Судьба русского хлебопашца

Судьба русского хлебопашца

(Краткий очерк аграрной политики нашей страны)

Еще классики мировой экономической науки отметили, что сельское хозяйство в любой стране является одной из основ государственной власти, а также важнейшей составляющей ее системы безопасности. Это и понятно: чем больше население страны зависит от заграничных поставщиков продовольствия, тем меньше в этом государстве самостоятельности и суверенитета, тем легче иностранцы могут влиять на такой народ. «Труд – отец богатства, а земля – его мать» – этот постулат экономического учения Адама Смита никто не оспаривает и по сей день.

Хорошо ли работает наш земледелец?

Известно, что испокон веков даже самые развитые промышленные страны, вне зависимости от своих почвенно-климатических условий, всегда стремились вкладывать немалые средства в развитие отечественного сельского хозяйства (рис. 1, 2, 3).

Ведь любой кризис в аграрном секторе, ведущий к спаду производства продовольствия, сразу же наносит тяжелый удар по всей экономике страны в целом и приводит к огромным ресурсным потерям, которые затем путем импорта продовольствия приходится возмещать с многократными убытками.

Здесь стоит привести несколько основных положений и цифр, из которых видно, какое огромное влияние оказывают почвенно-климатические условия на трудоемкость производства сельхозпродукции в том или ином регионе и на ее себестоимость. Чтобы оценить уровень растениеводства страны, надо при этом учесть так называемый «коэффициент биологической продуктивности» здешних почв. Если этот показатель для России принять за условную цифру 100, то в США он будет равен 187, в Западной Европе - около 150, в Индии - 363, а в Индонезии 523. А это означает, что при одних и тех же затратах труда и других ресурсов с одного гектара пашни в США получают в среднем в 1,87 раз больше растительной массы, чем в России, а в Индонезии – более чем в пять раз. Про такие богатые почвы народ давно уже высказался так: «Там весной посади оглоблю – к осени телега вырастет».

Понятно, что на плодородной земле в южном регионе после ее вскапывания чаще всего требуется просто бросить в пашню семена, а через пару месяцев с поля уже можно собирать урожай. В России же крестьянину-хлебопашцу приходилось в течение веков изрядно «горбатиться» на своей землице, прежде чем он мог везти на базар рожь или пшеницу. Поэтому ученые-экономисты уже давно сделали вывод, что с учетом немалых затрат земледельца на обработку и удобрение почвы, на уборку и хранение урожая производительность многих российских земель оказывалась примерно на том же уровне, что и в странах, обладающих гораздо лучшими почвенно-климатическими условиями. А тот факт, что Россия в течение минувшего столетия регулярно оказывалась за чертой продовольственного кризиса, говорит вовсе не об отсутствии трудолюбия у русского земледельца, а совсем о другом - о взглядах властей на положение и роль крестьянства в собственном государстве. К сожалению, в России в течение ХХ века отношение власть предержащих к аграрному сектору отечественной экономики и к его финансированию в разные исторические эпохи порой менялось самым кардинальным образом.

При Николае II Англия покупала самарский хлеб (рис. 4)

В конце XIX - начале XX века в сельском хозяйстве России окончательно победили капиталистические производственные отношения, которые, как известно, стали здесь внедряться еще с 1861 года, после отмены крепостного права. В целом же природные условия для выращивания зерновых культур у нас всегда были благоприятные, тем более что из всего населения Самарской губернии (на 1 января 1904 года - свыше 3,1 миллиона человек) горожан было немногим более 160 тысяч, то есть 5,1 процента. Остальное население составляли крестьяне, которые в подавляющем большинстве работали в сфере производства хлебного зерна. Неудивительно, что в начале ХХ века Самарская губерния входила в число немногих российских регионов, ставших тогда главной житницей страны.

В те годы в привозной день осенью и зимой на базарах города бывало до 10 тысяч хлебных возов, а всего в лучшие годы в Самарской губернии производилось более миллиона пудов хлеба. Конечно же, в губернии выдавались и неурожайные времена, и был даже великий голод 1891 года, который описал Лев Толстой, приезжавший тогда в наши края. Однако вспомним, что за все годы Советской власти Россия никогда не кормила Европу хлебом, а было как раз наоборот - советское правительство ежегодно закупало пшеницу в Америке…

На торговле хлебом самарское купечество быстро богатело, и этот процесс начался еще в конце XIX века. Если в 1851 году в нашем городе не было ни одного купца первой гильдии, и только 18 относились ко второй, то уже в 1886 году у нас было 30 первогильдийных купцов и 464 купца второй гильдии. Самарское зерно в основном вывозилось за границу, и в первую очередь в Англию. В связи с этим местные хлеботорговцы очень гордились тем обстоятельством, что «королева английская каждый день за кофеем кушает печенье из самарской пшеницы». При этом хлеб по достаточно низким ценам закупался по всем селениям и базарам губернии, а затем свозился в Самару в хлебные амбары, которые и по сей день можно видеть в нашем речном порту. Отсюда зерно пароходами (а в конце XIX века, когда в наш город пришла железная дорога - также и поездами) везли во все концы страны, в Москву, в Санкт-Петербург и далее за границу.

При Ленине в Поволжье начался страшный голод (рис. 5)

Как известно, в начале ХХ века непрерывные военные действия на огромных пространствах России в общей сложности продолжались восемь лет – с 1914 по 1922 годы. В результате этих сражений, по разным оценкам, погибло от 15 до 25 миллионов человек, в основном молодые и сильные мужчины, причем свыше 80 процентов из них составляли сельские жители. А советское правительство, развязывая в 1918 году красный террор, не могло не знать, что к тому моменту выращивать хлеб в стране стало практически некому: наиболее работоспособная часть крестьянства либо пребывала на фронтах, либо уже лежала в сырой земле.

Неудивительно, что в 1918 и 1919 годах, несмотря на довольно благоприятную для земледелия погоду, установившуюся в Европейской части России, производство хлебного зерна в стране по сравнению с 1913 годом упало в 5-6 раз (в некоторых регионах – даже в 8-10 раз). По этой причине резко сократился завоз продовольствия в крупные города, после чего ленинское правительство ввело продразверстку, чтобы хлеб у крестьян по всей стране изымать в принудительном порядке. Результатом эта катастрофический голод в Поволжье 1921-1922 годов, о чем наша газета уже писала.

Главной его причиной нынешние эксперты считают не столько сильнейшую засуху тех лет, сколько хищническое использование большевистским режимом государственных стратегических запасов продовольствия в 1918-1920 годах. Ленинское правительство в это время напрочь забыло о необходимости думать о завтрашнем дне, и эта недальновидность тогдашних лидеров Советской России через несколько лет аукнулась им миллионами голодных смертей.

Как известно, одним из итогов поволжского голода стали вынужденные шаги советского правительства по частичной национализации ряда отраслей экономики и о легализации частной торговли и предпринимательства (период НЭПа). Первым из юридических актов такого рода стал Декрет ВЦИК от 21 марта 1921 года «О замене продовольственной и сырьевой разверстки натуральным налогом». За ним последовали Декрет СНК от 7 апреля того же года «О потребительской кооперации», Декрет ВЦИК от 24 мая 1921 года «О допущении частной торговли», а также некоторые другие. Тем самым в постреволюционной России был начат переход к новой экономической политике.

При Сталине крестьян загнали в колхозы (рис. 6)

В конце 20-х годов после широкой дискуссии по сельскохозяйственному вопросу, проходившей внутри большевистской партией, функционерами ЦК решено было брать курс на массовую коллективизацию и обобществление крестьянских хозяйств. Этот курс был официально провозглашён на XV съезде ВКП (б), проходившем в Москве 2-19 декабря 1927 года.

По состоянию на 1 июля 1927 года в СССР насчитывалось 14,88 тыс. коллективных хозяйств; на тот же период 1928 года — 33,2 тыс., в 1929 году — свыше 57 тыс. Среди организационных форм коллективных хозяйств преобладали товарищества по совместной обработке земли (ТОЗы), но при этом в стране действовали также сельхозартели и сельхозкоммуны.

К осени 1927 государство установило твердые цены на хлеб. Быстрый рост индустриальных центров, увеличение численности городского населения вызвали огромный рост потребности в хлебе. К этому времени вольные кооператоры в сельском хозяйстве уже перестали устраивать верхушку ВКП (б), где в то время все более и более чувствовалась концентрация всей власти в руках И.В. Сталина.

К середине 20-х годов он в целом завершил разгром левой партийной оппозиции во главе с Л.Д. Троцким, которого тогда же выслали из страны. Еще более накалилась ситуация после одного из пленумов ЦК ВКП (б), состоявшегося 10-17 ноября 1929 года, на котором было принято решение об ускорении темпов коллективизации. Одновременно в «правом» уклоне был обвинен Н.И. Бухарин, которого тогда «всего лишь» вывели из состава Политбюро. Впоследствии Бухарина и ряд его единомышленников признали «врагами народа» и расстреляли.

Как итог проводимой политики партии было принято постановление ЦК, ЦИК и СНК от 30 января 1930 года «О ликвидации кулачества как класса». В стране сразу же началась широкомасштабная борьба с зажиточным крестьянством, в результате чего были репрессированы и сосланы в Сибирь и на север миллионы кулаков и членов их семей. Однако эта кампания изобиловала многочисленными перегибами, когда ярлык кулака приклеивался тысячам и десяткам тысяч середняков, а то и вовсе бедняков, которых тоже лишали имущества и ссылали на Соловки. В связи с этим в крестьянской среде стало резко нарастать социальное напряжение, грозившее уже вскоре вылиться в серьезные выступления против политики власти.

Именно в это тяжелое время, 2 марта 1930 года, в «Правде» была опубликована статья Сталина «Головокружение от успехов». В ней вина за ошибки в проведении коллективизации была возложена на местные власти. На основе этой статьи 14 марта было принято постановление ЦК ВКП (б) «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении». Статья Сталина и последовавшее за ней постановление ЦК вызвали широкий резонанс в среде крестьянства, после чего начался массовый выход из колхозов. За четыре месяца доля коллективных хозяйств упала с 55 до 24 процентов.

В дневнике писателя Михаила Пришвина эти события отмечены следующей записью: «Статья «Головокружение от успехов» теперь как эра, так и говорят всюду, начиная рассказ: «Было это, друг мой, до газеты…» Или скажут: «Было это после газеты». Но всеобщая эйфория на селе вскоре прошла. Изменилась лишь тактика властей, но курс партии на коллективизацию в целом сохранился. От насильственных действий власти перешли к финансовым методам воздействия на крестьянина. Для вошедших в колхоз вводились серьезные льготы, а единоличников стали облагать повышенными налогами, которые порой в десятки раз превышали ставки налогообложения колхозников. В такой обстановке крестьяне вынуждены были либо разоряться, либо вступать в колхоз. В результате к 1934 году доля крестьянских хозяйств достигла 71 процента.

А юридической вершиной репрессий против крестьянства стало постановление ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 год «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укрепления общественной (социалистической) собственности». В народе он получил название «Указ семь-восемь» и «Указ о колосках». Но об этом рассказывается в отдельной статье.

При Хрущеве СССР покупал хлеб в Америке (рис. 7)

Сейчас уже никто не помнит о том, что 22 мая 1957 года состоялось знаменитое выступление Первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева перед советским партийно-хозяйственным активом на тему «Догоним и перегоним Америку по производству мяса и молока». Но поскольку добиться 3-4-кратного прироста мяса и молока силами одних лишь колхозов было невозможно, то власти решили увеличить эти показатели за счет изъятия продовольствия из личного хозяйства крестьян. В результате вскоре после хрущевской инициативы в стране развернулась кампания по добровольно-принудительным закупкам скота у крестьян. Молочный скот отправляли на фермы, остальной – на бойню. В связи с этим с 1959 года производство мяса в СССР возросло на треть.

Одновременно началась борьба с приусадебными участками, которые стали резко сокращать, а кое-где – и вовсе отбирать. Это объяснялось нежеланием крестьян, имевших большое подворье, хорошо трудиться в колхозе. Также был увеличен и колхозный налог. Все эти меры дали обратный эффект: к началу 60-х годов производство мяса в стране стало падать, потому что к тому времени излишки личного скота у крестьян были в основном уже изъяты, а поголовье в колхозах и совхозах осталось на прежнем уровне. К тому же нестабильная экономическая ситуация привела к новой волне оттока кадров из деревни в города, особенно молодежи.

В итоге к 1962 году властям пришлось поднять цены на мясомолочную продукцию, что вызвало новую волну народного возмущения. Как известно, в Новочеркасске Ростовской области это недовольство вылилось в массовую демонстрацию трудящихся, которая была подавлена военной силой. Примерно в то же время в стране возникли перебои с хлебом, что вынудило советское правительство в 1962 году впервые в истории страны закупить за рубежом хлебное зерно.

Что касается торговой сети Куйбышева, то именно в это время у нас неожиданно для всех из продажи стали исчезать самые обычные продукты питания. В разряд дефицита попали сахар, масло, молоко, колбаса, детская манная крупа и даже белый хлеб. В связи с такой ситуацией некоторые куйбышевцы, вдохновленные развенчанием сталинского культа личности, стали писать жалобы в партийные и советские органы. Кое-кто из авторов таких писем настолько осмелел, что прямо обвинил в продовольственном кризисе лично Хрущева, который, мол, просто мстил нашему городу за срыв митинга с его участием в августе 1958 года на площади Куйбышева.

Партийные органы тут же отреагировали на «сигналы» граждан – правда, весьма своеобразно: они стали передавать письма в… органы госбезопасности, которые по многим из них возбуждали уголовные дела по ст. 70 УК РСФСР (антисоветская агитация и пропаганда). Авторам посланий обычно вменялось в вину «распространение клеветнических измышлений в отношении руководителей ЦК КПСС и советского правительства и проводимой ими политики, возведение клеветы на положение трудящихся в СССР». Всего же за подобные письма на сроки от одного до трех лет лишения свободы тогда приговорили свыше десятка человек.

При Брежневе сельское хозяйство превратилось в «черную дыру» (рис. 8)

Состоявшийся в сентябре 1965 года Пленум ЦК КПСС, на котором председательствовал наш новый Генсек Л.И. Брежнев, в советское время считался началом экономической реформы в промышленности и в сельском хозяйстве. Было провозглашено, что теперь главным критерием работы предприятий станет объем не валовой, а реализованной продукции, причем хозяйства получили право оставлять часть полученной прибыли у себя. Затем из этих средств формировались фонды материального стимулирования, средства от которых шли на выдачу премий, строительство жилья для работников и на развитие новых технологий.

Однако при этом замалчивалось, что после 1965 года у хозяйств стала изыматься в бюджет половина амортизационных отчислений, которые раньше оставались у них целиком. Как мы знаем, в дальнейшем эта ситуация привела к тому, что на предприятиях практически перестали вводиться новые мощности, а оборудование стало устаревать. К концу 70-х годов фонды зарплаты хозяйств и потребительский спрос стали расти быстрее валового продукта, особенно в сельском хозяйстве. В стране резко увеличился товарный дефицит, который при росте денежной массы вел к нарастанию инфляции. Несовпадение возросших запросов и реальных возможностей людей потратить деньги в начале 80-х годов привели к нарастанию социальной напряженности в обществе.

Ситуация с продовольственным обеспечением еще больше осложнилась в результате того, как торговая мафия, при Брежневе получившая в свои руки сеть городских плодоовощных баз, стала разворачивать все более и более активную деятельность по перепродаже части сельхозпродукции через рынки. Именно в 70-е годы, а вовсе не в наши дни, как это можно подумать, по колхозам и совхозам стали ездить так называемые «кооператоры», а по сути дела - перекупщики с плодоовощных баз, которые по дешевке вывозили в город продукцию колхозов и частных подворий, а затем перепродавали ее по произвольно установленным ценам. При этом перекупщики разными способами мешали самым колхозникам самостоятельно везти на рынок фрукты и овощи, чтобы те не сбивали цены. После такого «сбора урожая» на плодоовощных базах шла усиленная сортировка овощей и фруктов. Нестандартная продукция поступала в сеть государственных магазинов, а первосортная – на рынки.

Результатом сговора перекупщиков и торговцев стала запомнившаяся самарским старожилам «революция цен» на колхозных рынках 70-х годов. Ее внешние результаты отразились и на государственной статистике. По ее данным, плодоовощные совхозы в те годы практически ничего не производили, тогда как рыночные прилавки буквально ломились от свежей качественной продукции – зелени, фруктов и овощей, поступавших от частных лиц. Немудрено, что статистика сделала на этом основании вывод о фантастически высокой производительности приусадебных участков и крайне низкой урожайности и неимоверных потерях при уборке колхозной и совхозной продукции.

Конечно же, в 60-е – 80-е годы государство вкладывало огромные средства в сельское хозяйство, которые порой в десятки раз превышали размер аналогичных вложений 30-х – 50-х годов. В целом такие расходы были крайне необходимы, особенно для приобретения современной техники и для дорожного строительства на селе. Известно, что государственная поддержка сельского хозяйства практикуется почти во всех странах мира. Например, производство говядины в США поддерживается через огромные дотации фермерам на закупку фуражного зерна для скота. В частности, в начале 80-х годов американское правительство на эти цели тратило от 8 до 10 миллиардов долларов в год. Порой уровень бюджетной поддержки фермеров на Западе поднимается столь высоко, что о каких-то «рыночных механизмах» говорить вообще не приходится – государство содержит фермеров как важную часть национального потенциала, вроде науки или армии. Так, в ЕЭС в сезон 1984-1985 годов дотации на производство сахарной свеклы составляли 142% фермерской цены.

Однако, по оценкам экспертов, во времена правления Брежнева расходование государственных средств на нужды сельского хозяйства было крайне неэффективным, главным образом из-за слабого контроля и отсталости системы управления. Из-за того, что миллионные займы для совхозов и колхозов из года в год попросту списывались, наше сельское хозяйства того времени стало напоминать огромную «черную дыру», куда порой закачивалось до 5 процентов годового бюджета страны без видимой отдачи. В результате вместо ожидаемого прироста продовольствия в конце 70-х годов произошел спад его производства, особенно по молоку, мясу, картофелю и фуражному зерну. По времени это совпало с весьма значительным падением цен на нефть на мировом рынке, из-за чего государство было вынуждено также сократить закупки продовольствия и за рубежом. В итоге в ряде городов российской глубинки, в том числе и в Куйбышеве, в 1980-1981 годах впервые было введено нормированное распределение некоторых видов продовольствия, в первую очередь колбасы, сыра и молокопродуктов. В то время мы еще не знали, что впереди нас ожидает куда более масштабный дефицит…

При Горбачеве продовольствие отпускалось по талонам (рис. 9)

Молодой и амбициозный Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачев буквально с первых же недель своего правления взял курс на ускорение социально-экономического развития СССР. Своей свободной манерой держаться, которая разительно отличалась от стиля поведения Брежнева и других престарелых членов Политбюро, он буквально покорил огромные массы населения. Провозгласив политику гласности, направленную на перестройку всей жизни в стране, Горбачев пообещал уже в ближайшее время вывести страну из тотального товарного дефицита.

Для этого новый Генсек предпринял попытку коренной либерализации экономики путем расширения самостоятельности госпредприятий и введения в нее частного сектора (кооперативов), при почти полном отказе от государственного регулирования их деятельности. Уже потом экономисты подсчитали, что эти экономические реформы по самым скромным подсчетам требовали бюджетных вложений на гигантскую сумму - 200 млрд. рублей в ценах того времени. Конечно же, таких средств у государства не нашлось. Положение усугубилось еще и тем, что ситуация второй половины 80-х годов для финансовой системы СССР в целом оказалась крайне неблагоприятной.

Именно в то время резко выросли государственные расходы на поддержание с таким трудом завоеванного ракетно-ядерного паритета с США, поскольку там как раз началась модернизация этого вида вооружений, и мы не могли от нее отставать. Значительный ущерб государственным доходам нанесла инициированная Горбачевым антиалкогольная кампания и сокращение продажи спиртного, в результате чего только в 1986 году бюджет страны недосчитался 9 млрд. рублей.

К тому же именно в те годы в мире резко понизились цены на нефть (в отдельные торги – до 7 долларов за баррель). Сейчас уже ни для кого не секрет, что такое падение стало результатом сговора США и ряда стран Ближнего Востока с целью подрыва экономическое мощи Советского Союза. Так или иначе, но все это обернулось потерей для советской казны еще 6 млрд. рублей в год. А ликвидация последствий Чернобыльской катастрофы обошлась нам еще в 20 млрд. рублей. Кроме того, свыше 3 млрд. рублей в год требовалось на ведение войны в Афганистане. Итог непродуманной финансовой политики Горбачева известен: если в 1985 году дефицит бюджета в СССР был 13,9 млрд. рублей, то в 1990 году он увеличился до гигантской суммы - 58,1 млрд. рублей в ценах того времени. Как мы знаем, такой нагрузки бюджет СССР попросту не выдержал.

Результатами экономического эксперимента, произведенного Горбачевым над собственной страной, стало исчезновение с прилавков дешевых продовольственных и промышленных товаров, производить которые предприятиям стало невыгодно. Страну поразила эпидемия всеобщей нехватки самого необходимого. В октябре 1990 года товарный дефицит обострился до такой степени, что даже в Москве и Ленинграде, которые в советское время считались образцами товарного благополучия и никогда не испытывали никаких дефицитов, были введены талоны на продукты и другие товары первой необходимости. Неудивительно, что на традиционной демонстрации 7 ноября 1990 года в Москве ветераны пронесли перед правительственной трибуной карикатурные плакаты: портрет Брежнева в орденах, а рядом с ним – портрет Горбачева в талонах.

При Ельцине мы превратились в «страну третьего мира» (рис. 10)

Экономические преобразования, предпринятые в 1992 году группой так называемых «младореформаторов» во главе с Е.Т. Гайдаром, у нас неспроста назвали «шоковой терапией». Эти реформы по сути дела перевернули всю организацию сельскохозяйственного производства в стране, в корне изменили отношения сельхозпроизводителя со смежниками, потребителями и государством. Преобразования сломали сложившийся в течение десятилетий общественный строй России в части сельского хозяйства и всего жизнеустройства российской деревни.

В 1989 году, то есть до начала радикальных реформ, в РСФСР действовало 12,9 тысяч совхозов и 12,5 тысяч колхозов. В 1992 году в условиях широкой идеологической кампании по дискредитации колхозов и совхозов как неэффективных социально-производственных систем была начата их обязательная перерегистрация. К 1 октября 1992 года прошло перерегистрацию только 42% предприятий, решивших сохранить свой статус колхозов или совхозов. Дальше реформа вроде бы пошла успешно: к концу 1999 года в России насчитывалось 27259 предприятий по производству сельскохозяйственной продукции.

Однако эта победа оказалась пирровой: по мнению экспертов, в 90-е годы в стране произошло раздробление и общее измельчание сельскохозяйственных предприятий. Вылилось же все это в резкое сокращение общего объема сельхозпроизводства в стране. В сопоставимых ценах объем продукции сельского хозяйства в 1999 году составил только 37% от уровня 1990 года, в том числе 44,2% - в растениеводстве и 32,5% - в животноводстве. При этом в 2000 году убыточными были 51% хозяйств. Недостающий объем продовольствия Россия уже в 90-е годы стала завозить из-за рубежа. Таким образом, именно с того времени перед российскими политиками во весь рост встала проблема продовольственной безопасности и продовольственной зависимости нашей страны от внешних поставщиков.

Упадок аграрного сектора во многом объясняется тем, что в 90-е годы государство в ходе реформ практически перестало делать капиталовложения в собственное сельское хозяйство. С 1990 по 2000 годы доля средств для инвестиций в агропромышленную сферу из федерального бюджета сократилась с 71% до 4%, а из бюджетов субъектов федерации и местных бюджетов – с 60% до 4%. В результате уже в 1995 году число новостроек на сельхозпредприятиях упало до 0,6% по сравнению с 1990 годом. Прочие основные фонды, оставшиеся с советских времен, продолжают быстро разрушаться, и в 1999 году их выбытие превышало новое поступление в 2,6 раза. В 2000 году степень износа основных фондов сельского хозяйства РФ составила 67,9%.

Когда в стране началось массовое расформирование колхозов и совхозов, то, по выражению экономистов, «село отступило на подворья». С 1990 по 1999 годы площадь личных приусадебных хозяйств у нас выросла от 3,25 млн. гектаров до 6,14 млн. гектаров, а средний размер участка - с 20 до 40 соток. Между тем экономическая теория гласит, что в любом государстве усиление частного подворья с его низкой технической оснащенностью – это верный признак сельскохозяйственной разрухи. Парадоксально, но российская рыночная реформа в итоге привела к снижению товарности продовольствия. Это означает, что крестьянство стало гораздо больше производить продукции для собственного потребления, нежели для ее продажи горожанам. По мнению экспертов, ныне сельское хозяйство Россия воспроизводит типичную структуру аграрного сектора стран «третьего мира», где имеются лишь небольшие оазисы относительного благополучия, а остальная земля дичает.

При Путине Россия снова продает хлебное зерно за рубеж (рис. 11)

В «путинское» время объем производимой в нашей области сельхозпродукции увеличивался в среднем на 2 процентов год, а в растениеводстве в отдельные годы он возрастал до 8 процентов. В 2000 году только в Самарской губернии было собрано 1,7 млн. тонн зерна (на 10% больше среднего уровня 1995-1999 годов). В дальнейшем значительное увеличение финансирования аграрного сектора нашей экономики остается одним из основных пунктов работы администрации Самарской области.

Информация из интернета 2012 года.

Россия установила рекорд по экспорту пшеницы

Россия экспортировала с 1 июля 2011 года по 1 апреля 2012-го 18,5 миллиона тонн пшеницы, что стало историческим рекордом. Об этом сообщает «Интерфакс» со ссылкой на директора Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) Дмитрия Рылько.

По его словам, предыдущий рекорд по объемам экспорта был установлен за весь 2009-2010 сельскохозяйственный год и составил 18,275 миллиона тонн. Рылько прогнозирует, что за сельскохозяйственный год 2011-2012 из России будет вывезено и продано за границей 20,5 миллиона тонн.

В целом экспорт зерна на текущий сельскохозяйственный год, который закончится 30 июня 2012-го, Рылько оценивает в 25-26 миллионов тонн. Согласно данным ИКАР, основными покупателями российской пшеницы являются страны Северной Африки, Ближнего Востока и Турция.

В ходе отчета правительства перед Госдумой в середине апреля премьер-министр Владимир Путин заявил, что Россия вышла на второе место в мире по экспорту зерна. По его словам, страна полностью восстановилась после засухи 2010 года. По итогам 2011 года урожай зерновых в стране превысил 95 миллионов тонн при внутреннем потреблении в 72 тонны.

Информация из интернета 2014 года

В России ожидается рекордно высокий урожай зерновых культур

По прогнозам экспертов РБК.research, в 2014 году в России будет произведено 97,1 млн. тонн зерновых культур, что примерно на 5% больше, чем в 2013 году. В объемах производства доминирует пшеница (52,7 млн. т), на втором месте - ячмень (17,3 млн. т), на третьем - овес (11,9 млн. т), на четвертом - кукуруза (5,34 млн. т). Как отмечается в исследовании РБК.research «Российский рынок зерновых культур 2014», такие показатели связаны с тем, что в 2013-2014 сельскохозяйственном году в Российской Федерации выдались оптимальные погодные условия для выращивания основных зерновых культур.

Посевная площадь зерновых культур в России в сравнении с предыдущим годом увеличилась на 2,2% и составила 46,8 млн. га. По распределению посевных площадей на территории Российской Федерации лидерами по-прежнему остаются Приволжский (15%), Сибирский (10,9%), Центральный (8,9%) и Южный (5,4%) федеральные округа.

Урожайность зерновых ожидается на уровне 20,6 центнеров с гектара. Тенденция к увеличению урожайности наблюдается в течение последних 10 лет, однако она неустойчивая, что свидетельствует о недостаточном применении инноваций в зерновом производстве в России.

В 2014 году Россия может поставить на мировой рынок свыше 20 млн. тонн. По прогнозу Министерства экономического развития РФ, к 2016 году экспорт российского зерна вырастет до 28,5 млн. тонн.

Основными странами-импортерами российской пшеницы в 2014 году, как и прежде, будут страны Ближнего Востока: Турция, Египет, Йемен, Иран, Азербайджан и другие (рис. 12, 13, 14).

Валерий ЕРОФЕЕВ.

Просмотров: 4696