьмы № 2 УВД Куйбышевского облисполкома Бураков Л.А. написал призывы, направленные против коммунистов и главы советского правительства.

В конце марта 1961 года Бураков Л.А. в камере №35 тюрьмы № 2 УВД Куйбышевского облисполкома написал и передал для отправки адресату жалобу на имя Генерального Секретаря Организации Объединённых Наций, в которой возводил клевету на существующий в СССР строй, на правовое и материальное положение советского народа, с враждебных позиций описывал вопросы внутренней и внешней политики КПСС и Советского правительства.

В мае 1961 года в разговорах с заключёнными Турчаниковым А.А., Тарасовым С.К., Гориным В.А. пересказывал антисоветское содержание упомянутой выше жалобы в ООН и одновременно высказывал ненависть к советскому правительству и коммунистам.

В предъявленном обвинении Бураков Л.А. виновным себя признал и пояснил: в результате того, что он судим несколько раз, он стал отрицательно отзываться о коммунистическом правительстве, желал свержения существующего в Советском Союзе строя, а поэтому и написал жалобу Генеральному секретарю ООН, в которой клеветал на советскую действительность, коммунистов и на главу советского правительства.

Кроме признания, вина Буракова Л.А. подтверждена показаниями свидетелей Ускова, Николаева, Коршунова, Тепниной, Турчаникова, Тарасова, Горина, письмом на имя матери, жалобой на имя Генерального секретаря ООН, заключением графической экспертизы.

Так, свидетели Усков, Николаев, Коршунов и Тепнина подтвердили факт, что в камере № 35 14 марта 1961 года Бураков Л.А. написал призывы антисоветского содержания. А свидетели Турчаников, Тарасов и Горин заявили, что Бураков пересказывал им содержание его жалобы на имя Генерального секретаря ООН.

Исходя из материалов дела и вышеизложенного, судебная коллегия находит, что вина Буракова полностью доказана, и действия его пост. 70 ч.1 УК РСФСР квалифицированы правильно.

При определении меры наказания судебная коллегия учитывает, что Бураков судим трижды, признан особо опасным рецидивистом, систематически нарушал режим в колониях и в тюрьме.

Руководствуясь ст.ст. 301, 303 УПК РСФСР, судебная коллегия приговорила:

Буракова Леонида Аркадьевича по ст. 70 ч.1 УК РСФСР подвергнуть лишению свободы сроком на шесть лет, из них все 6 лет отбывать в тюрьме.

В силу ст. 40 УК РСФСР меру наказания, определенную по данному приговору, поглотить мерой наказания, определённой по приговору суда Удмуртской АССР, и окончательной мерой наказания Буракову Л.А. считать двадцать пять лет лишения свободы, из них первые шесть лет отбывать в тюрьме, остальные – в исправительно-трудовой колонии особого режима.

Меру пресечения оставить прежнюю – содержание под стражей. Срок отбытия наказания Буракову Л.А. исчислять с 15 ноября 1960 года. Вещественные доказательства оставить при деле.

Приговор может быть опротестован прокурором, обжалован адвокатом в течение семи суток со дня провозглашения приговора, а осуждённым в течение семи суток со дня вручения копии приговора ему, в Верховный суд РСФСР через Куйбышевский областной суд.

Председательствующий Дунаев.

Народные заседатели Селезнёва и Соколов.

Верно: Председательствующий Дунаев (подпись).

Секретарь Гуськова (подпись).

***

Дело № 2-180-1962 год.

Приговор

Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики

6 октября 1962 года судебная коллегия по уголовным делам Куйбышевского областного суда в составе председательствующего Лавриченко, народных заседателей Сигаева и Романовой, секретаря Логиновой, с участием прокурора Сапрыгина, адвоката Иванова в закрытом судебном заседании в городе Куйбышеве рассмотрела уголовное дело по обвинению:

Удальцова Евгения Сергеевича, 1 октября 1904 года рождения, уроженца города Москвы, русского, исключённого из рядов КПСС в связи с настоящим делом, имеющего среднее образование, подполковника Советской Армии в запасе, получающего пенсию по выслуге лет, женатого, имеющего жену и дочь 17 лет, не судимого, имеющего правительственные награды: ордена – Ленина, Боевого Красного Знамени, Красной Звезды, медали – «За победу над Германией в Великой Отечественной войне», «За оборону Кавказа», «За освобождение Белграда», «За взятие Вены» и «За взятие Будапешта», болгарская медаль «Отечественная война 1944-45 г.г.», работавшего учителем черчения и рисования в средней школе № 143, проживавшего в городе Куйбышеве, на улице 40 лет Пионерии, дом 3 10, кв. 4 – в преступлении, предусмотренном ст. 70 ч.1 и ст. 218 ч.1 УК РСФСР.

Исследовав в судебном заседании материалы предварительного следствия, судебная коллегия нашла доказанной вину подсудимого Удальцова в том, что он в течение 1961-1962 годов систематически занимался изготовлен6ием и распространением анонимных писем антисоветского содержания.

Так, в ноябре 1961 года Удальцов пытался направить в адрес главы Советского правительства письмо, в котором высказывал намерение совершить террористический акт над Первым секретарём ЦК КПСС и главой Советского Правительства и допускал против него клеветнические выпады. В этом же письме Удальцов с враждебных позиций рассматривал внутреннюю и внешнюю политику КПСС и Советского Правительства и злобно отзывался о решениях XXII съезда КПСС.

В январе 1962 года направил анонимное письмо в редакцию последних известий московского радио, в котором от имени якобы единомышленников делал враждебный выпад и угрозы против Первого секретаря ЦК КПСС и председателя СМ СССР.

В июне 1962 года Удальцов изготовил и направил в адрес Первого секретаря ЦК КПСС анонимное письмо также с угрозами, и высказывал своё враждебное отношении к политике Советского Правительства.

В 1961 и 1962 годах Удальцов направил ещё два анонимных письма на имя Председателя Совета Министров СССР и в адрес члена Президиума Верховного Совета СССР тов. Ворошилова, в которых клеветал на политику КПСС и Советского Правительства и высказывал угрозы в адрес Первого секретаря ЦК КПСС.

Кроме того, Удальцов незаконно хранил у себя огнестрельное оружие – пистолет «браунинг» и боеприпасы к нему, приобретённые на фронте Отечественной войны.

Подсудимый Удальцов в предъявленном обвинении виновным себя признал и показал, что он действительно изготовил и направил в советские и партийные учреждения пять анонимных писем антисоветского содержания, полагая, что этим он изменит политику ЦК КПСС и Советского правительства и добьётся отстранения от руководящих постов Первого секретаря ЦК КПСС, и что оружия он хранил, не преследуя преступных целей, как память от Отечественной войне.

Вина подсудимого Удальцова в полном объёме предъявленного ему обвинения, кроме признания им своей вины, доказана также приобщёнными к делу письмами антисоветского содержания, актом графической экспертизы об изготовлении указанных писем именно Удальцовым, фактом обнаружения и изъятия у Удальцова пистолета системы «браунинг» и 13 боевых патронов к нему, заключения технического эксперта о пригодности данного пистолета к стрельбе. Актом судебно-психиатрической экспертизы Удальцов признан вменяемым.

Действия подсудимого Удальцова правильно квалифицированы органами предварительного следствия по ст.ст. 70 с.1 и 218 ч.1 УК РСФСР.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 303, 309 и 315 УПК РСФСР, судебная коллегия приговорила:

Удальцова Евгения Сергеевича на основании ст. 20 УК ч.1 УК РСФСР подвергнуть лишению свободы сроком на 5 (пять) лет без ссылки, по ст. 218 ч.1 УК РСФСР подвергнуть лишению свободы сроком на 2 года. В силу ст. 40 УК РСФСР окончательную меру наказания определить по ст. 70 ч.1 УК РСФСР – 5 лет (пяти) лишения свободы в ИТК строгого режима. Срок наказания исчислять с 31 июля 1962 года. Меру пресечения Удальцову оставить содержание под стражей. Вещдок – пистолет, конфисковать в доход государства.

В силу ст. 36 УК РСФСР считать необходимым по вступлении приговора в законную силу войти в Президиум Верховного Совета СССР с представлением о лишении Удальцова Е.С. орденов: Ленина, Боевого Красного Знамени, Красной Звезды, и медалей: «За победу над Германией в Великой Отечественной войне», «За оборону Кавказа», «За освобождение Белграда», «За взятие Вены» и «За взятие Будапешта».

Приговор может быть обжалован в Верховный суд РСФСР через Куйбышевский облсуд в течение 7 суток с момента вручения осуждённому копии приговора.

Председательствующий Лавриченко.

Народные заседатели Сигаев и Романова.

Верно: председательствующий Лавриченко (подпись).

Секретарь Логинова (подпись).

***

Приговор

Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики

30 октября 1962 года судебная коллегия по уголовным делам Куйбышевского областного суда в составе председательствующего Бузанова, народных заседателей Тюнева, Прониной, при секретаре Логиновой, с участием прокурора Сапрыгина, адвоката Шоколенко, рассмотрела в закрытом судебном заседании уголовное дело по обвинению:

Кочеткова Сергея Павловича, 1914 года рождения, уроженца пос. Гурьевка, Барышского района, Ульяновской области, русского, б/п, образование среднетехническое, женат, не судимый, с декабря 1961 года не работающего, до этого работал главным инженером мостопоезда № 244, проживавшего в гор. Куйбышеве, ул. Куйбышева, дом 31, кв. 2, содержавшегося под стражей с6 августа 1962 года – в преступлении, предусмотренном ст. 70 ч.1 и ст. 196 ч.2 УК РСФСР.

Проверив материалы предварительного следствия в судебном заседании, заслушав выступление прокурора, защитительную речь адвоката, судебная коллегия установила.

Кочетков виновен в том, что на протяжении длительного времени, с 1959 по 1962 годы, занимался изготовлением и распространением анонимных документов антисоветского клеветнического характера.

В январе 1959 года, находясь в служебной командировке в г. Москве, направил в адрес Председателя Президиума Верховного Совета СССР письмо, в котором выступал от имени вымышленных лиц, клеветнически отзывался о внутренней и внешней политике, проводимой КПСС и Советским правительством, высказывал враждебные измышления на руководителей партии и правительства и клеветал на материальное положение трудящихся в СССР.

В апреле 1962 года Кочетков написал и направил в адрес Центральной ревизионной комиссии КПСС анонимное письмо резкого антисоветского содержания. В этом письме Кочетков враждебно отзывался о советской действительности, высказывал измышления, порочащие советский и государственный строй, а также современную политику КПСС и Советского правительства, злобно дискредитировал и высказывал ненависть в отношении главы Советского правительства.

Кроме того, Кочетков сочинил и хранил у себя в квартире два стихотворения, в которых возводилась клевета на советскую действительность и на политику партии и правительства, которые были изъяты при обыске в 1962 году.

В сентябре 1962 года в г. Рузаевке, около дома Богомудровой, в присутствии Богомудровой П.Ф. и Савиной А.Л. Кочетков производил враждебные выкрики в адрес коммунистов и главы Советского правительства.

Все указанные преступные действия Кочеткова правильно квалифицированы по ст. 70 ч.1 УК РСФСР.

Подсудимый Кочетков систематически занимался подделкой личных документов, печатей государственных учреждений, подписей должностных лиц. В 1958 году подсудимый изготовил и снабдил своего родственника, свидетеля Каштанова Н.В., поддельной копией диплома об окончании Московского инженерно-строительного института имени В.В. Куйбышева. В течение 1962 года представил в Чувашский и Станиславский совнархозы и трест «Дагстрой» изготовленные им на своё имя поддельные копии дипломов об окончании Московского инженерно-строительного института имени В.В. Куйбышева и выписки из трудовой книжки.

При обыске у подсудимого были обнаружены и изъяты четыре экземпляра производственных характеристик, трудовая книжка и два вкладыша к ней, изготовленные им с подделкой печати, подписями должностных лиц. Эти эпизоды преступления с учётом того, что подделка документов производилась систематически, правильно квалифицированы по ст. 96 ч.2 УК РСФСР.

Преступные действия Кочеткова, вменённые ему в вину данным приговором, подтверждаются, кроме его показаний на предварительном и судебном следствии, вещественными доказательствами, приобщёнными к делу – письмами антисоветского содержания, текстом антисоветского содержания, поддельными документами. Правдивость утверждения подсудимого, что эти все документы изготовлены им, подтверждается заключениями графической и химико-технической экспертиз.

Хотя подсудимый оспаривает эпизод его антисоветских выкриков в сентябре 1961 года в г. Рузаевке, однако судебная коллегия считает, что не верить показаниям свидетелей Савиной и Богомудровой нет оснований, тем более, что подсудимый не оспаривает, что в разговоре с Богомудровой он действительно вёл речь о коммунистах, главе Советского правительства. Правдивость показаний в части изготовления подложной копии диплома Каштанову подтверждается и показаниями свидетеля Каштанова.

Судебная коллегия исключает из обвинения Кочеткова эпизод с изготовлением и посылкой письма антисоветского содержания в 1957 году, так как это обвинение основано только на противоречивых показаниях подсудимого и не подтверждено другими доказательствами. В судебном заседании подсудимый заявил, что он твёрдо не помнит, писал ли такое письмо. Кроме того, показания подсудимого по этому эпизоду и на предварительном следствии вызывает сомнения, так как маловероятно, что содержание письма 1947 года и 1957 года были единичны, как утверждает Кочетков. Поскольку в силу ст. 77 УПУ РСФСР признание обвиняемым своей вины может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении признания совокупностью имеющихся других доказательств по делу, а их по данному эпизоду нет, коллегия исключает этот эпизод из обвинения.

При определении меры наказания судебная коллегия учитывает степень общественной опасности совершённого Кочетковым преступления, его вину и личность. При определении режима содержания судебная коллегия учитывает, что Кочетков и ранее находился в местах лишения свободы, хотя эта судимость с него и снята по амнистии, в дальнейшем вновь продолжительное время занимался преступной деятельностью, отрицательно характеризуется, как по работе, так и в быту, поэтому судебная коллегия считает необходимым определить ему строгий режим содержания.

На основе изложенного выше судебная коллегия, руководствуясь ст.ст. 309, 303 УПК РСФСР, приговорила:

Кочеткова Сергея Павловича по ст. 196 ч.2 УК РСФСР – к двум годам лишения свободы, по ст. 70 ч.1 УК РСФСР – к пяти годам лишения свободы, без последующей ссылки, с отбытием меры наказания в колонии строгого режима. Отбытие меры наказания исчислять с 6 августа 1962 года. Вещественные доказательства оставить при деле.

Взыскать с Кочеткова судебные расходы, связанные с вызовом в суд свидетелей – 30 руб. 12 коп (тридцать рублей 12 коп).

Приговор может быть обжалован в Верховный суд РСФСР в течение семи дней после его оглашения, а подсудимому – в этот же срок со дня вручения ему копии приговора на руки.

Председательствующий Бузанов.

Нарзаседатели Тюнев и Пронина.

Копия верна: Председательствующий Бузанов (подпись).

Секретарь Логинова (подпись).

***

Приговор

Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики

9 января 1964 года судебная коллегия по уголовным делам Куйбышевского областного суда в составе председательствующего Бузанова Н.М., народных заседателей Смирновой А.И. и Тюсова Г.Г., при секретаре Логиновой Т.Г., с участием прокурора Полозкова Ф.А., адвоката Фейгина Г.И. в закрытом судебном заседании в пос. Комсомольске г. Ставрополя, рассмотрев уголовное дело по обвинению:

Чувпило Виталия Алексеевича, 21 апреля 1929 года рождения, уроженца города Сальска Ростовской области, русского образование 7 классов, судимого в 1953 году в г. Архангельске на 10 лет лишения свободы по ст. 2 Указа от 4 июня 1947 года «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества»; 10-11 сентября 1957 года нарсудом 1-го участка Куйбышевского (сельского) района Куйбышевской области по ст. 2 Указа от 4 июня 1947 года «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» и части 1 Указа от 10 января 1955 года, по совокупности 20 лет лишения свободы с последующей высылкой в отдалённые места РСФСР сроком на 5 лет; 16 июня 1960 года судебной коллегией по уголовным делам Куйбышевского облсуда по ст. 74 ч.2 УК РСФСР к 3 годам лишения свободы с поглощением данного приговора с ранее вынесенным, находящегося под стражей с 19 июня 1957 года – в преступлении, предусмотренном ст. 70 ч.1 УК РСФСР.

Проверив материалы дела в судебном заседании, судебная коллегия установила.

Чувпило виновен в том, что, будучи враждебно настроен к Советской власти, на протяжении 1961-1963 годов систематически изготавливал и направлял в адрес Президиума Верховного Совета СССР письма злобного антисоветского содержания. Такие письма были изготовлены и направлены 20 и 22 сентября 1961 года, 22 сентября 1962 года, 23 апреля 1963 года, и два 6 мая 1963 года. Также он изготовил и хранил текст антисоветского письма от 6 мая 1963 года.

В этих письмах подсудимый Чувпило клеветал на советскую действительность, утверждал об отсутствии якобы в СССР правды и справедливости, злобно и оскорбительно отзывался о руководителе коммунистической партии и Советского правительства, с враждебных позиций рассматривал положение советского народа, злобно искажал проводимую Коммунистической партией Советского Союза политику, заявил о своём отказе от советского гражданства, и, требуя предоставления ему возможности связаться с посольством США, высказывал клеветнические измышления о советском гуманизме.

В июне месяце 1963 года текст своего заявления антисоветского содержания читал заключённым Маркишеву А.П., Пичаеву А.Н. Кроме того, Чувпило среди заключённых систематически проводил антисоветскую агитацию.

В апреле 1963 года в присутствии заключённых Кирсанова, Виниченко, Полосатова, Синельникова и других оскорблял одного из руководителей Коммунистической партии и Советского правительства, возводил на него клеветнические измышления, а также утверждал на неправильную политику в СССР в отношении заключения. В том же месяце 1963 года в присутствии заключённого Виниченко и других во время чтения газеты допускал злобные клеветнические высказывания в адрес одного из руководителей Коммунистической партии и Советского правительства.

Весной и летом 1963 года в присутствии заключённых Жуленева и Полосатова неоднократно высказывал свою ненависть в отношении коммунистов и заявлял о необходимости физической расправы с ними. В тот же период времени в присутствии заключённых Кирсанова, Виниченко, Пичаева, Маркишина и других высказывал свою ненависть к Советской власти, клеветал на положение трудящихся в СССР. Подсудимый высказывал своё намерение бежать за границу и принять иностранное подданство.

Преступление, совершённое Чувпило, подлежит квалификации по ст. 70 ч.1 УК РСФСР.

Преступление Чувпило, вменённое ему в вину данным приговором, подтверждаемся признаниями подсудимого, данными им при допросе в качестве подозреваемого, в качестве обвиняемого, на очных ставках со свидетелями Виниченко, Маркишевым, Кирсановым, где он не отрицал изготовление и посылку в адрес Председателя Президиума верховного Совета СССР писем антисоветского содержания, разговоры антисоветского содержания среди заключённых, отрицая лишь намерение физически уничтожить одного из руководителей партии и правительства с наличием оружия.

Хотя в стадии предварительного следствия и в судебном заседании он по неубедительным мотивам отказывался давать показания, однако его вина доказана вещественными доказательствами - письмами антисоветского содержания, находящимися в деле. Изготовление таких писем Чувпило подтверждается заключением экспертизы.

Антисоветские разговоры среди заключённых подтверждаются показаниями свидетелей, допрошенных как на предварительном следствии, так и в судебном заседании – Маркишева, Пичаева, Кульнева, Полосатова, Косенчук, Кирсанова, Синельникова, которые в разное время присутствовали при антисоветских высказываниях Чувпило.

Судебная коллегия считает необходимым исключить из обвинения Чувпило якобы его намерение физического уничтожения одного из руководителей Коммунистической партии и Советского государства о наличии оружия у подсудимого, так как для его обвинения в этой части нет достаточных доказательств.

Учитывая, что Чувпило, будучи неоднократно осуждённым, отбывая наказание, вновь совершил умышленное преступление, причём представляющее повышенную опасность для общества, судебная коллегия считает необходимым в силу п.4 примечания 1-го и ст. 24 УК РСФСР признать его особо опасным рецидивистом.

При определении меры наказания присоединить частично к данному приговору неотбытую меру наказания по ранее вынесенному приговору.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 312-317 УПК РСФСР, судебная коллегия приговорила:

Чувпило Виталия Алексеевича признать виновным по ст. 70 ч.1 УК РСФСР и подвергнуть лишению свободы сроком на четыре года с последующей ссылкой в отдалённую местность РСФСР сроком на пять лет, в силу ст. 41 УК РСФСР к данному приговору присоединить частично неотбытую меру наказания в виде тринадцати лет лишения свободы по приговору от 10-11 сентября 1957 года нарсуда 1-го участка Куйбышевского (сельского) района и считать к отбытию семнадцать лет лишения свободы с последующей ссылкой в отдалённые места РСФСР сроком на пять лет. Отбытие меры наказания исчислять с 9 января 1964 года.

В силу п.4 примечания 1-го ст. 24 УК РСФСР признать Чувпило особо опасным рецидивистом и меру наказания ему отбывать в лагере особого режима. Вещественные доказательства оставить при деле.

Приговор может быть обжалован в Верхсуд РСФСР адвокатом и опротестован прокурором в течение семи суток со дня оглашения приговора, обжалован осуждённым в тот же срок после вручения ему копии приговора.

Председательствующий Бузанов.

Народные заседатели Смирнова и Тюсов.

Копия верна: Председательствующий Бузанов (подпись).

Секретарь Логинова (подпись).

Диссиденты. 1962 год. Документы

Просмотров: 3052