Завод взрывчатых веществ. 1911 год

Международные события года

25 марта 1911 года в Нью-Йорке произошёл пожар на швейной фабрике Triangle Shirtwaist Factory, которая занимала с 8 по 10 этажи высотного здания на Манхэттене. Предприятие принадлежало бизнесменам Максу Бланку и Айзеку Харрису. На фабрике работало около полутысячи человек, большинство из которых — молодые иммигрантки (восточноевропейские еврейки, итальянки и ирландки 16-23 лет), занятые 9 часов по будням и 7 часов по субботам. Пожар начался на восьмом этаже здания. Тут же выяснилось, что все выходы оказались заблокированы, чтобы предотвратить преждевременный уход рабочих с предприятия. В результате многие выпрыгивали из окон, и так погибли 62 человека. Пожарная команда приехала быстро, но до верхних этажей не доставали лестницы. Всего в этом пожаре погибло 146 человек, и только 23 из них были мужчины. Спасшиеся владельцы фабрики предстали перед судом по обвинению в том, что двери фабрики оказались заперты. Суд обязал их выплатить родственникам погибших по 75 долларов, хотя страховая компания перечислила владельцам $60 000, то есть по 400 долларов на каждого из погибших.

21 августа 1911 года из Лувра была похищена картина Леонардо да Винчи «Мона Лиза», и это преступление оставалось нераскрытым более двух лет. Впоследствии выяснилось, что итальянский стекольщик Винченцо Перуджиа, работавший в Лувре, просто снял «Джоконду» со стены, достал её из рамы и вынес через служебный вход. По словам похитителя, когда он замыслил украсть картину, им двигало патриотическое чувство: Перуджиа искренне полагал, что картину из Италии во Францию вывез Наполеон. Винченцо при этом не знал, что Да Винчи сам привёз «Джоконду» во Францию. А в ноябре 1913 года флорентийский антиквар Альфредо Джери получил письмо от некоего Винченцо Леонарди с предложением приобрести «Мону Лизу». Автором послания был Винченцо Перуджиа. При передаче картины антиквару Перуджиа сказал: «Это хорошее, святое дело! Лувр битком набит сокровищами, которые принадлежат Италии по праву. Я не был бы итальянцем, если бы смотрел на это с безразличием». Когда афера раскрылась, похититель покорил итальянцев своим патриотизмом, однако небольшой тюремный срок (один год) он всё-таки получил. А «Джоконда» после показов в итальянских городах в начале 1914 года вернулась в Лувр. За это время она превратилась в знаменитую и самую мистическую картину современности.

29 сентября 1911 года Италия объявила войну Османской империи и начала против неё боевые действия. В Италии она известна как «Ливийская война», а в Турции – как «Триполитанская война». Причиной конфликта стало желание итальянского правительства отобрать у османов ряд территорий современной Ливии, богатые нефтью и другими полезными ископаемыми. Ведущие европейский державы заявили о своём нейтралитете в этой войне, а Османская империя, раздираемая внутренней клановой борьбой, не смогла оказать итальянцам серьёзного сопротивления. В результате 18 октября 1912 года в Лозанне (Швейцария) стороны подписали мирный договор, согласно которому Италия получала контроль над Триполитанией (Траблус), Киренаикой (Бенгази), а также греко-язычным архипелагом Додеканес, включая остров Родос.

10 октября 1911 года произошло восстание сапёрного батальона в китайской провинции Ухань, которое стало началом Синьхайской революции, приведшей затем к свержению маньчжурской династии Цин и к провозглашению в Китае демократической республики. Главными причинами падения монархии в этой стране историки считают её превращение в конце XIX века в полуколонию Англии, что повлекло за собой утрату Китаем значительной части своего суверенитета, а также серию проигранных войн, унижений и контрибуций. Всё это серьёзно беспокоило элиту страны, которая во всех бедах Китая всё чаще винила маньчжурскую династию Цин. В итоге её правление, продолжавшееся в течение 2000 лет, закончилось 12 февраля 2012 года, после отречения от трона последнего китайского императора Пу И. А вызванная революцией гражданская война в этой стране затем продолжалась до 1913 года.

14 декабря 1911 года норвежский полярный исследователь Руал Амундсен вместе с четырьмя помощниками впервые в истории достиг Южного полюса. Экспедиционное судно «Фрам» с путешественниками на борту прибыло в Антарктиду ещё 14 января того же года. Местом высадки Амундсен выбрал Китовую бухту, что находится в восточной части ледяного барьера Росса, в тихоокеанском секторе Антарктики. В период с 10 февраля по 22 марта группа Амундсена занималась созданием промежуточных складов на маршруте, после чего на материке началась полярная ночь. Только 20 октября Амундсен с четырьмя спутниками (ими были норвежцы Олаф Бьяланд, Гельмер Гансен, Сверре Гассель и Оскар Вистинг) на собаках выступил в поход в направлении Южного полюса. После достижения своей цели экспедиция вернулась в базовый лагерь 26 января 1912 года. Здесь нужно сказать, что одновременно с норвежцами в ту же точку стартовал и английский отряд Роберта Скотта, но он достиг Южного полюса только через месяц после Руала Амундсена. На обратном пути вся группа Скотта погибла от голода и лишений.

Российские события года

18 февраля (1 марта) 1911 года в результате семибалльного землетрясения произошёл крупнейший обвал горных пород на реке Мургаб (территория современного Таджикистана), после чего в долине образовалось Сарезское озеро глубиной до 500 метров. При заполнении ложа, которое продолжалось несколько лет, было затоплено три горных селения, и по имени одного из них озеро и было названо. Об этом горном обвале, произошедшем в 1911 году на Памире, мир узнал намного позже, так как в то время регион был практически полностью отрезан от цивилизации. Ныне озеро Сарез ученые называют спящим драконом Центральной Азии. Специалисты подсчитали, что в случае прорыва дамбы (например, от нового землетрясения) будет затоплена часть территории Таджикистана, Узбекистана, Киргизии, Афганистана и Туркмении, при этом могут быть уничтожены десятки городов и пострадают не менее шести миллионов человек.

12 (25) марта 1911 года в Киеве произошло убийство 12-летнего Андрея Ющинского, ученика приготовительного класса Киево-Софийского духовного училища. В этом преступлении черносотенцы при пособничестве властей, которые оказывали давление на следствие, обвинили 37-летнего еврея Менделя Бейлиса, работавшего тогда приказчиком на соседнем заводе. Была выдвинута версия, что это ритуальное убийство, совершённое на религиозной почве. Несмотря на то, что прямых улик против Бейлиса у следствия не было, дело передали на рассмотрение в Киевский окружной суд с участием присяжных заседателей, которые в итоге в октябре 1913 года полностью оправдали подсудимого. Дальнейшее расследование по делу зашло в тупик, несмотря на наличие ряда подозреваемых. По оценкам историков, дело Бейлиса стало самым громким судебным процессом в дореволюционной России.

9 (22) мая 1911 года профессору Петербургского университета Борису Львовичу Розингу в своей лаборатории с помощью изобретённой им электронно-лучевой трубки (кинескопа) удалось добиться передачи и последующего приёма на экран изображения простейших геометрических фигур. Это была первая в мире телепередача. Таким образом, Розинг стал изобретателем электронного метода записи изображения при использовании развёртки (построчной передачи) в передающем приборе, с последующим воспроизведением такого же изображения на приёмном устройстве. Это и есть основной принцип работы современного телевидения, которое сейчас является неотъемлемой частью нашей повседневной жизни.

1 (14) сентября 1911 года в Киевском городском театре во время антракта спектакля «Сказка о царе Салтане» анархист, тайный осведомитель охранки Дмитрий Богров дважды выстрелил из браунинга в премьер-министра Петра Аркадьевича Столыпина и смертельно его ранил. Первая пуля попала в руку, вторая шла в сердце, но от мгновенной смерти Столыпина спас нательный крест, который отклонил пулю в направлении печени. После ранения Столыпин перекрестил императора Николая II, который тоже присутствовал на спектакле, затем тяжело опустился в кресло и ясным отчетливым голосом произнес: «Счастлив умереть за царя». Премьер-министр скончался 5 (18) сентября и был погребён в Киево-Печерской лавре. Что же касается Богрова, то он военно-полевым судом был приговорён к смертной казни и повешен 12 сентября в Лысогорском форте.

27 октября (9 ноября) 1911 года артиллерийский поручик запаса Глеб Евгеньевич Котельников провел первые успешные испытания складного парашюта РК-1 (первый ранцевый Котельникова). До этого летчики иногда прикрепляли к своим аэропланам громоздкое устройство в виде зонта, которое при прыжке с высоты оказывалось весьма ненадёжным, и к тому же сильно увеличивало вес летательного аппарата. Несмотря на успешные испытания нового парашюта, Главное инженерное управление Российской армии поначалу отказалось принимать его в производство, опасаясь, что лётчики будут покидать самолёт при малейших признаках опасности. Изобретение Котельникова было официально поставлено на вооружение только в ходе Первой мировой войны.

Самарские события года

6 (19) мая 1911 года в Самаре на углу улиц Панской и Саратовской была открыта гостиница «Националь». Возводить её в 1900 году начал купец П.Ф. Гудков, однако из-за финансовых трудностей довести строительство до конца он так и не смог, а затем и вовсе обанкротился, и в 1908 году продал недостроенную гостиницу В.М. Сурошникову, который и завершил начатое дело в 1911 году. Над двумя этажами, возведёнными Гудковым, новый владелец надстроил ещё три. При открытии в «Национале» было около двухсот номеров - от самых простых до люксовых. Последние были оборудованы по европейскому образцу: в них имелись зимний сад, телефон, санузлы и ванны с горячей водой. Цена номеров составляла от 1 рубля 25 копеек до 15 рублей в сутки. В здание провели электрическое освещение и паровое отопление, оно было также оборудовано тремя лифтами. К вокзалам и пароходным пристаням от гостиницы высылались специальные автомобили. К тому же на тот момент это было самое высокое здание в Самаре. Одним словом, по степени фешенебельности самарский «Националь» в то время встал в один ряд со многими гостиницами Санкт-Петербурга и Москвы.

21 июня (4 июля) 1911 год произошел катастрофический пожар в Кинеле. В 3 часа пополудни года в районе железнодорожной станции загорелся сарай, и уже через полчаса от него пылали дома на двух соседних улицах. Через час с небольшим огонь перекинулся через пути на другую сторону поселка. Загорелась железнодорожная станция, запылали прилегающие к ней торговые лавки, стоящие на путях товарные вагоны, а также штабели приготовленных для ремонта просмоленных шпал. К 8 часам вечера из Самары в Кинель прибыл пожарный поезд, однако к тому времени пожар уже стал затихать. Из 530 зданий в поселке целыми остались только 26. Погибло более десятка человек, а 3265 жителей лишились крова. В пожаре сгорел один покойник, родственники которого не сумели его вынести из загоревшегося дома. Работу железнодорожной станции удалось возобновить уже через несколько дней, но прочие основные здания и городские службы Кинеля были полностью восстановлены только к 1913 году.

13 (26) июля 1911 года в Самарской губернии было официально объявлено о начале эпидемии азиатской холеры, которую историки считают одной из волн шестой пандемии этого заболевания, продолжавшейся по всему миру с 1907 по 1926 год. Всего в том году в России холерой было поражено 78 губерний и областей. В Самаре в этот период было отмечено 87 больных, из которых 29 умерли, а по всей губернии – свыше 500 больных и около 100 умерших. Холерное отделение в Самаре размещалось вдали от основных корпусов земской больницы, в здании бывшей гауптвахты в районе Молоканских садов. Последним днём холерной эпидемии в губернии было названо 20 октября. После 1911 года волны холеры в России больше уже никогда не принимали характера эпидемии, однако в разных регионах периодически фиксировались её отдельные вспышки.

25 сентября (8 октября) 1911 года на пристани у села Ермаково был убит герой Русско-Японской войны, участник обороны Порт-Артура, отставной штабс-капитан Алексей Николаевич Люпов. На спящего офицера вероломно напали грабители, одним из которых был приютивший его приказчик пристани, который сговорился об убийстве с одним из местных крестьян. Преступники рассчитывали, что Люпов имеет при себе большую сумму наличных денег. Однако добыча убийц составила всего лишь 226 рублей. Их быстро нашли и судили 15 ноября 1912 года, они были приговорены к каторжным работам. Узнав о гибели Алексея Николаевича, его старший брат, Сергей Николаевич Люпов, также кадровый военный (в то время — полковник), приехал в Ермаково и поставил в 1914 году на месте вырытой покойным братом землянки часовню-усыпальницу над могилой брата. На горе у этого места были установлены памятные кресты. В советское время эти элементы отделки креста и часовни были утеряны, а могила царского офицера оказалась забыта и заброшена. Лишь в 80-х – 90-х годах часовню восстановили, и затем она официально была признана памятником истории и культуры.

16 (29) октября 1911 года состоялось торжественное открытие Самарского учительского института. О необходимости его открытия в губернском центре просвещенная самарская общественность говорила еще в 70-х годах XIX столетия, но лишь в январе 1910 года на очередном земском губернском собрании было решено активно заняться созданием первого в городе вуза. Затем последовал указ императора Николая II, который высочайше разрешил открыть с 1 июля 1911 года учительский институт в Самаре. Для подготовки преподавателей начальных училищ сюда было предписано принимать «девиц благородного происхождения и поведения». Для размещения решено было взять внаем особняк С.А. Гринберга по ул. Дворянской, дом 32/34 (ныне улица Куйбышева, 32). Во второй половине сентября в нашем первом институте прошли приемные экзамены. Достойных приема оказалось 35 девушек – на 15 больше, чем разрешалось по ранее опубликованному положению. Состоялось его торжественное открытие, и уже 18 октября в Самарском учительском институте прошли первые занятия.

Главное самарское событие года

15 (28) сентября 1911 года недалеко от маленькой железнодорожной станции Томылово состоялось торжественное открытие и освящение Самарского-Сергиевского завода взрывчатых веществ, названного так в честь великого князя Сергея Михайловича, генерал-инспектора артиллерии Российской империи (рис. 1). В тексте высочайшего указа о строительстве предприятия было сказано, что этот завод крайне необходим «для обороны всего государства Российского». Впоследствии вокруг предприятия вырос рабочий посёлок, который по фамилии начальника строительства завод получил название Иващенково. В декабре 1918 года он был переименован в посёлок Троцк, в 1927 году получил статус города, а в 1929 году он стал называться Чапаевском. По сей день этот город остаётся одним из важнейших центров оборонной промышленности не только Самарской области, но и всей нашей страны.

«Для обороны государства Российского»

В 1910-1911 годах в степном малонаселенном уголке Самарской губернии, в окрестностях железнодорожной станции Томылово, развернулись масштабные для того времени строительные работы (рис. 2). Как уже было сказано, начало им положил указ императора Николая II, согласно которому здесь предписывалось возвести предприятие по выпуску новейших взрывчатых веществ, в которых в то время остро нуждалась российская армия.

Необходимость быстрого укрепления обороноспособности страны тогда буквально витала в воздухе. Совсем недавно закончилась печальная для нашего Отечества Русско-японская война 1904-1905 годов (рис. 3), в результате которой империя потеряла Курильские острова и южную часть Сахалина. Одновременно резко обострилось противостояние между Австро-Венгрией и Германией, с одной стороны, и странами блока Антанты, в который входила царская Россия – с другой.

В Европе явственно ощущалось приближение новой большой войны, перед лицом которой наша страна выглядела не лучшим образом. Война с Японией показала, что вооружение русской армии отстает от новейшей военной техники ведущих мировых держав, особенно в области артиллерии, а также минного и подрывного дела.

Еще в конце XIX века в России на смену черному, дымному пороху, на протяжении 500 лет являвшемуся единственным метательным средством отечественной артиллерии, пришел бездымный порох, который изготовляли на основе только что изобретенного в то время пироксилина. Бездымный порох по таким важнейшим показателям, как обеспечение скорости полета снаряда и мощность его действия у цели намного превосходил своего предшественника. С конца XIX столетия пироксилин стал основным взрывчатым компонентом при производстве снарядов для русской артиллерии.

В 1896 году на Охтинском заводе под Петербургом начались опыты по снаряжению боеприпасов новым для того времени бризантным взрывчатым веществом – переплавленной пикриновой кислотой, или мелинитом, как его называли во Франции. Вскоре на предприятии был создан мелинитовый отдел, где выпускалось от 60 до 100 тонн пикриновой кислоты в год. Однако вскоре были выявлены существенные недостатки этого вещества. Например, оно вступало в химическое соединение с металлами, образуя соли пикриновой кислоты – пикраты. К тому же мелинит имел повышенную чувствительность к вибрации, из-за чего бывали случаи разрыва снаряда непосредственно в канале орудия, еще до его вылета из ствола. Эти и другие причины впоследствии привели к закрытию мелинитовой мастерской в Охте.

Однако в ходе войны с Японией в 1904-1905 годах, когда русская артиллерия использовала снаряды с наполнителем из пироксилина, наши технические специалисты неожиданно для себя выяснили, что японские орудия стреляют боеприпасами, снаряженными плавленой пикриновой кислотой, или шимозой, как ее называли в этой стране. Оказалось, что японские химики сумели так усовершенствовать производство боеприпасов на основе этого вещества, что новые снаряды стали более безопасными при стрельбе.

Но при этом произведенные в России фугасы для береговой и корабельной артиллерии по-прежнему снаряжались влажным пироксилином. Вес такой взрывчатки в снаряде 12-дюймового калибра составлял 11 кг, или 3 процента от веса снаряда. В то же время японский фугасный снаряд такого же калибра содержал 41 кг шимозы, что составляло 11-12 процентов от веса снаряда (рис. 4-7). По этой причине огневая мощность русского выстрела оказывалась гораздо меньшей, чем у аналогичного японского.

Позорный для нашего Отечества исход русско-японской войны ясно показал техническую отсталость русской оборонной промышленности, снабжавшей свою армию устаревшей военной техникой и боеприпасами. Времена пироксилинового снаряжения безвозвратно ушли в прошлое. Стало очевидно, что армия, не имеющая фугасных снарядов большой мощности, не может сокрушить современные инженерные сооружения противника, и потому заранее обречена на поражение.

Объект государственной важности

В связи с описанной выше ситуацией, сложившейся в отечественной «оборонке» в начале ХХ века, Артиллерийский совет при военном министерстве Российской империи в январе 1909 года принял решение о возведении двух военных заводов на территории Самарской губернии. Этот регион для их размещения был выбран не случайно. В то время Самара отстояла на тысячи километров от любых государственных границ, но при этом через нее проходили важнейшие водные и железнодорожные транспортные артерии. К тому же в начале ХХ века Самарская губерния стала регионом с бурно развивающейся экономикой.

Первое из названных выше военных предприятий начали возводить на окраине тогдашней Самары. На нем впоследствии стали изготовлять корпуса для снарядов и трубки для взрывателей, в связи с чем завод и получил название Трубочного (рис. 8). В советский период истории он был известен под названием «Завод имени А.М. Масленникова». А второе оборонное предприятие Самарской губернии, на котором должны были выпускаться взрывчатые вещества - тротил и тетрил, в целях безопасности решили строить за пределами губернского центра.

Для размещения этого завода местные власти предложили государственной комиссии пять мест на территории губернии, расположенных неподалеку от линии железной дороги, в том числе участки в районе станций Кряж, Кинель, Липяги и Безымянка. Все они по разным причинам были отклонены. В итоге комиссия остановила свой выбор на пятом участке, находящемся в районе маленькой станции Томылово и принадлежащем в то время Самарскому отделению Крестьянского поземельного банка.

Начальником строительства был назначен генерал-майор Владимир Порфирьевич Иващенко (рис. 9), на которого также возлагались обязанности военного коменданта района и начальника местного воинского гарнизона. До этого он уже имел большой опыт работы на военных производствах. В частности, в должности помощника (заместителя) начальника он служил на Охтинском и Шосткинском пороховых заводах. В генерал-майоры Иващенко был произведен всего лишь за год до нового назначения.

Уже в зиму 1910 года на выбранном участке провели все необходимые подготовительные и земляные работы. Производственные здания завода были запроектированы каменными, с кладкой не на известковом растворе, а на цементе, а крыши зданий предполагалось сделать железными. Расстояния между мастерскими в целях безопасности намечались не менее 25 сажен, в отличие от скученной деревянной застройки на Охтинском заводе. При этом особо рискованные операции должны были изолироваться от прочих производств, а взрывоопасные здания защищаться земляной обваловкой. В ряде мастерских запланировали установки принудительной вытяжной вентиляции, а также ванные или душевые для обмывания персонала.

Непосредственное строительство производственных, энергетических, административных и жилых зданий и монтаж оборудования начались только с наступлением весны. Торжественная закладка нового государственного предприятия по изготовлению взрывчатых веществ и освящение его строительства состоялась 27 мая 1910 года.

В числе первоочередных безотлагательных помещений были построены баня, столовая, ледники для хранения пищевых продуктов в летнее время. Строительные работы велись частично хозяйственным способом, но в основном подрядным, с привлечением многих частных фирм и компаний. В результате открытых или закрытых торгов, при жесткой ценовой конкуренции отбирались наиболее выгодные для казны подрядчики с залоговым обеспечением на случай невыполнения обязательств в размере 10 процентов от стоимости заказа. Подрядным способом выполнялись земляные, каменные, плотничные, печные и другие работы. Сколько всего людей было занято на строительстве, в сохранившихся документах найти не удалось, так как временная хозяйственно-строительная комиссия расплачивалась с подрядчиками, артельщиками или фирмами, а не с рабочими, занятыми на объекте (рис. 10).

Основным транспортным средством на этом строительстве стала гужевая повозка. Ежедневно на доставке грузов и на других работах было занято от 150 до 200 лошадей, что привело к заметному удорожанию проекта. В связи с этим комиссия вышла с ходатайством в управление Самаро-Златоустовской железной дороги с предложением - организовать в районе строительства транспортную контору для прокладки железнодорожной ветки на отдельный разъезд и возведения в дальнейшем вокзала для пассажиров. Согласие вскоре получили, и такой разъезд был построен на участке, примыкающем к хозяйственному району завода на 75-й версте, между станциями Крики и Томылово. Разъезд был открыт для приема и пропуска поездов 22 сентября 1911 года в 11 часов утра петербургского времени.

Тротиловая столица России

К сентябрю 1911 года на заводской площадке было построено 39 каменных производственных зданий, в том числе котельная (здание № 247), береговая насосная станция на реке Моче (ныне Чапаевка) с прокладкой на завод водовода большого диаметра, электростанция на дизелях (рис. 11), канализационные линии из чугунных и керамических труб, выводящие стоки из мастерских. Также здесь возвели 24 каменных вспомогательных здания, в том числе пожарное депо, гараж (рис. 12), обвалованные погреба, и еще 61 деревянное здание, из которых было 25 жилых домов, расположенных непосредственно в хозяйственном районе. По инвентарной описи на начало 1912 года стоимость зданий и сооружений первой очереди Самарского завода взрывчатых веществ составила 1,15 миллиона рублей в ценах того времени.

К осени 1911 года, хотя это и было предусмотрено государственным заданием, все производственные объекта на заводе не были окончательно готовы. В частности, еще не завершился монтаж оборудования в ряде мастерских тротилового производства, не начал свою работу цех по изготовлению азотной кислоты, и не закончились некоторые работы на вспомогательных зданиях.

Тем не менее в начале сентября комиссия доложила в артиллерийское управление, что на предприятии уже имеется возможность начать снаряжение боеприпасов – правда, пока на привозных тротиле и тетриле. Приказом по Самарскому заводу взрывчатых веществ № 1 от 14 сентября 1911 года были выданы первые наряды на изготовление 3-дюймовых гранат, 48-линейных фугасных бомб и взрывателей типа 3ГТ. Механической мастерской вменялось изготовление инструмента и проведение необходимого ремонта оборудования.

Церемония открытия нового завода и его освящения прошла 15 сентября 1911 года с участием всех руководителей строительства и представителей высшего артиллерийского руководства России того времени, в том числе в присутствии великого князя Сергея Михайловича Романова – шефа российской артиллерии, любимца самарского духовенства и всего самарского чиновничества.

В архиве ныне хранится телеграмма, отправленная 15 сентября 1911 года генерал-инспектором артиллерии на имя императора Николая II в Севастополь: «Вчера состоялось освящение Самарского трубочного завода, сегодня освящение Томыловского завода взрывчатых веществ. Все члены обеих строительных комиссий, они же будущие администраторы, с неимоверным рвением и энергией выполнили возложенную на них работу и справились за полтора года».

Это был первый отечественный государственный завод по изготовлению новейших для того времени бризантных взрывчатых веществ – тротила и тетрила, а также по соответствующему снаряжению боеприпасов (рис. 13, 14, 15). Как уже говорилось выше, высочайшим указом от 1 января 1912 года и приказом по заводу № 7 от 26 января 1912 года Самарскому заводу взрывчатых веществ было присвоено наименование Сергиевского в честь генерал-инспектора артиллерии, великого князя Сергея Михайловича.

Начальником завода, с оставлением его в должности председателя временной хозяйственно-строительной комиссии, был назначен генерал-майор Владимир Порфирьевич Иващенко, на него же возлагались обязанности военного коменданта района и начальника местного воинского гарнизона. Помощником (заместителем) начальника завода по технической части назначили Владимира Сергеевича Михайлова (рис. 16), который в декабре 1911 года был произведен в полковники. Начальником снаряжательных мастерских стал коллежский асессор Николай Зверев, а заведующим химической лабораторией – отставной коллежский асессор Леонид Петров. Оба они окончили Петербургские пиротехнические курсы. В 1912 году Петров возглавил пуск азотно-кислотного и тротилового производств. Тогда же на новое предприятие прибыли опытные специалисты с Охтинского завода взрывчатых веществ (рис. 17).

Уже с 15 сентября 1911 года начались работы в тротилово-снаряжательной мастерской, где за вторую половину месяца было изготовлено 6,5 тысяч трехдюймовых фугасных гранат тротилового снаряжения (рис. 18-21). Тогда же на заводе началось снаряжение капсюльных взрывателей 3ГТ, а с декабря 1911 года – типа 4ГТ (рис. 22-26).

По первоначальному заданию предприятию было предписано выпускать в год 25-30 тысяч пудов тротила (410-440 тонн) и 2000 пудов тетрила (33 тонны). Однако уже вскоре выяснилось, что это количество взрывчатки не отвечает растущим потребностям русской армии. Последующими решениями Главного артиллерийского управления к 1913 году задание по тротилу для Самарского завода было доведено до 60 тысяч пудов в год, а с началом Первой Мировой войны – до 190 тысяч пудов (рис. 27-30).

В.П. Иващенко вышел в отставку в июне 1915 года, после чего уехал на постоянное место жительства в Черниговскую губернию (рис. 31).

Поселок Иващенково

Название «Самарский Сергиевский завод взрывчатых веществ» за предприятием сохранялось вплоть до 1918 года, хотя в служебной переписке и специальной литературе оно встречалось и позже. В дальнейшем, в течение всех советских десятилетий, оно называлось «завод № 15», а вся информация о нем имела гриф секретности. Лишь в постперестроечное время для исследователей были открыты все основные сведения об этом заводе и о его истории.

Из этих документов, хранящихся в Центральном Государственном архиве Самарской области (ГАСО), мы сейчас видим, что с первых дней своего существования и до конца 1917 года завод непрерывно расширялся. Здесь увеличивалась численность персонала, и соответственно росло население прилегающего поселка. В то время по численности рабочих Сергиевский завод был вторым в Самарской губернии, после Трубочного завода.

Всего в период с 1911 по 1916 годы здесь прошло шесть расширений завода, каждое из которых сопровождалось строительством жилья – домов, казарм, бараков, соответствующее числу рабочих.

Хозяйственный район (административный поселок), включавший в себя первое расширение, представлял собой одноэтажные кирпичные или деревянные срубовые оштукатуренные дома. Больше всего таких зданий постройки 1910-1913 годов было на участке между заводом и линией Самаро-Златоустовской железной дороги, между современными улицами Красноармейской и Комсомольской. Здесь вплоть до наших дней сохранились дома первоначальной заводской постройки. В этом районе проживали семьи начальника завода (дом № 103 рядом с управлением завода), его помощников, старших офицеров, начальников мастерских, механика, архитектора, главного бухгалтера, врачей.

По второму, третьему и четвертому расширениям были построены четырех-, шести и десятиквартирные одноэтажные дома, в основном для рабочих, расположенные на участке между современными улицами Пролетарской и Володарского. Единичные дома из этой серии сохранились до наших дней.

По другую сторону Самаро-Златоустовской железной дороги и параллельно ей, напротив административного поселка, были возведены коттеджи для семей нижних чинов (белые домики). За ними быстро стал расти рабочий поселок, где строили дома своими силами люди, решившие связать свою судьбу с заводом и переселившиеся сюда из дальних сел.

Уже вскоре окрестные поселки и деревни, заводские жилые дома, казармы и бараки, службы железнодорожного разъезда – все это в конце 1911 года составило местечко, которое тогда же получило название Иващенково, по фамилии начальника завода. Таков был почтово-телеграфный адрес этого пункта на Самаро-Златоустовской железной дороге.

Хотя в административном порядке новый поселок в то время входил в Томыловское волостное управление Самарского уезда, местные чиновники здесь себя никак не проявляли. В дореволюционное время первым лицом, на котором лежала вся полнота здешней власти, являлся генерал Иващенко.

Известие об Октябрьском перевороте 1917 года в Петрограде, а затем и провозглашение советской власти в Самаре иващенковцы встретили, мягко говоря, противоречиво. Из 30 членов местного Совета в то время только 13 депутатов были большевиками, а остальные – эсеры и меньшевики, которые поначалу отказывались признать легитимность новой власти (рис. 32).

Ситуация в Иващенково обострилась в марте 1918 года, когда после заключения с Германией Брестского мира Совнарком объявил о прекращении всех военных действий. Финансирование военных предприятий сразу же было приостановлено. По этой причине на заводах Иващенково перестали выдавать зарплату, а затем здесь начались увольнения. Люди стали в массе уезжать из поселка. Если по состоянию на 1 ноября 1917 года на тротиловом производстве числилось около 7 тысяч рабочих и служащих, то к 1 мая 1918 года на заводе оставалось немногим более 2,5 тысяч человек.

Из губернских органов власти со ссылкой на решение правительства поступило указание: чтобы сократить безработицу в поселке, нужно начинать освоение «мирной» продукции – чайников, ведер, прочих жестяных изделий, а также мыла, изделий из кожи, сельскохозяйственной техники. Однако руководство завода резко выступило против остановки уникального военного производства, напомнив губисполкому и губкому РКП (б) старинную заповедь: «Если хочешь мира, то готовься к войне, и всегда держи порох сухим».

Эту «конверсию» остановила начавшаяся вскоре Гражданская война и иностранная интервенция. В Совнаркоме осознали, что дожидаться «мира во всем мире» и «всеобщего разоружения» придется еще очень долго. Молодой советской республике стало остро не хватать оружия и взрывчатки. Но пока распоряжения о возобновлении производства шли из столицы в самарскую провинцию, произошло восстание 60-тысячного чехословацкого корпуса (рис. 33, 34, 35). В начале июня 1918 года чешские легионеры заняли сначала Иващенково, а потому и Самару, после чего к власти в Среднем Поволжье на четыре месяца пришел Комитет членов Учредительного собрания (Комуч).

Входившие в комитет эсеры и меньшевики прекрасно понимали огромное значение тротилового завода. В первый же день они не на словах, а на деле объявили о немедленном открытии законсервированных цехов, а также о новом наборе персонала. Население Иващенково с воодушевлением приветствовало свержение советской власти – ведь для них это означало новое обретение работы, и вообще возвращение к достатку и стабильности.

Имени политического эмигранта

Ситуация в поселке резко изменилась в сентябре 1918 года, когда перед лицом наступления Красной Армии правительство Комуча приняло решение об эвакуации тротилового завода в Сибирь. В первый день октября рабочие предприятия вскрыли опечатанные склады и взялись за оружие, чтобы не подпустить к цехам роту из армии Комуча, которая прибыла сюда для демонтажа оборудования (рис. 36, 37, 38).

Первую атаку заводчанам удалось отбить – солдаты позорно бежали. Но уже на следующий день Комуч собрал в Иващенково все свои наличные войска, которые попытались-таки выполнить решение своего правительства. Вот как это описано в книге журналиста и краеведа Федора Попова «1918 год в Самарской губернии. Хроника событий».

«2 октября. Иващенково. Рано утром прибывшие из Самары войска Комуча ворвались в поселок, смяли рабочие патрули и учинили жестокую расправу с рабочими, не щадя ни женщин, ни детей. Всего от рук белогвардейцев погибло около 1000 человек. Интернациональный полк не мог прийти на помощь рабочим: за ночь белые подтянули крупные силы, и, пользуясь густым туманом, окружили его. В неравном бою Интернациональный полк потерпел поражение, потеряв более половины своего состава».

Но начать разборку оборудования Комучу так и не удалось – на подходе уже была Красная Армия. Опасаясь окружения, белые войска 6 октября покинули Иващенково и откатились к Самаре, откуда они через двое суток также вынуждены были отойти в сторону Урала. Через несколько дней после их ухода жителей поселка, павших в бою, похоронили в братской могиле, на месте которой затем поставили памятник.

Впоследствии об этой героической обороне в речи на пленуме ВЦСПС упомянул председатель Совнаркома Владимир Ленин, который тогда сказал: «Теперь надо воевать, чтобы в течение нескольких месяцев разбить врага, который, вы знаете, на что он осуждает рабочих. Вы знаете это на примере Иващенково».

Результатом боевых действий, напрямую затронувших заводской поселок, стало катастрофическое положение в его социальной сфере в конце 1918 года. Не работало ни одно из основных предприятий, большинство цехов было разрушено, а персонал либо погиб в сражениях, либо покинул свои дома в поисках лучших мест. Если в конце 1916 года в Иващенково проживало свыше 47 тысяч человек, то в ноябре 1918 года здесь насчитывалось менее 12 тысяч жителей.

Необходимо было срочно восстанавливать разрушенной войной производство. Вопрос об этом решался в ходе выборов местных органов власти, которые прошли в ноябре 1918 года. А еще через месяц губернские власти приняли решение переименовать Иващенково в поселок Троцк в честь тогдашнего военного наркома Советской республики Льва Троцкого (Лейбы Бронштейна) (рис. 39) – профессионального революционера, одного из лидеров РСДРП (б), активного участника революционных событий 1917 года.

После образования Совета Народных Комиссаров Троцкий занял в нем пост военного наркома. Он считается одним из создателей Красной Армии, где пользовался высоким авторитетом, и был заметной фигурой в период Гражданской войны. Поэтому неудивительно, что именно в честь этого большевистского лидера в декабре 1918 года переименовали поселок Иващенково. В дополнение к этому в мае 1923 года и Самарский-Сергиевский завод взрывчатых веществ также получил имя Троцкого.

Дальнейшая судьба поселка сложилась весьма непросто. Как известно, в середине 20-х годов Лев Троцкий по воле генсека ВКП (б) Иосифа Сталина оказался в политической опале. В 1927 году его отправили в ссылку в Алма-Ату, а затем бывший нарком и вовсе был вынужден эмигрировать из СССР.

Но так совпало, что именно в 1927 году вышло решение Совнаркома о преобразовании заводского поселка Троцк в город того же названия. В связи с этим во многих современных справочниках, в том числе и в интернетовских, до сих пор присутствует ошибка, заключающаяся в том, что название Троцк город получил якобы только в 1927 году. Однако эти сведения, до сих присутствующие на ряде сайтов, выглядят по меньшей мере странными, поскольку для непосвященного остается непонятным, почему же это вдруг город тогда переименовали в честь ярого противника существовавшей тогда власти и личного врага Генерального секретаря ВКП (б) Иосифа Сталина.

Более подробно об этих коллизиях говорится в книгах ряда чапаевских историков, изданных в последние годы. (Есть у биографии начало, нет у биографии конца. Чапаевск. 2001 год; Чигринев М.С. Иващенково. Очерки по истории города Чапаевска. 1909-1917 г.г. Чапаевск, 2006 год; Чапаевск - 100 лет. Историко-публицистические очерки. Самара, 2011 год; Чигринев М.С. С именем Троцкого. Очерки об истории города Чапаевска. 1919-1929 годы. Самара, 2011 год).

А в 1929 году имя Льва Троцкого было окончательно стёрто не только со всех советских географических карт, но также из официальных документов, справочников и прочих изданий. Город Троцк с того года стал называться Чапаевском по имени знаменитого героя Гражданской войны. Даже в книге «Город Чапаевск», вышедшей в областном книжном издательстве в 1988 году, нет ни единого слова о предыдущем названии города.

Книги Троцкого и партийные сборники с его статьями срочно изъяли из всех библиотек. Большинство этих изданий затем были уничтожены, и лишь немногочисленные контрольные экземпляры отправили в спецхраны. Само слово «троцкист» на долгие годы стало синонимом понятия «враг народа». Даже простое упоминание в положительном смысле самой фамилии Троцкого в 30-е-50-е годы могло закончиться отправкой в лагеря на длительный срок.

Что же касается Чапаевска, то он на протяжении десятилетий оставался цитаделью советской оборонной промышленности. А более-менее достоверная информация об этом городе общественности стала известна лишь в постсоветское время.

Причина трагедии – разгильдяйство

Поскольку тротиловое производство по самой своей сути является крайне пожаро- и взрывоопасным, на заводе № 15 всегда предъявлялись очень высокие требования к оборудованию и персоналу (рис. 40-43). Однако за вековую историю работы предприятия все писаные и неписаные правила безопасности здесь нарушались не раз, что неизбежно приводило к авариям, взрывам и человеческим жертвам.

Согласно архивным материалам, в период с 1911 по 1941 год на чапаевском заводе № 15 случилось 32 аварии, сопровождавшиеся взрывами, за годы Великой Отечественной войны - 14 аварий, 69 пожаров и 18 взрывов, а в послевоенный период – 26 таких инцидентов, с общим материальным ущербом более 23,5 миллионов рублей в ценах советского времени. Только после 1940 года в этих происшествиях пострадало более 560 человек, из них 175 погибли.

Трагедии на предприятии начались еще до Октябрьского переворота, когда многие технологии только отрабатывались. Самый первый взрыв в тротиловом производстве произошел 14 ноября 1912 года, когда была разрушена часть цехового здания и полностью уничтожен чугунный нитратор весом около 10 тонн. Металлическая балка сечением 12 дюймов (300 мм) оказалась вырванной из каменной стены, скручена винтом и выброшена наружу. Документальных сведений о пострадавших в деле не приведено, однако, по свидетельствам очевидцев, при аварии погибла вся заводская смена (около 20 человек). Предположительной причиной аварии стало попадание смазки в нитратор.

Подобная картина на заводе повторились 1 мая 1914 года и 21 ноября 1916 года. В обоих случаях производственные здания почти не пострадали. В отделении, где случилось происшествие, под действием взрывной волны вынесло легкую застекленную фасадную стену, а взрывные газы вышли через проем без чрезмерного нарастания давления. В момент происшествия на здании приподняло крышу, которая, согласно проекту, никак не прикреплялась к стенам, после чего она села обратно на свое место. Тем самым целиком оправдалась идея проектировщиков о необходимости возведения на заводе вышибных конструкций, что впоследствии вошло в правила устройства соответствующих производств. Однако в обоих случаях вышла из строя вся цеховая аппаратура, и снова погибли все находившиеся во взорвавшемся цехе рабочие.

Крупная трагедия на Томыловском артскладе, в непосредственной близости от завода, случилась в последних числах мая 1921 года (более точная дата в документах не указана). Той весной во всем Среднем Поволжье в течение нескольких недель стояла жаркая засушливая погода. Несмотря на запрет, часовой артсклада курил на своем посту, а потом бросил непотушенный окурок в сухую прошлогоднюю траву, которая вскоре загорелась. Огонь моментально перекинулся на расположенные по соседству мастерские и складские помещения, где хранились ящики с порохом, с другими взрывчатыми веществами и с ручными гранатами.

Здания стали взрываться одно за другим, и при этом сильно пострадал также жилой городок, расположенный при складе. Разрушенными оказались почти все производственные строения артсклада, и при этом погибло, по разным оценкам, от 100 до 200 человек. К ответственности, кроме часового, был также привлечен начальник артсклада. По приговору ревтрибунала обоих фигурантов данного дела приговорили к расстрелу. Уничтоженный пожаром артсклад впоследствии больше не восстанавливался.

Крупная авария на заводе № 15 случилась также 18 ноября 1932 года, когда в результате мощного взрыва была полностью разрушена 261-я мастерская третьей ступени нитрации. Во время этого ЧП погибло, по сохранившимся данным, не менее 18 человек. Как рассказывали оставшиеся в живых очевидцы трагедии, взрыву предшествовал пожар, который вспыхнул в аппарате нитрации. По мнению комиссии, расследовавшей обстоятельства этого происшествия, его причиной следует считать попадание компрессорного масла внутрь аппарата из-за недосмотра персонала, контролирующего процесс.

В целом, согласно статистике, на опасных производствах пресловутый человеческий фактор становится причиной чрезвычайных происшествий почти в 90 процентах случаев от общего числа аварий. История взрывов и пожаров на Чапаевском тротиловом заводе – лишнее тому подтверждение.

В частности, в январе 1935 года здесь произошел взрыв в нитрационной мастерской при перегонке кислого продукта из подъемника, в результате чего погиб рабочий-перегонщик. В ходе разбирательства по установлению причин ЧП выяснилось, что возгорание началось внутри аппарата, и произошло оно из-за деревянной лесенки, которую другие рабочие просто забыли убрать из подъемника после проведения в нем ремонтных работ. При повышении температуры во время химической реакции эта лесенка воспламенилась, что и вызвало аварию.

Похожая ситуация повторилась в мастерской № 222 этого предприятия летом 1948 года, когда произошло возгорание внутри сепаратора нитрационной системы при ее пуске. Огонь быстро вырвался наружу и перекинулся на соседнее оборудование. Пожар был подавлен в течение часа, и в этот раз только чудом удалось избежать человеческих жертв, хотя многие рабочие цеха получили ожоги.

В ходе расследования удалось установить, что причиной загорания опять же стал кем-то забытый в сепараторе сгораемый предмет – скорее всего, рукавица из плотной ткани. При заполнении сепаратора химической смесью, имеющей высокую температуру, рукавица воспламенилась и вызвала пожар. Этот очередной факт расхлябанности персонала мастерской так и остался без последствий, потому что в данном случае не удалось найти того рабочего, из-за забывчивости которого на предприятии чуть было не случилась очередная трагедия.

Взлетели на воздух

Особенно множество трагических происшествий на чапаевском заводе № 15 случилось в годы Великой Отечественной войны, что сейчас можно объяснить лишь чрезвычайно напряженными условиями работы, когда во имя выполнения заданий для фронта персонал завода не раз пренебрегал элементарными нормами безопасности.

В течение военных лет самым опасным участком прессования на заводе № 15 оставалось обслуживание карусельных прессов, где тротил штамповался в шашки, брикеты и прочие формы. Опасность здесь усугублялась тем, что в ходе работы персонал все время находился непосредственно около агрегата, и фактически никак не был защищен от вспышек или взрывов, периодически в нем происходящих. А причинами таких вспышек чаще всего становилось трение или защемление прессуемого взрывчатого вещества между стальными частями инструмента, вибрация пресса и другие отступления от нормальных условий работы.

После нескольких таких взрывов прессовщиц стали одевать в плотные кожаные костюмы, однако они мало спасали людей от травматизма. Только после того, как рабочих на линиях прессования стали помещать в специальные кабины, оборудованные бронещитами и системой дистанционного управления, травматизм на этом участке удалось практически полностью исключить.

Но до этого решения трагедии на участке прессования были частым явлением. Особенной тяжелым стало происшествие, случившееся 23 октября 1941 года в мастерской № 442, где шли работы по прессованию 400-граммовых тротиловых шашек. Неожиданно произошла вспышка на одном из карусельных станков. В считанные минуты огонь распространился по всей мастерской, причем здесь вспыхнула также тротиловая пыль, скопившаяся на станках сверловки, у навесочного стола, а также в воздуховодах вытяжной вентиляции.

На большинстве работниц мастерской воспламенилась одежда, и все они кинулись к входной двери, в проеме которой из-за ее узости возникла давка. Дренчерную систему пожаротушения в панике забыли включить. Взрыва в мастерской не произошло, но в пламени пожара погибли 18 работниц мастерской, в основном молодые девушки в возрасте до 25 лет. Точная причина пожара установлена так и не была (рис. 44).

Похожие вспышки на прессовом производстве, приведшие к возгоранию, на предприятии произошли также 21 сентября 1942 года и 17 октября 1944 года. В первом случае погибло три человека, во втором пострадало четыре работника, один из которых впоследствии скончался от ожогов. После этих случаев в мастерской была серьезно усовершенствована система пожаротушения, что привело к резкому уменьшению числа возгораний.

Еще одно трагическое происшествие с пожаром и последующим взрывом на предприятии случилось 7 июля 1943 года. Возгорание началось в ванне мастерской № 258, где сушился готовый тротил. Старший рабочий Черкасов, заметив огонь, сообщил по телефону о начавшемся пожаре и покинул здание, укрывшись за земляным валом, но забыв в спешке включить систему пожаротушения.

Впоследствии было установлено, что здесь из-за технологического нарушения сначала загорелся жидкий расплав смертоносной тротиловой массы. Специалисты знают, что горение этого вещества далеко не всегда вызывает взрыв - для этого дополнительно нужна еще и сила детонации, то есть удара или хотя бы толчка. По всем данным, вечером 7 июля тротил в 258-й мастерской горел не менее десяти минут.

Вызванные Черкасовым пожарные сразу же поспешили к месту возгорания, которое было хорошо видно по столбу черного дыма. Во главе с начальником отдельного военизированного пожарного отряда НКВД, воентехником первого ранга спецслужбы Михаилом Фадеевым (рис. 45), к тушению горящей мастерской приступило еще десять огнеборцев. Водяными стволами им удалось довольно быстро сбить открытое пламя. Однако угроза взрыва отнюдь не исчезла, и чтобы пламя снова не выбилось наружу, нужно было продолжать охлаждение тротиловой массы. Первым в дверной проем 258-й мастерской, в самую гущу оранжево-ядовитого дыма, пошел начальник отряда, приказав своим подчиненным следовать за ним. Хотя директор завода И.П. Крысин (рис. 46) пытался остановить пожарных, напомнив им об опасности взрыва, Фадеев ему ответил: «А что же делать? Наш долг - рисковать жизнью и до конца устранить опасность».

Это были его последние слова, которые слышали немногочисленные оставшиеся в живых свидетели трагедии. Едва боевой отряд скрылся внутри мастерской, как мощнейший взрыв разнес на части все здание. Директор завода и его немногочисленные сопровождающие уцелели только потому, что успели укрыться за земляной обваловкой цеха. Все одиннадцать пожарных погибли в яростном тротиловом пламени.

В течение нескольких десятилетий сам факт столь массовой гибели огнеборцев на заводе № 15 в 1943 году был засекречен, и лишь в 1988 году благодаря ветеранам пожарной охраны на городском кладбище, где были похоронены герои, им поставили скромный памятник.

Но самый крупный инцидент за всю историю предприятия произошел 16 февраля 1944 года. Около 19 часов 45 минут, буквально на стыке второй и третьей смен, неожиданно взлетела на воздух мастерская № 244, а затем, всего через пять минут, взорвалась также и соседняя с ней мастерская № 261. На месте кирпичных зданий образовались две громадные воронки глубиной до 9 метров. Помимо самих мастерских, взрывы в тот момент частично или полностью разрушили еще 44 производственных объекта.

Всего во время этой трагедии погибло 80 человек, в том числе 69 работников завода. Остальные погибшие были рядовыми горожанами, которых взрывная волна достала даже за заводским забором. Еще около 300 человек во время этого происшествия получили ранения различной степени тяжести. Причину той трагедии так и не удалось окончательно установить (рис. 47). Следствием рассматривалось несколько версий случившегося, в том числе и диверсия, но ни по одной из них так и не было собрано достаточно доказательств.

Катастрофы местного масштаба

В послевоенные годы подобные происшествия на чапаевском заводе хотя и куда реже, но все-таки случались. Так, 27 января 1955 года при взрыве в мастерской нитрации № 808а было полностью разрушено производственное здание, а семь человек погибли.

Взрыв произошел в аппарате содовой варки, где в тот момент находилось 320 кг продукта. Наиболее вероятной причиной происшествия стало саморазложение кристаллов вещества с его последующим воспламенением на оголенной поверхности аппарата. Пламя тут же перекинулась на взрывоопасную смесь, что и вызвало ее детонацию.

При расследовании аварии рабочие мастерской рассказали, что случаи вспышек кристаллов вещества на этом участке ими наблюдались и раньше. В последний раз, накануне аварии, это случилось в аппарате № 2, но тогда разогрев был остановлен, для чего раскаленную поверхность залили водой из шланга. К сожалению, до момента взрыва эти и прочие факты скрывались персоналом мастерской, и в результате такая халатность и беспечность стали причиной гибели людей.

По результатам расследования данной аварии был издан приказ, согласно которому отраслевой НИИ-6 обязывался разработать и внедрить в производство более безопасный способ получения данных компонентов взрывчатки. Задание правительства было успешно выполнено (рис. 48).

Затем на том же заводе 4 августа 1958 года произошла авария в мастерской № 455 на производстве скального аммонита. В результате сильного взрыва здесь полностью было уничтожено цеховое здание, и погибла вся рабочая смена – 17 человек.

Здесь в кирпичном здании, не имевшем вокруг себя обвалования, изготавливался порошок скального аммонита путем смешения его компонентов в алюминиевом барабане. За несколько дней до аварии специальная комиссия обследовала это производство на предмет соответствия его директивному регламенту, в том числе и по поводу возможного накопления на оборудовании статического электричества. Отступлений от инструкций тогда выявлено не было.

Тем не менее 4 августа на только что проинспектированном производстве произошел сильный взрыв, который полностью уничтожил здание из красного кирпича вместе с людьми, и все находящееся в нем оборудование. Расследование показало, что наиболее вероятной причиной этого происшествия стало выпадение крышки, закрывающей люк барабана при его вращении. Не исключалась и другая версия, согласно которой взрыв произошел из-за сильного удара глухой крышки барабана о кромку люка при стряхивании налипшего на нее продукта. Это удар вызвал детонацию кристалла гексогена, и после этого взрывной процесс в доли секунды перекинулся на всю остальную массу вещества.

Поскольку эта авария показала несовершенство технологии на данном участке производства, после указанного инцидента на заводе приняли решение, что все основные операции по изготовлению названных взрывчатых веществ следует развести по отдельным обвалованным зданиям. Людей при этом вывели из опасных зон, а во всех зданиях с опасными производствами установили пульты дистанционного управления.

Несмотря на все меры предосторожности, целая серия взрывов катастрофических размеров, вызвавшая большие разрушения, на этом заводе произошла 5 декабря 1984 года. Первому из них предшествовало загорание в галерее, по которой мешки с тротилом из мастерской № 709б ленточным транспортером подавались в здание № 709, где взрывчатку укладывали в ящики.

Впоследствии выяснилось, что пожар начался из-за неисправности в транспортере, что вызвало разогрев одного из узлов и его воспламенение. Обнаружив огонь, кладовщица мастерской вызвала пожарную команду, а рабочий включил дренчерную систему. Однако аппаратура не сработала, поскольку задвижка на водопроводном вводе оказалась кем-то закрытой. В этой ситуации рабочий стал тушить огонь водой из питьевой системы, направив струю из шланга в галерею, из которой шел густой дым. Но уже вскоре, предчувствуя возможный взрыв, рабочий бросил шланг и убежал подальше от места происшествия. Всего через 12 минут после вызова пожарной команды здание взлетело на воздух.

Взрывом была полностью уничтожена мастерская № 709а, а следом за ней сдетонировал и стоящий на прилегающих железнодорожных путях вагон с готовой продукцией, в котором в тот момент находилось 140 тонн тротила. На месте обоих взрывов образовались две воронки диаметром до 40 метров и глубиной до 13 метров. Начавшимся после этого пожаром без детонации был уничтожен также соседний склад № 107, где в тот момент находилось еще 266 тонн тротила. Еще через несколько минут также без взрыва загорелись находящиеся рядом с этим складом вагон с тротилом (48 тонн) и вагон с аммонитом (56 тонн).

Пожарные вполне оперативно прибыли на место происшествия, однако к тушению огня они так и не приступили из-за угрозы следующих взрывов. Спасатели в первые часы ограничились лишь тем, что закрыли всякий доступ людей на площадку. Уже на следующий день горение тротила прекратилось само собой, и тогда огнеборцы с большой осторожностью залили водой все оставшиеся очаги пожара, где еще продолжалось тление. Как это ни удивительно, но погибших во время данного происшествия не было, хотя травмы различной степени тяжести получили 26 человек, из них пятеро – тяжелые.

Однако не удалось избежать жертв во время следующей крупной аварии на заводе, которая случилась 8 июля 1985 года. В 2 часа 33 минуты произошел взрыв в мастерской № 707а (нитрация с дистанционным управлением), в результате чего было полностью разрушено кирпичное здание с бетонными междуэтажными перекрытиями по металлическим балкам. Пульт дистанционного управления процессом, врезанный с внешней стороны земляного вала, сохранился, хотя взрывной воной гребень вала был срезан на полтора метра. Расчеты определили, что в этот раз в мастерской сдетонировало около 30 тонн тротила, в результате чего пострадало 26 человек, из которых девять человек погибли непосредственно в момент взрыва (рис. 48).

В период индустриализации и первых пятилеток в Чапаевске были построены новые промышленные предприятия, развернулось широкое жилищное и культурное строительство (рис. 49, 50, 51), в несколько раз возросло его население. В годы Великой Отечественной войны Чапаевский завод был одним из немногих предприятий страны, где производился весь перечень необходимых нашей армии взрывчатых веществ. Без изготовленных в этом городе боеприпасов была бы в принципе невозможна великая Победа советского народа в его борьбе против гитлеровского фашизма.

И в послевоенные годы, и в настоящее время основой экономики Чапаевска по-прежнему оставались и остаются его оборонные заводы, а также предприятия строительной индустрии (рис. 52-59). Но поскольку исторически сложилось так, что на небольшой территории города сконцентрировалось сразу несколько вредных производств, одной из основных проблем Чапаевска в течение многих десятилетий, вплоть до нынешних дней, является неблагополучная экологическая обстановка в городе и в его ближайших окрестностях.

Однако власти Чапаевска ныне не в силах решить этот вопрос самостоятельно, поскольку оздоровление городской среды требует ежегодных вложений огромных средств, которых у нашего региона просто нет. В настоящее время все эксперты признают, что разрешение экологических проблем этого города возможно только при активном участии федерального центра нашей страны.

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Литература

150 лет Самарской губернии (цифры и факты). Статистический сборник. Под ред. Г.И. Чудилина. Самара, Самарский дом печати. 2000. :1-408.

Барашков В.Ф., Дубман Э.Л., Смирнов Ю.Н. 1996. Самарская топонимика. Самара. Изд-во Самарского гос. ун-та, :1-190.

Военно-промышленный комплекс Куйбышевской области в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 г.г.). Сборник документов. Самара. Изд-во Самарский дом печати. 2005. :1-304.

Воронин В.В. 2004. География Самарской области. Самара, СИПКРО. :1-274.

Город Чапаевск. Историко-экономический очерк. Под ред. А.И. Петрова, И.И. Титова. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1988, 272 стр.

Ерофеев В.В. 2004. Исправительно-трудовые лагеря на территории Куйбышевской области. – В кн. «Ремесло окаянное». Самара, :120-132.

Ерофеев В.В. 2004. «Вклад Особстроя в дело разгрома фашизма огромен…» - В кн. «Ремесло окаянное». Самара, :132-145.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2007. Самарская губерния – край родной. Т. I. Самара, Самарское книжное изд-во, 416 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2008. Самарская губерния – край родной. Т. II. Самара, изд-во «Книга», - 304 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Галактионов В.М. 2013. Слово о Волге и волжанах. Самара. Изд-во Ас Гард. 396 стр.

Ерофеев В.В., Захарченко Т.Я., Невский М.Я., Чубачкин Е.А. 2008. По самарским чудесам. Достопримечательности губернии. Изд-во «Самарский дом печати», 168 с.

Есть у биографии начало, нет у биографии конца (История Сергиевского Самарского завода взрывчатых веществ). Составитель О.В. Слухов. 2001. Изд-во ООО «Книга», 312 стр.

Захаров А.С. 1971. Рельеф Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во: 1-86.

«Зеленая книга» Поволжья. Охраняемые природные территории Самарской области. Сост. А.С. Захаров, М.С. Горелов. Самара, Кн. изд-во. 1995. :1-352.

Иванов А.М., Поляков К.В. 1960. Геологическое строение Куйбышевской области. Куйбышев. :1-84.

Кремнев Н.3. 1976. Зеленая зона города Чапаевска. – В сб. «Лесное хозяйство Куйбышевской области». Куйбышев, Куйбышев, Куйбышевское книжное изд-во, стр. 158-162.

Куйбышевская область. Историко-экономический очерк. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1977. :1-406.

Куйбышевская область (Рекомендательный список литературы). Куйбышев, тип. им. Мяги. 1978. :1-260.

Куйбышевская область. Историко-экономический очерк, изд. 2-е. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во, 1983. :1-350.

Куйбышевская область в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 г.г.). Документы и материалы. Самара. Изд-во «Самарский дом печати». 1995. :1-448.

Лопухов Н.П., Тезикова Т.В. 1967. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во: 1-78.

Матвеева Г.И., Медведев Е.И., Налитова Г.И., Храмков А.В. 1984. Край самарский. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во.

Мильков Ф.Н. 1953. Среднее Поволжье. Физико-географическое описание. Изд-во АН СССР.

Минерально-производственный комплекс неметаллических полезных ископаемых Самарской области. Под ред. Н.Н. Ведерникова, А.Л. Карева. Изд-во Казан. ун-та. 1996. :1-188.

Наш край. Самарская губерния – Куйбышевская область. Хрестоматия для преподавателей истории СССР и учащихся старших классов средней школы. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1966. :1-440.

Наякшин К.Я. 1962. Очерки истории Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :1-622.

Орлицкий Ю.Б. 1994. «Что им Самара?!». (Самара советская). – В сб. «Самарский краевед». Историко-краеведческий сборник. (Сост. А.Н. Завальный). Самара. Кн. изд-во, стр. 94-101. (О голоде в Самаре по материалам эмигрантской печати 1921 года, о жестокой расправе над восставшими рабочими Иващенково и массовом самоубийстве их семей в июле 1921 года).

Памятники природы Куйбышевской области. Сост. В.И. Матвеев, М.С. Горелов. Куйбышев. Куйб. кн. изд-во. 1986. :1-160.

Попов Ф.Г. Летопись революционных событий в Самарской губернии. 1902-1917. Под ред. Проф. К.Я. Наякшина. Куйбышев. Куйб. кн. изд-во. 1969. 624 с.

Природа Куйбышевской области. Куйбышев, Облгосиздат. 1951. :1-405.

Природа Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1990. :1-464.

Самарская область (география и история, экономика и культура). Учебное пособие. Самара 1996. :1-670.

Синельник А.К. 2003. История градостроительства и заселения Самарского края. Самара, изд. дом «Агни». :1-228.

Сокровища волжской природы (заповедные и памятные места Куйбышевской области). Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1972.: 1-175.

Средняя Волга. Социально-экономический справочник. Ср.-Волж. краев. изд-во. М.-Самара, 1932. :1-174.

Стулов Ф.П. 1979. В тылу, как на фронте. – В сб. «Краеведческие записки». Выпуск V. Куйбышев, Куйбышевское книжное издательство, стр. 87-91.

Сыркин В., Храмков Л. 1969. Знаете ли вы свой край? Куйбышев, Куйб. кн. изд-во: 1-166.

Тагирова Н.Ф. 2002. Итоги индустриального развития Самарской губернии за сто лет. – В сб. «Культура здоровья: социальные и естественнонаучные аспекты». Сборник статей и материалов II международной научно-практической конференции «Самарский край в контексте мировой культуры» (11-14 июня 2002 года). Под общей ред. Э.А. Куруленко. Самара. (Адм-ция Самарской обл., департамент культуры). :174-182.

Учайкина И.Р., Александрова Т.А. 1987. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :1-112.

Фёдоров Л.А. 2009. Химическое вооружение — война с собственным народом (трагический российский опыт). Том 1. Долгий путь к химической войне. — М.: Лесная страна, 392 с.

Фёдоров Л.А. 2009. Химическое вооружение — война с собственным народом (трагический российский опыт). Том 2. Военно-химический архипелаг. — М.: Лесная страна, 240 с.

Фёдоров Л.А. 2009. Химическое вооружение — война с собственным народом (трагический российский опыт). Том 3. Экология химического оружия. — М.: Лесная страна, 384 с.

Храмков Л.В. 2003. Введение в самарское краеведение. Учебное пособие. Самара, изд-во «НТЦ».

Храмков Л.В., Храмкова Н.П. 1988. Край самарский. Учебное пособие. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :1-128.

Храмков Л.В., Храмкова Н.П. 2003. Самарская земля в годы военного лихолетья. 1941-1945 г.г. Самара. Изд-во «НТЦ».

Храмков Л.В., Храмкова Н.П. 2004. Самара и Самарская область в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 г.г. Самара. Изд-во «Самарский университет». :1-292.

Чапаевск - 100 лет. Историко-публицистические очерки. 2011. Самара, изд-во ООО «Офорт», 400 стр.

Чигринёв М.С. 2006. Иващенково (очерки истории города Чапаевска 1909-1917 г.г.). Чапаевск, изд-во «CYGNUS», 140 стр.

Чигринёв М.С. 2011. С именем Троцкого. Очерки об истории города Чапаевска. 1919-1929 годы. Самара, 112 стр., илл.

Просмотров: 4198