«Указ семь-восемь». 1932 год

Международные события года

2 февраля 1932 года в Женеве (Швейцария) начала свою работу международная конференция по сокращению и ограничению вооружений, созванная по решению Совета Лиги Наций. В конференции участвовали представители 63 государств, из которых девять стран (СССР, США, Афганистан, Бразилия, Египет, Коста-Рика, Мексика, Турция, Эквадор) в то время в Лигу Наций не входили. Советский Союз оказался единственным участником форума, который последовательно добивался решения проблемы разоружения. Так, 18 февраля СССР предложил, чтобы в основу своей работы конференция поставила принцип всеобщего и полного разоружения, и внёс на её рассмотрение два проекта (о всеобщем, полном и немедленном разоружении и о прогрессивно-пропорциональном сокращении вооруженных сил). Однако оба эти документа не были приняты конференцией. Затем советская делегация предложила проект декларации об определении агрессии, который также не был принят. Однако это не помешало СССР в двустороннем порядке заключить с рядом государств конвенции об определении агрессии. В целом позиция западных держав фактически завела Женевскую конференцию в тупик, и на ней не было принято ни одного документа, касающегося реального разоружения.

27 февраля 1932 года английский физик Джеймс Чэдвик открыл новую элементарную частицу – нейтрон. Это название придумал Эрнст Резерфорд, который ещё в 1920 году высказал гипотезу о существовании в составе ядер химических элементов частицы с массой, приблизительно равной массе протона, но обладавшую нейтральным электрическим зарядом. В 1932 году ученик Резерфорда Джеймс Чедвик начал экспериментально исследовать излучение, возникающее при бомбардировке ядер бериллия альфа-частицами, и обнаружил, что оно представляет собой поток электрически нейтральных корпускул с массой, примерно равной массе протона. Вскоре Чедвик опубликовал статью о результатах своих исследований в «Трудах Королевского общества». В дальнейшем существование нейтрона было подтверждено в ряде работ других учёных. За открытие новой частицы Джеймсу Чедвику в 1935 году была присуждена Нобелевская премия по физике.

25 марта 1932 года в США состоялась премьера фильма «Тарзан. Человек-обезьяна», в котором главную роль играл 10-кратный олимпийский чемпион по плаванию Джонни Вейсмюллер. По сюжету ленты профессор Джеймс Паркер и его ассистент Гарри Холт отправляются в экспедицию в африканские джунгли. С ними в это путешествие едет и Джейн - юная дочь профессора Паркера (актриса Морин О’Салливан). Но неожиданно на экспедицию нападает племя обезьян, которое похищает девушку. Так Джейн оказывается у Тарзана — повелителя обезьян, живущего в ветвях могучих деревьев. Между ними быстро вспыхивает чувство любви, которое оказывается таким сильным, что девушка решает навеки остаться со своим любимым в диком лесу. Её не останавливают ни хищные звери, ни тем более уговоры отца. Всего в период с 1932 по 1948 годы в Голливуде было снято 12 фильмов с Вейсмюллером-Тарзаном. После войны в СССР из них попали четыре фильма «в качестве трофеев», и среди зарубежного кино они очень быстро стали чемпионами проката. Современники вспоминают, что из фильма мальчишки в первую очередь переняли крик Тарзана, и он раздавался буквально по всем городам Советского Союза. Тогда же появились и «тарзанки» - канаты, которые привязывали к прибрежным деревьям, а мальчишки раскачивались на них и прыгали с них в воду с воплем Тарзана.

1 ноября 1932 года на артиллерийском полигоне в Куммерсдорфе под Берлином (Германия) в качестве вольнонаёмного штатского специалиста приступил к работе 20-летний авиационный инженер, которого звали Вернер фон Браун. Ещё во время учёбы в Берлинской высшей технической школе он познакомился с пионером немецкого ракетостроения Германом Обертом и участвовал в его работах по созданию жидкостных ракетных двигателей. А когда фон Браун в конце учёбы в этой школе подрабатывал водителем такси, его пассажирами однажды оказались два офицера, предметом разговора которых были… ракеты! Водитель очень тактично подал несколько реплик по сути разговора, вполне профессиональных, после чего ему последовало приглашение явиться на беседу в Главный штаб сухопутных сил. Одним из собеседников был капитан Вальтер Дорнбергер, занимавшийся ракетной программой армии. Здесь молодому человеку объяснили, что сейчас военные обратили свой взор на ракеты как оружие, разрабатывать которое в Германии, в отличие от авиации и артиллерии, не запрещал Версальский договор. Результатом этой встречи стал подписанный молодым инженером контракт с Главным штабом сухопутных сил на работу в области ракетостроения. Уже через несколько лет благодаря таланту Вернера фон Брауна германская армия получила собственное реактивное оружие – ракеты системы ФАУ.

30 ноября 1932 года в США завершился самый длинный в истории танцевальный марафон, начавшийся 6 июня и продолжавшийся без перерыва 4152,5 часа. Хотя они начались ещё с 1923 года в качестве весьма невинного конкурса, расцвет танцевальных марафонов пришёлся на первую половину 30-х годов, когда в период Великой депрессии в Соединённых Штатах потеряли работу десятки миллионов человек. Для многих подобный способ был единственным шансом не только заработать (размер главного приза доходил до $1000), но и возможностью на некоторое время получить пропитание (участников марафонов кормили за счёт организаторов), крышу над головой и медицинское обслуживание. За всю историю подобных конкурсов известны десятки случаев, когда участники сходили с ума во время такого мероприятия, а то и умирали либо во время марафона, либо сразу после его окончания. Посмотреть на это состязание выносливости, а скорее на мучения посторонних людей, приходили тысячи более благополучных граждан, так как входной билет стоил всего от 10 до 25 центов. Под давлением общественного мнения в ряде штатов с 1938 года началось принятие запретов на танцевальные марафоны, но окончательно их запретили только после вступления США во Вторую мировую войну в 1941 году.

Российские события года

6 апреля 1932 года началась всеобщая стачка в городе Вичуга Иваново-Вознесенской (ныне Ивановской) области. Основной её причиной стало введённое с 1 апреля снижение карточных норм выдачи хлеба - с 12 до 8 кг в месяц для рабочих и с 8 до 4 кг для иждивенцев. В результате 6 апреля начали останавливаться фабрики Объединенной мануфактуры имени Шагова, а затем к ним присоединились рабочие других фабрик. Общее число бастующих достигло 15-20 тысяч человек. Вечером 9 апреля органами OГПУ был арестован один из главных зачинщиков забастовки - рабочий по фамилии Юркин. Это событие стало детонатором, превратившим вичугскую стачку в бунт. Утром 10 апреля бастующие рабочие собрались на площади перед городским советом. К требованиям восстановить карточные нормы на хлеб добавилось требование освободить Юркина. На площадь прибыла конная милиция, которая попыталась рассеять забастовщиков, но эта попытка была отбита. Возмущенная толпа ринулась к отделению милиции, где были избиты почти все сотрудники, включая начальника отделения Мохова, затем то же самое повторилось в зданиях горкома партии и ОГПУ. Милиционеры стали стрелять не только в воздух, но и в толпу. Несколько рабочих было ранено, а один - убит. Из состава милиции получили тяжелые ранения 15 человек, и ещё 40 - лёгкие. Власти стали стягивать подкрепления в город, а 12 апреля в Вичугу прибыл Лазарь Моисеевич Каганович, секретарь ЦК ВКП (б), который в течение дня встречался с рабочими. В итоге карточные нормы хлебного довольствия были восстановлены, а власти приняли меры к увеличению продуктового снабжения в городе. Практически поголовно было заменено партийно-советское руководство на областном уровне, в городах, на фабриках и в редакциях газет. Кроме того, в самом конце 1932 года областной центр лишился своего исторического имени Иваново-Вознесенск, превратившись в город Иваново.

23 апреля 1932 года в соответствии с решением ЦК ВКП (б) «О перестройке литературно-художественных организаций» были распущены все писательские организации нашей страны, и на их основе образовался единый Союз советских писателей (СП СССР). В этом партийном решении было записано «…объединить всех писателей, поддерживающих платформу Советской власти и стремящихся участвовать в социалистическом строительстве, в единый Союз советских писателей с коммунистической фракцией в нём». В августе 1934 года Первый Всесоюзный съезд советских писателей принял устав СП СССР, в котором давалось определение социалистического реализма «как основного метода советской литературы и литературной критики». В то время в состав СП СССР входили 2500 писателей, пишущих на 76 языках. Правление СП СССР в 1934—1936 годах возглавлял М. Горький. Была также образована аналогичная структура Союзов писателей во всех союзных и автономных республиках Советского Союза. В системе СП СССР тогда же началось издание 15 литературных газет на 14 языках народов СССР и 86 литературно-художественных и общественно-политических журналов на 45 языках народов СССР, а также газет на пяти иностранных языках.

16 мая 1932 года близ города Ишимбая в Башкирии с глубины 680,15 метра скважина № 702 выбросила первый 36-метровый фонтан нефти. Тем самым было положено начало промышленному освоению Волго-Уральского нефтеносного района, который впоследствии с лёгкой руки журналистов получил название «Второе Баку». Наличие крупных месторождений нефти и газа на обширных территориях между Волгой и Уралом было предсказано руководителем Государственного исследовательского нефтяного института академиком Иваном Михайловичем Губкиным ещё в 20-х годах. В 1930 году им был поставлен вопрос о глубоком бурении с целью разведки нефти на территории Башкирии, которое было начато осенью того же года в четырёх точках, в том числе и близ Ишимбая. После начала добычи «чёрного золота» был образован трест «Башнефть» (впоследствии «Ишимбайнефть»). В последующие годы новые месторождения нефти были также открыты в Татарской АССР, Самарской и Оренбургской областях.

7 августа 1932 года было принято печально известное постановление ВЦИК и СНК СССР, по которому расхитители колхозного, кооперативного или государственного имущества карались очень сурово – вплоть до расстрела. В народе это постановление стало более известно под названиями «Указ о колосках», или Указ «семь-восемь». Именно с него, как ныне считают историки, страна покатилась по волне массовых репрессий, вершиной которых стала кампания «ежовых рукавиц» 1937-1938 годов. Поэтому к середине 1933 года руководству страны стало ясно: если карательные органы с таким же рвением будут выполнять требования Указа «семь-восемь», то уже через несколько лет страна может остаться вообще без крестьян. Поэтому на закрытом заседании ЦК ВКП (б), а затем – и на заседании Верховного суда СССР было принято разъяснение: норму Указа о расстреле следует применять лишь в исключительных случаях, то есть при хищениях в особо крупных размерах, а при рассмотрении всех остальных уголовных делах ограничиваться «всего лишь» 10-летним сроком заключения.

10 октября 1932 года состоялся торжественный пуск Днепровской гидроэлектростанции имени В.И. Ленина (Днепрогэса), расположенной на реке Днепр в районе Запорожья. Её создание стало одним из самых выдающихся событий как в электрификации Советского Союза, так и в советской промышленной архитектуре. Проект гидротехнического комплекса Днепрогэса в инженерной части разрабатывался с 1920 года профессором Иваном Александровым, который предложил вместо создания нескольких станций малой мощности на днепровских порогах построить одну крупную плотину с гидроэлектростанцией сверхбольшой для того времени мощности в 560 МВт. ЦК ВКП (б) и Совнарком СССР 27 ноября 1926 года приняли решение о строительстве Днепрогэса. Работы начались в апреле 1927 года, а первый агрегат был запущен уже в мае 1932 года. После своего окончательного пуска Днепровская ГЭС стала самой крупной станцией в Европе и одной из крупнейших в мире. В годы Великой Отечественной войны Днепрогэс был разрушен, но уже в 1944 году началось его восстановление. Пуск восстановленной ГЭС был произведен в 1950 году, при этом её мощность (по сравнению с довоенной) возросла на 16 процентов.

Самарские события года

15 апреля 1932 года в Самаре впервые началось массовое асфальтирование улиц. До этого единственным видом твёрдого покрытия на центральных улицах города была булыжная мостовая. А вопрос об асфальтировании дорог и тротуаров в Самаре встал только после того, как был утверждён план строительства новых общественных зданий в центральной части города и обозначены контуры будущей главной площади краевого центра (ныне площадь Куйбышева). Самым первым заасфальтированным участком в Самаре стал отрезок Рабочей улицы между Советской (ныне Куйбышева) и улицей Фрунзе, а вторым – отрезок улицы Фрунзе от Рабочей до Красноармейской. Затем асфальтировщики снова вернулись на улицу Рабочую и покрыли её твёрдым полотном на участке от улицы Фрунзе до Чапаевской. Это место было выбрано неспроста: ведь именно сюда в то время выходили окна здания краевого комитета ВКП (б). Ныне в нём располагается Самарская государственная академия культуры и искусств. Стоит особо отметить, что асфальт в то время варился непосредственно на месте дорожных работ в огромных котлах по причине полного отсутствия в Самаре асфальтобетонных заводов. Первые такие предприятия в нашем городе были построены только в годы Великой Отечественной войны, когда происходило массовое дорожное строительство на Безымянке.

1 августа 1932 года было принято решение Самарского крайисполкома о создании в нашем городе ботанического сада как структурного подразделения в составе Научно-исследовательского института по изучению и охране природы Средневолжского края. Решение принималось по инициативе директора этого института В.И. Смирнова и ботаника-флориста А.Ф. Терехова. В начале XIX века здесь были пригороды уездного города Самара, где располагались частные плодоводческие хозяйства. Самым крупным из них был сад купца Василия Боршева, который прославился страстью к разведению редких сортов яблонь и груш. Купец и его наследники пытались даже разводить здесь редкие южные виды растений, в том числе из Крыма и Закавказья. В течение первых лет советской власти ученые Самарского общества археологии, истории, этнографии и естествознания (СОАИЭиЕ) проводили организационную работу по созданию на этой территории флористического питомника, которая в 1932 году и завершилась созданием Самарского ботанического сада. В 1933 году сад был выделен в самостоятельную организацию и передан в систему народного образования, и тогда же его впервые открыли для посетителей. Впоследствии ботанический сад был структурным подразделением педагогического института, а с 1975 года – Куйбышевского (ныне Самарского) государственного университета.

15 октября 1932 года в Самаре были объединены в одно предприятие расположенные на берегу Волги завод «Металлоштамп» и мастерские по ремонту киноаппаратов и проекторов, на основе которых был образован Самарский завод киноаппаратуры (сокращённо Кинап). До революции на этом месте стоял винокуренно–дрожжевой завод купца Афанасьева, а сам купец был одним из самых успешных в городе торговцев винными изделиями. После 1918 года предприятие было национализировано, и здесь долгое время действовали разные механические мастерские. После создания Кинапа на заводе в короткие сроки был налажен выпуск первых в СССР передвижных звуковых киноаппаратов самой совершенной в то время пальцевой системы. В 1939 году предприятие было переведено в структуру Наркомата химической промышленности, в связи с чем здесь вскоре начался также выпуск средств химической защиты, в первую очередь противогазов. В годы войны завод полностью работал на нужды фронта, и здесь, кроме противогазов, также производили комплектующие для боеприпасов. Начиная с 50-х годов, на Кинапе выпускались товары народного потребления - эмалированная посуда, изделия из пластмасс, горшки с поддоном, контейнеры для яиц и прочее. В постсоветское время завод стал нерентабельным, и в 2000 году Кинап был ликвидирован из-за его убыточности, а его площади выкупила частная компания. Ныне на этой территории располагаются заведения отдыха с дорогими ресторанами и ночными клубами.

6 ноября 1932 года в Самаре был открыт памятник В.И. Чапаеву, автором которого стал скульптор Матвей Генрихович Манизер. Памятник выполнен в качестве многофигурной группы, центром которой является сам красный комдив, предстающий перед зрителем на боевом коне, устремляющийся на неприятеля с шашкой в руке. С Василием Ивановичем Чапаевым до сих пор связано множество исторических мифов и всем известных анекдотов. Так, можно услышать мнение, что 7 октября 1918 года Самару освобождало возглавляемое Чапаевым воинское подразделение – 25-я Николаевская дивизия. При этом якобы и сам Василий Иванович первым ворвался в город на лихом коне, рубая шашкой врагов налево и направо, как это и воплощено в памятнике. Между тем в начале октября 1918 года Николаевская дивизия находилась примерно в 200 километрах южнее Самары, в районе Уральска. Но, несмотря на такую удаленность, подразделение легендарного комдива получило приказ: отвлечь на себя основные силы уральских казаков, чтобы те не смогли ударить в тыл и во фланг красным войскам. Так что необходимо признать, что в советский период роль дивизии Чапаева перед Самарой была оценена вполне по её заслугам.

Главное самарское событие года

4 декабря 1932 года Средневолжский краевой суд в составе члена крайсуда Янкова и народных заседателей Шалимова и Соколова вынес один из первых в своей практике приговоров в отношении группы лиц, обвиняемых в преступлении, предусмотренном постановлением ВЦИК и Совнаркома СССР от 7 августа 1932 года «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации, и укрепления общественной (социалистической) собственности». На скамье подсудимых оказалось сразу 14 человек, в основном грузчики мельницы № 2 треста «Союзмука», располагавшейся в Самаре на Хлебной площади. Всем им было предъявлено обвинение в хищении и последующей продаже двух мешков муки с этого предприятия. Приговор был суров: двоих подсудимых приговорили к расстрелу, а остальным суд назначил длительные сроки лишения свободы в лагерях.

Указ «семь-восемь»

О печально известном постановлении ВЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года под названием «Указ семь-восемь» с советского экрана в сериале «Место встречи изменить нельзя» впервые во весь голос сказал небезызвестный вор в законе Петя Ручечник, которого блестяще сыграл актёр Евгений Евстигнеев. В народе же это постановление в те годы быстро окрестили «Указом о колосках». Согласно этому правительственному документу, отныне даже за малейшее посягательство на государственную или колхозную собственность расхитители карались очень сурово – вплоть до расстрела. Именно с этого постановления, как ныне считают историки, страна и покатилась по волне массовых репрессий, вершиной которых стала кампания «ежовых рукавиц» 1937-1938 годов (рис. 1).

Во второй половине 20-х годов в СССР главным торговым посредником между городом и деревней были кооперативные общества. К 1929 году через их сеть на село поступало более 70 процентов товаров. Однако к тому моменту вольные кооператоры уже давно не устраивали верхушку ВКП (б), где в то время все более и более чувствовалась концентрация всей власти в руках И.В. Сталина (рис. 2). К середине 20-х годов он в целом завершил разгром левой партийной оппозиции во главе с Л.Д. Троцким (рис. 3), а 2-19 декабря 1927 года по инициативе Сталина прошёл XV съезд ВКП (б), взявший курс на коллективизацию сельского хозяйства.

На очередном пленуме ЦК ВКП (б), состоявшемся 10-17 ноября 1929 года, было принято решение об ускорении темпов коллективизации. Уже вскоре вышло постановление ЦК, ЦИК и СНК от 30 января 1930 года «О ликвидации кулачества как класса» (рис. 4). В стране сразу же началась широкомасштабная борьба с зажиточным крестьянством, в результате чего были репрессированы и сосланы в Сибирь и на север миллионы кулаков и членов их семей. Однако эта кампания изобиловала многочисленными перегибами, когда ярлык кулака приклеивался тысячам и десяткам тысяч середняков, а то и вовсе бедняков, которых тоже лишали имущества и ссылали на Соловки (рис. 5).

А чтобы окончательно «закрутить гайки» на селе, было принято уже упомянутое выше постановление ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации, и укрепления общественной (социалистической) собственности». Его дополнило постановление ЦИК и СНК СССР от 22 августа того же года «О борьбе со спекуляцией». Оба постановления карали преступников вплоть до расстрела. Как уже было сказано, первое из них в народе и получило название «Указ семь-восемь» и «Указ о колосках». В Средне-Волжском краевом суде, который располагался в Самаре, уже с августа 1932 года началось массовое вынесение расстрельных приговоров по делам крестьян, укравших в колхозе несколько мешков зерна или собиравших колоски в поле. Вот некоторые примеры из рассекреченного архива Самарского областного суда.

Высшая мера социальной защиты

Одним из первых судебных процессов, в котором слушалось уголовное дело, возбуждённое по новому закону, проходил со 2 по 4 декабря 1932 года в Средне-Волжском краевом суде. На скамье подсудимых оказалась группа лиц из 14 человек, в основном грузчиков мельницы № 2 треста «Союзмука», располагавшейся в то время в Самаре на Хлебной площади. Всем им было предъявлено обвинение в хищении и последующей продаже двух мешков муки с этого предприятия. Вот выдержки из материалов этого уголовного дела.

«ЦГАСО, Р-637, оп. 4, д. 200.

Л.л. 211-215.

Обвинительное заключение (приводится с сокращениями – В.Е.).

10 октября 1932 года в г. Самаре бригада грузчиков транспортного отдела «Союзмука» в количестве 9 человек (перечислены ФИО – В.Е.) производила работу на мельнице № 2 «Союзмука» по погрузке мешков муки на подводы. В процессе своей работы, часов в 8-9 вечера, грузчик Картамышев Степан с помощью второго грузчика (фамилия не установлена) из одного мешка, находящегося в буртах корпуса мельницы, отсыпал в другой мешок фунтов около 50 пшеничной муки, завернув таковую в брезент, положил вниз на повозку возчика Борзова, а сверху были наложены мешки с мукой, подлежащие перевозке с мельницы на ветку. На обратном пути возчик Борзов был встречен Картамышевым, который взял эту муку и тут же продал её проходившим двум неизвестным лицам за 100 руб. Получив деньги, Картамышев вернулся обратно на работу и рассказал об этом всей бригаде грузчиков, причём из этих денег Картамышев дал 15 рублей возчику Борзову за то, что он провёз муку. На вырученные деньги была принесена водка (1 ½ - 2 литра), которая тут же во дворе мельницы была распита. В выпивке принимали участие все грузчики данной бригады и возчик Борзов.

После этой выпивки и удачной продажи муки эта бригада грузчиков решила ещё взять муки, и при погрузке подводы того же возчика Борзова грузчики Головин Николай и Ларин Константин засыпали в отдельный мешок пуда 1 ½ -2 пшеничной муки, завернув в брезент, также положили в низ подводы. Выехав из ворот мельницы, около дров внизу Волги, возчик Борзов был встречен грузчиками Головиным и Лариным, которые взяли с подводы Борзова один полный мешок пшеничной муки (75 кг) и тут же продали проходившим неизвестным лицам за 300 рублей.

После продажи муки Головин и Ларин вернулись обратно на работу и рассказали бригаде грузчиков о том, что ими продан один мешок муки за 300 рублей, и тут же всей бригадой решили эти деньги пропить. Окончив работу на 1 час ранее установленного срока, всей бригадой (за исключением грузика Парамонова) направились на квартиру Баюсова, где пьянствовали всю ночь.

[…]

На основании изложенного обвиняются граждане:

1) Баюсов Павел Васильевич, 29 лет, происходящий из рабочих г. Самары, малограмотный, женат, имеет двоих детей, беспартийный, не судимый, неимущий.

2) Картамышев Степан Никитович, 35 лет, происходящий из крестьян с. Верхняя Орлянка, Сергиевского района СВК [Средне-Волжского края], бедняк-пастух, с 1929 г. рабочий-грузчик, малограмотный, беспартийный, не судимый, неимущий, женат, имеет двоих детей.

3) Головин Николай Васильевич, 22 лет, происходящий из крестьян села Вязовка Самарского района СВК, по имущественному положению середняк, с 1927 года чернорабочий и грузчик, малограмотный, беспартийный, женат, имеет двоих детей, неимущий. В 1931 году судился в дежурном нарсуде г. Самары за хулиганство, но был оправдан.

4) Ларин Константин Алексеевич, 22 лет, происходящий из рабочих г. Самары, грузчик, малограмотный, женат, детей не имеет, неимущий. В 1925 г. судился в нарсуде 4-го участка г. Самары за хулиганство, приговорён к 6 месяцам лишения свободы условно.

5) Сенников Тимофей Васильевич, 21 года, происходящий из крестьян села Яблонки Самарского района СВК, бедняк, с 1927 г. рабочий-грузчик, малограмотный, беспартийный, женат, имеет одного ребёнка, неимущий, не судимый.

6) Парамонов Александр Дорофеевич, 25 лет, происходящий из рабочих г. Самары, малограмотный, беспартийный, женат, детей нет, неимущий, не судимый.

7) Седов Иван Устинович, 40 лет, по происхождению рабочий-грузчик г. Самары, беспартийный, женат, имеет двоих детей, неимущий, не судимый.

8) Коновалов Иван Иванович, 28 лет, происходящий из крестьян с. Екатериновки Чапаевского района СВК, до 1929 года хозяйство середняцкое, с 1930 г. чернорабочий и грузчик, малограмотный, беспартийный, женат, имеет одного ребёнка, неимущий, не судимый.

9) Махотин Владимир Константинович, 24 лет, происходящий из крестьян бывшей Вологодской губернии, того же уезда, Точниемской волости, село Лифино, бедняк, с 1926 года в Самаре чернорабочий и грузчик, малограмотный, беспартийный, женат, имеет одного ребёнка, неимущий, не судимый.

10) Борзов Семён Васильевич, 24 лет, происходящий из крестьян села Александровка Больше-Глушицкого района СВК, хозяйство середняцкое, с 1925 г. в г. Самаре, рабочий ватной фабрики, с 1932 года возчик транспортного отдела, малограмотный, беспартийный, женат имеет одного ребёнка, неимущий. 4 марта 1932 году судился в нарсуде 4-го участка г. Самары за халатность, приговорён к месяцам исправработ, наказание отбыл.

11) Тречков Василий Фёдорович, 31 года, происходящий из крестьян села Берёзовый Гай Самарского района СВК, бедняк-батрак, с 1931 года в Самаре, рабочий-грузчик, малограмотный, беспартийный, женат, трое детей, неимущий, не судимый.

12) Судаков Василий Алексеевич, 21 год, происходящий из крестьян с. Королёвки Самарского района СВК, бедняк, с 1921 г. в Самаре, чернорабочий-грузчик, малограмотный, беспартийный, женат, детей нет, неимущий, в 1932 г. судился за хулиганство, приговорён к 6 месяцам исправработ, наказание не отбыл.

13) Садовников Николай Петрович, 29 лет, по происхождению из рабочих г. Самары, грузчик, образование низшее, беспартийный, женат, детей не имеет, неимущий, не судимый.

14) Колчин Василий Емельянович, 43 лет, происходящий из крестьян села Кондаковки Мелекесского района СВК, по 1929 г. хозяйство было середняцким, с 1930 года рабочий мельницы, малограмотный, беспартийный, женат, детей нет, неимущий, не судимый.

Л.л. 261-269.

Именем Российской Социалистической Федеративной Советской Республики.

Приговор от 4 декабря 1932 г., вынесенный Средне-Волжским краевым судом в составе члена крайсуда Янкова и народных заседателей Шалимова и Соколова (далее текст приговора приводится в изложении – В.Е.).

В ходе процесса 13 из 14 подсудимых были признаны виновными в преступлении, предусмотренном постановлением ВЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года, и приговорены: Картамышев и Головин – к расстрелу, Баюсов, Ларин, Сенников, Седов, Коновалов, Махотин, Борзов, Тречков, Судаков, Садовников, Колчин – к заключению в лагерях сроком на 10 лет каждый, Парамонов оправдан».

Впоследствии большинство подсудимых обратились в Верховный суд СССР с кассационными жалобами об изменении приговора, однако все они были отклонены».

«ЦГАСО, Р-637, оп. 4, д. 205.

Л.л. 71-72.

Обвинительное заключение (приводится в изложении – В.Е.).

В городе Ульяновске на Засвияжском огородном участке, принадлежащем с/х секции ГРК, после уборки репчатого лука и складывания его в кучу этот лук стал расхищаться. Особенно много лука было похищено в ночь на 1 сентября 1932 года. По определению кладовщика Гута, который лук осматривал в кучах 31 августа, в эту ночь было украдено не менее 300 кг.

3 сентября с.г. около 12 часов дня сторож соседнего участка Егоров заметил мужчину, который вышел из дома на Набережной реки Свияги с полным мешком. Сторож подошёл к нему и спросил, что он несёт. Мужчина ответил, что в мешке лук, он его купил в этом доме за 10 рублей, и сейчас несёт его домой. Сторож хотел его задержать, но мужчина бросил мешок и пытался скрыться, но вскоре был задержан на квартире Петровой Анны Андреевны, и оказался Каленковым Филиппом Петровичем. В доме, из которого он вышел с луком, был произведён обыск. Квартира оказалась принадлежащей Никифоровой Наталье Ивановне, где она проживала с дочерью Юсовой Татьяной Селиверстовной. В доме было обнаружено: на чердаке 150 кг лука, в сундуке - 60 кг и в мешке - 20 кг. Никифорова объяснила, что у них на квартире живут сторожа, которые и натаскали сюда лук во время своих дежурств. Выяснилось, что 150 кг лука принёс в эту квартиру сторож Ковшаров-Муратов Василий Осипович, а остальное – сторож Гундарев Николай Васильевич. При допросе Никифорова также добавила, что лук воровали и сторожа Сафронов Александр Михайлович и Стулков Александр Ипполитович. У Стулкова на квартире при обыске было обнаружено около 2 пудов лука, а у Сафронова ничего не обнаружили, так как он, по-видимому, лук успел перепрятать, но в содеянном так и не сознался.

…

На основании изложенного к ответственности были привлечены:

1. Ковшаров-Муратов Василий Осипович, 62 лет, лишенец, устроился сторожем под чужим именем, грамотный, со слов не судимый - расстрел.

2. Гундарев Николай Васильевич, 60 лет, сторож огорода, колхозник, со слов не судим – 10 лет л/с.

3. Стулков Алексей Ипполитович, 29 лет, сторож огорода, имеет дочь 10 лет, со слов не судим – 10 лет л/с.

4. Сафронов Александр Михайлович, 46 лет, сторож огорода, имеет 3 детей от 2 до 12 лет, со слов не судим - оправдан.

5. Никифорова Татьяна Ивановна, 49 лет, служащая на ж.д. станции раздатчицей материалов – 3 года л/с.

6. Юсова Татьяна Селивёрстовна, 24 года, вдова, дети 2 мес. и 4 года, получает пенсию после смерти мужа – 2 года л/с.

7. Каленков Филипп Петрович, 43 года, поездной смазчик на ж.д. станции, жена, 5 чел. детей – 6 мес. л/с.

8. Петрова Анна Андреевна, 35 лет, замужняя, муж работает на ж. дороге – 6 мес. л/с.

Л.л. 105-110.

Именем Российской Социалистической Федеративной Советской Республики.

Приговор от 30 декабря 1932 г. (далее текст приговора приводится в изложении – В.Е.).

В ходе процесса 7 из 8 подсудимых были признаны виновными в преступлении, предусмотренном постановлением ВЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года, и приговорены: Ковшаров-Муратов – к расстрелу, Гундарев и Стулков – к заключению в лагерях сроком на 10 лет каждый, Никифорова - к заключению в лагерях сроком на 3 года, Юсова - к заключению в лагерях сроком на 2 года, Каленков и Петрова – к исправительным работам сроком на 6 месяцев каждый, Сафронов оправдан».

«ЦГАСО, Р-637, оп. 4, д. 236.

Л.л. 280-299.

Обвинительное заключение (приводятся выдержки – В.Е.).

По поступившим в прокуратуру Кузоватовского района сообщениям от граждан села Томылово, руководящие работники села, как-то - председатель, члены сельсовета и правления колхоза им. 1 мая, занимаются систематической пьянкой, грубо нарушают революционную законность, а именно: производят незаконный отбор имущества граждан, и последнее делят между собой, делают произвольные обыски, берут взятки деньгами, вином, яйцами и т.п., производят раскулачивание середняков, также применяют к середнякам ст. 61 УК [отказ от выполнения государственных повинностей, до двух лет лишения свободы с конфискацией имущества – В.Е.] и лишают таковых права голоса, имеют связи с кулачеством и защищают таковых, а вместо оказания помощи семьям красноармейцев производят у них обыски и изъятие имущества.

…

По сообщениям граждан, преступные действия были начаты Кудяковым, который до 1929 года работал в леспромхозе в качестве объездчика леса и занимался хлебопашеством, имел 21 десятину посевной площади с применением наёмного труда, за что к Кудякову была применена ст. 61 УК с изъятием у него имущества. Он был исключен из рядов ВКП (б), после чего уехал в Среднюю Азию, и через год возвратился в Кузоватовский район, будучи опять партийцем, и как нацмен (мордвин) в 1930 году был избран на должность пред. с/совета сначала в с. Еделево, затем через 5 мес. переведён в с. Томылово. Применял к середнякам ст. 61 УК без согласования с РИК.

…

На основании сказанного по данному уголовному делу привлечены к ответственности:

1. Кудяков Фёдор Антонович – пред. с[ельского] совета;

2. Федотов Фёдор Герасимович – член с/совета и секретарь партячейки;

3. Бахарев Филипп Кузьмич – пред. колхоза им. 1 мая;

4. Сафронов Фёдор Иванович – зам. пред. колхоза им. 1 мая;

5. Баягин Владимир Мартынович – зам. пред с/совета;

6. Юртаев Владимир Георгиевич – член с/совета;

7. Чехомов Кузьма Павлович – кладовщик колхоза;

8. Кечкин Фёдор Евсеевич – кладовщик;

9. Стулков Пимен Андреевич – завхоз колхоза;

10. Кечкин Антон Васильевич – член правления, животновод колхоза;

11. Люлькин Андрей Иванович – счетовод колхоза;

12. Дроздов Фёдор Андреевич – счетовод колхоза;

13. Зубов Павел Петрович – мельник колхоза.

14. Кузнецов Андрей Григорьевич – бригадир колхоза;

15. Киреев Тимофей Филиппович – зав. погребами с картофелем;

16. Ешин Владимир Иванович – зав. складом колхоза;

17. Архипов Николай Иванович – вновь избранный новый пред. с/совета;

18. Чернышов Григорий Никифорович – вновь избранный новый пред. колхоза им. 1 мая.

Перечисленные выше лица, пользуясь служебным положением, имели между собой тесную связь для совершения преступных деяний в селе Томылово, продолжительное время занимались пьянкой, незаконным применением ст. 61 к середнякам, изъятием у граждан имущества и присвоением последнего, незаконным производством обысков и выемок, взяточничеством деньгами, вином и продуктами, назначением на руководящие должности кулаков. В силу систематической пьянки и засоренности кулачеством весной 1932 года произошло разложение масс и массовый вход их колхоза – за это время его покинуло 91 хозяйство. Злоупотребляя служебным положением, перечисленные лица допускали хищение хлеба, скота, картофеля. План хлебозаготовок 1932 года в колхозе был выполнен на 35%, твёрдые задания – на 18%, сева – на 75%, подъёма зяби – на 3%.

Л.л. 490-503.

Именем Российской Социалистической Федеративной Советской Республики.

Приговор от 22 февраля 1933 г., вынесенный Средне-Волжским краевым судом (далее текст приговора приводится в изложении – В.Е.).

В ходе процесса все 18 подсудимых были признаны виновными в преступлении, предусмотренном постановлением ВЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года, и приговорены: Федотов, Бахарев, Сафронов, Баягин, Юртаев, Чехомов, Кечкин Ф., Кечкин А., Стулков, Киреев, Ешин – к расстрелу; Люлькин, Архипов, Чернышов, Дроздов, Зубов – к заключению в лагерях на срок 10 лет; Кузнецов и Кудяков оправданы, так как в отношении их каких-либо обвинительных материалов не было добыто».

Л. 510.

(Приводится в изложении).

В мае 1933 года судебно-кассационная коллегия Верховного суда РСФСР переквалифицировала всем подсудимым по данному делу состав преступления с постановления ВЦИК и СНК от 7 августа 1932 года на ст. 58¹⁴ (контрреволюционный саботаж, от одного года лишения свободы до расстрела, в зависимости от последствий – В.Е.), ст. 109 (злоупотребление властью или служебным положением, лишение свободы от шести месяцев – В.Е.), ст. 110 (превышение власти или служебных полномочий, лишение свободы от двух лет – В.Е.) и ст. 111 (бездействие власти, лишение свободы от трёх лет) УК РСФСР. Это было сделано из-за того, что вменяемые подсудимым преступные действия совершались раньше того времени, как было принято постановление от 7 августа 1932 года.

В связи со сказанным выше срок наказания для Бахарева, Чернышова, Стулкова, Сафронова, Ешина, Кечкина А., Архипова, Баягина определён в размере 10 лет заключения в лагерях. В отношении Киреева, Чехомова, Кечкина Ф., Люлькина, Дроздова, Юртаева, Зубова, Федотова срок заключения был снижен до 5 лет. В отношении Кудякова и Кузнецова приговор был оставлен в силе.

Расстрел за мешок зерна

На своем заседании 17 марта 1933 года Средне-Волжский краевой суд рассмотрел уголовное дело 54-летнего Крутякова Прокофия Трофимовича, неграмотного, жителя села Валы Ставропольского района, женатого, имеющего четверых детей, по социальному положению – крестьянина-середняка, члена колхоза «13 лет Октября», ранее судимого за невыполнение хлебозаготовок и получившего за это 6 месяцев исправработ. Крутяков обвинялся в том, что он тайно похитил и пытался унести домой 30 фунтов колхозного зерна, но был задержан с поличным. При обыске у него дома обнаружили еще 3 пуда и 20 фунтов зерна, которое он в течение многих месяцев небольшими порциями приносил с колхозного тока. К тому же подсудимый длительное время имел задолженность перед колхозом в размере 80 рублей, однако долг не возмещал. Приговор суда: в соответствии с Указом от 7 августа 1932 года Крутякова подвергнуть высшей мере социальной защиты – расстрелять, а имущество конфисковать. Прошение осужденного о помиловании было отклонено, приговор приведен в исполнение.

На заседании 27 марта 1933 года Средне-Волжский краевой суд рассмотрел уголовное дело 39-летнего Гаранина Павла Михайловича, грамотного, жителя Самары, женатого, имеющего троих детей, по профессии столяра, по социальному положению – кустаря-одиночки, 15 лет назад судимого за конокрадство. Он обвинялся в том, что 16 февраля того же года от здания 3-го райсовета Самары на улице Советской (ныне улица Куйбышева) угнал принадлежащую этому райсовету лошадь, запряженную в сани, пытался на ней скрыться, но был задержан. На суде подсудимый объяснил, что на угнанном транспортном средстве он пытался догнать неизвестного ему клиента, который забрал у него изготовленную им по заказу полочку, но за работу не заплатил, а нагло сбежал из мастерской. Однако суд Гаранину не поверил, а принял внимание его прежнюю судимость за конокрадство, и в соответствии с Указом от 7 августа 1932 года приговорил подсудимого к расстрелу. Правда, Верховный суд РСФСР заменил этот приговор на 10 лет лишения свободы.

(Архив Самарского областного суда, дело Крутякова П.Т. от 17 марта 1933 года).

На другом заседании 27 марта 1933 года, Средне-Волжский краевой суд рассмотрел уголовное дело 35-летнего Балакина Василия Ивановича, малограмотного, бывшего председателя колхоза «Горный» Кинельского района, женатого, имеющего 4-х детей, по происхождению – из бедняков, не судимого, 28-летнего Едунова Ивана Сидоровича, грамотного, бывшего счетовода того же колхоза, женатого, имеющего двоих детей, по происхождению – из бедняков, не судимого, и 28-летнего Коннова Николая Михайловича, малограмотного, единоличника, кулака-лишенца, женатого, имеющего четверых детей, по происхождению – из зажиточных крестьян. Эта троица обвинялась в следующем. Накануне посевной кампании Едунов, будучи колхозным счетоводом, по разрешению председателя колхоза Балакина за 15 рублей продал мешок семенной пшеницы хуторянину Коннову, которого незадолго до того лишили гражданских прав за использование в позапрошлом году на своем поле труда двоих батраков. Вырученные 15 рублей Балакин и Едунов в тот же день вместе пропили. Что же касается Коннова, то он объяснил суду, что у него, как у лишенца, минувшей зимой изъяли все семенное зерно, и потому весной ему будет нечем засевать свое поле. Поэтому он и пошел на такой преступный шаг. Приговор суда: в соответствии с Указом от 7 августа 1932 года Балакина расстрелять, а Едунова и Коннова лишить свободы на 10 лет каждого. Верховный суд РСФСР оставил этот приговор в силе.

(Архив Самарского областного суда, дело Балакина В.И. и других от 27 марта 1933 года).

А 14 марта 1933 года в своем заседании Средне-Волжский краевой суд рассмотрел и вовсе вопиющий случай. Перед судьями предстал 72-летний Гладков Сергей Константинович, малограмотный, житель поселка Ново-Покровка Борского района, кулак-лишенец, имущества не имел, вдовец, по происхождению – из зажиточных крестьян. Гладков обвинялся в том, что 11 и 12 августа 1932 года (то есть всего лишь через 5 дней после подписания упомянутого Указа), он, проходя по дороге мимо полей колхоза имени 10-летия Октября, обрезал хлебные колосья и растирал их между ладонями, а зерна употреблял в пищу. В первый день старик был задержан колхозной охраной и строго предупрежден, но не внял советам, так как назавтра он был вновь задержан почти на том же самом месте и за тем же занятием – срыванием колосьев и поеданием колхозного зерна. Как социально чуждый элемент, Гладков был арестован и отправлен в Самару, в следственный изолятор. Приговор суда: в соответствии с Указом от 7 августа 1932 года Гладков заслуживает высшей меры наказания, но, учитывая преклонный возраст подсудимого, следует подвергнуть его высылке за пределы Средне-Волжского края сроком на пять лет.

(Архив Самарского областного суда, дело Гладкова С.К. от 14 марта 1933 года).

«Указ семь-восемь» применялся не только к нечестивым колхозникам, но и к городским жителям. В ноябре 1932 года торговый агент самарской овощной базы 30-летний Кузьма Содомский получил задание – развезти 37 тонн картофеля с волжской пристани по торговым точкам завода имени А.М. Масленникова. Работу агент выполнил, но при этом не забыл и о своих интересах. Около 3 тонн картошки он украл и спрятал в собственном сарае. Затем Содомский при содействии рабочего того же предприятия 24-летнего Ивана Никифорова продал часть краденого рыночным торговцам за 1200 рублей, причем подельнику за его услуги он денег не дал, а расплатился с ним той же картошкой. После того, как воров разоблачили, областной суд в марте 1933 года в соответствии с «Указом семь-восемь» приговорил Содомского к расстрелу, а Никифорова – к десяти годам заключения в лагерях.

(Архив Самарского областного суда, дело № 4170, 2-10-1933 год Содомского К.И. и Никифорова И.Ф. от 29 марта 1933 года).

В те же дни судили и преступную группу из шести человек, которая в январе 1933 года похитила более десятка мешков с зерном кукурузы с территории беконной фабрики, расположенной в Кинеле. Кукуруза здесь использовалась для изготовления отдельных видов продукции, а в связи с нехваткой помещений она частично хранилась не на складе, а во дворе предприятия под навесом. Сторожа беконной фабрики 57-летний Кузьма Уханов и 66-летний Никифор Кожементьев быстро сообразили, что это зерно может стать для них легкой добычей. К воровству они привлекли еще четверых жителей Кинеля, вместе с которыми в течение нескольких ночей смогли вынести почти 5 центнеров кукурузы. По итогам судебных слушаний к смертной казни приговорили Уханова и одного из рядовых участников группы, ранее уже судимого, а остальных – к десяти годам лишения свободы каждого.

(Архив Самарского областного суда, дело Уханова К.Д. и других от 28 марта 1933 года).

Расстрелом завершилась и попытка 39-летнего столяра Павла Гаранина угнать лошадь с повозкой, принадлежащую 3-му районному Совету депутатов трудящихся города Самары. На улице Советской (ныне улица Куйбышева) Гаранин увидел эту гужевую повозку, вскочил на козлы, и поехал в сторону Волги, но через пару кварталов его задержал наряд милиции. Поскольку до этого Гаранин уже имел судимость за конокрадство, ему по «Указу семь-восемь» был вынесен смертный приговор, который, как гласят материалы дела, привели в исполнение уже через 72 часа.

(Архив Самарского областного суда, дело № 2-22-1933 г. Гаранина П.М. от 27 марта 1933 года).

Деревни без крестьян

По некоторым данным, только в конце 1932 года и в первой половине 1933 года в соответствии с упомянутым Указом за хищение колхозного и общественного имущества в Самарской области было расстреляно около 2 тысяч человек. Видимо, в других регионах России это число было не меньше. И к середине 1933 года руководству страны стало ясно: если карательные органы с таким же рвением будут выполнять требования Указа «семь-восемь», то уже через несколько лет страна может остаться без крестьян и большей части рабочего класса. Поэтому на закрытом заседании ЦК ВКП (б), а затем – и на заседании Верховного суда СССР было принято разъяснение: норму Указа о расстреле следует применять лишь в исключительных случаях, то есть при хищениях в особо крупных размерах, а при рассмотрении всех остальных уголовных делах ограничиваться «всего лишь» 10-летним сроком заключения (рис. 6-8).

В связи с такой ситуацией, сложившейся в начале 30-х годов, вспоминается советский анекдот, за рассказывание которого в то время можно было получить большой срок в лагерях.

Председатель колхоза выступает на собрании:

- У нас сегодня большая радость. Районное начальство выделило нам фанеру. Что будем делать: латать дыры в свинарнике или чинить крышу в коровнике?

Собрание молчит. Тут встает один старый дед и говорит:

- Давайте из фанеры сделаем аэроплан и улетим на нём из этого колхоза к едрене фене.

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Литература

150 лет Самарской губернии (цифры и факты). Статистический сборник. Под ред. Г.И. Чудилина. Самара, Самарский дом печати. 2000. :1-408.

Аллакин Н.Д. 1976. Борьба за колхоз. – В сб. «Краеведческие записки». Выпуск IV. Куйбышев, Куйбышевское книжное изд-во, стр. 109-111.

Ерофеев В.В. 2005. Сеяли на целине – жали в Канаде. – Газета «Секретные материалы», № 11-2005 год.

Ерофеев В.В. 207. Поволжье без крестьян. – «Свежая газета», № 27 – 2007 год.

Ерофеев В.В. 2013. Расхитители социалистической собственности. – Газета «Волжская коммуна», 2 февраля 2013 года.

Ерофеев В.В. 2013. «Указ о колосках» - заря репрессий. – Газета «Волжская коммуна», 18 марта 2013 года.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2007. Самарская губерния – край родной. Т. I. Самара, Самарское книжное изд-во, 416 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Чубачкин Е.А. 2008. Самарская губерния – край родной. Т. II. Самара, изд-во «Книга», - 304 с., цв. вкл. 16 с.

Ерофеев В.В., Галактионов В.М. 2013. Слово о Волге и волжанах. Самара. Изд-во Ас Гард. 396 стр.

Ерофеев В.В., Захарченко Т.Я., Невский М.Я., Чубачкин Е.А. 2008. По самарским чудесам. Достопримечательности губернии. Изд-во «Самарский дом печати», 168 с.

Куйбышевская область. Историко-экономический очерк. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1977. :1-406.

Куйбышевская область (Рекомендательный список литературы). Куйбышев, тип. им. Мяги. 1978. :1-260.

Куйбышевская область. Историко-экономический очерк, изд. 2-е. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во, 1983. :1-350.

Легенды и были Жигулей. Издание 3-е, перераб. и доп. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1979. :1-520.

Лопухов Н.П., Тезикова Т.В. 1967. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во: 1-78.

Матвеева Г.И., Медведев Е.И., Налитова Г.И., Храмков А.В. 1984. Край самарский. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во.

Наш край. Самарская губерния – Куйбышевская область. Хрестоматия для преподавателей истории СССР и учащихся старших классов средней школы. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. 1966. :1-440.

Наякшин К.Я. 1962. Очерки истории Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :1-622.

Самарская область (география и история, экономика и культура). Учебное пособие. Самара 1996. :1-670.

Синельник А.К. 2003. История градостроительства и заселения Самарского края. Самара, изд. дом «Агни». :1-228.

Средняя Волга. Социально-экономический справочник. Ср.-Волж. краев. изд-во. М.-Самара, 1932. :1-174.

Сыркин В., Храмков Л. 1969. Знаете ли вы свой край?  Куйбышев, Куйб. кн. изд-во: 1-166.

Учайкина И.Р., Александрова Т.А. 1987. География Куйбышевской области. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :1-112.

Храмков Л.В. 2003. Введение в самарское краеведение. Учебное пособие. Самара, изд-во «НТЦ».

Храмков Л.В., Храмкова Н.П. 1988. Край самарский. Учебное пособие. Куйбышев, Куйб. кн. изд-во. :1-128.

«Указ семь-восемь». 1932 год. Документы

Просмотров: 3605