Сызранский пожар. 1906 год

Международные события года

10 марта 1906 года на угольных шахтах Франции, расположенных между коммунами Куррьер и Ланс, произошла катастрофа с многочисленными человеческими жертвами. В результате взрыва рудничного газа и последующего пожара, по официальным данным, погибло 1099 человек, но из-за присутствия в шахтах нештатных рабочих число жертв в реальности превысило 1200 человек. Ещё 600 горняков были выведены из завалов в ходе спасательных работ. Эта трагедия до сих пор остаётся крупнейшей катастрофой в истории подземных разработок в Европе.

7 апреля 1906 года в городе Альхесирасе (Испания) завершилась конференция тринадцати европейских стран, отклонившая притязания Германской империи на Марокко. Эта конференция, продолжавшаяся три месяца, привела к мирному разрешению Танжерского (Марокканского) кризиса, который начался ещё в марте 1905 года из-за конфликта между Францией и Германией, претендовавшими на контроль над султанатом Марокко. Францию поддержали почти все европейские страны, кроме Австро-Венгрии, которые опасались усиления германского влияния на стратегически важный район Гибралтара. В итоге было подписано соглашение, провозгласившее полный суверенитет султана Марокко над территорией своей страны.

18 апреля 1906 года, в 5 часов 12 минут по местному времени, в городе Сан-Франциско произошло катастрофическое землетрясение, одно из крупнейших в истории США. Магнитуда поверхностных волн составила 7,7, и при этом после главного сейсмического удара в течение минуты последовала серия афтершоков. В результате город был разрушен почти до основания, причём 80% ущерба нанесли не подземные толчки, а вспыхнувшие после землетрясения пожары, которые продолжались четыре дня. По официальным данным, в результате этой катастрофы погибло более 3 тысяч человек, а ещё 250-300 тысяч жителей города остались без крова.

23 октября 1906 года перед зданием британского парламента в Лондоне прошла первая демонстрация активисток движения, борющихся за предоставление женщинам равных с мужчинами избирательных прав. Акция продолжалась всего несколько минут, после чего десять активисток женского движения были задержаны полицией, но в участке они отказались платить штраф, и поэтому были отправлены в тюрьму. Вскоре после этих выступлений в международном лексиконе появилось слово «суфражистка» (от французского слова suffrage — избирательное право). Но только в 1928 году, когда был принят Закон о народном представительстве, женщины Великобритании были уравнены в избирательных правах с мужчинами.

3 ноября 1906 года Международный конгресс по радиотелеграфной связи, проходивший в Берлине, в качестве радиосигнала бедствия в азбуке Морзе утвердил сочетание букв SOS (три точки, три тире, три точки). Эта рекомендация была выбрана только по соображениям простоты приёма-передачи и понятности этого сигнала. Позже появились различные расшифровки этой комбинации букв, например, Save Our Souls (спасите наши души), Save Our Ship (спасите наш корабль), и даже Stop Other Signals (прекратить передачу других сигналов). Но на самом деле это всё только вторичные толкования. С 1 февраля 1999 года решением Международной морской организации сигнал SOS был заменён автоматической системой оповещения о бедствии GMDSS, однако при этом было оговорено, что сигнал SOS в международной радиосвязи может применяться по-прежнему.

Российские события года

6 (19) марта 1906 года император Николай II подписал указ об учреждении нового класса кораблей – подводных лодок. В тот день в состав Российского флота были включены 20 лодок типа «Форель», а также новейшие по тому времени субмарины типа «Касатка», «Сом» и «Осётр». С той поры в Российской империи появился праздник под названием «День моряка-подводника», однако в советское время отмечать его перестали. Праздник был возрождён только через 90 лет после указа Николая II, когда приказом Главнокомандующего Военно-морским флотом Российской Федерации Ф.Г. Громова от 15 июля 1996 года было предписано отмечать «День моряка-подводника» ежегодно 19 марта.

27 апреля (10 мая) 1906 года состоялось первое заседание I Государственной Думы Российской империи, которая была сформирована в соответствии с Законом о выборах, подписанном 11 декабря 1905 года императором Николаем II. К выборам в Думу допускались только лица мужского пола, не моложе 25 лет, ранее не судимые и не состоящие на военной службе. Кроме того, эти выборы были непрямыми: для дворян и состоятельных горожан – из 2-х ступеней, для рабочих – из 3-х ступеней, и для крестьян – из 4-х ступеней. Всего в Государственную Думу было избрано 497 депутатов. Но, несмотря на такой жёсткий отбор, основной деятельностью первого российского парламента стала критика правительства, в отношении которого за 72 дня работы был принят 391 запрос о его незаконных действиях. В итоге указом Николая II от 9 (22 июля) 1906 года Дума была распущена.

19 августа (1 сентября) 1906 года по инициативе премьер-министра П.А. Столыпина было принято «Положение Совета министров о военно-полевых судах». Непосредственным поводом для их введения послужил взрыв дачи Столыпина на Аптекарском острове в Санкт-Петербурге 12 августа 1906 года. При этом погибли 27 человек, и ещё 32 было ранено, однако самого премьера на даче в это время не было. Военно-полевые суды учреждались для ускорения судопроизводства по делам о гражданских лицах и военнослужащих, обвиняемых в тяжких преступлениях – убийствах, разбоях, грабежах, террористических актах, нападениях на военнослужащих и полицейских. Военно-полевым судам подлежали дела, в которых за очевидностью преступления не считалась необходимым проводить предварительное расследование, вместо которого использовались материалы охранного отделения и жандармского управления. Роль прокурора на таких судах исполняли сами судьи, а обвиняемый должен был защищать себя сам. Согласно положению, военнослужащих, осуждённых по приговору военно-полевого суда, в течение 24 часов должны были расстреливать, а гражданских лиц – вешать, из-за чего в народе для повешенных появилось выражение «примерил столыпинский галстук». Всего за восемь месяцев своего существования военно-полевые суды России вынесли 1102 смертных приговора, однако в реальности было казнено лишь 683 человека.

14 (27) октября 1906 года боевой дружиной эсеров-максималистов было совершено одно из крупнейших ограблений за весь период Первой русской революции 1905-1907 годов. В результате их налёта на Петербургскую почтовую таможню в Фонарном переулке удалось похитить около 400 тысяч рублей. Всего в акции участвовало 16 человек в возрасте 18-20 лет, в том числе дочь купца из Гродно Адель Каган. Деньги в карете в трёх мешках везли казначей почтовой таможни и два счётчика, а их охраняли шестеро конных жандармов. У здания таможни взрывом бомбы была убита одна из запряжённых в карету лошадей, а другая серьёзно ранена. Лошади жандармов, перепуганные взрывом, унесли охрану далеко от места происшествия. Казначей и счётчики в страхе бежали, так что Адели Каган и её напарнику по кличке Кишкель оставалось только унести мешки с деньгами в свой экипаж, поджидавший за углом. Остальные участники группы прикрывали их отход, стреляя в преследователей, в результате чего было ранено три жандарма, два дворника и двое случайных прохожих. Адель Каган и её напарник смогли скрыться, и впоследствии они не были разысканы, а похищенные деньги использовались партией эсеров-максималистов для своих нужд. Однако в последующие дни полиции и жандармам удалось задержать 11 участников группы из числа нападавших, из которых впоследствии 8 человек были повешены по решению военно-полевого суда.

9 (22) ноября 1906 года был подписан Указ Николая II о свободном выходе крестьян из общины с правом закрепления их долевого земельного надела в частную собственность. Инициатором реформы был председатель Совета министров П.А. Столыпин, и в истории она сохранилась как Столыпинская земельная реформа. Выделением участков для выходящих из общины крестьян занимались землеустроительные комиссии, а все сделки с землёй осуществлялись только через Крестьянский банк. В результате реформы общая площадь частных хозяйств увеличилась в 1,7 раза, а крестьяне частники стали основными производителями хлеба в России. При этом около 3,5 млн. человек продали свои наделы и выехали на новые земли в Сибирь и на Дальний Восток, где государство бесплатно выделяло переселенцам участки и выдавало долгосрочные ссуды на переезд. Благодаря этому впервые в истории России восточные территории стали заселяться добровольно, а не в принудительном порядке.

Самарские события года

3 (16) января 1906 года полиции стало известно о митинге, назначенном в народном доме г. Новоузенска в связи с годовщиной кровавых событий в Петербурге у Зимнего дворца. Чтобы не допустить митинга, исправник вооружил полицию винтовками, и во главе 20 полицейских направился к народному дому, где в тот момент собралось до 150 человек. Исправник предложил им разойтись, а во время объяснений с собравшимися арестовал двух человек. В ответ полицейские толпой были обезоружены и избиты, а исправник получил серьёзное ранение. Ободрённые удачей, участники митинга двинулись к городской тюрьме, где обезоружили тюремную стражу и освободили пятерых политзаключённых, а затем направились к воинскому оружейному складу, где разоружили часовых и разобрали со склада винтовки, револьверы и патроны. Все они взяли 237 винтовок, 43 револьвера, 5271 ружейный и 356 револьверных патронов. Вернувшись к народному дому, восставшие устроили здесь свой штаб. Но на следующий день в Новоузенск из Саратова прибыли казаки и войска с двумя пулемётами. В результате короткого боя было арестовано около 40 участников беспорядков.

21 июля (3 августа) 1906 года около 6 часов 40 минут вечера член боевой организации социалистов-революционеров, 22-летний рабочий-столяр Григорий Фролов на углу улиц Вознесенской и Воскресенской (ныне улицы Степана Разина и Пионерская) бросил бомбу в самарского губернатора Ивана Львовича Блока, проезжавшего мимо в открытой пролётке. Взрывом губернатору оторвало голову и правую руку, а кучер оказался серьёзно ранен. Террориста тоже контузило взрывом, но он всё-таки сумел убежать с места преступления в сторону Волги, где и был схвачен полицией. Затем в течение суток были арестованы и другие участники этой организации эсеров, которые, как выяснилось, готовили в Самаре ещё четыре покушения на высокопоставленных лиц. Что касается Фролова, то в феврале 1907 года он был приговорён военно-полевым судом к смертной казни, но затем этот приговор заменили на 20-летнюю каторгу. Однако террорист пробыл на каторге всего один год, после чего отсюда сбежал, и впоследствии сумел выехать в Европу.

1 (14) августа 1906 года проезжавших по дороге близ слободы Кинель-Черкассы станового пристава и командира 2-й роты 8-го Эстляндского полка кто-то неожиданно обстрелял из придорожного леса. Как потом выяснилось, стреляли из винтовок участники боевой крестьянской группы. Пристав и командир при этом не пострадали, но одной из пуль был убит кучер. На место происшествия немедленно направили пеших и конных полицейских и роту солдат. В завязавшейся перестрелке один боевик был убит и один ранен, и ещё один солдат пострадал. Часть боевиков удалось схватить, а остальные рассеялись по лесу. В результате обыска, проведённого в окрестных домах, было обнаружено 26 трёхлинейных винтовок, более 400 патронов к ним и несколько бомб. Как выяснилось в ходе следствия, крестьянами руководили два бывших солдата, ранее дезертировавших из 25-й батареи, дислоцированной в Самаре. Впоследствии арестованные участники нападения были приговорены к каторжным работам.

28 октября (10 ноября) 1906 года Самарская губерния в соответствии с указом императора Николая II была объявлена на положении усиленной охраны (по-современному – на чрезвычайном положении) сроком на один год. На основании царского указа самарский губернатор В.В. Якунин подписал «Обязательное постановление», по которому вводились ограничения для представителей низших сословий, в первую очередь для мастеровых и крестьян. Согласно этому постановлению, тюремным заключением карались лица, занимающиеся сбором денег на нужды недозволенных обществ и организаций, участвовавшие в неразрешённых начальством сходках, собраниях и сборщах, призывающие к забастовкам, к неповиновению начальству, к бунтам, публично оскорбляющие начальствующих лиц и так далее. По истечении года после введения в Самарской губернии положения усиленной охраны постановление о нём продлено не было.

Главное самарское событие года

5 (18) июля 1906 года в Сызрани произошёл катастрофических масштабов пожар, в результате которого город оказался практически полностью стёртым с лица земли. Всего в нём был уничтожено около 5500 строений, в том числе почти все муниципальные - уездная больница, публичная библиотека, городская гимназия, реальное училище, городское казначейство, а также здания почты и телеграфа. По официальным данным, было познано около 100 погибших в пожаре, но не менее 1000 тел так и остались неопознанными. В отношении обстоятельств возникновения пожара рассматривалось несколько версий, однако точная его причина так и не была установлена.

Огненная катастрофа смутного времени

«…Огонь переходил с дома на дом, и через несколько часов над пепелищем возвышалась только соборная колокольня… Люди добирались до Волги ползком, многие бросались в воду, надеясь найти облегчение от мучительной боли. Весь берег был переполнен беглецами… Пытавшиеся приблизиться к городу в ужасе бежали обратно, ужаснувшись количеству обугленных трупов на улицах. Тут же лежали трупы лошадей, домашней птицы, собак…» Так русский общественно-политический журнал «Нива» описывал катастрофический по размерам пожар, который 5 июля (по старому стилю) 1906 года практически полностью стер с лица земли город Сызрань. Уже в том время это был довольно крупный населенный пункт Среднего Поволжья и важный транспортный узел, где грузы переваливались с речных судов на железную дорогу и обратно (рис. 1-5).

В начале ХХ века существовало множество технических и бытовых причин для катастрофического распространения пожаров во многих российских городах, в том числе и в достаточно крупных. В первую очередь к ним нужно отнести повсеместное отсутствие противопожарных водопроводов, и, как следствие, острую нехватку воды для тушения огня в городах и селах. Ситуацию усугубляли примитивность пожарной техники того времени, а также недостатки в градостроительстве и в уличной планировке. В начале прошлого века все это в полной мере относилось не только к Сызрани, но и к Самаре, а также к подавляющему большинству других российских городов.

В 1906 году в Сызрани каменных домов было немного, и почти во всех из них располагались официальные государственные или культовые учреждения. Конечно же, в большинстве своем каменные здания тогда располагались в центре города. А вот на своих окраинах Сызрань в начале ХХ века оставалась почти сплошь деревянной и больше напоминала деревню, чем город. В примыкающих к Волге кварталах, застроенных безо всякой планировки, традиционно селился самый бедный люд, и здесь почти везде друг к другу лепились маленькие домишки в два окна. Многие из них были крыты даже не досками, а соломой, причем дома соединяли самые обыкновенные деревенские плетни.

По данным исследователей, сызранская пожарная охрана того времени в целом была немногочисленна и плохо организована. Во время пожаров регулярно выяснилось, что пожарная команда приезжала на место происшествия вообще без запасов воды для тушения, потому что никто из огнеборцев не удосужился заранее съездить на реку и наполнить бочки. В подтверждение этого можно привести отчет симбирского губернатора (а до 1928 года Сызрань относилась к Симбирской губернии), посетившего город за несколько лет до описываемых событий.

Вот что он писал: «Из числа трех машин, входящих в пожарный обоз, одна оказалась самой старой конструкции и должна по-настоящему поступить в музей древностей, а не находиться в городском полицейском управлении. При испытании действия этой машины рукав лопнул, и вода разлилась по улице. Пожарная команда крайне нерасторопна и находится в полном беспорядке. Багры разбираются очень долго, и раздвижная лестница лишь с большим трудом после долгих усилий могла быть поставлена, что явно доказывает полное неумение команды обращаться с нею. Ведра оказались помятыми, брезенты порванными, лошади молоды, совсем не съезжены. Лица же, управляющие ими, совсем не умеют править».

Все началось с… любви к варенью

Июнь и начало июля 1906 года в Среднем Поволжье выдались довольно жаркими. Как свидетельствует городская хроника того времени, днем температура воздуха в течение нескольких недель достигала 30 и более градусов, а дождей почти не было. Неудивительно, что к началу июля в городе стояла пыльная и знойная сушь, во время которой все деревянные строения насквозь были прожарены палящим солнцем и горячим воздухом. Одним словом, окраинные кварталы Сызрани из-за этой жары стали похожи на бочку с порохом, которая словно бы ждала, кто же поднесет к ней зажженную свечу. И непоправимое в конце концов случилось…

С чего же начался пожар в тот трагический день 5 июля, окончательно установить так и не удалось. По общепринятой версии, первое возгорание случилось рано утром в поселке Закрымза в результате неосторожного разведения костра во дворе одного из здешних домов. Из сохранившейся летописи Ильинской церкви следует, что «пожар начался в доме некоего небогатого купца Малышева, жителя Ильинской слободы от неосторожного обращения с огнем (кажется, при варке варенья)». Так или иначе, но есть и другие свидетельства того, что общегородская катастрофа в тот день началась, в общем-то, с пустяка. И если принять версию, что все произошло именно «от костра при варке варенья», то получается, что в какой-то момент обыватели за огнем просто не углядели, и пламя быстро перекинулось на расположенные поблизости деревянные строения. После этого незадачливые «кашевары» так и не смогли своими силами потушить бушующее пламя. В итоге огненная стихия в мгновение ока перекинулась на жилые дома, а уже через час пошла гулять и территории соседних домовладений, быстро охватив всю Закрымзу.

Тут в дело вмешался сильный ветер. Он за какие-то считанные минуты перебросил пламя через речку Крымзу, после чего, словно злой волшебник, погнал огненный вал в направлении центра города. Буквально на глазах онемевших от страха очевидцев этот ветер превратился в настоящий ураган, который стал разносить горящие головешки на сотни саженей вокруг. А поскольку направление ветра все время менялось, то уже к середине дня 5 июля Сызрань пылала почти одновременно со всех концов. Насколько силен был этот ураган, можно себе представить хотя бы из того, что пароход, шедший по Волге по направлению к Сызрани, уже на расстоянии 25 верст от города стало осыпать головешками, горящей щепой и искрами.

Раздуваемое ветром пламя всего лишь за три-пять минут с треском пожирало одноэтажные жилые лачуги, и их жильцы в лучшем случае лишь успевали выскочить из своего дома на улицу в том, в чем были. Ничего из своего имущества спасти им обычно не удавалось. По словам оставшихся в живых свидетелей, это зрелище было настолько страшным, что многие обыватели от ужаса сходили с ума. В конце концов город превратился в сплошное море огня. Люди с дикими воплями бежали по улицам в поисках спасения, но со всех сторон их снова и снова встречала стена огня. Как впоследствии в своих записках рассказывал очевидец этой катастрофы Иван Иванович Труханов, даже среди бела дня зарево сызранского пожара было видно за 90 верст от Сызрани - у города Хвалынска, что находится ниже ее по течению Волги.

В течение того ужасного дня в Сызрани погибли все, кто не смог уйти из города - в первую очередь обитатели больниц, богаделен и приютов, престарелые и убогие, а также арестанты. Одни из потерпевших погибли в бушующем пламени, другие задохнулись от дыма и угарного газа, спрятавшись в подвалах. Не сумели спастись даже те, кто пытался отсидеться внутри противопожарных резервуаров на Соборной и Кузнецкой площадях (ныне площадь имени В.И. Ленина). Эти несчастные попросту сварились в кипятке, в который очень быстро превратилась вода в этих не слишком больших емкостях.

В журнале «Нива» в описании этого пожара можно, в частности, найти и такое: «Самый страшный момент настал, когда огонь подобрался к артиллерийским пороховым погребам. Взрывы пороха, грохот разрывающихся снарядов, треск ружейных пуль были последним салютом погибавшей Сызрани… Но ужаснее всего было то, что очевидцы не могли оказать пострадавшим никакой медицинской помощи… За рекой Крымзой пожар лишил людей выхода из огня, и многие погибли» (рис. 6).

Большинство погибших опознать не удалось

В общей сложности Сызрань в начале июля 1906 года горела около суток, причем центр города был уничтожен огнем всего лишь за шесть часов. Последствия пожара оказались катастрофическими: за это короткое время 45-тысячный город оказался почти полностью стертым с лица земли.

Всего в Сызрани в тот день сгорело около 5500 строений, в том числе почти все здания, принадлежавшие городу - уездная больница, публичная библиотека, основанная в 1873 году, городская гимназия, реальное училище, городское казначейство, а также здания почты и телеграфа. В двухэтажной уездной тюрьме, что тогда располагалось между Спасской башней и берегом реки, задохнулись в дыму или сгорели заживо все заключенные – около сотни человек.

Сильно пострадали и местные коммерсанты, поскольку огонь уничтожил здание, где располагалось отделение Волжско-Камского банка, а также все мельницы, продовольственные склады и более 100 вагонов с пшеницей, находящиеся на железнодорожной станции и прилегающих к ней путях. Не пощадил огонь и некоторые культовые и религиозные сооружения: в пламени сгинули один из православных монастырей и семь церквей, в том числе Никольский единоверческий храм, построенный в 1859 году. Общие убытки от пожара в ценах того времени составили примерно 18 миллионов рублей.

Уцелевшими после трагедии остались только некоторые городские окраины - Новая линия (ныне улица Рабочая и примыкающие к ней кварталы), район поселка Засызрань, вокзалы, пристани, кладбища, дачные постройки вдоль берега реки Воложки, Казанский собор и несколько других храмов, а также Вознесенский и Сретенский монастыри (рис. 7-17).

Что же касается числа людей, сгинувших в бушующем пламени, то тут данные расходятся. В том месяце на официальный учет в полиции были приняты сведения лишь о 100 с небольшим сгоревших сызранцев, тела которых были найдены на пепелищах и впоследствии опознаны. Однако нигде не говорилось, что после пожара в уничтоженном городе было найдено огромное число трупов людей, личности которых установить затем так и не представилось возможным. Кроме того, по данным губернской полиции, по крайней мере несколько сотен горожан во время катастрофы просто пропали без вести – от них не нашли не то что обгоревших тел, но даже фрагментов костей. Поэтому сейчас предполагается, что в сызранском пожаре 1906 года погибло по меньшей мере 1000 человек, хотя многие эксперты настаивают на другой цифре – не менее 10 тысяч человек. Кстати, уже потом, в ходе следствия выяснилось, что уже после пожара более сотни горожан, вернувшихся на свои пепелища, были убиты мародерами, грабившими чужое имущество, которое не успела уничтожить огненная стихия.

Поджог или провокация?

Сразу же после сызранской катастрофы одно за другим стали появляться предположения, что пожар такой силы и с такими последствиями не мог быть простой случайностью. Высказывались мнения, что здесь не обошлось без происков радикально настроенных политических группировок или террористических формирований, которые значительно активизировались в период первой русской революции 1905-1907 годов.

Например, одна из версий, получившая в печати широкое распространение после Октябрьского переворота 1917 года, гласила, что город подожгли царские агенты, чтобы заглушить набиравшее в то время здесь силу социал-демократическое движение. Дело в том, что в начале ХХ века Сызрань был одним из самых активных большевистских центров Симбирской губернии. Одним из доказательств популярности данной версии является архивный документ - письмо местного уроженца М.Т. Елизарова, шурина В.И. Ульянова-Ленина, направленное к сызранцам и бестужевцам, которое в сокращенном варианте было напечатано в газете «Сызранское утро» в 1917 году. В нем Елизаров, вспоминая о сызранских событиях июля 1906 года, писал следующее: «Царские слуги сожгли город Сызрань, черная сотня восторжествовала, и пришлось всем поборникам света идти в подполье».

А еще эту версию подтверждают и воспоминания другого очевидца пожара, сызранца Георгия Кононовича Захватова, записи которого впоследствии были опубликованы его внучкой Верой Александровной Козьяковой: «Старушка, мать хозяина дома, варила в тот день в таганке варенье. Неожиданно во двор вошел неизвестный мужчина в крестьянской одежде и попросил воды. Старушка направилась в дом, оставив его одного. Принесла воды, мужик напился и ушел, но спустя некоторое время загорелся сарай, а затем и дом. Возможно, в отсутствие хозяйки незваный гость перенес из таганка горячие угли под сарай. Подобные случаи будто бы были в тот день и в других кварталах города… В общем, складывалось такое впечатление, что город подожгли почти одновременно и сразу в нескольких местах…»

Далее из воспоминаний очевидцев следует, что «…жара в тот день и в самом деле стояла просто несносная, но ветра с утра не было. Большинство сызранцев сначала не придало особого значения начавшемуся пожару - ведь он походил на все остальные, которые тушились своевременно… Но тут неожиданно выяснилось, что водопроводные колодцы дают лишь тоненькую струйку воды - главная магистраль, открывающая напор воды в колодцах, оказалась перекрытой (!?) где-то за чертой города, в районе запасного бассейна, располагавшегося на раменской дороге. В результате пожарная команда из-за отсутствия воды мало что смогла сделать. Уже вскоре к тушению огня наряду с пожарной командой подключилось почти все население города. Воду таскали в бочках из Сызранки и Крымзы, но толку от этого оказалось мало». Далее в подтверждение своей версии о поджоге автор приводит еще один пример: хотя он сам лично вместе с толпой помогал тушить мельницу, она тем временем разгоралась все сильнее и сильнее, словно кто-то вместо воды поливал ее керосином…

Однако в те же годы появилась и другая версия сызранской катастрофы, согласно которой город в тот день подожгли не кто иные, как сами социал-демократы, желавшие вызвать в городе беспорядки и тем самым скомпрометировать местные власти. Газета «Сызранское утро» в своем номере от 24 октября 1907 года писала следующее: «Возникли слухи, что город тогда подожгли студенты и молодежь, устраивавшие митинги и забастовки. Тут под влиянием слухов и паники с криком: «Бей поджигателей» жители стали избивать всех, кого принимали за таковых. Толпа с кольями и палками зверски убила послушника монастыря и телеграфиста, воспитанника школы заезжего артиста. Толпа видела в каждом интеллигентном лице своего врага - поджигателя…» Позже над участниками беспорядков был суд, и 16 человек за самоуправство и нанесение побоев получили различные виды наказания (в основном это были крестьяне, находившиеся в Сызрани на заработках).

А вот что по этому поводу в сентябре 1906 года писал журнал «Пожарное дело»: «За несколько дней до случившегося на тему поджога уже распространялись слухи и анонимки со стороны рабочих и грузчиков поволжских пристаней и смежных железных дорог». Здесь камнем преткновения, толкнувшим поджигателей на это преступление, назывались в первую очередь постоянная экономическая кабала, в которую коммерсанты загнали рабочих, а также недоразумения с работодателями.

Однако даже с учетом этих документов и свидетельств наиболее правдоподобной все же представляется бытовая версия, согласно которой катастрофический по своим масштабам сызранский пожар 5 июля 1906 года все же носил совершенно случайный характер. С этим вполне можно согласиться, и вот почему: как бы ни велико было желание власть предержащих разгромить большевистский центр, или, наоборот революционно настроенной молодежи «насолить» властям, вряд ли они стали ради этих сиюминутных целей приносить в жертву целый город, где жили в том числе и сами поджигатели, и их родственники. Впрочем, политика – вещь непредсказуемая, а поведение политических авантюристов – тем более. В этом человечество не раз смогло убедиться в течение всего ХХ века.

Город, восставший из пепла

Российское правительство оказало некоторую помощь населению сгоревшего города. Решением министерств внутренних дел и земледелия сызранцам выделили довольно крупную по тем временам денежную сумму. Сюда также прислали партию консервированных продуктов, а горожанам разрешили бесплатный отпуск леса для строительства новых домов. Через некоторое время помощь жителям Сызрани стала поступать уже со всей России и даже из-за ее пределов.

Сразу же после пожара был создан временный комитет помощи погорельцам, немедленно начавший сбор пожертвований на нужды города и пострадавших. В числе жертвователей оказался и российский император Николай II, который лично внес в фонд помощи погорельцам 33 тысячи рублей. Самарцы же вплоть до сентября ежедневно присылали в Сызрань груз хлеба и мяса, достаточный для того, чтобы им можно было накормить 10 тысяч человек. Много средств для пострадавших собрали также жители Кузнецка (ныне Пензенской области). Артисты уездного города Ставрополя уже через несколько дней после пожара дали благотворительный концерт в пользу погорельцев. Кроме того, по указанию правительства уже через день после бедствия в Сызрань прибыл санитарный поезд, который в течение нескольких месяцев заменял собой сгоревшую городскую больницу. И даже пассажиры проходивших по Волге пароходов тоже стремились отдать погорельцам свою запасную одежду - настолько их поражало увиденные последствия огненной катастрофы.

В пожаре существенно пострадало здание Сызранской городской Думы, и поэтому ее экстренное заседание под председательством городского головы Максимилиана Чернухина состоялось в доме его предшественника С. Чурина. Гласные городской Думы (по-нынешнему – депутаты) обсуждали чрезвычайную ситуацию с 8 по 10 июля 1906 года. На заседании были приняты решения об оказании материальной помощи пострадавшим, а для восстановления города депутаты создали строительную комиссию под председательством Чернухина. Тогда же депутаты постановили, что с того времени на улице Большой (ныне улица Советская), центральной улице Сызрани, должны были возводиться только каменные дома.

Кроме того, власти тогда же решили больше внимания уделяться озеленению города, так как во время пожара было замечено, что кроны лиственных деревьев замедляют распространение огня. В связи с этим на бывшей Базарной площади Сызрани вскоре был разбит сквер (ныне сад имени В.И. Ленина), а в районе поселка Закрымзы в парк превращена Торговая Щепалинская площадь (ныне площадь имени Тимирязева). Появился сиреневый сад также и на территории сызранского кремля.

Одновременно власти уже в том же году начали строительство некоторых сооружений, призванных усилить пожарную безопасность города. В частности, в некоторых местах были установлены бетонные водохранилища, и одновременно в городе приступили к возведению нового здания пожарной части. А пока оно строилось, городской голова Максимилиан Чернухин предоставил для городской пожарной команды часть своего дома и флигель. Позже он для строительства конюшен и сараев пожарной части пожертвовал участок принадлежащей ему земли на улице Большой, 43. В итоге уже вскоре после пожара 1906 года сызранские власти сумели заново восстановить пожарный обоз. В него вошел линейный ход, который вывозился тройкой лошадей. На нем размещался ручной насос, рукава, стволы и другой противопожарный инвентарь.

Тем временем на склоне реки Крымзы погорельцы начали возводить временные строения и землянки, и за короткое время здесь возник целый жилой поселок, который назвали Молдавкой. Уже к концу лета Сызрань была заполнена тысячами пришлых рабочих со всей Симбирской губернии, стремившихся подзаработать на восстановлении города.

Уездная больница была восстановлена на средства Красного креста уже в 1907 году, и ныне на ее месте, на улице Советской, располагается станция скорой помощи. В 1910 году также была восстановлена и городская публичная библиотека. В целом же для более-менее полного восстановления Сызрани после катастрофы 1906 года властям и жителям города понадобилось более пяти лет (рис. 18-20).

(При подготовке данной публикации использовались материалы Сызранского филиала Центрального государственного архива Самарской области: Ф-25, оп.1, д.4, л.л. 1-3; Ф-39, оп.1, д. 1, л.л. 1-16, ф-101, оп.1, д.5, л. 1)

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Литература

Ерофеев В.В., Мигненко Н.В. «Город пылал целые сутки…» - В кн. «Вехи огненной Самары: от крепости до наших дней». Самара, изд-во «НТЦ». Т.3. 2002. Стр. 134-141.

Ладыгина Л. Огненная стихия стёрла Сызрань с лица земли… - Газета «Числа», 7 июля 2001 года.

Лугов В. [Ерофеев В.В.]. «В то лето была страшная жара… И город пылал более суток». – «Комсомольская правда», 20 июля 2001 года.

«Нива», общественно-политический журнал, № 30, 1906 год.

«Самарский курьер», газета, № 141, 1906 год.

Использованы фотографии сайта http://old.syzran.ru/html/pozar.html

Просмотров: 6353